Николай Николаев - Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана

• Название: Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана
• Автор: Николай Николаев
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-9533-1704-2

Книга журналиста и исследователя Н. Николаева воссоздает портрет Мартина Бормана — «кукловода» Адольфа Гитлера. Автор рассматривает партийно-государственную карьеру Бормана, его причастность к преступлениям гитлеризма, активную роль в разработке бесчеловечной политики нацистов, особенности его взаимоотношений с другими вождями и функционерами Третьего рейха, с окружением германской «элиты». Большое внимание в книге уделено загадкам жизни и смерти нацистских лидеров, а также послевоенной деятельности уцелевших военных преступников, их попыткам развернуть активную экономическую и идейно-политическую деятельность в новых условиях. Автор разоблачает сотрудничество ряда политиков, военачальников, разведчиков стран Запада и третьего мира с военными преступниками, в том числе под флагом «борьбы с сионизмом».

---

Любая неверная оценка британских планов в то время могла бы привести к катастрофе. Британия страдала от немецких воздушных налетов, а ее солдаты тренировались с метлами. В Америке при поддержке членов групп Немецкой дружбы и культуры пытались убедить президента Рузвельта в том, что с Великобританией покончено. Эта кампания была нацелена не только на то, чтобы предотвратить вступление США в войну, но и чтобы остановить поставки в Британию чрезвычайно необходимого ей оружия. «Отчет X» давал понять, что Великобритания дрогнула. Он ссылался на готовность к мирным переговорам со стороны тех самых агентов, которых имел в виду Черчилль. Казалось, Гитлер мог спокойно завладеть всей Западной Европой перед тем, как полностью сосредоточиться на войне с Советским Союзом.

«Отчет X» зафиксировал разговоры папы с тайными немецкими связными после захвата Польши. Бумаги, находившиеся в личных архивах Бормана, укрепили распространенное убеждение в том, что Пий XII связался с национал-социализмом, страшась коммунизма и симпатизируя режимам, заявлявшим, что Советский Союз есть воплощение дьявола.

Об «Отчете» стало известно посте того, как антинацистская немецкая группировка запросила британцев об их требованиях к Германии, если бы Гитлера удалось устранить. Ответ, по версии Ватикана, был следующий: если бы нацистский режим уступил место достойному доверия правительству и на Западном фронте были бы остановлены все военные действия, британцы могли бы «подумать о восточных границах». Тем не менее отчет включал интерпретацию, которую британцы сочли опасно ошибочной, так как папа заявил, будто британцы готовы к переговорам в пользу немецких интересов.

Когда «Отчет X» попал в руки фельдмаршала Вальтера фон Браухича, он расценил как измену предположение о том, что антинацистское правительство вступит в переговоры с Великобританией. Донесения британской разведки в последующие годы показывали, что условия Лондона оказались жесткими: восстановление Австрии, Чехословакии и Польши в их прежних границах и отмена немецкой экономической политики, наносившей урон всем остальным торговым государствам. Желательно было, чтобы Гитлер и нацисты очутились в веревочной петле.

Словом, существовали значительные различия между официальными британскими требованиями и условиями, передававшимися из Ватикана в Берлин. В руках Братства или кого угодно, желавшего раздуть вражду против Ватикана, копия этого отчета оказалась бы кстати. Отчет относился к той же категории, что и неформальное общение папы Пия XII с гитлеровскими помощниками, когда действия нацистов одобряли и давали им понять, что они могут применять «административные меры» в отношении евреев. Условный язык и вуалирование замысла предложений Гитлера о ликвидации всех «недочеловеков» позволяли Пию XII отгородиться от реальности.

«Отчет X» обнаружил в 1940 году шеф гестапо Мюллер. Заметим, что его информатором был отец Келлер, монах-бенедиктинец. Затем «Отчет» отправился к Борману. В нем отражалась озабоченность папы положением немецкой церкви, а также утверждалось, что британцы разумно отнесутся к вопросу о восточных территориях. Теперь мы знаем, что папу сильно волновала вероятность захвата Советским Союзом власти в Восточной Европе и, возможно, за ее пределами. Он стремился достичь компромисса, который привел бы к созданию общего англо-немецкого фронта против коммунизма.

Британские условия поступили по другому каналу — через двух британских агентов, известных как «капитан С. Пейн Бест» и «майор Р.Х. Стивенс». Они встретились с шефом нацистской разведки РСХА Вальтером Шелленбергом в Голландии. Шелленберг выдавал себя за «капитана Шеммеля» из отдела военного транспорта, и в его задачу входило убедить британскую разведку в наличии антигитлеровского движения внутри армии. Другими словами, он выступал как провокатор. Он также хотел обнаружить слабые места в твердой позиции британцев. Война с Великобританией длилась всего несколько недель.

Первые контакты были установлены немцами в октябре 1939 года, и указанные выше переговоры проходили как раз перед вторжением Германии во Францию и соседние страны. Переговоры начались в машине, следовавшей вдоль немецко-голландской границы. Британские агенты шли на серьезный риск. Они слышали радиообращения Гитлера, в которых он призывал Великобританию признать его победы в Польше и Чехословакии. Они знали о вероятности молниеносного продвижения немецких войск на юге, но должны были повторять, что Великобритания ни при каких обстоятельствах не признает разросшуюся империю Гитлера. Последнее обсуждение проблемы состоялось в офисе компании «N.V. Handels Dienst Veer Her Continent Nieuwe Utleg№ 15» в Гааге. Это была операция прикрытия для британской разведки: Шелленбергу тогда дали британский радиопередатчик с номером вызова 04 и тайным телефонным номером 556/331. Также ему напомнили, что со стороны Британии уступок ждать не стоило даже в случае атаки на юге.

В ноябре Шелленберг организовал встречу в ресторане на голландской границе. Дата совпала с годовщиной мюнхенского путча 1923 года, и Гитлер направился в пивной подвальчик, чтобы отпраздновать это событие. Вскоре после его ухода взорвалась бомба, были убиты несколько высокопоставленных нацистов. Шелленберг сразу же получил приказ прекратить играть в настроенного против нацизма немца и арестовать британских агентов. Специальные подразделения СС, ожидавшие у границы, моментально похитили Стивенса и Беста. В перестрелке был тяжело ранен и умер третий сотрудник спецслужбы, известный как «лейтенант Коппенс», который на самом деле являлся офицером голландского генерального штаба.

Гитлер заявил, что бомбу подложили британские агенты. Несмотря на все доказательства обратного, предъявленные Шелленбергом, Гитлер настаивал на своем убеждении, подстрекаемый Мюллером. Но того, что агенты отказались под пытками подтвердить версию о британской готовности к переговорам, заявленную в «Отчете X», было достаточно, чтобы уравновесить опасное вмешательство Ватикана.

Даже позднее «Отчет» вызывал горькое чувство. По словам Отто Йона, все копии текста, попавшие к лидерам движения Сопротивления, были уничтожены. Копия Бормана находилась среди тонны материалов, вывезенных из Берлина и до сих пор не найденных.

Общение Бормана с Ватиканом от лица Гитлера проводилось на языке, который, должно быть, удовлетворял обе стороны. Борман обычно использовал в речи немногие и самые простые слова. Можно предположить, что если он прибегал к обтекаемым или неясным формулировкам, то делал это, чтобы избежать смущения папы. Естественно, нацисты ничего не выигрывали, скрывая подлинную сущность того, что было запланировано «окончательным решением еврейского вопроса». Борман описывал это в изящных выражениях только ради стремления Ватикана не замечать геноцид. «Самая суть проблемы требует ее решения с беспощадной жесткостью в интересах безопасности народа». Это касалось евреев Польши, балтийских государств, оккупированной России и еврейских общин в Европе. В Польше было более грех миллионов евреев и еще четверть миллиона — в оккупированной России. Это означало их уничтожение.

Возможно, для папы это значило то же самое. Зная о событиях в России, он не мог оставаться в неведении относительно той новой технологии геноцида, которая как раз вводилась в России. Нацисты убивали приговоренных жителей в фургонах еще на пути к могильным ямам. Выхлопные трубы были выведены в пассажирские отсеки. Это не являлось секретом, нацисты гордились эффективностью своего изобретения. Одно простое заявление со стороны Ватикана могло бы остановить эскадроны смерти.

Беата Кларсфельд в свое время сказала Стивенсону: «Если бы в 1933 году папа приехал из Ватикана в Берлин и сказал бы нацистам: «Я еврей», миллионы были бы спасены. Вот ведь католический президент — Джон Кеннеди — счел нужным похвастаться коммунистам, что он был берлинцем!»

Всякая католическая оппозиция Гитлеру притупилась после подписания в 1933 году конкордата между Германией и Ватиканом. Это было первое официальное признание гитлеровского режима иностранным государством. Оно определило отношение католической церкви к новой Германии. С тех пор немецкая церковь не оказывала противодействия нацистам.

Франц фон Папен, признанный виновным послевоенным денацификационным судом и участвовавший в процедуре подписания конкордата, заявлял: «Третий рейх — это первое в мире государство, в котором высокие принципы папы римского не только признаются, но и исполняются на практике». Папен может служить примером того, как католики мирились с одной формой бесчеловечности и при этом резко осуждали другую — коммунистические репрессии.

Через четыре года после заключения конкордата с Германией папа Пий XI издал энциклику «Divini Redemptoris» с обличением коммунизма и атеистов: «Никто из хранителей христианской цивилизации не должен сотрудничать с ними ни в какой области», — требовал Пий XI. Другая энциклика, «Единство человеческой расы», осуждавшая расизм и антисемитизм, не была опубликована. В Риме над ее проектом работали американский иезуит Джон Ла Фардж вместе с немецким иезуитом отцом Густавом Гундлахом. В записке, датированной июлем 1938 года, отец Ла Фардж писал, что понтифик сказал ему: «Скажите то, что бы вы сказали на месте папы». Все предполагали, что этот проект Пий XI не получил, так как глава ордена не дал работе Ла Фарджа выйти за пределы его письменного стола.