Александр Бруссуев - Прощание с Днем сурка

• Название: Прощание с Днем сурка
• Автор: Александр Бруссуев
• Жанр: Прочие приключения

Пираты — это не только Сомали. Были еще бравые малайские головорезы. Они есть, и они будут. 2002 год — просто эпизод.

---

Грустно стало ужасно. Ну а те добровольные народные индуистские дружинники хорохорились вовсю. Один, тот, что с пистолетом, даже звонить куда-то начал.

— Олег, если нас определят по этапу — мы погибли. Никто нас не защитит.

— Да лучше об стенку убиться, чем к этим уродам в лапы попасться.

— Тогда давай уж вместе, на счет три.

Олег внимательно посмотрел на меня, потом, разведя руки, прижал нас спинами к решетке. Я обернулся и отметил, что тот, что был с пистолетом, сейчас оживленно орет в телефонную трубку, убрав оружие, и начал отсчет:

— Шесть, пять, три.

И мы ломанулись со всей нашей массой на противоположную стену. Она, видимо, не была рассчитана на подобное обращение и проломилась, как гипсокартоновый лист. Только пыль взметнулась от выпавшего куска, когда мы вывалились вместе с ним наружу. Какие-то прутики уныло обрамляли получившуюся дыру, когда я бросил беглый взгляд назад.

— А шо, хорошо, что они стены из коровьего навоза лепят, — проговорил Олег, приняв стойку низкого старта. — Ходу!

И мы помчались, огибая место торговли, как два мустанга, внезапно обретшие свободу. Через пять минут мы уже вынырнули из-за контейнеров напротив нашего трапа и спокойно поднялись на борт. Честно говоря, я каждый миг ожидал если не выстрела, то крика. На причале была целая тьма народу, они окружали жуткого вида тягач, на котором обреченно возлежал громаднейший ротор, наверно, часть какой-то национальной электростанции. Индусы, по своему обыкновению, орали друг на друга и махали руками, как заклинатели змей. На нас пока никто не обращал внимания.

Мы поднялись на борт и только тогда облегченно вздохнули.

— Неплохо так за карточками прошвырнулись.

— Предлагаю завалить пару — тройку тигров, — предложил я.

— У меня контрпредложение: оставить зверьков в покое, но снять стресс вискарем. А шо, у нас на флоте так! — отреагировал повар.

— Идет, через восемь с половиной минут встречаемся в нейтральной каюте, например у Стюарта.

Тот нас встретил через положенное время без удивления, можно сказать, даже с энтузиазмом. Конечно, ведь вместе с нами пришли литровая бутыль шотландского виски «Хайланд Бриз», помидоры — огурцы, копченый угорь и различные мясные производные. Все это, подгоняемое алкоголем, шлифовалось все тем же дрессированным тигром. Разговоры, конечно, обыгрывали сегодняшнее событие. Мы не сомневались, что рано или поздно власти нагрянут на поиски злоумышленников. Но также решили, что будем сидеть в каютах до тех пор, пока потерпевшие индусы не угомонятся, либо не приедут из российского и украинского консульств поверенные. А то, что государственные мужи не будут обременять себя этим трудом, мы даже не сомневались. Поэтому решили оставаться на борту, несмотря ни на что, в чем нас поддерживал отсмеявшийся вволю Стюарт.

И вдруг раздался мощнейший удар, после которого с некоторым запозданием судно закачалось. Мы, балансируя рюмками, допили остатки из бутылки, и Олег, выглянув в иллюминатор, сказал:

— Эти придурки уронили ту большую штуковину, которую привезли на тягаче. Даже причал треснул.

— Как там насчет жертв? — поинтересовался я.

В это время вбежал вахтенный, предложив срочно готовить главный двигатель по причине отхода.

— Слава богу! — сказал Олег, и мы все втроем побежали в машинное отделение. Там уже сидел, поблескивая толстыми стеклами очков, старший механик Судак, бессмысленно уставившись на нас. И в каждом блике его линз отражался танцующий на задних лапах тигр.

— Ладно, вы сюда прибежали. А я-то зачем? — удивился повар.

— А ты вон с приятелем пообщайся, — предложили мы и удалились по рабочим делам.

На душе действительно полегчало. Хотелось кричать лозунги и петь глупые песни. Вернувшись в ЦПУ, обнаружили, как среди смятых пивных банок восседал дед, а над ним нависал наш кок. Их диалог был в самом разгаре.

— Шайзе, — говорил Судак.

— Нихт шайзе, — энергично водил перед дедовским носом напряженным указательным пальцем Олег. — Абгемахт.

Судак на пару секунд задумывался, потом снова выдавал эту свою кодовую фразу. Повар, присевший было, вскакивал и, размахивая пальцем, произносил критическое опровержение.

— Да, сдается мне, они нашли общую тему, — предложил Стюарт.

— Слава богу, мы уехали отсюда, — ответил ему я.

Берег становился все ближе и ближе. Уже можно было различить отдельные пальмы, обозначающие границу песка и начало почвы. За ними стояли стеной мрачные в своей густоте кусты, деревья, лианы — джунгли, одним словом. Присутствие человека не угадывалось. Хотя вполне подразумевалось — мобильная связь-то присутствовала, правда в крайне зачаточном состоянии.

Стюарт баюкал руку, которая приняла предельно опухшую форму, цвет имела удручающий багрово — сизый и пульсировала болью. Да и я не чувствовал себя огурцом — молодцом. Нога время от времени напоминала о себе, голова испытывала похмельный синдром при каждом движении. Можно было, конечно, жрать болеутоляющие таблетки горстями, но как-то решили подкрепить ими свой дух и тело во время ночевки на берегу, не злоупотребляя, абы не привыкнуть.

Слегка повеселившись воспоминаниями о родине шахмат, теперь вновь ощутил накат одиночества. Домой, боже, как хочется домой! Стюарт тоже молчал, уткнувшись взглядом в какой-то ориентир на берегу. Наверняка сейчас в мыслях находился в своем уютном доме в портовом городе Фалмуте, окруженный вниманием любимой жены, многочисленных детей, ленивой собаки и воспитанной тещи.

Высадку на берег совершили в полном молчании. Спрыгнули в абсолютно нейтральную к телу воду, поморщились, я снял мотор, и потащили лодку сквозь мутную полосу прибоя. Под ногами неприятно просачивался сквозь пальцы мельчайший песок, приходилось наступать на осклизшие стебли тростника, казалось, что какая-нибудь злокозненная прибрежная живность сейчас укусит беззащитную пятку, добавив организму еще одну проблему со здоровьем. Но обошлось, вытащили нашу легкую посудину на сушу, наметили место, где бы нас не потревожил прилив, по следам прикинув уровень подъема воды. Решили перевернуть лодку, забраться под нее и проспать до утра. Ну а завтра двинуться на поиски человека разумного, дабы определиться, как и каким властям надлежит докладываться о нашем бедственном положении.

Время указывало на вечер, тело просило отдыха. Перекусили все той же доброй пароходной едой и вдруг, откуда ни возьмись, от зоны зеленых насаждений, видимо, набежала целая шайка обезьян. Какие-то негостеприимные приматы, человек эдак под тридцать, стали требовать от нас, чтоб мы покинули их жизненно важное пространство подобру-поздорову. А не то они нас на части разорвут, надругаются над нашим нехитрым имуществом, потому что они — банда, а мы — всего лишь два полумертвых от усталости инвалида умственного труда. Естественно, обезьяньему языку ни я, ни Стюарт обучены не были, но по всем непристойностям, которые позволяли себе вольные дети джунглей, можно было примерно постичь смысл их кривляний.

— Слушай, эта братва так просто не отстанет. Может, пристрелить их вожака для острастки? — кивнул головой Стюарт в сторону самого крупного самца, который демонстративно наложил большую кучу и теперь старался бросить это дело вместе с песком в нашу сторону.

— Ну, а вдруг у них матриархат? Я лично про обезьян ничего толком не знаю. Видел в цирке, кино и зоопарке, а вот передачу «В мире животных» смотрел как-то не очень внимательно. Да и к тому же шуметь пока не хочется. Неизвестно, кто откликнется на наш выстрел, который вряд ли будет удачным.

Обезьяны тем временем улюлюкали, как индейцы и, поощряя друг друга хлопками передних лап (рук, вообще-то) по бедрам, подбирались поближе. Некоторые бросали в нас всякую ерунду, и было ясно, что если мы не предпримем ничего, то эта озорная толпа вскорости начнет безобразничать среди наших избитых тел.

— Придумал, — сказал я и подошел к пока еще не перевернутой лодке. Набрал в горсть стреляные гильзы, которые в достаточном количестве валялись на днище после наших стрелковых упражнений.

Стюарт с интересом наблюдал за моими действиями. Приматы тоже притихли, озадаченные моими передвижениями.

— Эх, расступись, братва! — крикнул я и начал одну за одной бросать остатки патронов, как только мог далеко, в толпу задергавшихся хвостатых агрессоров. Те, вдруг, повели себя уже не так самоуверенно. Шерсть вздыбилась, угрожающие голоса вдруг превратились в визги ужаса, и обезьяны стремительно умчались под прикрытие лесонасаждений.

— Забавно, — произнес Стюарт. — А еще что-нибудь умеешь, чтоб, например дождь пошел?

— Дурень, ведь все животные, знающие о двуногих соседях, должны помнить, что у них есть ружья. А запах ружья сопровождается запахом пороха. Ружье — это для фауны некоторые неприятности, может быть даже и смерть. А запах пороха — это должно быть тревога, стимул к решительным действиям, например к быстрейшему отступлению. Да, ладно, сейчас разбросаю гильзы по кругу, будут они нас до самого утра, надеюсь, от всяких диверсантов защищать.