Кристи Филипс - Письмо Россетти

• Название: Письмо Россетти
• Автор: Кристи Филипс
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-35577-8

Молодая ученая из Гарварда Клер Донован приезжает на конференцию в Венецию, чтобы прояснить один из самых загадочных моментов в истории этого города. Известно, что Алессандра Россетти, знаменитая куртизанка XVII века, написала секретное письмо, в котором предупреждала Венецианский совет о существовании испанского заговора против республики. Клер считает Алессандру героиней, однако высокомерный профессор из Кембриджа Эндрю Кент разбивает ее теорию в пух и прах, доказывая, что куртизанка входила в число заговорщиков…

---

Алессандра не спешила взять его в руки.

– Это что, яд?

– Нет, снотворное. Добавишь несколько капель в вино – и заснет как миленький. Но не больше, иначе маркиз заболеет, а ведь ты не хочешь, чтобы он что-то заподозрил, верно?

Алессандра взяла пузырек, повертела в пальцах.

– Какой еще совет можешь дать, а, Ла Селестия?

Куртизанка откинулась на подушки, озабоченно нахмурилась.

– Смотри, только не попадайся!…

2 марта 1618 года

Она сделала все, как велела Ла Селестия, но желаемого результата не достигла. Алессандра с досадой смотрела на посла. Снотворное подействовало на него быстрее, чем она ожидала, а потому времени затащить его в постель у нее не оказалось. Они ужинали в его частных посольских апартаментах; не успев доесть бифштекс, маркиз Бедмар отключился. Так и остался сидеть в кресле у обеденного стола, что был накрыт у него в кабинете, лицом к письменному столу и заветному сундучку, где хранилась книга с кодами. Алессандра сидела напротив и уже довольно долго прислушивалась к ровному его дыханию, но страх словно пригвоздил ее к креслу. Что, если он вдруг проснется? Она содрогнулась, вспомнив, что сделает маркиз, если застигнет ее шарящей в письменном столе. Потом вспомнила предупреждение Ла Селестии: если не добудешь книгу, тебя причислят к участникам заговора. Повесят вместе с испанцами. Она представила, как шею ее обхватывает петля из толстой грубой веревки, потом веревка затягивается все туже и туже, она беспомощно ловит ртом воздух, задыхается… Вспомнились страшные рассказы о повешении, о том, что для жертвы считается счастьем, если от рывка веревки сразу сломается шейный позвонок и смерть наступит немедленно. Гораздо хуже медленное, мучительное удушение. Она представила себя в петле. О, что за жуткое и жалкое зрелище – пурпурное лицо, вывалившийся язык, ноги дергаются, как у марионетки. И сколь не покажется странным, это видение побудило ее приступить к делу. Действие снотворного не бесконечно. Надо спешить.

Она взяла подсвечник, подошла к письменному столу и в свете свечи осмотрела его. Старинное замысловатое сооружение, около дюжины маленьких ящичков в верхней части в форме резной надстройки, и один большой выдвижной – в нижней части из отполированного дерева. Алессандра решила начать именно с него, но ничего интересного не обнаружила, там лежали только листы писчей бумаги да несколько недавно заточенных перьев. И в маленьких ящичках тоже хранились письменные принадлежности: чернила, воск, порошок, которым присыпали только что написанное, чтобы чернила быстрее высохли. И вот наконец в глубине одного из ящиков блеснуло что-то металлическое. То был маленький медный ключ, и он идеально подошел для замочной скважины сундука.

Она осторожно вынула из него книгу. Совсем небольшая, размером чуть больше ее ладони, переплетена в сафьяновую кожу красивого винного цвета. Изредка косясь на храпящего маркиза, Алессандра стала переворачивать страницы. Книга была написана по-латыни, но смысла в предложениях и фразах ей уловить никак не удавалось, они были составлены из разрозненных слов. Имелись здесь и отдельные предложения, и даже цитаты. Некоторые из них были ей знакомы – из Цицерона, Вергилия, Сенеки. “Inhumanitas omni aetate molesta est” – прочитала Алессандра. “Негуманность вредна в каждом возрасте”. “Nullum magnum ingenium sine mixtura dementiae fuit”. “Нет и быть не может большого таланта без примеси безумия”. Что все это означает? Как маркиз использовал эту книгу для кодирования своих сообщений? Непонятно…

Тут вдруг раздался стук в дверь, и Алессандра вздрогнула. Выронила из рук книгу, наклонилась, как ей показалось, страшно долго шарила в полутьме по полу, потом нашла, подняла, быстро сунула в бархатную сумочку, с которой пришла этим вечером в посольство. Положила сумочку в кресло и накрыла шалью.

И лишь после этого подошла к двери и приоткрыла ее на маленькую щелочку. Перед ней стоял Паскаль, слуга Бедмара.

– Прибыл посланник, спрашивает господина маркиза.

– Но маркиз спит.

– Он настаивает, говорит, дело срочное…

– Он просил не беспокоить.

– Но это срочно… – донесся откуда-то из темноты знакомый голос.

К Паскалю подошел Антонио, резко отодвинул его рукой, слуга метнулся назад и скрылся в темноте коридора. Антонио распахнул дверь и вошел, вместе с ним в кабинет ворвался прохладный и сырой воздух Большого канала, а также запахи придорожной таверны, лошадей, постели, сделанной из соломы. Но под всем этим угадывался и запах его собственного тела – острый и сладковатый, как свежий яблочный сидр.

– Спит?… – недоверчиво спросил Антонио. Потом окинул глазом всю комнату: стол у камина, накрытый на две персоны, остатки еды на тарелках, бутылку вина, Бедмара, спящего в кресле – тело безвольно обвисло, голова откинута назад, рот приоткрыт. – Просто не верится. – Взгляд его остановился на платье Алессандры в типичном для куртизанки стиле – низкий вырез, из-за кружевных зубчиков выступают два холмика грудей. – Особенно в присутствии столь прелестной дамы.

Слова можно было бы расценить как комплимент, если бы не отчетливо прозвучавшие в них насмешливые нотки. Они с Антонио не виделись с карнавала, и запомнила она его совсем другим, веселым, обаятельным. Теперь же перед ней стоял донельзя напряженный, отстраненный и рассерженный человек. На протяжении нескольких недель она в глубине души надеялась, что пробудила нежные чувства в виконте, мечтала о его приезде в Венецию. “Но нет, таким, как теперь, он мне и даром не нужен, – обиженно подумала она. – Не сегодня”.

– Должен признаться, увидев в дверях ваше лицо, я предполагал застать совсем другую сцену, – продолжил Антонио все тем же резким тоном. – Разве вы не должны услаждать слух маркиза игрой на лютне, соблазнять его нежным своим голоском, восхищать его своим… умением?

Она понимала, что путешествие до Венеции далось ему нелегко. Однако какое право он имел говорить с ней столь презрительно и дерзко?

– Посол несколько перебрал по части вина.

Антонио подошел поближе к Бедмару, осмотрел его лицо с отвисшей челюстью.

– Я знал, что маркиз далеко не безгрешен, но никогда не думал, что он пьяница.

И с этими словами он подозрительно покосился на Алессандру.

– Видно, вино оказалось слишком крепким.

– Разве?…

Он взял со стола бокал Бедмара, понюхал содержимое, затем поднес бокал к губам.

Алессандра инстинктивно рванулась к нему, предупреждающе вскинула руку.

– Вино оказалось не очень хорошим.

Он смотрел ей прямо в глаза.

– Однако дело свое оно сделало, не так ли? – Он медленно поставил бокал на стол. – Что это вы затеяли, а?

– Ничего. – Алессандра взяла сумочку с кресла, накинула на плечи шаль. – Я получила записку от Бьянки. Мне надо домой.

– К чему такая спешка?

Он сделал три шага и преградил ей путь к двери.

– Просто возникло одно неотложное дело.

– А-а…

Она стояла прямо перед ним и больше всего на свете опасалась, что он заметит, как ее сотрясает дрожь.

– Позвольте мне пройти.

– Лучше скажите, что я найду, заглянув в эту сумочку. Золото маркиза, его драгоценности или столовое серебро?

– Вы не смеете!…

– Так докажите, что я ошибаюсь.

Они не сводили друг с друга настороженных глаз. Алессандре страшно хотелось поделиться с Антонио своей тайной, но она знала, что виконт испанец и находится в услужении Оссуны и Бедмара. С чего это она вообразила, что несколько дней, проведенных вместе, должны перевесить его чувство долга? И уж определенно, поимка воровки в резиденции посла еще больше расположит маркиза к нему. Она покосилась на шпагу, висевшую в ножнах у него на боку, на кинжал, тоже в ножнах, заткнутый за пояс. И вспомнила, что у него имеется еще и третье оружие – тонкий стилет, который он прячет в рукаве.

– Не могу.

– Ну а что же вы станете делать, если маркиз узнает о вашем преступлении?

Голос его звучал тихо, почти доверительно.

– Никакого преступления я не совершала.

– Знаете, от полного отсутствия страха до смерти один шаг.

Она не могла понять, являются ли эти его слова предупреждением или угрозой. И тут вдруг, неожиданно для нее, Антонио отступил в сторону и распахнул перед ней дверь.

– На вашем месте я бы воспользовался черным ходом, – заметил он.

ГЛАВА 17

Ранним ясным и солнечным утром Эндрю Кент стоял, согнувшись, положив руки на колени, и пытался отдышаться. Он добежал почти до самого конца набережной, вокруг зеленели сады, впереди серебристым блеском отливала поверхность лагуны. Он обогнал Клер метров на десять, но справедливости ради следовало отметить, что и ростом он выше ее, и натренирован лучше – шорты фирмы “Найк” открывали загорелые мускулистые ноги заядлого бегуна. И все же, когда он только поравнялся с ней на ступеньках моста Креси, она рассчитывала его обогнать. Поначалу, прибавив скорости, Клер надеялась: он поймет, что бегать трусцой она предпочитает в гордом одиночестве. Но он обогнал ее, пробежал дальше.