Кристи Филипс - Письмо Россетти

• Название: Письмо Россетти
• Автор: Кристи Филипс
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-35577-8

Молодая ученая из Гарварда Клер Донован приезжает на конференцию в Венецию, чтобы прояснить один из самых загадочных моментов в истории этого города. Известно, что Алессандра Россетти, знаменитая куртизанка XVII века, написала секретное письмо, в котором предупреждала Венецианский совет о существовании испанского заговора против республики. Клер считает Алессандру героиней, однако высокомерный профессор из Кембриджа Эндрю Кент разбивает ее теорию в пух и прах, доказывая, что куртизанка входила в число заговорщиков…

---

Во время антракта Клер предпочла бы остаться на месте, но как только в зале зажегся свет, Гвен стала жаловаться на жуткую жажду, утолить которую можно было, лишь выйдя в фойе, к буфету, где содовую продавали по цене, в десятки раз превышающей обычную. Они вышли из ложи и присоединились к остальной неспешно прогуливающейся публике. Затем подошли к буфету и встали в очередь, и тут в противоположном конце помещения Клер заметила Эндрю Кента. Он стоял рядом с Габриэллой Гризери и еще несколькими людьми, которых Клер видела на конференции. К ее удивлению и неудовольствию, Эндрю Кент тоже заметил ее, шепнул что-то на ухо Габриэлле и стал проталкиваться сквозь толпу к Гвен и Клер.

– А вечер начинался так хорошо… – пробормотала Клер. – Пошли, возвращаемся в ложу.

– Но зачем? – пыталась возразить Гвен, когда Клер вытолкнула ее из очереди. – Что вы делаете?

– Избегаю Эндрю Кента.

– Почему?

– Хочу доставить себе хоть одно удовольствие в этой жизни.

– Не понимаю, к чему вам прятаться. Все гуляют в фойе во время антракта.

– Нигде не сказано, что мы должны гулять в фойе во время антракта.

– Но я хочу содовой! Просто ужас, до чего хочется пить!

– Минуту назад мы проходили мимо маленького фонтанчика в холле. – И они поспешили к двери, обитой красным бархатом. И лицом к лицу столкнулись с Ходди Хампширс-Тоддом.

– Привет, – радостно осклабился он в улыбке. – Что так скоро возвращаетесь в зал?

– Прячемся от одного англичанина, – мрачно ответила Гвен.

– Надеюсь, не меня имеете в виду?

– О нет, нет, конечно, – ответила Клер.

– Тогда от Энди?

– Не то чтобы прячемся. Просто избегаем, – пояснила Клер.

– Уверен, разница есть. Но если нет, спрячьтесь за этой шторкой, а я пойду и посмотрю, – предложил Ходди. Потом изогнул шею и выглянул в фойе. – Он направляется вроде бы сюда… нет, остановился… оглядывается… явно растерян. Ага! Вот и славно… С ним заговорил этот псих Найджел Кейротерс. Энди удастся избавиться от него минут через двадцать, это самое ранее. Все еще смотрит растерянно, но, полагаю, передумал гоняться за вами. Так что вы в безопасности, по крайней мере пока.

– Так можно мне выпить содовой или нет? – спросила Гвен.

– Ладно, ступай. Но только не вздумай заговаривать с ним.

– Больно надо. И потом, почему мне нельзя с ним говорить?

– Потому.

– И с Найджелом тоже не надо, – заметил Ходди вслед уходящей Гвен. Потом обернулся к Клер и пожал плечами. – Вот вам маленький совет: никогда и ни при каких обстоятельствах не имейте дел с мужчинами по имени Найджел. От них вечно одни неприятности, – Он на секунду умолк. – Будете и дальше держать меня в подвешенном состоянии или все же расскажете, почему пытались удрать от старины Энди?

– Трудно объяснить. Просто не испытываю к нему особой симпатии.

– Вы не первая и не последняя.

– А вы его хорошо знаете?

– Учились вместе в Кембридже. Вообще-то оба до сих пор работаем там. Лично я всегда считал его довольно славным парнем. Ну, может, немного напыщенным. И, честно говоря, не понимаю, почему он вызывает такую антипатию у некоторых.

– Наверное, просто потому, что люди ценят свое время, – предположила Клер.

Ходди расплылся в улыбке.

– А знаете, вы начинаете нравиться мне все больше и больше. Даже несмотря на то, что сегодня на лекции я вас не видел. Это непростительно, пропускать такие интересные лекции.

– Большую часть дня просидела в библиотеке. А потом, – призналась Клер, – била баклуши.

– Били баклуши? Это что же, игра такая?

– Нет. Сленговое выражение, у нас так говорят, когда прогуливают занятия. Вместо того чтобы работать, прокатилась на вапоретто по Большому каналу, потом нашла свободный столик в кафе на набережной и просто сидела и смотрела на лагуну…

– Несколько часов, – закончил за нее предложение Ходди. – О, это чудесное занятие, не правда ли? Совершенно гипнотическое зрелище, вода сверкает и переливается, меняет цвет в зависимости от освещения. Не вините себя. Вы тут не одиноки. Вдруг появляется желание бросить все дела и погрузиться в приятное безделье и созерцание. С этой проблемой сталкиваются здесь все. У меня самого исследования заняли вдвое больше времени, чем я рассчитывал, – сознался он. – Два года пребывания в Венеции привели к тому, что я рассорился со своим научным руководителем, бездельничал и был при этом счастлив.

– Все верно. Но у меня осталось всего несколько дней, – сказала Клер. – И я просто не могу позволить себе так транжирить драгоценное время.

Она отвернулась и выглянула из-за двери. Кент все еще беседовал с Найджелом, Гвен стояла в очереди к буфету, дошла примерно до середины. Словно почувствовав на себе взгляд Клер, она вдруг отвернулась от прилавка и стала оглядывать зал.

– Вчера вечером вы спрашивали меня о куртизанках, – сказал Ходди. – О Ла Селестии… как там звали вторую?

– Ла Сирена.

– Да, возможно, то была Ла Сирена. Проснулся сегодня утром и вспомнил, что вроде бы читал у Фаццини ужасную историю об убийстве одной куртизанки. Возможно, это была та самая, о которой вы спрашивали.

– Кто именно?

– Знаете, не помню. Читал давно, несколько лет тому назад. Помню только, что убийство было чудовищно жестоким, а преступника так и не нашли.

– А когда это случилось? В каком году, не помните?

– То ли во время Испанского заговора, то ли сразу после него.

– Но я только что прочла дневники Фаццини, охватывающие как раз этот период. И никакого упоминания об убийстве там не было. – Клер вспомнила, как в первый день работы в библиотеке пролистывала страницу за страницей. – Не понимаю, как я могла пропустить такое…

– В том нет ничего удивительного. Книга огромная, толстая. Фаццини подробно писал о каждой мелочи, не пропускал ни одного даже малозначительного события. Записывал даже, что ел каждый день на завтрак.

– Нет, томик был совсем небольшой… – Тут Клер, что называется, осенило. – Скажите, вы читали его в оригинале?

– Ну да, конечно. На итальянском.

– Тогда, значит, английский вариант вышел в сокращенном виде.

Клер была потрясена этим своим открытием. Сколько же еще ценной и любопытной информации не попало в книгу, которую она читала?… Что, если Фаццини упоминал о людях, посетивших дебют “честной куртизанки”? Или настоящее имя Ла Сирены? Завтра же она попросит Франческу выдать ей итальянское издание. И возможно, с диссертацией все будет хорошо, несмотря на авторитет и все происки Эндрю Кента.

– А вам известно что-нибудь о книге, которую пишет Эндрю Кент? – спросила она Ходди.

– Об Испанском заговоре? Вроде бы один издатель уже заинтересовался. Неудивительно, ведь предыдущая его книга разошлась хорошо.

– Но он закончил ее или нет?

– Точно не скажу, не знаю. Но думаю, книга близка к завершению. Иначе с чего бы это он стал распространяться о своих открытиях на лекциях?

– Вот и я тоже так думаю, – пробормотала Клер.

Сердце ее сжалось.

– И несомненно, после ее появления в печати на Эндрю прольется новый дождь наград и всяких там званий. Нет, это не ревность или зависть, ничего подобного. Я рад видеть, что товарищ мой столь плодовит и счастлив.

– А он всегда так себя ведет, когда счастлив?

– Мне следовало бы сказать, стал счастливее. У Энди выдалось несколько трудных лет.

Клер поняла, что ее ждет очередная сенсационная сплетня. Секунду она боролась с желанием узнать все и сразу, потом решила, что угрызения совести здесь ни к месту.

– Трудных?

В голосе ее звучало нескрываемое любопытство.

– Энди вдовец. Жена умерла два года тому назад.

– Ох, – пробормотала пристыженная Клер. – Я не знала.

– Вам незачем сокрушаться. Не припоминаю ни одного человека, которому бы нравилась эта дамочка. За исключением Энди, полагаю. Однако подозреваю, что к концу он тоже не испытывал к ней особой теплоты.

Трудно было понять, шутит Ходди или нет.

– Ну а что она собой представляла, эта его жена? – не унималась Клер.

– Она была археологом, экспертом по раскопкам древних месопотамских пещер, где некогда селились первобытные люди. Блестящий во всех отношениях ученый, но у нее был чудовищный заунывный голос. Все это в соединении с феноменальными знаниями о формации вулканических пород давало удручающий эффект. Особенно тягостное впечатление производила она на вечеринках, люди просто впадали в кому. Однажды она читала лекцию, и вся аудитория погрузилась в сон.

– Как она умерла?

– Несчастный случай. Ее сбросила лошадь.

– Ужасно…

– Да уж. Лошадь пришлось пристрелить. – Ходди удрученно прищелкнул языком, покачал головой, – Получается, даже самую хорошую лошадь, чистокровного чемпиона, нельзя оставлять в живых, если это чертово животное кого-то сбросило.

– А с Габриэллой Гризери он давно встречается?

– Месяца четыре, по моим прикидкам.