Евгений Яхнин - Размышления о разуме, Боге и будущем человечества

• Название: Размышления о разуме, Боге и будущем человечества
• Автор: Евгений Яхнин
• Издательство: АО «Х.Г.С.»
• Жанр: Философия
• Год: 1997
• ISBN: 5—7588—0408—8

Дорогое мои друзья, все то, о чем я буду здесь писать, возникло в троллейбусно-автобусных раздумьях, которым я люблю предаваться в пути, и долгих беседах с Вами. Время этих бесед я отношу к счастливейшим минутам моей жизни и очень хочу, чтобы след, который они оставили в моей душе, не затерялся. Я попробовал привести в порядок все вопросы, сомнения, догадки, откровения, посещавшие и волновавшие нас. Может быть, и Вам будет интересно кое-что вспомнить.

---

Следование индивидуума любой идеологии реализуется через интеллект. Какая же особенность функционирования интеллекта может обеспечить его способность принимать ту или иную идеологию и следовать ее предписаниям?

Можно связать такую особенность с различными свойствами нашей психики. Играет роль стремление к общению, к единению с другими, к обретению большей надежности, безопасности в жизни, к упорядоченности, логичности мироощущения, что легче достигается в общении, существенно стремление слабых интеллектов присоединиться к сильным, лидирующим интеллектам, олицетворяющим какую-либо привлекательную идею, и даже альтруизм, о котором говорилось выше, с его стремлением помогать ближним.

Но все это феноменологический уровень, установление связей, не дающих ничего, кроме чисто внешнего фактологического соответствия между наблюдаемым явлением и рядом свойств человеческой психики. Мне представлялось важным уловить более глубокие связи биологического уровня, аналогично идее В. Эфроимсона о генах альтруизма. Это принципиально и, в конце концов, должно оказаться более продуктивным в понимании социально-психологических явлений.

Если рассматривать стремление индивидуума к следованию какой-либо идеологии (в широком понимании этого слова) как форму интеллектуального поведения, то особенностью интеллекта, обеспечивающей такое поведение, можно считать способность человека верить во что-то, в том числе в некоторую систему взглядов и представлений (в идеологию). И, так как в основе всякого поведения, в том числе форм поведения, реализуемых через интеллект, лежат определенные генетические структуры, допустимо сделать предположение о наличии у человека гена, повелевающего интеллекту испытывать потребность верить во что-то, чему-то, то есть потребность к интеллектуальному подчинению. Наличие такого повелевающего гена, который может быть назван геном императива (imperative), обуславливает принятие данным субъектом каких-то сведений, правил, идей, наличествующей в обществе или предложенной ему кем-то идеологии на уровне веры, то есть обуславливает его стремление верить неважно во что, неважно почему, без анализа, без сомнений.

Хочу сразу же подчеркнуть — такой ген (imperative) ни в каком случае не следует рассматривать как ген Веры и тем более называть геном Игры. Это ген, определяющий некоторую особенность интеллектуальною поведения, можно сказать, особенность психики человека, заключающуюся в способности принимать, фиксировать информацию, превращая ее в безусловный фактор для последующих действий (без предварительного анализа этой информации), то есть воспринимать ее как верную, требующую от индивида обязательной ответной реакции (поведения) в соответствии с содержанием этой информации. Влияние этого гена на восприятие комплекса идей в виде какой-либо идеологии, учения, религии — суть частный, хотя и наиболее сложный случай его проявления.

Можно, конечно, считать, что благоприятствование восприятию той или иной разновидности идеологии определяется состоянием и самой психологической структурой личности. Но, если признать, что психологическая структура личности в значительной мере запрограммирована генным набором данного субъекта, то оба объяснения окажутся тождественными.

Добавлю, что отсутствие программы поведения, которую я связываю с наличием гена или группы генов imperative, сделало бы крайне затруднительным процесс обучения индивида, так как всякая новая информация не закреплялась бы сразу после ее поступления и ответная реакция субъекта откладывалась бы на неопределенное время.

Итак, ген imperative не ген Веры, а ген особенности интеллектуального поведения, которая, в частности, может способствовать быстрому к безусловному принятию различных идей, включая и религиозные идеи.

Замечу, что изложенное можно рассматривать как проявление биологического эпиморфизма в виде обогащения, усложнения импринтинга.

Объектов веры в истории человеческой культуры бесконечное множество.

Так, Э. Фромм, говоря о религии в том же смысле, в каком мы говорим здесь о вере или об идеологии, разъясняет: «…люди могут поклоняться животным, деревьям, золотым или каменным идолам, невидимому Богу, святому или злобному вождю, они могут поклоняться своим предкам, своему народу, классу или партии, деньгам или успеху.» При этом Фромм, так же, как и мы, признает наличие у человека религиозной потребности, потребности верить, хотя и считает причиной появления этой потребности условия существования человеческого вида.

Елизарова, коментируя работу С. Н. Булгакова «Философия Хозяйства», поясняет (возможно вслед за Фроммом): «При этом один верит в Бога, другой — в золотого тельца — деньги, третий — в силу, которой можно завоевать весь мир, либо в магию, науку и т. д. Это ничего не меняет — вера, необходимая для любой целенаправленной деятельности, использует образы и авторитеты определенной культуры, как примеры для подражания — будь то Бог…святые, герой воитель…корифеи науки.»

Любопытно, что С. Н. Булгаков в публичной лекции о Ф. М. Достоевском в 1901 году интуитивно сформулировал идею, хорошо согласующееся со сказанным выше: «Я вообще думаю, что на дне всякого миросозерцания… непосредственно переходящего в религию (хотя бы атеистическую) находится вера…»

Таким образом, Вера, теперь лучше написать Вера-идеология, общая для множества людей, может выступать в качестве объединяющего фактора, в качестве интеллектуального фактора взаимодействия, который мы предполагали найти вначале.

Утверждать наличие такого интеллектуального фактора допустимо, во-первых, потому, что всякое возможное взаимодействие, повышающее устойчивость биологической системы, может или в условиях очень большого числа вариантов даже должно быть востребовано системой. Во-вторых, потому, что мы в окружающей нас людской среде постоянно наблюдаем влияние интеллектуального взаимодействия на формирование групп людей, объединенных общими интеллектуальными интересами, даже в масштабе «круга знакомых». Иначе говоря, роль интеллектуального взаимодействия в повышении устойчивости коллектива можно рассматривать, как наблюдаемый на опыте факт.

При расширении масштаба взаимодействия, вовлечении в него все большего числа индивидуумов, увеличении его глубины и силы, его роль чрезвычайно повышается. По сути дела такой масштабный пример и представляет собой объединяющая роль идеологии.

Сказанное выше, как это мне представляется, и составляет суть биологических и генетических корней идеологии.

Замечание на всякий случай.

В первом письме я обратил внимание на характерные для XX века явления: необычайно возросшую взаимозависимость промышленного производства с тенденцией превращения его в мировой комплекс, глобализацию информационного пространства, планетарное расширение транспортных возможностей, и оценил их как необходимые материальные условия, возможно, грядущего всеобщего экономического, а может быть, и политического объединения на земле.

Может показаться, что именно эти явления в совокупности следует считать главным фактором, определяющим стремление людей к объединению, который выше вообще не рассматривался и роль которого мной не оценена должным образом.

По этому поводу я должен сказать: — Конечно, да, но и, конечно, нет. Действительно, научно-техническая революция XX века — мощный фактор, обуславливающий объединительные процессы в человеческом обществе. Однако этот фактор действует уже на втором, социальном этаже. Я же рассматривал биологические факторы, определяющие стремление к объединению индивида, то есть некоторые свойства индивида, обуславливающие появление и стабильность самого социума. Поэтому все, что происходит и развивается в уже возникшем социуме, есть следствие, а не причина биологического объединения человеческих индивидуумов.

Отступление. Снова к вопросам первого письма

Мы подошли теперь к возможности пояснить, почему размышления над вторым, третьим, четвертым, пятым и другими вопросами, поставленными в первом письме при формулировании проблемы, помогли мне найти ответ на первый, главный вопрос о роли и задачах интеллигенции в наше критическое время.

Надвигается катастрофа планетарного масштаба. Что делать? (Второй вопрос).

Совершенствовать технологии, вскрывать механизмы техногенного нарушения экологического равновесия на земле, ограничивать производство, потребление, рождаемость и т. д., и т. д., и т. д. Это требует глобальных общечеловеческих решений. Принятию и реализации общечеловеческих решений препятствует разобщенность людей. Социальные, экономические, политические противостояния, ведущие к гражданским, этническим, государственным, поенным столкновениям, блокируют согласованные решения и действия. Почему возможен этот абсурд и как его преодолеть? (Третий вопрос).