Пако Тайбо II - Гевара по прозвищу Че

• Название: Гевара по прозвищу Че
• Автор: Пако Тайбо II
• Жанр: Биографии и Мемуары

Его жизнь была полна приключений и борьбы, его смерть окружена тайной, его влияние на современников и потомков огромно, и каждое приходящее поколение открывает его для себя заново. Каков он был, Гевара по прозвищу Че, аргентинец, принятый кубинским народом как сын, человек, научивший латиноамериканцев сражаться за свою свободу?

Пако Игнасио Тайбо И, писатель и ученый, не просто рассказывает о жизни и борьбе Эрнесто Гевары, но и раскрывает многие загадки, связанные с жизнью и смертью.Че, предавая огласке архивные документы, ранее недоступные исследователям.

Биография Эрнесто Че Гевары, принадлежащая перу Пако Игнасио Тайбо II, получила широкое признание и стала мировым бестселлером.

---

«Местонахождение крыс точно установлено». Тогда Че решил укрыться в доме и остаться там на целый день. Повстанцы нашли в кладовой огромное количество сыра и немедленно съели его. Из-за этой трапезы после нескольких дней голодовки весь отряд мучился запорами.

«Согласно перехваченным телефонным разговорам между , армейскими командирами, те не считали, что мы окажемся в состоянии пройти две лиги, отделявшие нас от Хатибонико. Конечно, мы преодолели их в ту же ночь, переплыли через реку, хотя и промочили при этом почти все вооружение, и были вынуждены пройти еще лигу, пока не достигли безопасного убежища на холме. Переправа через Хатибонико явилась для нас символическим действием, равносильным выходу из тьмы на свет. Рамиро сказал, что это было похоже на поворот рубильника, включившего свет, и именно так все и было. Но горы засинелись перед нами еще накануне, и даже самый ленивый обитатель холма был .готов пойти на смерть, чтобы попасть туда».

12 октября полковник Перес Кохиль написал официальное письмо подполковнику Суаресу Сукету:

«Наша ясная и определенная задача состоит в том, чтобы захватить Че Гевару, мертвого или живого, и всех преступников вместе с ним. Он ни в коем случае не должен пройти через какую-либо часть кордона. Под Вашей командой имеется достаточно сил для выполнения этой задачи; кроме того, Вам помогут воздушные силы. Если нужно направить целую войсковую часть, то можете рассчитывать на то, что она появи1гся. Строго подчиняйтесь приказам и проверяйте исполнение ваших собственных приказов. Каждый солдат должен проявить себя и как солдат, и как мужчина. Наступило время, когда мы должны проявить беспрекословное повиновение генералу Батисте и показать медведям и крысам их надлежащее место».

Однако высокопарная риторика полковника имела мало общего с действительностью.

* * *

Следующие двое суток колонна повстанцев совершала напряженные ночные переходы. Армейские подразделения, следовавшие по пятам за партизанами, не желали вступать с ними в столкновение — теперь борьба с мятежниками была задачей войск, базировавшихся вокруг Лас-Вильяса. Когда партизаны достигли рисоводческой плантации Витико, противник находился совсем рядом. Че отправил взвод Сильвы, дав ему задание следить за противником и при необходимости сдержать его. Но правительственные войска получили в бутылке, сброшенной с самолета, приказ отойти.

13 октября отряды Директората в Эскамбрее начали операцию в маленьких городках Пласетас и Фоменто. Ее целью было отвлечь правительственные силы, стремившиеся отрезать колонну вторжения. Бой продолжался в течение четырех часов; гарнизоны в обоих городах были обеспокоены слухами о прибытии колонны Че.

15 октября «после изматывающего перехода мы переправились через реку Саса». Вода в ней была очень высокой, и Тамайо потерял один из пары ботинок Че, которые нес с собой, но избежал неприятностей, потому что другой боец поймал его ниже по течению. Говорят, что, выйдя на другой берег, Че вздохнул и сказал: «Конец пути уже виден».

Шедший в голове колонны Акоста, который раньше был политическим организатором именно в этих местах, успел вступить в контакт с организацией НСП, чтобы получить продовольствие, одежду и обувь. Че был удивлен, когда в хижине кампесино на берегу реки Саса ему предложили кофе совсем без сахара — именно такой, который он любил, а не с небольшим количеством сахара, как предпочитают кубинцы. Вскоре нашлось и объяснение: там уже побывал Ахоста.

Ночью 15 октября, в 3.30 утра, авангард натолкнулся на четверых людей. Состоявшийся диалог, вероятно, навсегда остался в памяти тех, кто слышал его:

«— Стой! Кто идет?

— Добрые люди, кампесинос.

— Кампесинос? Непохоже, вы вооружены. Вы жандармы.

— Нет, нет, мы не жандармы. Мы из Эскамбрея, от Директората 13 мая.

— Идите сюда. Мы люди Че».

Именно тогда и родилась легенда. По всей Кубе знали, что майор Гевара пришел в провинцию Лас-Вильяс, прорвавшись сквозь армейский кордон. Это известие передало «Радио ребельде». Лучше всего охарактеризовал поход Фернандес Мель: «Мы прошли 554 километра, если мерить по прямой, но в действительности гораздо больше... На протяжении этого времени, сорока семи дней, мы ели от силы пятнадцать или двадцать раз и к тому же перенесли два урагана».

Легенда о Вторжении, летописцы которого не слишком при держивались точных фактов, основана не на тривиальных военных перипетиях, таких, как два боевых столкновения, которые отряд Че имел в Ла-Федераль и Куатро-Компаньерос. Суть сложившейся легенды — это внушающий благоговение сорокасемидневный переход, совершенный в тяжелейших обстоятельствах, упорство Че, а также его осторожность (казалось бы, трудно совместимая с бойцовским духом Эрнесто), проявившаяся в предвидении ловушек и засад и блестящей способности уклоняться от нежелательного боя. Оценить подлинное значение этого похода можно было лишь со временем. Ну а пока что революция оказалась способна разделить остров на две части.{15}

19. Новые горы, новые проблемы.

Патруль Директората предупредил колонну Че, что армия устроила на предполагаемом пути партизан несколько засад. Глубокой ночью с 15 на 16 октября 1958 года повстанцы миновали последний кордон жандармерии на шоссе между Тринидадом и Санкти-Спиритусом. Солдаты делали вызывающие жесты, но не предпринимали никаких враждебных действий. Чуть раньше Че уже сказал дружинникам Директората: «Вот увидите, теперь мы пройдем без стрельбы, разве что будет один-другой  выстрел в нашу сторону». Так оно и получилось.

16 октября солдаты сил вторжения, с израненными, стертыми в кровь, изъеденными «ножной гнилью» ногами, сохранившие в целости только свой боевой дух, вошли в Эскамбрей. Повстанцы из колонны Че, оказавшись в горной стране, снова почувствовали себя в безопасности. Хоэль Иглесиас позднее рассказывал: «Несмотря на усталость, все в отряде были счастливы, и некоторые даже пели государственный гимн».

Первый лагерь был разбит в десять утра на развалинах гидроэлектростанции кофейной плантации поместья Канту. Представители Директората пошли дальше, в Дос-Арройос, чтобы доложить о прибытии колонны.

В течение двух дней Че впервые вступил в контакт практически со всеми силами, действовавшими в регионе, в частности с Мануэлем Кинонесом из провинциального руководства НСП, который принес деньги и доставил Че конфиденциальное сообщение, и с группой Движения 26 июля, в которое входили чиновник финансового управления Лас-Вильяса Леонор Арестуч и лидер рабочей организации Хоакин Торрес.

Представители Д26 сообщили Че о расположении армейских частей и движении подкреплений. Че, в свою очередь, попросил снабдить его отряд лекарствами для лечения кожных заболеваний, медицинским оборудованием, одеждой и обувью. Они условились о встрече на следующий день в Ломас-дель-Обиспо. У Че состоялся отдельный разговор с Торресом. Последний поразил партизанского командира тем, что не был внешне похож на рабочего, несмотря на то, что возглавлял рабочее движение.

Че не только установил связь с городской секцией Движения 26 июля, но также повстречался с руководителями небольшой партизанской группы — Помпилио Висьедо и Синдо Наранхо, которых расспрашивал о состоянии Второго фронта в Эскамб-рее.

Сразу же проявились первые признаки напряженности в отношениях со Вторым фронтом — группой, отколовшейся от Директората. Там, в предгорьях Эскамбрея, Че получил

«странное письмо, подписанное майором Каррерой, который предупреждал колонну революционной армии под моей командой, что она не должна углубляться в Эскамбрей, не дав предварительно четкого объяснения о целях своего движения, а я должен остановиться и дать разъяснения, прежде чем предприму какие-либо действия».

Письмо представляло собой циркуляр, датированный 10 октября, и в нем говорилось: «Любая организация, имеющая вооруженную группу и предполагающая проводить боевые действия в этой области без предварительного соглашения или разрешения от высшего командования Второго фронта, будет сначала предупреждена, а затем удалена или истреблена армией Второго фронта».

Для Че это значило больше чем предложение помериться силами или даже провокация: это было прямой атакой. «Было очень похоже на то, что назревала буря; тем не менее мы сохраняли спокойствие и вели беседы с каким-то капитаном — позднее выяснилось, что он собственноручно убил четверых городских бойцов, которые хотели выйти из Второго фронта и присоединиться к революционным отрядам Д26». Капитана звали Сори Эрнандес.

В лагере Канту Че предоставил своей колонне двухдневный отдых, чтобы люди могли вымыться и привести себя в порядок. Согласно рассказам кампесинос, «он снял свою рваную одежду, устроил ей «обыск с встряской», как мы это здесь называем, и снова облачился в нее».