Ольга Макарова - iii. Камень третий. Дымчатый обсидиан

• Название: iii. Камень третий. Дымчатый обсидиан
• Автор: Ольга Макарова
• Жанр: Фэнтези

Поначалу Кангасска окружала только темнота. Воздух же был неподвижен. Но совсем скоро потянуло сквозняком и появился первый цвет. Светился сам обсидиан. Дымчатый, весь в туманно-белых прожилках, он был здесь всюду. И обсидиановые пещеры, вопреки названию, напоминали скорее величественные дома Странников — с высокими купольными потолками и причудливыми наплывами по стенам. Здесь было красиво… и отчего-то невероятно спокойно.

---

…Кангасск вспомнил, что денег у него тоже с собой нет, и невесело посмеялся над собственным бестолковым положением. Все это можно было, не мудрствуя, обозвать одним словом: бродяга. Пустой желудок, пустой кошелек; все богатство: броня, сабля, фляжка с аноком меллеосом да два харуспекса на шее. А мир… смешно сказать, он такой большой, когда идешь пешком…

Таверна «Шлычий глаз» стояла к дороге боком. Добротное довоенное здание, отреставрированное, видимо, не так давно. Примечательно, что его окружала без малого сотня пестрых файзульских шатров. Зная, что Академия Гердона во множестве нанимает работников из числа живущих рядом с ее стенами файзулов, можно было предположить, что, во-первых, в «Шлычьем глазе» следует ожидать столь любимого Гравианной (и, как ни странно, Кангасском) наваристого чая и прочих прелестей файзульской кухни, а во-вторых, — что часть шатров хозяин таверны просто сдает, как дешевые комнаты.

Остановившись у дверей, Кан задумался, стоит ли вообще заходить. Почему-то не хотелось. Не радовал Ученика этот «Шлычий глаз». Даже будь у Дэлэмэра с собой пара золотых на шикарный обед, он бы сильно подумал, стоит ли переступать порог этой гостеприимной таверны. Дело было не в ней, нет; дело было в самом Кангасске. Странное, неуместное ощущение, будто он ступил на чужую территорию или явился без приглашения в чье-то жилище, давило, заставляя невольно опускать плечи.

В задумчивости Кан обвел взглядом многочисленные шатры, меж которых играли файзульские ребятишки и неспешно расхаживали взрослые файзулы, облаченные в костюмы и накидки из индижи. Редко кто бросал взгляд в сторону Ученика: без чарги одинокий путник был никому не интересен.

Кан пожал плечами. «Наверное, я устал… — мотнув головой, мысленно сказал он себе, не найдя иного объяснения. — Hе стоило лишний раз трогать Триаду и злиться на все и вся, так никаких нервов не хватит. Шут с ними, с дурными мыслями, надо просто найти Эанну и оставить эту таверну за спиной. Только и всего… И — да… в таверне чаргу точно искать незачем».

Сменившийся ветер принес смолистый аромат зигарелл, всколыхнувший воспоминания о портовых городах, тонущих в их сизом дыму, о безграничном море, о многом, что связано с ним… «Ювель»; Зига, Орион и Мералли; Ффархан…

Зигареллы? Здесь?.. Кангасск озадаченно завертел головой.

— Эй, Дэлэмэр! — окликнули его.

Это был Аррин, тот самый маг, что не так давно делился с Каном красной сальвией. Он стоял на балкончике второго этажа, облокотившись о перила, и с довольным видом раскуривал длинную зигареллу.

— Привет, Аррин! — отозвался Кангасск. В голосе невольно прозвучала радость: что ни говори, а увидеть знакомое лицо в данной ситуации оказалось не просто приятно: это было настоящим лучом света среди всего происходящего.

— Я тут зигарелл прикупил у одного приезжего, — добродушно улыбнувшись в ответ, похвастался наемник. — Хочешь, угощу? У меня их целый пучок.

— Спасибо, не курю, — Кангасск пожал плечами, а потом добавил отрешенно-задумчиво: — …никогда не курил… Скажи, Арр, ты чаргу не видел мою?

— Чаргу? — Аррин пыхнул дымом и удивленно уставился на Кана. — Видел, конечно. Недавно совсем. За таверной сидит до сих пор, поди. Мне и в голову не приходило, что ты ее потерял.

— Спасибо…

— А что…

— Спасибо-спасибо!.. как-нибудь потом объясню…

Развернувшись, Ученик быстрым шагом направился в обход таверны. Уверенность в том, что чаргу кто-то сманил, крепла в его душе с каждой секундой. Разговором все обойдется или же выльется в спор на мечах, Кангасску было уже все равно: в любом случае отступать он был не намерен.

Завернув за угол, он действительно увидел свою Эанну, но… просто замер на месте, удивленный до глубины души…

Рядом с чаргой стояла девочка лет пяти, худенькая и молчаливая. Кажется, она зябла на ветру в своей легкой одежде, или же просто побаивалась большого рыжего чудища. Эанна же не замолкала ни на секунду: восторженные мурлыканья и скулеж говорили яснее любых слов, обозначающих счастье… Вот она припала на передние лапы, жалобно глядя на человечка снизу вверх, вот осторожно ткнулась носом в меховую шубку девочки.

Наконец, поддавшись на «уговоры», девочка протянула тонкую ручку и робко тронула усатую щеку чарги.

В тот же момент Эа увидела Кангасска и, виновато заурчав, отступила на шаг. Обернулась и девочка… Дитя двух народов, она унаследовала правильные северянские черты лица и файзульский разрез глаз. Раскосые, темные, эти глаза могли смотреть и на степное солнце, не моргая.

Девочка подняла взгляд на незнакомца. Несколько мгновений она просто смотрела на странного воина. Белоснежная седина; старый шрам, тонкой полосой рассекший бровь; удивительная чешуйчатая броня, видневшаяся из-под плаща; сабля; фляжка с аноком меллеосом… этот человек не был похож ни на кого, виденного ею раньше. Он был удивительный. Он был яркий. Но удивление быстро сменилось страхом: должно быть, вся злость, приготовленная Каном для неизвестного «похитителя», исказила его лицо; быть может нет… в любом случае, ребенок почувствует то, чего не заметит взрослый.

В конце концов девочка сорвалась с места, точно отпущенная пружинка, и побежала прочь так быстро, как только могла. Она быстро скрылась из виду, затерявшись среди шатров и редких северянских построек.

— Стой, Эа, — холодно приказал Кан, когда чарга собралась последовать за ней.

Эанна, в свою очередь, взглянула на Кангасска с таким укором, что того тут же больно цапнула за душу совесть. Укус вышел чувствительным, заставил опомниться. Кан пытался даже сказать что-то мягкое, утешительное… невнятно вышло.

Презрительно фыркнув, чарга отвернулась от хозяина и неспешно зашагала прочь.

Ученик молча смотрел, как она уходит. Одно за другим, мимо проносились воспоминания… как встретил Эанну, когда лежала она раненая, обессилевшая, похожая на рыжий холмик… как пытался найти с нею общий язык… как ругал ее порой за скверный характер… как она играла с Милией и маленьким Лайнувером… И чувство потери, которое Дэлэмэр не вполне осознал поначалу, росло, наливаясь кипятком и горечью.

Нет, он не мог просто развернуться и уйти сейчас. И когда покачивающийся кончик хвоста Эанны исчез за поворотом тропинки, огибающей лысый холм с лепящимися к нему шатрами, что-то словно подтолкнуло Ученика в спину: он сделал шаг, другой, а потом пустился бегом.

Изумрудный Ффархан, материк, обласканный ффаром. Чужой океан шумит у его берегов. Ничей. Свободный океан, где даже великий Зига — всего лишь гость.

— Где твое королевство, король? — женщина-дракон смотрит с искренним сочувствием на того, кого Омнис знал как Зигу-Зигу, в чьей душе прекрасно уживаются поэт и разбойник. О, она имеет право смотреть так, с вершины двух тысяч лет, прожитых ею.

Зига задумчиво опускает взгляд: вопрос смутил его. И дело даже не в бесконечных иносказаниях, что на каждом шагу использует Старейшая; дело в самом вопросе: он был задан, чтобы задеть одну из струн души, и задел. Однако, вскинув голову, бывалый мореход отвечает так, как привык считать:

— Я правлю морями, что омывают берега, где живут люди. Там я король.

— Моря, корабли… Это твое королевство? — безмятежно произносит Старейшая.

— Да, — твердо говорит пират, уверенный в своем праве утверждать так, ибо достиг всего сам.

— Почему же ты оставил его? — следует вопрос.

В сиянии ффара он отзывается ударом колокола.

— …И где твоя королева? Ты одинок…

Ффар отзывается чистым звоном вновь и поглощает почти все: синеву неба, зелень травы, юный человеческий облик Старейшей из драконов; часть разговора — тоже, оставив лишь несколько туманных фраз.

«Жизнь порой заставляет нас возвращаться туда, откуда мы бежали, о Зига, отмеченный ффаром… И тогда все, чего нет, находится само».

«Но когда ты вновь отправишься к берегам Ффархана, твое королевство будет величайшим из всех. И твоя королева будет сиять ярче всех…»

…Этот покосившийся северянский домик не стал бы непреступной преградой даже для ветра. Да и хозяин его, судя по всему, хрупок и слаб, иначе починил бы кровлю, сменил жалкую дверь…

Но есть то, что скрыто от глаз: этот домишко являлся крепостью, но иного рода…. Ищущий взгляд простого гадальщика проносился мимо, не замечая ничего особенного; взгляд же владельца Триады, способный на большее, — упирался в непроглядную чернильную тьму, крадущую сияние серебряных нитей.

Дело не в самом доме, конечно, а в хозяине. Кто-то очень хотел спрятаться; спрятаться именно от способных видеть чужие судьбы.