Наталья Котлякова - От Тарутино до Малоярославца

• Название: От Тарутино до Малоярославца
• Автор: Наталья Котлякова
• Издательство: Золотая аллея
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5–7111–0343–1

Книга издается к 190-летию исторической победы россиян над «Великой Армией» Наполеона.

Впервые системно и всесторонне показана роль Малоярославецкого сражения 12 октября 1812 года как битвы, спасшей Отечество и предопределившей коренной перелом в ходе войны в пользу России.

Книга составлена сотрудниками Малоярославецкого военно-исторического музея 1812 года.

Издание — плод многолетней исследовательской работы ученых страны: историков, краеведов, археографов, искусствоведов, специалистов по военной истории.

В книге использованы иллюстрации из Фондов Малоярославецкого военно-исторического музея 1812 года. Многие материалы публикуются впервые.

Для широкого круга читателей.

Малоярославецкий военно-исторический музей 1812 года открыт для посетителей все дни, кроме понедельника и последней пятницы каждого месяца с 10.00 до 18.00 часов.

249090 Калужская область, г. Малоярославец, ул. Московская, 27. Тел/факс: [phone].

В оформлении использованы картина П. Хесса. «Бой под Малоярославцем.» рисунок В. Типикина. «Офицер и нижний чин Рязанского пехотного полка.»

---

Вот как увидел этот район боя французский артиллерийский офицер Гриуа. Он находился в Винково и пробудился от звука трубы. Гриуа успел отослать в тыл лакея с экипажем, после чего отправился на передовую. Командовавший здесь генерал Шастель, в котором: «храбрость соединялась с большой опытностью и хладнокровностью»[134], не только укрепил позицию перед Винково, но и организовал несколько демонстративных контратак. Одно время стало казаться, что французы попали в окружение, т. к. в тылу показались казаки, но «дивизии поляков и генерала Фридрихса» восстановили положение ценой жаркой схватки и потери части обоза. В это время на правом фланге появился Мюрат. Он «долгое время был с нами, — вспоминает Гриуа, — он был даже слегка ранен в руку»[135]. Гриуа, прикрывавший отход основных сил огнем своей батареи, стал свидетелем примечательного факта. Когда Мюрату стало ясно, что он не сможет спасти весь свой обоз, который к тому же мешал движению, он приказал солдатам сжечь экипажи, «что они и исполнили, поделив предварительно между собой то, что было в этих экипажах». Мюрат лишь смеялся, наблюдая это[136].

Впрочем, для солдат Гриуа это имело печальные последствия. Они напились и потеряли боеспособность. К счастью для них, бой вскоре прекратился. На левом фланге казаки прекратили преследование около 15 часов[137], в остальных местах — немного позже.

По свидетельству Кутузова, основные события 6 октября 1812 года длились около 4 часов[138]. Отступивший с основными силами к Спас-Купле Мюрат, укрепил здесь позицию батареями и открыл фронтальный огонь, остановивший русское наступление. Позже он отступил к Вороново. Российские полки вечером с песнями и музыкой вернулись в свой лагерь. Бой завершился победой русских над войсками Мюрата. Беннигсен, Милорадович, Толь и другие генералы настойчиво просили у Кутузова ввода в бой дополнительных войск для окончательного разгрома Мюрата, но генерал-фельдмаршал решительно отказал им. Не без основания он заявил: «Коль скоро не умели мы его вчера живьем схватить и сегодня прийти вовремя на те места, где было назначено, преследование сие пользы не принесет и потому не нужно, — это нас отдалит от позиции и от операционной линии нашей»[139]. Истинной же причиной такого поведения Кутузова стало донесение, которое он получил с Подольской дороги от Кудашева о возможном оставлении французами Москвы[140].

Отряды Дорохова и Фигнера не приняли участия в бое. О том, как он мог закончиться, если бы они вышли в тыл Мюрату, свидетельствует подвиг урядника Филатова. Посланный Дороховым с 10 казаками для наблюдения за противником, он не удержался и атаковал группу отступающих французов. Во время успешной атаки он убил французского генерала и представил его мундир с наградами командованию, за что получил чин хорунжего[141].

В тот же день в Москве состоялся парад войск «Великой армии». Он длился почти 2 часа, и Наполеон уже готовился приступить к раздаче наград, когда внезапно, около часу дня, с исказившимся лицом появился адъютант Мюрата Беранже. Он привез черную весть о поражении своего командира. Узнав об этом, Наполеон принял решение выступать из Москвы. Позже он заявил, что поражение стало возможным лишь из-за вероломства русских, нарушивших перемирие (?), и что ответственность за него несет скорее Себастиани, чем Мюрат[142]. Однако этим словам уже мало кто верил. В 17 часов 6 (18) октября «Великая армия» начала свой исход из Москвы, который завершится ее гибелью. Есть легенда, согласно которой гром пушек на Чернишне был слышен на кремлевском параде, но было ли так в действительности, доказать никому не удалось.

Подведем итоги боя. Несомненно, это была победа русского оружия, одержанная над авангардом «Великой армии». Александр I щедро наградил отличившихся. Кутузов получил золотую шпагу с алмазами и лавровым венком. Беннигсен — алмазные знаки ордена св. Андрея Первозванного и 100 тысяч рублей. Десятки офицеров и генералов — награды и повышения в звании. Даже «нижние чины» 2, 3, 4 пехкорпусов и кавалерия, бывшие в бою, получили по 5 рублей на человека. Однако щедрые и заслуженные награды не смогли заслонить главного. Цель — разгром корпуса Мюрата — не была достигнута. Несогласованные действия колонн, плохая управляемость войсками, привели к тому, что основные силы Мюрата не были разгромлены (он потерял не свыше 15 % в живой силе и не более 1/3 артиллерии, при самых благоприятных для русских подсчетах), а отступили, ускорив тем самым выход Наполеона из Москвы.

В настоящее время уже нет никаких сомнений в том, что Кутузов в своих письмах и донесениях преувеличил силы Мюрата вдвое, преуменьшил потери россиян и умолчал о плохом взаимодействии войск в бою. Позже он добился удаления из армии Беннигсена, главного виновника торжества. Можно ли порицать за это Кутузова? Ответ, на мой взгляд, кроется в более глубоком изучении нравов российского командования.

В своем письме к Е. И. Кутузовой от 7 октября, по поводу победы на Чернишне, генерал-фельдмаршал писал: «Не мудрено было их разбить, но надобно было разбить дешево для нас, и мы потеряли всего с ранеными только до трехсот человек»[143]. Здесь же он весьма метко оценил значение победы: «Первый раз французы потеряли столько пушек и первый раз бежали как зайцы»[144]. Днем позже, он сократил цифру потерь до 200 чел.[145]

Однако, вопрос о потерях и цене победы представляется мне более сложным. Поздние подсчеты показали, что убитыми и ранеными российская армия потеряла свыше 1200 чел. (300 убитыми и 904 ранеными — 9, 251). Среди особенно ощутимых потерь — гибель генерала К. Ф. Багговута, перед гробом которого в скорбном молчании прошла вся армия. В числе раненых были генерал Беннигсен и известный позже историк А. И. Михайловский-Данилевский. До сих пор неизвестны точные места захоронения погибших. Есть основания полагать, что их уничтожили в советское время. Имеется лишь упоминание о том, что одна из братских могил находится в Леташевке (В. Мурзинцев. Туристические тропы Калужской области. Тула, 1990, с. 165). Генерал Багговут был похоронен в Калуге, но его могила затерялась еще в прошлом веке. Кроме того, известно о трех могилах казаков и солдат, умерших от ран не ранее 11 октября в Угодском Заводе.

Потери французских войск оцениваются в 2–2,5 тыс. чел. Места их захоронения неизвестны. Наиболее тяжелой потерей для них стала гибель генералов Дери и Фишера. Первый был особенно дорог Мюрату, и он просил Кутузова выдать ему тело, однако не ясно, удовлетворил ли эту просьбу генерал-фельдмаршал.

Отношение к убитым и раненым в войне 1812 г. было ужасным с обеих сторон. Даже 9 октября, т. е. спустя 3 дня после боя, Ф. Глинка видел неубранные трупы и раненых, брошенных без помощи. Он, в частности, свидетельствует о тяжелораненом поляке, который просил смерти как избавления от мук. Видел он и множество беспомощных больных, женщин и детей из французского лагеря, умирающих на холодной земле[146]. В захваченном лагере русские нашли множество вещей, награбленных захватчиками: одежду, зеркала, украшения. Здесь же валялись конина и пареная рожь. Все окрестные церкви были разорены, в алтарях устроены конюшни, а иконы использовались на дрова. В этом французские захватчики 1812 г. ничем не отличались от немецких 1941 г.

Вопрос о количестве пленных представляет определенный интерес. Обычно упоминается цифра Беннигсена в 1100 чел., как наиболее вероятная. Цифра в 2000, названная Кутузовым, явно завышена. Однако известно, что после боя казаки, празднуя победу, пригласили в свой круг пленных артиллеристов. После совместных танцев и веселья, к которому пленные вначале присоединились поневоле, а потом разошлись, казаки, растроганные искренним участием неприятелей в их торжестве, выдали французам полную форму, оружие и после «самых сердечных рукопожатий, объятий и поцелуев… отпустили домой, и таким образом артиллеристы возвратились к своим частям»[147]. Количество пленных, получивших свободу, неизвестно.

Количество захваченных пушек колеблется от 38 (Кутузов) до 19 (Ермолов). Вероятно, следует считать более точной максимальной цифрой — 36 орудий, тем более, что ее признает не только французская сторона[148], но уже 8 октября и Кутузов[149].

Многие источники отмечают, наряду с героизмом казаков, необыкновенное мужество поляков корпуса Мюрата. Например, польский егерь, захваченный в плен, не терял присутствия духа даже перед лицом неминуемой смерти и одержал тем самым моральную победу[150]. Казаки и поляки стали подлинными героями боя.

Бой на реке Чернишне поднял боевой дух российской армии. Это был первый чисто наступательный бой, выигранный россиянами.

В заключение, подводя черту под проблемным изложением событий, связанных с боевыми действиями под Тарутино в сентябре-октябре 1812 г., я хочу сделать следующий вывод.

Мы можем говорить о «Тарутинском сражении» только в широком смысле. Следует разделить его на: оборонительный период (20–22 сентября), когда российская армия остановила наступление Мюрата; позиционный период (23 сентября — 5 октября) — время сбора сил и боевых действий, истощение противника путем нападений на его мелкие отряды и, наконец, наступательный бой 6 октября, закончившийся поражением корпуса Мюрата и его отступлением. В результате этих последовательных событий стратегическая обстановка изменилась в пользу российской армии.