Джеймс Данливи - Рыжий

• Название: Рыжий
• Автор: Джеймс Данливи
• Издательство: Ника-Центр
• Жанр: Научная Фантастика
• ISBN: 966-521-056-4

Роман Джеймса Патрика Донливи (род. 1926 г.) «Рыжий» является не только абсолютным шедевром черного юмора, но и одной из самых популярных и любимых книг Запада. Это — роман-поэма, роман-джаз, в котором грустная, словно взятая саксофоном нота, неожиданно обрывается и вместо нее раздается взрыв поистине гомерического хохота, трагическое и комическое тесно, как и в реальной жизни, сплелось в «Рыжем» в один поистине «гордиев узел», который на протяжении всего романа тщетно пытается разрубить его главный герой, «вечный студент и турист» Себастьян Дэнджерфилд.

---

— Гертруда, ты здорово смотришься за стойкой. Налей-ка мне двойную «Золотого ярлыка».

Гертруда улыбается Катлин.

Когда мне исполнилось девятнадцать, я жил в Виргинии и Норфолке и служил на флоте. В выходные дни я посещал библиотеки, потому что за книжными полками чувствовал себя в безопасности. А однажды я отправился в Балтимор. В холодный, бесснежный предновогодний вечер я поселился в странном пансионе. Дул ветер. В моей комнате не было окон, а только фрамуги. И все время, пока я находился в этой части Америки, я ощущал гнилое дыхание огромных болот, повсюду мне мерещились поломанные полы, отклеивающиеся рекламные объявления, а особняки у дороги казались отгороженными от всего остального мира тишиной, жадностью и змеями. Я бродил в одиночестве по городу, стараясь его понять. Улицы Балтимора казались мне мало примечательными, как бы не связанными друг с другом. Я зашел в переполненный бар, где нельзя было и шагу ступить, чтобы не споткнуться о чью-нибудь ногу. Гул голосов, смех, вздохи, сплетни, раскрытые рты, белки глаз. Тайны бритых подмышек и тоненьких коротких волосков на верхних губах женщин, заметных под крем-пудрой. И груди в шелковых колыбельках. Я протолкался к стойке и уселся на красный, с хромированным железом, стул. Рядом со мной оказалась девушка в черном, отвратительно сшитом платье. Я заметил, что у нее на ножках — чулки — паутинки. Любопытная девчонка с большими карими глазами на полном лице с тоненькими губами и грубоватой кожей. А затем завязалась ужасная драка. Сопровождавшаяся ругательствами. Дешевка, тупая хитрая деревенщина! Ах ты, выродок. Приятель, здесь же девчонки. Только попробуй! Это кто кого толкает? А ну-ка выйдем! Попридержи язык, нет, подлый сукин сын. Да врежьте ему, Христа ради, врежьте! В самый разгар этой утомительной сцены она повернулась ко мне, поздоровалась, едва заметно улыбнувшись, и сказала — у вас совсем не агрессивный вид. Я предложил ей что-нибудь выпить, и она согласилась, хотя чувствовала себя раскованно и без спиртного. Я пришла сюда, потому что хотела сделать что-нибудь необычное, и надеюсь, ты не возражаешь, что я сама с тобой познакомилась. Черные волосы гладкими прядями ниспадали с ее головы, и я слушал ее бархатный, приятный, добрый голос. Я только что пришла сюда, и вот я уже разговариваю с матросом и хочу выпить с тобой бутылку шампанского — со мной этого раньше никогда не случалось, правда, здорово? А ты почему сюда пришел? Извини меня за любопытство. Она была нежной, скромной девушкой. И она спросила меня не слишком ли она нахальная и откровенная. Я ведь не хочу такой быть, просто у меня кружится голова — я ведь выпила три рюмки виски. Я давно уже обещала сама себе, что когда-нибудь пойду в бар одна, усядусь и буду пить в компании незнакомых людей, но пришлось дождаться Нового года, чтобы осмелиться на это, ведь никто не ведет себя в новогодний вечер так, как всегда. Разве не так? Или тебя это не интересует? Я сказал ей, что она миленькая, и увидал, что глаза ее загорелись. А, так вот почему ты покупаешь шампанское, потому что я миленькая? Я так думаю. Я чувствую себя отлично, мне хочется хихикать без причины, а ты тихоня, и к тому же малоразговорчивый, не так ли? А я вот болтаю с тобой, совершенно незнакомым мне человеком, и все не могу остановиться, ладно, я расскажу тебе о себе. Я учусь в колледже и мне это не нравится, потому что у меня совсем не бывает свободного времени, мне постоянно нужно учиться, и меня никто никуда не приглашает, я никогда не была в ночном клубе, а мне, конечно, интересно было бы там побывать, но, впрочем, я никогда не придавала значения манерной, поверхностной жизни «общества», которая противоречит моим убеждениям. По правде говоря, я зашла сюда, потому что в этот самый чудесный вечер мне никто не назначил свидания, и я сказала сама себе, что, по крайней мере, я что-нибудь выпью и, если со мной заговорят, то я не буду возражать, но я заговорила с тобой первая, поскольку ты выглядел как человек, с которым я могу поговорить и который будет вести себя любезно, и к тому же ты один, не так ли? А я ведь не смелая, а разочарованная во всем девушка. И я просто зашла в бар, смертельно боясь, что бармен скажет мне, что дамам без кавалеров здесь делать нечего. А теперь, когда я уже здесь, мне все кажется само собой разумеющимся, и я рада, что так поступила. И я начинаю думать, что так можно многого добиться в этой жизни. Нужно не бояться, а делать то, что тебе нужно. Я увидела, как ты входил и подумала, что он очень славный, а затем ты оказался рядом со мной, и мне захотелось с тобой поговорить, и вот мы уже знакомы. Что же дальше? Она попросила только об одном — чтобы я не спрашивал, как ее зовут, потому что потом она может раскаяться в содеянном, и не тратить на нее, незнакомку, так много денег, потому что мы все равно больше никогда не увидимся. Она была очень милая. Я прижался носом к ее уху, пробравшись сквозь прямые черные волосы, и прошептал, что она мне очень нравится. И я прошу ее остаться со мной. Она посмотрела мне прямо в лицо и отчетливо сказала, что если это означает, что ты хочешь переспать со мной или ты хочешь, чтобы я с тобой переспала, то скажу тебе откровенно — я согласна. Чистосердечно. Искренне. И я не стараюсь вести себя, как шлюха. Но думаю, что веду себя именно так. Разве не так? И чего ты можешь ждать от такой девчонки, как я? И не думаю, что после моих слов ты поверишь, что я и понятия не имею, что означает — переспать с мужчиной. Но где, как и когда? Это ведь не все так просто, не правда ли?

Себастьян встал, поставил на стойку этого бара в Далки стакан, ожидая своей очереди.

— Двойную «Золотого ярлыка»!

Возвращается на свое место, медленно усаживается, вытягивает ноги, забрасывает одну ногу на другую и ставит стакан так, чтобы рука могла без труда его достать. Бар заполняет проголодавшийся люд — семь часов, — рабочий день закончился.

Я привел ее в просторную комнату шикарного балтиморского отеля. До отеля мы шли по людным улицам и видели, как девушка танцевала на крыше такси, а матросы и солдаты хватали ее за лодыжки. А затем их руки вцепились в ее одежду, раздирая на куски, стаскивая с тела. Она сказала, что немного боится. Мы выпили еще шампанского. Волнуясь, я сидел на двуспальной кровати. Обманщик, хитрец. Обольщая ее. Заманивая ее в постель. Она прошептала мне прямо в ухо. Я перепугана. Я боюсь. Ты ведь не будешь заставлять меня, да? Я уверена, что ты добрый. Мне в общем-то все равно, но если по — честному, я очень боюсь того, что произойдет со мной. Ведь постепенно начинаешь ненавидеть всех и каждого и чувствовать горечь, потому что у тебя нет денег, нарядов и богатых ухажеров, которые приглашают тебя в шикарные рестораны, и даже если ты понимаешь, что все это чепуха, то со временем все это достает, и ты начинаешь злиться из — за того, что у тебя есть только неплохие мозги и ты соображаешь лучше, чем они, но при этом тебе хочется носить накладные груди, потому что твои собственные — плоские, но осознаешь, что это омерзительная ложь, а вот они это делают, и им все сходит с рук, и в конце концов ты вынуждена смотреть правде в глаза — они выйдут замуж, а ты нет, правда, брак их будет тяготить, но они будут собираться на званый чай, устраивать коктейли и играть в бридж, пока их мужья будут спать с другими мужчинами. Она была девчонкой, совершенно сбившейся с пути. И я проник в ее тесные, узкие бедра, чувствуя себя странником, заблудившимся в бурю где-то в лесу, затерявшейся песчинкой в океане мироздания, а ее черные волосы казались еще чернее, а глаза были закрыты.

Он поставил стакан на стойку бара и вышел. Сел на трамвай. На трамвай, потому что мы все едем в Восточную Гингу. Я сойду на конечной. Пожалуй, я уже не могу все это выносить. Возьмите меня на корабль, идущий во Флориду. Я бывало ездил через Эверглэйд. По влажной, мокрой дороге. Частенько я напивался и бродил по Форту Лодердейл, купался по ночам в каналах и убивал аллигаторов. И катался по набережной Майами, придерживая руль носками туфель. И чего же вы от меня ждете? Чтобы я и дальше прозябал на этом пронизанном церковной жизнью безнадежном острове? Я чувствую себя чужим в этой стране. И хочу возвратиться в Балтимор. Я ведь так мало видел в своей собственной стране, не ездил по ней на поездах, не забирался в маленькие городки. Чтобы знакомиться с девчонками в луна-парках. С девчонками, от которых в Саффолке, Вирджиния, пахнет фисташками. Я хочу назад.

Быстрыми шагами по улице. На противоположной стороне улицы ничего не разглядеть. Ни домов, ни лестниц, ни железных с острыми навершиями оград. Почти бегом, тяжело ступая, рассекая воздух.

Немного медленнее. Беззаботно и в то же время осторожно входит в бар.

А бар битком набит стариками. Брызгая слюной, они нашептывают друг другу свои секреты. Клубы дыма поднимаются к потолку. Когда Дэнджерфилд входит, все взоры обращаются на него. Слышно, как откупоривают бутылки. Стойка бара заставлена бутылками. В бокалах поднимается соленая морская пена. С грубостью нужно бороться, причем не откладывая на потом, и колошматить поверженного врага, не жалея дубинок.