Феликс Аксельруд - Испанский сон

• Название: Испанский сон
• Автор: Феликс Аксельруд
• Жанр: Эротика

Роман не относится к какому-то определенному жанру. В нем примерно в равной степени присутствуют приключения, эротика и философия. Действие происходит в разных странах и временах, в городе и деревне, в офисах, катакомбах и высоких слоях атмосферы. Развитие сюжетных линий происходит по тем же законам, что и в любом другом романе. Задачей автора было, чтобы почти каждый читатель, в меру своего вкуса и интеллекта, нашел в нем что-то интересное для себя.

---

— Они здесь.

Человек, отряженный от врага для выполнения тех же обязанностей, какие выполнял адъютант — его, так сказать, коллега — подошел изнутри и сказал:

— Пусть зайдет тот, кто будет проверять на оружие.

Князь дал знак выполнять приказ, и один из десятка вышел вперед и проследовал в бункер. Через минуту-другую к двери подошел соответствующий представитель врага. Он по очереди проверял каждого из входящих, в то время как подчиненный князя проверял входящих с другой стороны.

В последнюю очередь заходила княжеская чета.

— Любезный, — сказал князь проверяющему с изысканной, даже слегка преувеличенной учтивостью, — разрешите представить вам мою супругу, княгиню Марию Тверскую. Нижайше просил бы вас отменить в отношении ее досмотр, поскольку она женщина и титулованная особа.

Глаза проверяющего зло вспыхнули и похотливо ощупали каждую складку фигуры княгини, одетой в облегающий экспедиционный костюм.

— Нельзя, — сказал он. — Не положено.

— Ах ты, вонючий козел! — возмутилась Мария (ради такого случая ненадолго ставши снова Мариной). — Да ты всю меня уже раздел своими бесстыжими зенками! С тобой еще говорят по-хорошему, вместо того чтоб сразу дать по рогам… ну-ка, зови быстро свое начальство.

Лица изрядного числа мужчин, уже прошедших с обеих сторон в бункер и теперь слегка там нервничавших, моментально повернулись на громкий звук.

Проверяющий почесал репу.

— Ну зачем сразу так, — нерешительно пробормотал он. — Я же не знал… типа положено… Проходите.

Марина прошла и обернулась княгиней Марией.

Князь прошел вслед за ней, будучи после такого инцидента проверен почти символически. С другой стороны зашли последние двое. Появился царевич — мальчик, Леша — удерживаемый ими за обе руки. Два десятка людей наполнили собой не такое уж просторное помещение бункера и построились друг против друга, словно им предстояло играть в футбол.

Княгиня оглядела бункер. Он был выполнен в форме равностороннего треугольника со слегка срезанными углами. В двух из этих углов располагались железные двери, через одну из которых зашли люди Ордена, а через другую зашли враги. В третьем углу ничего не было — он был срезан как бы для красоты, для симметрии получившейся шестигранной призмы. Потолок помещения был невысок. Никакой мебели в бункере не было.

Затем княгиня оглядела людей в шеренге напротив… и вдруг ее как током ударило. Она немедленно овладела собой и притворилась, будто ничего не произошло. Она увидела, кто держит мальчика — это были два ее старых знакомца, один из которых обманул ее, убил Отца, пустил ее жизнь по-другому… да, это был именно он, участковый Семенов… а другой был просто его подручный Петров.

Она опустила голову, мрачно дивясь превратностям своей судьбы. В момент обострившимися чувствами она ловила интерес, возникший и в ненавистной роже напротив. Петров, конечно, ее не помнил, а этот… Прошло много времени, она стала другой… он не мог быть так же уверен, как и она… но все же…

Она почувствовала, как он отвел взгляд. Должно быть, подумалось ей, решил, что обознался… Но это было не так. Семенов не отступал от своих подозрений. Он лишь должен был заняться тем делом, ради которого пришел сюда. Он здесь старший, с бессильным гневом поняла Мария, потому что именно он заговорил.

— Мы отпускаем мальчика, — сказал он, излагая предстоящую процедуру, всем так или иначе уже известную, но для порядка требующую заключительного оглашения. — Он становится здесь в середине. Вы даете команду открыть главный ход. Мальчик свободен. До того, как все остальные будут свободны (кроме командующего, который уходит с нами), мы хотим быть уверены, что ход открыт.

Он помолчал. Никто не сказал ни слова.

— Для этого мы посылаем своего человека отсюда; он сообщает нашим, что вы приказали открыть ход. Все остальные здесь будут ждать, пока он не вернется и не доложит фактическую обстановку. Если ход не открыт, мы считаем — обмен не состоялся; тогда не могу отвечать ни за что. — Он опять покосился на Марию. — Если все в порядке, то есть ход открыт, вы все свободны, то есть идете откуда пришли, — он показал на дверь за депутацией князя, — а командующий с нами сюда. — Он показал на дверь, из которой пришла его депутация.

— Неверно, — сказал князь. — Мы сошлись на том, что вы узнаете о сдаче хода по телефону.

— Не получается.

— Почему?

— Слишком много вопросов задаете.

— В таком случае, — сказал князь, — пусть все мои люди покинут бункер прямо сейчас, кроме дамы и двоих, которые уйдут с дамой и мальчиком.

— Зачем?

— Я не желаю отвечать на ваш вопрос.

— Ну что вы за люди такие! — с досадой скривился Семенов. — Хорошо; пусть идут.

Князь тепло посмотрел на своих товарищей и жестом указал им на дверь.

— Ваше сиятельство, — тихо сказал один из них, — мы не должны уходить.

— Это приказ, — сказал князь.

Люди вздохнули и, понурившись, вышли один за другим. Княгиня еще не поняла смысл происходящего, но тревоги давно минувших дней и ночей, которые она считала давно похороненными, будто ожили в ней и теперь наполняли ее внутренней дрожью.

— Договорено? — спросил Семенов.

— Да, — бесстрастно сказал князь.

— Держите мальчика, — сказал Семенов и отпустил руку царевича, и Петров тоже отпустил.

Мальчик двинулся медленно и достойно — слишком достойно, подумала Мария, уверенная, что и князь думает о том же самом. Мальчик встал в центре треугольника; княгиня вспомнила, как он стоял в центре круглого зала, когда все присягали ему, и сердце ее в очередной раз сжалось.

Князь сделал звонок и отдал команду.

Все так же медленно мальчик пошел к своим. Князь обнял его. Другие обняли его.

— Петров, — сказал Семенов, — вперед.

Петров отдал под козырек и скрылся за дверью.

Нервозность, в какой-то степени владевшая даже этими выдержанными людьми с начала мероприятия, слегка разрядилась. Князь неожиданно для всех присутствующих достал из кармана сигареты и закурил. Семенов тоже достал какое-то курево и стал спрашивать у своих огоньку. Огоньку не нашлось. Семенов вздохнул и перешел на другую половину бункера.

— Извините, конечно, — сказал он с явным смущением, — огоньку не найдется?

— Вы же видите, что найдется, — сказал князь, — раз я курю. — С этими словами он вынул из кармана зажигалку и не просто протянул ее Семенову, но по правилам элементарной вежливости зажег ее и дал ему прикурить.

— Спасибо, — сказал Семенов и затянулся. — Заодно извините, что с телефоном неувязочка вышла; у нас сейчас не работает телефон.

— Бывает, — безразлично сказал князь.

— Мы починим, — зачем-то сказал Семенов.

Князь промолчал.

— А если я резко вам ответил, — добавил Семенов, — то вы не держите зла. Нервы, знаете ли, на пределе.

Князь несколько смягчился от этих простых слов.

— Хоть мы и враги, — сказал он, — я не питаю против вас личной злобы; может быть, вы читали, например у Льва Толстого, что ругань и мордобитие не в дворянских правилах даже по отношению к врагу.

Ну и зря, подумала при этих словах княгиня.

— Я даже должен сказать, — продолжал князь, — что по достоинству оценил ваше согласие произвести обмен на моей территории. Кроме определенной толики доверия, такой поступок требует изрядного мужества; ведь вряд ли вы так уж уверенно чувствуете себя под землей.

— Э, — махнул рукой Семенов, — все там будем.

Княгине все меньше и меньше нравился этот разговор. Не верь ему, мысленно кричала она своему мужу, это подлый, гадкий человек; с ним нельзя говорить такими словами; с ним вообще нельзя говорить.

— А вы, уважаемая, — внезапно обратился к ней Семенов, — если не секрет, откуда будете родом? Мы с вами не встречались — случайно как-нибудь?

Теперь князь, наконец, насторожился.

— К сожалению, — улыбнулась Мария.

Семенов покачал головой.

— Удивительно похожи бывают люди…

Князь успокоился, видя, что их разговор затух.

— Все-таки, — сказал он, — пока все равно мы здесь поневоле объединены этим томительным ожиданием, не поведаете ли мне в общих чертах, за что вы? каковы ваши ценности, идеалы?.. Независимо от моих убеждений, я хотел бы узнать, за что сражаются мои враги.

— За чистоту, — кратко сказал Семенов.

— Чистоту… простите, чего?

— Всего, — сказал Семенов, — но в первую очередь морали и водки. Загадили все… разрушили, осквернили… Теперь восстанавливать, очищать.

— Странно, — сказал князь. — Я бы мог подписаться под каждым вашим словом; единственное, что я бы водку не ставил в первейший ряд.

— В этом-то между нами и разница…

— Очевидно, — хмуро сказал князь и затушил сигарету; у него пропало желание продолжать разговор. Семенов, видно, это почувствовал, тоже затушил свое курево, кивнул головой, отошел к своим.