Феликс Аксельруд - Испанский сон

• Название: Испанский сон
• Автор: Феликс Аксельруд
• Жанр: Эротика

Роман не относится к какому-то определенному жанру. В нем примерно в равной степени присутствуют приключения, эротика и философия. Действие происходит в разных странах и временах, в городе и деревне, в офисах, катакомбах и высоких слоях атмосферы. Развитие сюжетных линий происходит по тем же законам, что и в любом другом романе. Задачей автора было, чтобы почти каждый читатель, в меру своего вкуса и интеллекта, нашел в нем что-то интересное для себя.

---

— Почему его взяли в заложники?

— Просто вызнали, что он дорог вам.

— А могут и вызнать, кто он… а если так, значит, непременно его изведут. Это уже бывало в истории много раз… в любом случае я им нисколько не доверяю.

— Что ж, ваше сиятельство, — заявила Марина, — в таком случае зря вы не выслушали моего сообщения! Сейчас докладывать просто времени нет. Так или иначе, если желаете, я готова провести царевича по ходам и забрать с собой в эмиграцию.

— Чего? — вымолвил князь.

— То, что слышали, ваше сиятельство, — с достоинством сказала Марина.

— Ты вправду можешь такое сделать?

— Надеюсь… У меня есть план.

— Какой?

— Говорю же, долго рассказывать; единственное — мне нужно добраться то того зала о шести дверях, о котором вы рассказывали… ну, с летучими мышами. И еще нужен направленный взрыв.

— Для какой-то из прочих дверей? Но разве ты знаешь, куда они выводят?

— Ваше сиятельство, — внушительно повторила Марина, — долго рассказывать — понимаете? Я знаю, куда ведет та дверь, что мне нужна. Да и какой другой выход вы предлагаете?

Князь недоверчиво и измученно смотрел на нее.

Сейчас он согласится, подумала Марина.

— Ваше сиятельство, — сказала она, улыбнувшись, — не забывайте… ведь это я нашла Игоря! Почему бы вам, в таком случае, не доверить его мне?

Они продолжали смотреть друг на друга — он тяжело, исподлобья; она со светлой улыбкою. Она вспомнила, какое у него было лицо, когда она впервые известила его о царевиче. Несмотря на несколько легковесных фраз, которыми она предварила свое сообщение, он как-то сразу понял, что это не шутка. И — растерялся. Ни до, ни после она не видела его таким. Он смотрел на нее, как ребенок, которому показали невиданное. И ждал. Потом говорил тихо, рассуждал, радовался, удивлялся. И очень, очень долго готовился, чтоб предстать перед отроком; все спрашивал у нее, советовался с ней, был с ней едва не на равных. Ну, быстрее же соглашайся, подумала она.

Он медленно поднял трубку.

— Адъютант!

Вбежал адъютант.

— Хочу переговоры.

— С парламентером?

— По телефону. Соедини их со мной; да пусть царевич будет с ними рядом. Хочу убедиться, что он еще жив.

— Есть.

Князь вздохнул и опять посмотрел на Марину.

— Ты понимаешь, что берешь на себя?

— Да.

— Это тот самый случай, которого я боялся.

Она вопросительно посмотрела на него.

— Если детство попрет из тебя…

Она опять улыбнулась. Бесполезно было ему рассказывать, что без того, о чем он говорил, никогда бы ей не составить своего чудесного плана.

Зазвонил телефон.

— Да! — крикнул князь. — Дайте мальчику трубку.

Его лицо просветлело.

— Я знаю, дитя мое… прости, что называю тебя так… ты понимаешь почему… Прошу, не делай ничего; не препятствуй им; не пытайся освободиться.

Его лицо вновь сделалось суровым и мрачным, еще и мрачнее прежнего. Желваки заходили по его щекам.

— Я согласен на ваш ультиматум, — проворчал он. — Да… Нет… Этак нам не договориться, — сказал он презрительно, — что вперед, курица или яйцо? Предлагаю встречу в буферной зоне. Не смешите; какое посольство нас примет сейчас? Я сам оборудую зону… Конечно, на моей; как же я могу оборудовать зону на вашей территории? Да, да, проверите все подходы. Схемы? Да… передадим с парламентером. Это лишнее, — угрюмо усмехнулся он, — я дворянин. Как хотите… Согласны? Один час.

Он положил трубку.

— Все, Мария. Обратного хода нет; считай, завалило камнями. Вся надежда теперь на тебя. Подойди.

Она подошла к князю со странным предчувствием.

— Я еще отдам распоряжения относительно устройства буферной зоны… но если я всецело полагаюсь на одного человека, значит, я более не генерал. — С такими словами он сбросил с плеч свою мантию, расстегнул рубаху и снял с шеи тяжелую, вероятно золотую и очень старую цепь тончайшей работы, со множеством драгоценных камней и эмалевых вставок. — Теперь ты генерал Ордена, — сказал князь и надел цепь на Марину, которая тут же запрятала ее в глубь своих одежд, близ тонкой цепочки, несущей кулон с фотографией Господина.

— Поздравляю тебя в том смысле, что желаю здравствовать, — сказал князь, — но не с легкой душой…

— Понимаю, ваше сиятельство, — сказала Марина.

— Не могу даровать тебе титула, — сказал князь с тоскою в глазах. — Уж не думал, что генералом будет простой человек… Но такая привилегия лишь у монарха; не знаю, вправе ли это сделать даже его высочество, будучи не наследственным властелином.

— Но вы же можете обвенчаться со мной, ваше сиятельство, — подсказала Марина.

— Что? — вскинулся князь.

— Обвенчаться, — внятно повторила Марина. — Жениться. Тогда я сделаюсь княгинею, и вы избавитесь от моральных проблем.

— Разве Дева может быть чьей-то женой?

— А почему нет? — удивилась Марина. — Был, например, польский король… кажется, Станислав…

— Знаю, — отозвался его сиятельство. — Пожалуй, это… Однако, — спохватился он, — прежде я должен устроить зону для передачи царевича.

— А у вас есть знакомый священник, чтобы вызвать его прямо сюда? — спросила Марина.

— Есть; не мешай.

— Вы не забыли? — спросила Марина. — Я католичка.

— Ты липовая католичка; сказал — не мешай.

Князь поднимал трубки и отдавал распоряжения об инженерных вещах, в которых Марина ничегошеньки не понимала. Какое-то время спустя он умолк, вытер рукавом пот со лба, вздохнул и поднял еще одну трубку.

— Отец Сергий? Приди ко мне, отче.

— Пока отче туда-сюда, — сказала Марина, — можно мне сделать звонок?

Князь подвинул к ней телефон.

Торопясь, она набрала номер.

— Вероника? Да, все так и есть. Да, да, трагедия… Короче: не хочешь остаться без милых деток? Тогда забудь обо всем и дуй в аэропорт. Нет. Считай, что ты уволена… Некогда, Вероника. Не знаю; я сама найду тебя. Пока.

Она положила трубку.

Она вздохнула. Она как будто отрезала от себя кусочек. Очередной и не последний. Моя судьба — терять.

…Через сорок минут, с сокращением обрядов, предельно допускаемым канонами для особых мирских обстоятельств, она была по-православному крещена и обвенчана с князем Георгием. Марина Осташкова перестала существовать; была теперь — княгиня Мария Тверская.

Глава XLV Как делают клады. — В бункере. — Враги. — За чистоту! — Одобрение свыше. — Ответ на предательство. — Не на жизнь, а на смерть. — Ужасный исход

А еще через небольшое время они двигались по подземным ходам к особому бункеру, намеченному для обмена. Процессию возглавлял князь, коротко известивший близких соратников о своем браке, но решивший до поры умолчать о передаче им генеральского поста. Вслед за ним шло не более десяти особо преданных князю людей, начиная с княгини Марии; двое в середине несли барельеф герба, а остальные несли кирпичи, кроме замыкающего, который нес ведро с цементным раствором. Идти было несложно; это были известные, хорошо обустроенные ходы. Барельеф спрятали по пути — засунули в неприметную нишу, заложили кирпичом и раствором, а снаружи налепили земли и искусно замаскировали специально принесенным издалека большущим куском паутины.

Бункер, куда они направлялись, изначально был сооружен для подобной надобности, так что сколько-нибудь дополнительно оборудовать его не было нужды. Все приказы, которые князь Георгий отдавал перед своим бракосочетанием, относились не к самому бункеру, а к ходам, окружавшим его — разумеется, специфическую организацию этих ходов невозможно было продумать заранее для всех возможных случаев. Это означало, что одни проходы следовало открыть, другие — наоборот, ликвидировать; привести в действие некоторые механизмы, а особенно тщательно проверить те длинные, тайные ходы, по которым суждено было уходить княгине с царевичем. На это и ушел запрошенный его сиятельством час.

И теперь, когда этот час истекал, они приближались к последнему из подземных прибежищ Ордена. Княжеский департамент тоже покамест не был сдан, но по процедуре, обговоренной с неприятелем, его предстояло открыть в тот момент, когда отрок окажется переданным княгине. Затем, по процедуре, эти двое должны были известным образом скрыться, сопровождаемые двумя людьми Ордена вплоть до зала о шести дверях; а уж дальше (князь крестился при мысли об этом) они оставались совсем одни.

— Не забудьте, — напомнил князь людям перед самым бункером, — не вздумайте кто-либо из вас назвать его вашим высочеством; я все же надеюсь, они не знают, кто он.

— Хорошо, — отозвались все.

И они подошли вплотную к железной двери бункера, к которому с другой стороны уже приближалась депутация врага, и с нею тот, кого некоторое позорное время надлежало называть мальчиком, Лешей. Князь уже знал, что отрока действительно ведут — еще перед выходом из департамента ему сообщили по телефону. Он с волнением ожидал встречи с его высочеством. Наконец, дверь отворилась, и адъютант, заблаговременно посланный в бункер, сказал: