Ричард Бокэм - Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей

• Название: Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей
• Автор: Ричард Бокэм
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2011
• ISBN: 978–5–699–46401–2

Эта книга — удивительное расследование всемирно известного ученого, которое проливает свет на жизнь Иисуса и происхождение Евангелий. Сюда вошли результаты новейших исследований древней культуры, человеческого мозга, механизмов памяти. Автор объясняет, как получилось так, что слова и поступки Иисуса не были забыты и достоверно известны всему миру и теперь, и приоткрывает завесу над одной из величайших тайн Библии: тайной личности любимого ученика Иисуса, загадочного автора Четвертого Евангелия. Впервые на русском языке главный труд одного из самых авторитетных специалистов по Новому Завету.

Впервые:

Живые свидетельства всех непосредственных участников евангельских событий и древних церковных историков и апологетов, проанализированные одним из самых авторитетных исследователей Библии.

Результаты новейших исследований древней культуры, человеческого мозга, механизмов памяти и жизни первого христианского поколения.

Уникальная реконструкция цепочек, по которым устно передавались рассказы о словах и поступках Иисуса от человека к человеку.

Тайна личности анонимного любимого ученика Иисуса, загадочного автора Четвертого Евангелия.

Ричард Бокэм — специалист по Новому–Завету, профессор Университета Сент–Эндрюс ( Шотландия ), член Британской академии и Королевского научного общества Эдинбурга.

---

Такая точка зрения, разумеется, предполагает, что «перевод», о котором идет речь — это не просто перевод на другой язык. Мысль Папия, что переводчики Матфея сильно изменили текст, не содержит в себе ничего невероятного. «Гибкая концепция перевода» была в античном мире общепринятой[571]. Переводчики часто чувствовали себя вправе улучшать перевод, по–иному располагая материал или дополняя его материалом из других источников. Мы уже отмечали притязание Иосифа Флавия на то, что его «Иудейские древности» — не более и не менее, чем перевод еврейских Писаний (Иудейские древности, 1.5,17; 4.196; 10.218)[572]. На самом деле, разумеется, Флавий полностью переписал библейские повествования, внес композиционные изменения, кое–что опустил, а кое–где сделал важные дополнения[573]. Папий вполне мог предположить, что и переводчики Матфея поступали так же и, следовательно, нарушили тот «порядок», который придал своей работе сам Матфей. Однако такое понимание слов Папия необходимо отличать от часто предпринимаемых попыток идентифицировать логии, записанные Матфеем по–еврейски или по–арамейски, с гипотетическим евангельским источником Q[574]. Поскольку Q почти полностью состоит из речений Иисуса, такое предположение обычно подразумевает, что под логиями Господними Папий подразумевает именно речения Иисуса. Однако мы уже показали, что в этом рассуждении под логиями понимаются краткие сообщения о том, что говорил и делал Иисус[575]. Из известного ему греческого Евангелия от Матфея (по всей видимости, нашего канонического Матфея) Папий видел, что «кирпичи», из которых сложено это Евангелие, по большей части представляют собой такие же короткие единицы (хрии), из которых состоит Евангелие от Марка — и едва ли полагал, что само это свойство следует приписать редакторам–переводчикам. Редакторов–переводчиков он винил только в искажении композиции, в которой изначально расположил эти эпизоды Марк.

Некоторые ученые полагают, что Папий сравнивает Евангелие от Марка с Евангелием от Матфея не в пользу первого[576]. Безусловно, Папий мог считать, что Евангелие от Матфея в известной ему греческой версии обладает большими литературными достоинствами, чем Евангелие от Марка: начинается оно с рассказа о рождении Иисуса, чего мы вправе ожидать от биографии, а большая часть учения Иисуса изложена в нем в виде нескольких пространных рассуждений. Однако если, как мы полагаем, отмечая «недостаток порядка» у Марка, Папий имеет в виду, прежде всего, порядок хронологический, то Матфей немногим отличается от него в этом отношении: его повествование в основном придерживается той же последовательности кратких эпизодов. Если мы серьезно отнесемся к предположению, что изначальная композиция Евангелия от Матфея была испорчена переводчиками, то вполне логично будет предположить, что Папий сравнивает неупорядоченность, свойственную и Марку, и Матфею, с упорядоченностью другого Евангелия — от Иоанна[577].

В том, что Папий знал Евангелие от Иоанна, сомневаться не приходится[578]. В главе 2 мы уже отмечали, что список из семи учеников, приводимый Папием (Евсевий, Церковная история, 3.39.4) — несомненно, «иоанновский»: шестеро из них появляются в нем в том же порядке, как и в Евангелии от Иоанна (Ин 1:40–44; 21:2; Андрей, Петр, Филипп, Фома, Иаков, Иоанн)[579]. Из Иоаннова списка опущен только Нафанаил — несомненно, потому, что Папий хотел сохранить символическое число семь и при этом вставить в список Матфея, не упомянутого у Иоанна, однако важного как автор Евангелия. Кроме того, можно отметить, что Ириней (Против ересей, 5.36.1–2) приписывает «старцам» пассаж, включающий цитату из Ин 14:2 и, возможно, заимствованный у Папия[580]. (Существует также армянская ссылка на Папия, по–видимому, связанная с его замечанием на Ин 19:39[581], хотя достоверность этого свидетельства не вполне надежна.) Евсевий, без сомнения, имел свои причины не цитировать то, что писал Папий о Евангелии от Иоанна — особенно если, как я полагаю, Папий приписывал это Евангелие не Иоанну Зеведееву, а другому ученику Иисуса, которого он называет Старцем Иоанном[582]. Однако у Евсевия были и свои представления относительно хронологической последовательности в Евангелиях — он полагал, что в этом отношении между ними нет противоречий (Евсевий, Церковная история, 3.24.5–16)[583]. Он цитирует Папия, чтобы установить апостольское происхождение Евангелий; взгляды Папия на отсутствие в них «порядка» для него не имеют значения. Однако самого Папия, по–видимому, интересовало не столько происхождение Евангелий от апостолов, сколько объяснение того, почему Евангелия, по общему убеждению, восходящие к апостолам, столь различаются по своей «упорядоченности».

Почему Папий считал, что и Евангелию от Марка, и Евангелию от Матфея не свойствен «порядок», которого мы вправе ожидать, если речь идет о воспоминаниях очевидцев? Вероятно, потому, что ему было известно еще одно Евангелие, также восходящее к очевидцу, хронологическая последовательность событий в котором явно отличалась от хронологии Марка и Матфея и «порядок» которого казался ему более верным. Из позднейших святоотеческих рассуждений о различиях между Евангелиями мы узнаем, что различия между синоптиками не были для древних читателей особенно существенными, в отличие от очевидных хронологических расхождений между синоптиками и Иоанном, особенно в начале этих Евангелий (Ориген, Комментарии к Иоанну, 10.2,6,14–15; Епифаний, Панарион, 51.4.5–10, 17.11–18.1, 18.6, 21.15–16, 22.1–2, 28.6, 30.14[584]; ср. Канон Муратори, стихи 16–26; Тертуллиан, Против Маркиона, 4.2.2). Создание «Диатессарона», в котором Татиан искусно сплел повествования четырех канонических Евангелий в одно, тоже, без сомнений, было вызвано, скорее, хронологическими разногласиями между Евангелиями, чем различиями в параллельных эпизодах. Татиан не всегда предпочитает хронологический порядок Иоанна, однако склонен принимать авторитет Иоанна в отношении точности указаний на время действия[585].

Папий, разумеется, заявлял, что свое собрание логий Господних, почерпнутое из устных источников, представил в строгом и правильном порядке (synkatataxai, Евсевий, Церковная история, 3.39.3)[586]. Однако, поскольку в своем замечании о Марке он выразил убеждение, что лишь очевидец способен придать биографическим материалам правильный порядок, то, по всей видимости, порядок его собственного труда был заимствован им у кого–то из очевидцев. К сожалению, мы не знаем, расположил ли Папий евангельские предания в тематическом порядке или согласно хронологической структуре, известной ему из Евангелия от Иоанна: однако, скорее всего, он последовал одному из этих двух методов упорядочения материала.

Евангелие от Иоанна предлагает намного более разработанную и более точную хронологическую структуру, чем любое из синоптических Евангелий; читая его, не приходится сомневаться в том, в какой из четко датированных периодов служения Иисуса произошло то или иное событие. К тому же оно практически лишено характерной для синоптиков формы «собрания анекдотов». Сюжетные эпизоды и речи у Иоанна, как правило, довольно обширны и зачастую тесно связаны между собой. Несомненно, Евангелие от Иоанна должно было казаться Папию куда лучшим образцом исторического сочинения, чем Евангелия от Марка и от Матфея. В нем не только имеется хронологичеекая последовательность — оно близко к идеалу единого «бесшовного» повествования, характерного для лучших исторических трудов (Лукиан, Как надо писать историю, 55).

Подытожим сказанное: мы видим, что Папий противопоставляет недостаток упорядоченности в Евангелиях от Марка и от Матфея тому порядку, который можно найти в Евангелии от Иоанна[587]. То, что все три Евангелия исходят от очевидцев, он принимает как само собой разумеющееся; однако, в то время как Евангелие от Иоанна действительно написано очевидцем, Евангелия от Марка и от Матфея (в известных Папию формах) отстоят на одну ступень передачи от непосредственного сообщения очевидца. В случае с Евангелием от Марка устное свидетельство Петра было переведено и записано Марком, чем и объясняется недостаток в нем «порядка», то есть литературной обработки — под коей Папий, учитывая обычную историографическую практику, имеет в виду связную хронологическую последовательность и датировку событий. Самого Марка, по его мнению, следует не критиковать, а, скорее, хвалить за то, что он сознательно ограничил себя записью показаний Петра, не более и не менее, и не стал приводить этот материал в порядок, который, не будучи сам очевидцем, не сумел бы правильно соблюсти. Таким образом, Евангелие от Марка в глазах Папия представляет собой незавершенный исторический труд: Марк выполнил первую часть задачи историка — записал свидетельство очевидца, однако не мог закончить работу — правильно скомпоновать материал[588]. С учетом этого ограничения, Папий высоко ценит Евангелие от Марка за точную запись хрий, переданных Петром. Евангелие от Матфея в известной Папию греческой форме он тоже противопоставляет Евангелию от Иоанна, также указывая на недостаток в нем порядка, но по иной причине. В изначальном еврейском или арамейском сочинении, написанном самим очевидцем Матфеем, порядок был, поскольку Матфей способен был его соблюсти; однако, по мнению Папия, затем этот порядок был нарушен переводчиками, которые при переводе Евангелия на греческий позволяли себе менять его композицию. Такие оценки Евангелий от Марка и от Матфея прекрасно укладываются в предположение, что превыше всего Папий ценил Евангелие от Иоанна, написанное очевидцем и предлагающее точную хронологическую последовательность событий. Именно в сравнении с Евангелием от Иоанна Евангелия от Марка и от Матфея кажутся Папию неупорядоченными; однако, не желая отвергать эти Евангелия, он находит объяснение тому, почему они лишены порядка, но тем не менее ценны своей близостью к свидетельствам очевидцев.