Ричард Бокэм - Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей

• Название: Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей
• Автор: Ричард Бокэм
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2011
• ISBN: 978–5–699–46401–2

Эта книга — удивительное расследование всемирно известного ученого, которое проливает свет на жизнь Иисуса и происхождение Евангелий. Сюда вошли результаты новейших исследований древней культуры, человеческого мозга, механизмов памяти. Автор объясняет, как получилось так, что слова и поступки Иисуса не были забыты и достоверно известны всему миру и теперь, и приоткрывает завесу над одной из величайших тайн Библии: тайной личности любимого ученика Иисуса, загадочного автора Четвертого Евангелия. Впервые на русском языке главный труд одного из самых авторитетных специалистов по Новому Завету.

Впервые:

Живые свидетельства всех непосредственных участников евангельских событий и древних церковных историков и апологетов, проанализированные одним из самых авторитетных исследователей Библии.

Результаты новейших исследований древней культуры, человеческого мозга, механизмов памяти и жизни первого христианского поколения.

Уникальная реконструкция цепочек, по которым устно передавались рассказы о словах и поступках Иисуса от человека к человеку.

Тайна личности анонимного любимого ученика Иисуса, загадочного автора Четвертого Евангелия.

Ричард Бокэм — специалист по Новому–Завету, профессор Университета Сент–Эндрюс ( Шотландия ), член Британской академии и Королевского научного общества Эдинбурга.

---

Как верно отмечали некоторые исследователи, taxis и syntaxis в замечаниях Папия о Марке относятся не к хронологической последовательности как таковой, а к упорядочению материала в рамках создания литературной композиции[563]. Противоположен им не иной, нехронологический порядок, а отсутствие порядка как такового. Однако это не исключает той возможности, что Папий (или же Старец Иоанн) наилучшим таксисом для Евангелия считал таксис хронологический. Папий, по–видимому, озабочен следованием историографическим стандартам, именно им старается придерживаться сам в своей работе о речениях и деяниях Иисуса — и, вполне возможно, ожидает и от bios Иисуса соответствия историографическим канонам. Возможно также, он согласен с Дионисием Галикарнасским в том, что наилучший способ расположения исторического материала — хронологический. Хронологический порядок предпочитал и знаменитый современник Папия Плутарх в своей обширной серии «Параллельных жизнеописаний», и римский историк Тацит, написавший в 98 году н. э. биографию Агриколы.

То, что, говоря о недостатке taxis в Евангелии от Марка, Папий имел в виду хронологический порядок, ясно из того, как он объясняет эту неупорядоченность: «Ибо он не слышал Господа и не сопровождал Его — но [слышал и сопровождал] Петра». Поскольку сам Марк не был очевидцем истории Иисуса, он не может придать своему материалу должного порядка, который не придал ему Петр. Трудно объяснить, почему он, даже не будучи очевидцем, не смог бы сгруппировать рассказы об Иисусе по темам[564]. Тот «порядок», который Марк мог бы придать хриям Петра, будь он очевидцем — предположительно, порядок хронологический[565].

Подытожим: Папий не находит в Евангелии от Марка эстетического оформления (taxis, syntaxis) отдельных хрий, записанных Марком, а также каких–либо попыток слить их в единое повествование (что, возможно, подразумевает термин syntaxis). Будь евангелист очевидцем событий, Папий ожидал бы от него рассказа в хронологической последовательности. Однако Евангелие от Марка ценно в глазах Папия тем, что представляет собой буквальную запись свидетельства Петра, и Марка не следует критиковать за то, что он ограничился максимально точным и полным переводом и записью Петрова учения. Он правильно поступил, не пытаясь упорядочить материал, поскольку, не будучи очевидцем, не сумел бы справиться с этой задачей.

Насколько верно понимает и оценивает Папий Евангелие от Марка — мы обсудим позже, а вначале посмотрим, как оценивает он в сравнении с Марком другие Евангелия.

Марк, Матфей и Иоанн

Вслед за вставкой самого Евсевия следует новая цитата из Папия — на этот раз гораздо короче предыдущей, касающаяся Евангелия от Матфея:

Итак, Матфей изложил логии в определенном порядке (synetaxato) на еврейском языке (hebraidi dialectô), но каждый (hecastos) переводил (hërmêneusen) их, как мог

(Евсевий, Церковная история, 3.39.16).

Мы не знаем, следовало ли это сообщение в тексте Папия непосредственно за сообщением о Евангелии от Марка, или же между ними был еще какой–то материал, опущенный Евсевием. Последнее кажется более вероятным — «итак» (oun) в начале сообщения о Матфее заставляет предположить, что этим словам предшествовало что–то еще, если только не считать, вместе с Робертом Гандри, что, согласно Папию, Матфей упорядочил собрание логин, созданное Марком[566]. В таком случае в этом древнейшем свидетельстве о создании Евангелий находится доказательство первичности Марка в сравнении с Матфеем. Однако кажется более вероятным, что Евсевий что–то пропустил — возможно, сообщение о том, что Матфей, в отличие от Марка, был ближайшим учеником Иисуса. Эта информация могла показаться Евсевию очевидной и потому излишней. Или же, быть может, Евсевий опустил нечто такое, с чем был не согласен. У него были свои представления о происхождении Евангелий и различиях между ними (см. Церковная история, 3.24.5–16), и он вполне мог оставить «за бортом» те суждения Папия, которые не совпадали с его собственными.

Кюрцингер предложил новую интерпретацию этой фразы Папия. По его мнению, hebraidi dialectô означает не «на еврейском языке», а (если понимать dialectos как технический риторический термин), «семитским стилем»; «каждый» (hecastos) он понимает в смысле «и Марк, и Матфей», a hermeneuô — в соответствии со своим толкованием слова hermeneutës в применении к Марку — как «сообщать» или «передавать»[567]. В результате он переводит эту фразу так: «Итак, Матфей изложил логии в литературной форме, в еврейском стиле. Каждый из них [то есть и Марк, и Матфей] передал логии так, как мог, сообразно своему положению»[568]. Согласно этому переводу, Папий пишет не о еврейском или арамейском сочинении Матфея, впоследствии переведенном на греческий, а о греческом Евангелии от Матфея, составленном по–гречески, однако в стиле, характерном для иудейской литературы. Вторая половина фразы не имеет отношения ни к переводу, ни к истолкованию еврейского сочинения Матфея, а подытоживает все рассуждение о Марке и Матфее, говоря, что каждый из них передал логии так, как мог: Марк — в форме учения Петра без какой–либо литературной обработки, Матфей — в виде литературного произведения, написанного в семитском стиле.

Однако этот перевод — пожалуй, наименее убедительный из всех новых интерпретаций Кюрцингера[569]. Присутствие в одном предложении слов hebraidi dialectô и hermêneusen практически однозначно говорит о том, что Папий имел в виду не стиль и не передачу, а именно перевод с одного языка на другой.

Как вышеописанная интерпретация сообщения Папия о Марке, так и традиционное понимание его сообщения о Матфее подтверждается параллельными и контрастными элементами в том, что, согласно этим интерпретациям, говорит Папий о каждом из этих Евангелий:

Марк Матфей Петр, очевидец Матфей, очевидец передал логии (хрии) об Иисусе изложил логии об Иисусе устно письменно по–арамейски по–арамейски (еврейски) без литературной обработки с литературной обработкой Марк, не будучи очевидцем, перевел учение Петра и записал его точно, ничего не упуская Каждый, не будучи очевидцем, переводил логии Матфея как мог

В каждом случае работа над книгой состоит из двух стадий: первая выполняется очевидцем, вторая — одним или многими не–очевидцами. В случае с Евангелием от Марка Петр говорил по–арамейски, а Марк переводил его слова и записывал их по–гречески. В случае с Евангелием от Матфея сам Матфей писал по–арамейски или по–еврейски (hebraidi dialectô может означать и то, и другое), а другие переводили его текст на греческий. Евангелие от Марка «беспорядочно», поскольку Петр излагал свои xpuu вне какого–либо порядка, а сам Марк, не будучи очевидцем, не решился «приводить их в порядок» — и правильно сделал. Матфей, напротив, был очевидцем и потому смог упорядочить логии в своем собственном Евангелии, однако этот порядок был нарушен теми, кто переводил его книгу на греческий. Таким образом, в каждом Евангелии Папия интересуют два аспекта — его происхождение от очевидцев и вопрос «порядка». В обоих случаях он старается объяснить, почему Евангелию, исходящему от очевидцев, «порядка» недостает.

Очевидно, Папий полагал, что работа Матфея не раз переводилась на греческий. Возможно, он что–то знал о греческих Евангелиях, приписываемых Матфею и связанных с нашим каноническим Евангелием от Матфея (Евангелие назореев и Евангелие евионитов[570]), имевших хождение среди иудео–христиан в Палестине и в Сирии. Он знал, что они заметно отличаются от Евангелия от Матфея, использовавшегося в его родной Иерапольской церкви и соседних церквах. На эти–то разнообразные греческие «евангелия от Матфея», а также на то, которым пользовался сам, Папий и ссылается, желая показать, что ни одно из них не сохранило в точности «порядок» или «строй» (syntaxis) изначального, еврейского или арамейского Евангелия от Матфея. Вполне вероятно, что за пределами цитаты, приведенной Евсевием, Папий продолжает это рассуждение и более подробно объясняет, как именно изначальный «порядок», приданный этой работе Матфеем, пострадал при переводе. В отличие от Марка, скрупулезно записавшего именно то, что говорил Петр, не более и не менее, переводчики Матфея внесли в текст апостола серьезные изменения. (Возможно, Евсевий не одобрял эту точку зрения и именно поэтому оборвал цитату.)