Клас Эстергрен - Джентльмены

• Название: Джентльмены
• Автор: Клас Эстергрен
• Издательство: Издательство Ольги Морозовой
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-98695-045-7

Боксер и пианист Генри Морган живет в необычной квартире на улице Хурнсгатан в Стокгольме. С ним живет и брат Лео, бывший вундеркинд, философ и поэт-шестидесятник — ныне опустившийся тип. В доме происходит множество странных событий. Братья Морган, поистине, загадочные персонажи. Во всяком случае, по мнению писателя «Класа Эстергрена», который появляется в удивительной квартире летом 1978 года, после того, как у него украли все, кроме двух печатных машинок. Поселившись в одной из комнат квартиры братьев Морган, он оказывается втянут в душераздирающую драму.

Читатель становится свидетелем разнообразных приключений братьев Морган в Стокгольме и других европейских столицах, пока не наступает час решающего испытания мрачной шведской зимой 1979 года.

Талант рассказчика и хитросплетение интриг приводят к финалу, в котором сам повествователь пытается понять, что же произошло с героями на самом деле. Но и финал не является финалом — сюжет написанного двадцать пять лет спустя романа «Гангстеры» берет начало там, где заканчивается история «Джентльменов».

---

Стене Форман отдал Лео приказ лезть прямо в улей. Главный редактор «Молнии» хорошенько поразмыслил, позвонил в ОАО «Северин Финмеканиска» и спросил, нет ли на предприятии сотрудников, поступивших на работу более тридцати лет назад. Бодрый и приветливый начальник отдела кадров радостно сообщил, что некто по имени Берка — на конверте с зарплатой пишут «Бертил Фредриксон», но для всех он просто Берка — работает в одной и той же мастерской с тех самых пор, как ОАО «Северин Финмеканиска» переехало к каналу Сикла. Лео оставалось лишь поехать в Хаммарбю и выведать, что этот Берка знает о Туре Хансоне.

Лео Морган, словно в лихорадке, шел мимо зданий «Дженерал Моторз», «Брёдерна Хедлюнд» — которое теперь входило в состав концерна «Гренгес», — «Люма» и «Осрам», мимо небольших мастерских, пока не дошел до ОАО «Северин Финмеканиска», которое теперь было частью концерна «Гриффель». Это было коричневое кирпичное здание с крышей, выложенной зигзагом, и грязными окнами. В четырех длинных корпусах кузнецы, токари и несколько десятков техников и специалистов по точной механике производили оглушительный шум, орудуя молотами, напильниками, станками, щипцами, ножницами, шлифовальными инструментами и паяльниками. Войдя внутрь через небольшую дверь, Лео зажал уши. Несколько молодых парней в комбинезонах с надписью «Северин» на спине, словно не замечая его, продолжали выбивать оглушительную чечетку. Вокруг носился мастер в синем фартуке, со значком специалиста по охране труда и ручкой за ухом, готовясь показать им новый чертеж. Повсюду кипела работа. Лео немедленно почувствовал себя захватчиком, бациллой, чужеродным элементом в этом могучем организме.

В конце концов, собрав в кулак всю свою храбрость, Лео подошел к пожилому токарю и спросил, где можно найти Берку. Старик усмехнулся, покачал головой и указал в сторону раздевалки, где Берка бывал чаще всего.

Стараясь держаться поближе к стене и не привлекать внимания, Лео отправился к раздевалке. Там, возле автомата с кофе, бродил сгорбленный старичок с темным морщинистым лицом, в малярской шапочке с надписью «Беккерс». Лео спросил Берку, и старичок закивал — он и есть Берка, он самый. От него пахло застарелым перегаром.

Берка охотно согласился дать интервью и рассказать о своем выходе на пенсию, но народ здесь не любит шпионов, поэтому лучше отойти в сторонку. Берка закашлялся так, словно вот-вот задохнется, сплюнул изжелта-зеленую жижу на асфальтированный пол и убрал грязь метлой. Затем указал в конец корпуса, где находилась небольшая каморка. Там будет спокойнее, хитро подмигнул Берка — точнее, моргнул обоими глазами.

Берка шел впереди с важным видом: у него сейчас возьмут интервью для газеты. Без фотографа — ничего, можно и позже. Он ведь такой фотогеничный. Метлу Берка нес на плече, покачиваясь, как мальчишка на футбольном поле. Попробовав засвистеть, он снова закашлялся и сплюнул мерзкую жижу. Простуда, сказал он. Ну и весна, все в соплях. Да, весенняя простуда, черт ее побери.

В каморке Берка включил лампочку без абажура и закрыл дверь за гостем. Внутри было не так шумно, но все же приходилось кричать. Лео угостил Берку сигаретой и представился Петером Эриксоном. Берка поблагодарил и представился Беркой.

Соблюдая формальности, «Петер Эриксон» задал пару вопросов о работе старика в ОАО «Северин Финмеканиска» — вопросов, которые, по его мнению, обычно задавали журналисты. Берка сосредоточился и старался отвечать, как политик в телевизоре, употребляя слова, значение которых ему было едва знакомо. Лео, он же Петер Эриксон, прилежно играл свою роль, время от времени делая заметки в блокноте.

Берка и в самом деле работал в ОАО «Северин Финмеканиска» еще в ту пору, когда предприятие располагалось на Норра Сташунсгатан, неподалеку от Норртуль. Хотя тогда фирма называлась «Северин и Компания» и производила также предметы из дерева. Берка был и на открытии новых современных мастерских у канала Сикла. Дело было перед началом войны, но дела все-таки шли в гору. Герман Северин, директор, управлял фирмой хорошо. Никого не увольняли — наоборот. До недавних пор Берка был токарем, но последнее время у него так дрожат руки, что он не справляется с работой. В прошлом году его должны были отправить на пенсию. Но он не захотел. Он знает, каково сидеть дома — не проходит и полугода, как человек дряхлеет, еще полгода — рак и смерть. Этот пенсионный возраст — хитрая штука, но Берку не проведешь. Если уж вставал в шесть каждое утро еще мальчишкой, то не бросишь это дело только потому, что кто-то там выдумал пенсию. Берка будет работать, пока ему не стукнет восемьдесят, если доживет. Он снова закашлялся и выплюнул изрядную порцию желто-зеленой гадости в полупустую банку из-под кофе, стоявшую на полу. Глядя на это, сложно было поверить, что Берке удастся воплотить свой план в жизнь.

Лео, он же журналист Петер Эриксон, угостил Берку новой сигаретой, чтобы успокоить легкие. Берка зажег спичку, затянулся и пробормотал, что работа в мастерской не очень-то укрепляет здоровье. Но простому человеку выбирать не приходится, вот он и устроился на первую попавшуюся работу. За пятьдесят лет он ни дня не просидел без дела.

Интервьюер внимательно слушал, регулярно записывая. Он изрядно волновался, не зная, что делать дальше со всей этой болтовней. Старик мог болтать вхолостую еще не один час. Но рано или поздно Лео придется раскрыть карты и спросить о Туре Хансоне. Если ничего не выйдет, придется откланяться и пойти домой, чтобы навсегда забыть всю эту белиберду.

После часовой беседы Берка чуть выдохся. Извинившись, он отправился подметать — больше для вида. К концу рабочего дня надо создать иллюзию бурной деятельности. На часах было почти четыре: надо сделать вид, что он работает, ведь его держат здесь и выдают урезанную зарплату из милости.

Вернувшись в каморку, Берка увидел стоящую на столе бутылку: целую и непочатую бутылку «Абсолюта». Под бутылкой лежало пять новых сотенных купюр. Берка, как ни в чем не бывало, обшарил карманы в поисках сигарет, взял у Лео еще одну, попытался присвистнуть, но снова закашлялся.

Берка едва не лопался от любопытства. Он уселся, не глядя ни на Лео, ни на бутылку, ни на деньги, и снова встал. Наконец он не выдержал: схватил бутылку, спрятал ее в углу под столом, затем — купюры: одна, две, три, четыре, пять… Глядя на Лео — Петера Эриксона — он спрятал деньги.

Берка недоумевал. Речь шла не об обычном интервью, даже он это понял. Лео кивнул и молча выпустил дым в потолок. Берка спросил, не о Леффе ли идет речь, Леффе Гуннарсоне и том проклятом автомобиле. В таком случае ему сказать нечего, ни единого словечка. У него совесть чиста. Леффе Гуннарсон свалил. Никто не знает куда.

Лео покачал головой. Речь шла вовсе не о Леффе Гуннарсоне. Берка нервно посасывал сигарету. Если дело в Стикане, если он сорвался, то Берке тоже нечего сказать. Он не видел Стикана уже год, у них нет общих дел.

Лео продолжал качать головой. Речь шла о Туре Хансоне, парне, который работал здесь много лет назад. Туре Хансон пропал в сорок четвертом году.

Вот черт, сказал Берка. Вот дьявол. Можно открыть бутылку? Лео кивнул. Берка отхлебнул пару раз, причмокнул и вздрогнул всем телом. Вот черти, повторил он. Опять Туре Хансон. Значит он, по крайней мере, не из полиции, этот Петер Эриксон.

Нет, не из полиции, заверил Лео.

В паре километров к востоку от ОАО «Северин Финмеканиска», на противоположной стороне улицы Хаммарбю Фабриксвег, стоял небольшой ветхий домишко. Узкая дорожка вела к озеру Сикла, где и располагалась эта древняя хибарка для строителей. Когда-то выкрашенная голубой краской, она выцвела и теперь почти сливалась с серой прибрежной скалой — не зная о существовании домика, его можно было и не заметить.

Берке домишко достался давно, он использовал его как летнее жилье. В выходные Берка сидел у воды и рыбачил или слушал викторины по радио.

Лео без проблем нашел хибару. Хозяин очень подробно описал дорогу. Он обещал подойти туда, как только закончится рабочий день, — нельзя говорить о Туре Хансоне в мастерской. Нельзя. Берка многое повидал в жизни и больше не верил людям.

Ключ лежал именно там, где сказал Берка, — в старой покрышке. Лео отпер дверь и вошел. Аккуратно заправленная кровать с армейским одеялом, обеденный стол, газовая плита, деревянный сундук с висячим замком и керосиновая печка. Внутри было довольно уютно, из окна открывался вид на озеро Сикла, а может быть, и на закат над городом на северо-востоке. Но в тот день погода была серая и туманная, закатом не полюбуешься.

Лео прождал около часа, затем налил себе выпить и сварил кофе. Алкоголь успокоил нервы; поначалу Лео казалось, что он попал в ловушку. Если бы кто-то решил убрать его с дороги, то эта хибара была лучшим местом для совершения преступления во всей стране. Здесь можно долго и шумно пытать жертву, а затем утопить труп в озере и замести следы. Но Лео верил Берке. Старик казался надежным. Кто не рискует, тот не пьет шампанского. Впервые в жизни Лео рисковал во имя Истины. Да и вообще Лео впервые занялся чем-то реальным и понимал, что это потребует жертв. Также вполне возможно, что Лео видел это дело глубже и шире, чем я в своем нынешнем положении.