Журнал «Если» - «Если», 1999 № 09

• Название: «Если», 1999 № 09
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательство «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: ISSN0136-0140

Ллойд БИГГЛ-младший. НЕГРОМКИЙ ГОЛОС ТРУБ

Быть или не быть захудалой планетке членом могущественной Галактической Федерации? — вот вопрос, который предстоит решить молодому культурологу. Но неожиданно история приобретает детективный характер, и герой оказывается в эпицентре головокружительных событий.

Джеймс УАЙТ. НАПАСТЬ

Землянин высаживается на планету, обитатели которой не принимают на веру ни одного слова пришельца. В чем причина тотальной подозрительности?

Роберт ШЕКЛИ. ЗАБАВЫ ЧУЖАКОВ

Брак с инопланетянином? Почему нет? Постарайтесь только следовать дежурному завету работников загса: уступайте друг другу.

Александр ГРОМОВ. «НЕ ЛОЖИСЬ НА КРАЮ!»

Среди множества миров, куда ступила нога человека, этот — один из самых неуютных.

ВИДЕОДРОМ

Впервые — обзор отечественной кинокритики… Экранизация произведений Шекли… Ожившая мумия и другие фильмы…

Вл. ГАКОВ. ТИХИЙ ГОЛОС МУЗЫКОДЕЛА

Бюро Межпланетных Отношений Биггла и «прогрессоры» Стругацких — близнецы-братья?

ЗВЕЗДНЫЙ ДОКТОР АЙБОЛИТ

Судьба писателя, который посвятил свое творчество исцелению инопланетян.

Николай НАУМЕНКО. «БУДЕМ ЖИТЬ — БУДЕТ И ФАНТАСТИКА!»

Главный редактор «АСТ» рассказывает о проблемах и перспективах издательства.

РЕЦЕНЗИИ

Книги продолжают выходить в любую погоду.

КУРСОР

Новости… События… И все такое прочее…

Александр РОЙФЕ. СОБЛАЗН ЗА СОБЛАЗНОМ

В центре внимания критика новый роман одного из самых сложных американских фантастов.

ПЕРСОНАЛИИ

Кое-что об авторах номера.

---

Сам же Верховный — это сверхкомпьютер, который не правит, а лишь дает рекомендации. Компьютер является главным арбитром в системе «непартийной» демократии, изображенной Бигглом; а если и случаются ситуации, когда Верховный не в состоянии дать правильный ответ, то лишь в силу отсутствия необходимых данных. Или тогда, когда вопрос задается некорректно: по принципу «каков вопрос, таков ответ»…

А вся требуемая информация в машину поступает от советников. Их восемь, и лишь один, известный как Первый, землянин. На самом деле его зовут Ян Дарзек; из родного XX века, где он служил частным детективом, его «вытянули» чисто случайно. Сделал это будущий коллега Дарзека, Восьмой, и при этом нарушил принцип «эмбарго» на контакты с неблагополучными планетами. Земля включена в этот список, поскольку ее обитатели способны на ложь.

Ян Дарзек стал героем целой серии произведений: «Все краски тьмы» (1963), «Наблюдающие тьму» (1966), «Эта темнеющая Вселенная» (1975), «Молчание равносильно смерти» (1977), «Юла времени» (1979). Подозрительно часто мелькающее в названиях слово «тьма» имеет свой резон: среди тех, кому противостоит Дарзек и весь Совет в целом, есть загадочный Удеф, внегалактическая «темная сила», уничтожающая цивилизацию за цивилизацией где-то в районе Малого Магелланова Облака…

Говоря о художественных пристрастиях Биггла, его методе, можно констатировать: для него сюжетные головоломки, которые приходится решать героям, важнее, чем психологическая разработка образов. Тем не менее писатель любит яркие, парадоксальные, «вкусные» детали: например, ассистенткой Дарзека служит маленькая старушенция в кресле-каталке — мисс Шлюпе, знаменитая на всю галактику тем, что может сварганить себе пивка из абсолютно любой подручной инопланетной флоры! Произведения Биггла отмечены ненавязчивым юмором — по духу скорее английским, нежели американским.

Два романа непосредственно связаны с деятельностью другого подразделения — Службы исследования культур: это «Негромкий голос труб» (1968) и «Ремонтники мира» (1971). Поскольку с первым романом наш читатель теперь знаком, это избавляет меня от необходимости пересказывать сюжеты. Но на одном моменте я бы хотел остановиться.

В обоих романах агентам Галактического Синтеза в их трудной работе по отделению зерен от плевел — иначе говоря, «годных» для вливания в Галактическую Федерацию цивилизаций от «негодных» — приходится сталкиваться как с собственной бюрократией, так и с проблемами на порядок труднее: философскими и нравственными. Это адски сложный выбор: кто годен, а кто нет… И чтобы понять предпринятое героями (и недвусмысленно поддержанное автором) своеобразное оправдание рабства (как социального института) — это ясно прозвучало во втором романе, — следует вспомнить, кто стоял за спиной Ллойда Биггла, пока он писал свою фантастику в 1960-е годы.

Этим властным и требовательным «соавтором всех авторов», иногда просто тираном, был редактор Джон Кэмпбелл. Человек во многих отношениях светлый и оставивший по себе добрую память, он имел и собственные «заморочки». И в отстаивании их был невероятно упрям, чего не могли не принимать в расчет авторы. В частности, Кэмпбелл был законченным и последовательным социал-дарвинистом и «земным шовинистом» и не скрывал этого.[4]

Правда, самого Биггла назвать социал-дарвинистом или ксенофобом язык не повернется. Его герои маются, раздумывают, прежде чем принять решение, что для американской science fiction не очень характерно. Они уважают любые проявления разумной жизни, какие бы странные формы (типа гигантского «растительного компьютера») она ни принимала.

На русский язык переведена и повесть Биггла «Памятник» (1962), включенная в номинацию на премию «Хьюго» и через 12 лет переписанная в одноименный роман. Герой повести — сентиментальный чудак, стремящийся предохранить райскую пастораль далекой планеты от неизбежного будущего «культурного империализма» Земли. Этому идеалисту удается оставить аборигенам некое тайное знание, которое позволит им в будущем противостоять пришельцам. В результате, по словам критиков Джозефа Де Болта и Джона Пфайффера, «деревенские увальни с их природным здравым смыслом в конечном счете переигрывают городских пройдох».

Вряд ли такой поворот мог понравиться Кэмпбеллу. Однако к достоинствам этого великого редактора можно отнести и то, что он спорил, убеждал, настаивал, но никогда не «давил» на автора до такой степени, чтобы ставить тому ультиматум: или думай, как я, или печатайся где-то еще!

Так, в упомянутых «Ремонтниках планеты» автор буквально смакует всю иронию ситуации, когда инопланетяне, на вид гуманоиды, оказываются лишь местными животными, поскольку начисто лишены зачатков культуры. И вся эта ситуация первоначального сочувствия землян по отношению к «страдающим угнетенным» по-свифтовски выворачивается наизнанку: до осознанного вегетарианства сочувствие представителей вида homo sapiens не распространяется…

В другом романе Биггла, «Свет, которого не было» (1972), еще раз поднимается тема искусства, на сей раз инопланетного. А вместе с ней — тема произвольности какого бы то ни было формального деления космических рас на «высшие» и «низшие».

Обитатели планеты, знаменитой на всю галактику своими необычными визуальными (световыми) «спецэффектами», оказывается, еще и художники, чьи работы признаны на Земле образцами высокого искусства. А парадокс в том, что на сей раз художниками оказывается раса «анималоидов» (тут игра слов: английское слово animal — «животное», animation — «оживление», в частности, мультипликация, рисование). И с новой силой вспыхивает дискуссия: стоят ли «рисующие животные» на эволюционной лестнице ступенью ниже «гоминоидов», мнящих себя венцом Творения?

Рассказы Биггла немногочисленны, но среди них встречаются подлинные шедевры.

О «Музыкоделе» я уже говорил. А вот, к примеру, герой рассказа «По Его образу и подобию» (1968) — робот-гуманоид, который служит… священником в гигантском космическом убежище для бездомных. Электронный наставник является членом конгрегации машин и, следуя своему пониманию догматов человеческой веры, обращает в нее отступника посредством электрошока!

Не менее острый рассказ «Что повелевал делать Господь?» (1974) английский критик Брайн Эш назвал «финальным словом на тему новых религий». В рассказе описан мир недалекого будущего, где главным развлечением стала Национальная Лотерея. Выиграть в нее можно абсолютно все — даже общественное признание вас… богом! Группа заговорщиков, обеспокоенных тем, «куда катится мир», придумывает способ, как подтасовать результаты очередного розыгрыша, чтобы гарантированно вывести в победители своего кандидата. Новоявленный мессия основывает свою религию — окрошку из христианства, сказочки о Деде Морозе и разнообразных телевикторин типа нашего «Поля чудес» (беззастенчиво стянутого с зарубежной «Jeopardy»), устоять перед которой невозможно. Ведь новое божество заявляет: те, кто творит добро бескорыстно, должны вознаграждаться в этой жизни, а не в иной…

Нет, воистину к тихому голосу, говорящему правду — пусть она и рядится в фантастические одежды — стоит иногда прислушаться!

Вл. ГАКОВ

Библиография Ллойда Биггла-Младшего

(Книжные издания научной фантастики)

1. «Злые эсперы» (The Angry Espers, 1961).

2 «Все цвета тьмы» (All the Colors of Darkness, 1963).

3. «Ярость из времен» (Fury Out of Time, 1965).

4. «Наблюдающие тьму» (Watchers of the Dark, 1966).

5. Cб. «Правило двери и другие модные ограничения» (The Rule of the Door and Other Fanciful Regulations, 1967). Выходил также под названием «За пределами молчащего неба» (Out of the Silent Sky).

6. «Негромкий, вкрадчивый голос труб» (The Still, Small Voice of Trumpets, 1968).

7. «Ремонтники мира» (The World Menders, 1971).

8. Сб. «Железная муза» (The Metallic Muse, 1972).

9. «Свет, которого не было» (The Light That Never Was, 1972).

10. «Памятник» (Monument, 1974).

11. «Эта темнеющая Вселенная» (This Darkening Universe, 1975).

12. Сб. «Галактика незнакомцев» (A Galaxy of Strangers, 1976).

13. «Молчание равносильно смерти» (Silence Is Deadly, 1977).

14. «Юла времени» (The Whirligig of Time, 1979).

15. С Теодором Шерредом — «Главное у чужаков» (Alien Main, 1985).

Проза

Джеймс Уайт Напасть

1.

После трех лет обучения в Школе предварительной подготовки Галактической Федерации на Фомалхауте-III учащиеся из числа землян-неграждан попарно отбывали туда, где требовались специалисты их профиля.

Мартин отрапортовал о своем прибытии в класс и о готовности к работе. Он и Бет находились в трудном положении: предложенные направления и позиции их не устраивали. Наставник, видимо, никак не мог решить, что с ними делать. Значит, это бесформенное скользкое чудище со множеством щупальцев, отвечавшее за их подготовку, обязано было в очередной раз продемонстрировать, как сильно они ошибаются.