Журнал «Если» - «Если», 1999 № 09

• Название: «Если», 1999 № 09
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательство «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: ISSN0136-0140

Ллойд БИГГЛ-младший. НЕГРОМКИЙ ГОЛОС ТРУБ

Быть или не быть захудалой планетке членом могущественной Галактической Федерации? — вот вопрос, который предстоит решить молодому культурологу. Но неожиданно история приобретает детективный характер, и герой оказывается в эпицентре головокружительных событий.

Джеймс УАЙТ. НАПАСТЬ

Землянин высаживается на планету, обитатели которой не принимают на веру ни одного слова пришельца. В чем причина тотальной подозрительности?

Роберт ШЕКЛИ. ЗАБАВЫ ЧУЖАКОВ

Брак с инопланетянином? Почему нет? Постарайтесь только следовать дежурному завету работников загса: уступайте друг другу.

Александр ГРОМОВ. «НЕ ЛОЖИСЬ НА КРАЮ!»

Среди множества миров, куда ступила нога человека, этот — один из самых неуютных.

ВИДЕОДРОМ

Впервые — обзор отечественной кинокритики… Экранизация произведений Шекли… Ожившая мумия и другие фильмы…

Вл. ГАКОВ. ТИХИЙ ГОЛОС МУЗЫКОДЕЛА

Бюро Межпланетных Отношений Биггла и «прогрессоры» Стругацких — близнецы-братья?

ЗВЕЗДНЫЙ ДОКТОР АЙБОЛИТ

Судьба писателя, который посвятил свое творчество исцелению инопланетян.

Николай НАУМЕНКО. «БУДЕМ ЖИТЬ — БУДЕТ И ФАНТАСТИКА!»

Главный редактор «АСТ» рассказывает о проблемах и перспективах издательства.

РЕЦЕНЗИИ

Книги продолжают выходить в любую погоду.

КУРСОР

Новости… События… И все такое прочее…

Александр РОЙФЕ. СОБЛАЗН ЗА СОБЛАЗНОМ

В центре внимания критика новый роман одного из самых сложных американских фантастов.

ПЕРСОНАЛИИ

Кое-что об авторах номера.

---

— Ничего, все нормально, — рассеянно сказал Форзон. — По каким пунктам вы хотите получить дополнительные разъяснения?

Он видел только Энн — очаровательную невесту в куррианском многоцветном наряде глубоких тонов, красиво оттеняющих бледное золото волос. Никогда больше он не позволит ей выглядеть пожилой особой.

— Честно говоря, э-э-э… По всем. Верховная штаб-квартира не вполне понимает, каким образом вы использовали трубачей на благо демократии. Музыка, конечно, превосходная, даже я это понимаю… Но при чем тут?..

— На самом деле это несложно, сэр. С одной стороны, мы имеем народ с врожденными артистическими и музыкальными талантами, с другой стороны — короля, который позабыл, что у него есть совесть.

— Леблан, вы хоть что-нибудь понимаете?

— Ровно ничего, сэр, — ухмыльнулся Леблан.

— Неудивительно. Может быть, вам лучше начать с начала, администратор?

— Я и начал. Уникальный народ, питающий истинную страсть к прекрасному. Это раз. Король, который забыл о существовании совести. Это два. Следует учесть также, что король — типичный куррианец, питающий такую же страсть к прекрасному, как и его подданные.

— Обязательно учту, — сухо промолвил генерал-директор. — Продолжайте.

— Король практиковал неслыханно жестокие пытки и наказания, но распространялись они на весьма небольшую часть населения. К тому же наказания редко совершались в присутствии короля, а вопли из пыточных камер не достигали королевских покоев. В любом случае король более никогда не видел своих жертв, и так как его совесть не подвергалась испытаниям, он совершенно о ней позабыл. Что до его подданных, те не желали замечать ограниченных жестокостей, покуда король исправно удовлетворял их страсть к прекрасному. И лишь тогда, когда король попытался воспрепятствовать этой страсти, его народ взбунтовался.

— Да-да, я припоминаю нечто подобное… Крестьянка и жреческая ряса! Не скажу, что я понял это, но вполне могу принять.

— Что же было нужно? Чтобы совесть короля вступила в конфликт со страстью народа к красоте. И тогда я дал одноруким трубу… Почему бы и нет? Куррианцы чрезвычайно чувствительны к музыке, а Торовы трубачи играют очень хорошо. Король, разумеется, был в таком же восторге, как все его подданные. Он полдня просидел в обзорном окне, слушая трубачей, но не понял, кто они такие. Он видел их издалека, на них были надеты широкие плащи, и никто из приближенных не осмелился сказать королю, что это его однорукие жертвы.

Будучи хорошим королем, который дает своим подданным все необходимое, он устроил фестиваль, чтобы представить народу трубачей. И только увидев их вблизи, из своей королевской ложи, король обнаружил, что эти музыканты однорукие. Как громом пораженный, он просидел неподвижно весь вечер, позволив им играть до самого конца фестиваля… Но когда фестиваль был окончен, король и помыслить не мог о том, чтобы видеть одноруких каждый день в окружении толпы почитателей. Он совершенно не желал вспоминать о своих жестокостях, и поэтому ему ничего не оставалось, как запретить духовую музыку, а трубачей отправить обратно в деревню одноруких.

Но тем самым больная совесть короля вступила в прямой конфликт с национальной любовью к прекрасному. Духовая музыка была великолепна, люди не видели в трубачах ничего дурного, и совершенно неизбежно хороший король перестал казаться таким уж хорошим. Чем больше они вспоминали о его прошлых деяниях, тем хуже он выглядел в их глазах, а когда король призвал себе на помощь Птицу Зла, народ отождествил своего короля со злом.

Собственно говоря, это все. Народ с непреодолимой тягой к искусству, король с угрызениями совести и великий музыкант, столкнувший их друг с другом… Вы удовлетворены моим объяснением, сэр?

— Э-э-э… Почти, — задумчиво сказал генерал-директор Смайн. — Но мне хотелось бы, администратор, получить от вас краткую формулировку базисного принципа, изложенную в универсальных терминах.

Форзон понимающе улыбнулся, припомнив Руководство для полевых агентов, индекс 1048-К.

— Записывайте, сэр… СОВЕСТЬ БЕСПРИНЦИПНОГО ИНДИВИДА ПРОБУЖДАЕТСЯ ПРИ ЗВУКАХ ТРУБЫ.

Перевела с английского Людмила ЩЕКОТОВА

Литературный портрет

Вл. Гаков Тихий голос музыкодела

Мне уже приходилось писать о том, какими причудливыми и порой нелепыми путями доходили до нас первые переводы западной фантастики — да, впрочем, только ли они? Во времена, когда этой литературы в стране выпускалось с гулькин нос, да и тот мизер просматривался под лупой на предмет «крамолы», случайно прорвавшееся к нам произведение писателя X с неизбежностью на годы становилось его фирменной маркой. О том, что он еще что-то написал, приходилось только догадываться…

Так, Гаррисон надолго прослыл «автором «Неукротимой планеты», Нортон, конечно же, «Саргассов в космосе», а за очередным признанием в любви к фэнтези с неизбежностью следовало, что представление об этом жанре составлено, в основном, по саймаковскому «Заповеднику гоблинов»…

К счастью, случались примеры и обратного: первый и на долгие годы остававшийся единственным перевод оказывался лучшим произведением автора. Так, в частности, произошло с короткой повестью (или длинным рассказом — как кому нравится) американского писателя-фантаста Ллойда Биггла-младшего «Музыкодел».

На языке оригинала произведение вышло в 1957-м, а перевод появился спустя девять лет в одном из альманахов «НФ» издательства «Знание». По мнению многих, это действительно одно из лучших произведений писателя. И, безусловно, центральное в той тематической нише (не такой большой, как может показаться), которая называется «Фантастика об искусстве».

Рассказ Биггла посвящен судьбе художника в будущем мире-антиутопии, где единственным разрешенным искусством является телевизионная коммерческая реклама. Герой рассказа с говорящей фамилией Бах по профессии «музыкодел»: он сочиняет музыкальные заставки к тем самым рекламным клипам, которые с успехом заменили собой «экономически невыгодное» искусство прошлого…

Только позже я узнал, что рассказ написан профессиональным музыковедом и историком музыки.

Родился Ллойд Биггл-младший 17 апреля 1923 года в городке Ватерлоо (штат Айова). После окончания средней школы он поступил в Университет Уэйна в Детройте, но, проучившись там полтора года, в 1943 году вынужден был прервать занятия и пойти в армию. В 1946 году Биггл демобилизовался в чине сержанта, вернулся в альма-матер и закончил университет с отличием. Поступив в аспирантуру Университета штата Мичиган в Ипсиланти, Биггл защитил диссертацию по теории музыки и в течение трех лет (с 1948-го по 1951 год) там же преподавал музыкальную литературу и историю музыки.

Литературной деятельностью он занялся в начале пятидесятых. Начал Биггл не с научной фантастики[2], но преуспел именно в ней. Правда, написал он, по американским меркам, немного, и его писательский голос, вспоминая название романа, с которым вы только что познакомились, можно назвать негромким. Но если перефразировать коллегу Биггла Урсулу Ле Гуин, «первые вести из любого нового мира… всегда передаются голосом одного-единственного человека… Порой голос одного-единственного человека, говорящего правду, куда сильнее могучих хоров и оркестров»[3].

В научной фантастике писатель дебютировал в 1956 году — рассказом «Обманутый», опубликованным в журнале «Galaxy». А спустя пять лет вышел и первый роман Биггла «Злые эсперы» (в журнальном варианте — «Вкус огня»).

Самое известное научно-фантастическое «изобретение» Ллойда Биггла, составившее фон многих его произведений, это галактический Верховный Совет (или Совет Верховного) и две подчиненные ему организации — Служба исследования культур и Бюро Межпланетных Отношений. Их агенты заняты тем, что отыскивают новые миры, готовые к вступлению в федерацию, и разъясняют им принципы «Галактического Синтеза». И напротив — стараются по мере сил скрыть от цивилизаций «неготовых» само существование Сверхцивилизации.

Отечественный читатель научной фантастики немедленно сообразит: это же «прогрессоры» Стругацких! — и окажется прав и не прав одновременно. Потому что, хотя лозунгом Совета и является благородная фраза «Демократия, привнесенная извне, хуже тирании», его агенты все-таки американцы до мозга костей, а потому сомнения и колебания Руматы им не ведомы.

Хотя, надо сказать, герои Биггла не идут так далеко, чтобы бомбами приобщать к демократии и прогрессу. (Даже у Хайнлайна — на что был «стопроцентно американским» научным фантастом! — и то соображали, что дубиной в рай загонять нельзя. Жаль, что НАТОвские генералы не читают хотя бы своих фантастов.)