Мартин Бубер - Два образа веры. Сборник работ

• Название: Два образа веры. Сборник работ
• Автор: Мартин Бубер
• Издательство: Республика
• Жанр: Философия
• Год: 1995
• ISBN: 5-250-02327-4

В издание включены наиболее значительные работы известного еврейского философа Мартина Бубера, в творчестве которого соединились исследование основ иудаистской традиции, опыт религиозной жизни и современное философское мышление. Стержневая тема его произведений - то особое состояние личности, при котором возможен "диалог" между человеком и Богом, между человеком и человеком, между человеком и миром. Эмоционально напряженная манера письма и непрестанное усилие схватить это "подлинное" измерение человеческого бытия создают, а его работах высокий настрой искренности. Большая часть вошедших в этот том трудов переведена на русский язык специально для настоящего издания.

Книга адресована не только философам, историкам, теологам, культурологам, но и широкому кругу читателей, интересующихся современными проблемами философии.

---

Таков теперешний час. Как со следующим? Существует предрассудок, что свойства одной эпохи тяготеют над следующей. Люди позволяют теперешней эпохе предписывать им, что можно, а значит, что позволено делать. Говорят, невозможно плыть против течения. Но может быть, возможно по течению, по новому течению, источник которого еще скрыт? Или, если прибегнуть к другому образу: отношение Я — Ты скрылось в катакомбы

— и кто может сказать, в каком великом могуществе выступит оно оттуда! Кто может сказать, когда обновленное отношение Я — Оно вновь окажется на своем вспомогательном месте!

Самым важным в истории этой поистине овеществленной возможности — человека — были постоянно происходящие, определяемые незримыми или недооцениваемыми силами повороты. Конечно, всякая эпоха является продолжением предыдущей; однако продолжение может быть утверждением, а может быть и отрицанием. В глубине происходит нечто, чему еще нет имени, а уже завтра, возможно, этому нечто кивнут с высоты, через головы земных архонтов*. Затмение божественного света не есть его угасание; возможно, уже завтра застившее свет сгинет с глаз.

ПРИЛОЖЕНИЕ Ответ на возражение К. Г. Юнга

В ответ на возражение К. Г. Юнга [по поводу моей критики в его адрес в статье "Религия и современное мышление"1] мне представляется достаточным ограничиться тем, чтобы вновь изложить свою позицию.

В отличие от того, как это видится ему, я не ставил под сомнение какие-либо элементы его эмпирических материалов по психиатрии: это было бы совершенно неразумно. В той же малой степени относится моя критика и к его психологическим основаниям: это также не моя задача. Единственно, на что я указал, — это на то, что в отношении религиозных предметов он предлагает утверждения, выходящие за рамки психиатрии и психологии, что противоречит его собственным обещаниям оставаться в пределах своей области. Удалось ли мне это доказать — может проверить добросовестный читатель, ознакомившись с приведенными мной цитатами в их контексте, а эту задачу я старался облегчить тщательным указанием источников. Что до того, каким методом воспользовался сам Юнг, — это разъясняется из его

возражения.

Я отметил, что Юнг указывает в качестве "факта" то, "что божественное воздействие возникает из собственного нутра индивидуума", и факт этот он противопоставлял "ортодоксальному представлению", согласно которому Бог "существует сам по себе"; Бог, поясняет он, не существует в отрыве от человеческого субъекта. Вызывающий споры вопрос формулируется таким об-1 разом: является ли Бог только лишь психическим явлением, или он существует независимо от человеческой психики? Юнг отвечает: сам по себе Бог не существует. Вопрос можно сформулировать и в таком виде: происходит ли то, что верующий называет божественным воздействием, только из его собственного нутра, или в нем можно усмотреть также и сверхпсихическое бытие? Юнг отвечает: воздействие возникает из его нутра. Я заметил, что все это — неправомочные высказывания психолога, которому, как таковому, не позволено объявлять, что существует и что не существует за пределами психического, как и высказываться о том, существуют ли исходящие из какого-либо иного места воздействия. На это Юнг возражает: я произносил суждения, относящиеся только к бессознательному! И далее: "Я совершенно недвусмысленно заявляю, что все, решительно все [курсив мой. — М. Б.], что высказывается о Боге, есть человеческие высказывания, т. е. психическое". Правда, здесь он вновь, и это весьма примечательно, оговаривается, что сам он полагает, "что все

1 Глава "Религия и современное мышление" появилась на немецком языке в феврале 1952 г. в журнале "Merkur". В майском номере появилось возражение проф. К. Г. Юнга и мой нижеследующий ответ.

высказывания в отношении Бога происходят в первую очередь [курсив мой. — М. Б.] из души".

Сначала сравним первое из этих высказываний с приведенным мной тезисом Юнга. Делать особенный упор на том, что одна из сторон воздействия бессознательного ведет свое происхождение из собственного нутра или что она не существует в отрыве от человеческого субъекта, — было бы, поскольку уже установлена терминология "бессознательного", противной здравому смыслу тавтологией, поскольку это означало бы не что иное, как то, что понимаемое как область психического бессознательное — психи-чно. Положения эти обретают смысл только тогда, когда их отрицание выходит за пределы воздействий бессознательного и сферы психики вообще. Разумеется, Юнг отрицает, что смысл здесь именно такой. И ссылается он на то, что все высказывания о Боге — это "человеческие высказывания, т. е. психическое". Это утверждение заслуживает ближайшего рассмотрения.

Разумеется, я не вижу иной возможности продолжать дискуссию, кроме как отталкиваясь от этого утверждения. (Вообще-то я не ввожу своей веры в дискуссию, но налагаю на нее ограничение — ради возможности общения с людьми. Для полной ясности здесь стоит только упомянуть, что моей собственной верой в откровение — которая вовсе не связана ни с какой "ортодоксией" — не подразумевается то, чтобы относящиеся к Богу высказывания когда бы то ни было в готовом виде устремлялись с Неба на Землю, но то, что человеческая субстанция сплавлена с посещающим ее духовным огнем, и вот — из ее глубин раздается слово, высказывание. Оно человеческое по смыслу своему и виду, несет отпечаток человека и произносится на человеческом языке и, однако, свидетельствует о Том, кто его вызвал, и его воле. Мы открываемся самим себе и не в состоянии это объяснить иным образом, нежели тем, что это — откровение.) Не только высказывания о Боге, но и все высказывания вообще — "человеческие". Но разве этим самым что-либо, будь то позитивное или негативное, говорится об их истинности? Раз-Деление, о котором здесь идет речь, пролегает не между психическими и непсихическими высказываниями, но между психическими высказываниями, которым соответствует некая внепсихическая Действительность, и психическими высказываниями, которым никакая такая действительность не соответствует. Однако наука психология не уполномочена на то, чтобы провести такое раз-Деление; сделав это, она надорвется, надсадится. Что здесь подобает психологии, так это лишь мотивированное воздержание от суждений. Юнг его не придерживается, когда он заявляет, что Бог не мог бы существовать в отрыве от человека. Потому что, если опять-таки это высказывание относительно архетипа, назы-в&емого Бог, то здесь нет нужды в эмфатическом уверении, что Это есть психический фактор (а чем еще мог бы он быть?). Если *е это высказывание о каком-то сверхпсихическом бытии, соответствующем этому психическому фактору, а именно высказыва-

ние, что такого бытия нет, то здесь вместо указанного воздержания наличествует непозволительный выход за границы. В конце концов нам следует найти разрешение этой запутанной ситуации! Далее, Юнг обращает мое внимание на то, что у людей существует в связи с Богом только множество разных образов, которые они сами же о нем составили. Но мн. е это также известно, и я по данному поводу уже многократно высказывался и объяснялся. Однако важным остается здесь то, что это — именно образы. Никто из верующих и не воображает себе, что у него имеется фотография или волшебное зеркальное изображение Бога; всякий сознает: я, мы нарисовали это. Но — в качестве именно образа, изображения, т. е. в направленности веры (Glauben-sintention) на то, что лишено образа, что образы лишь "представляют", т. е. подразумевают. Эта направленность веры на нечто сущее, на единого сущего есть то общее для всех верующих, что ими познается из многообразного опыта, даже если у них нет больше ничего общего. Конечно, "современное сознание", с которым отождествляет себя Юнг, в не допускающих иных толкований местах своих сочинений, "как чумы", страшится веры. Однако не годится вводить результаты этого страха в такие высказывания, которые подаются как строго психологические. Ни наука психология, ни какая-либо другая наука не в состоянии исследовать истинностное содержание веры в Бога. Их адептам подобает оставаться от нее в стороне; им не подобает судить о ней в рамках их дисциплины как о чем-то, что им известно. Тот, кто это делает, ее не знает.

Учение о душе, которое занимается таинственным, не зная отношения веры к таинственному, есть современное проявление гнозиса. Вообще гнозис следует понимать не как чисто историческую, но как общечеловеческую категорию. Он — а не атеизм, который Бога просто уничтожает, поскольку он вынужден отбрасывать существовавшие до сих пор его образы, — является истинным противником действительности веры. Его современное проявление так глубоко меня задевает не по причине его непомерных претензий, но в особенности по причине выдвигаемой им в качестве психотерапевтического метода карпократианской* тенденции мистически обожествлять инстинкты вместо того, чтобы освящать их в вере. Что именно в таком свете должен нам представляться К. Г. Юнг — я уже доказал на его высказываниях, хотя мог бы это сделать гораздо подробнее. [Я упомянул его небольшое произведение "Абраксас", которое всякий непредубежденный читатель воспринимает не в качестве стихотворения, как говорит он сам, но — исповеди, по той причине, что здесь совершенно ясно провозглашается амбивалентный гностический "Бог", который уравновешивает в себе добро и зло.]