Эрик Эддисон - Червь Уроборос

• Название: Червь Уроборос
• Автор: Эрик Эддисон
• Жанр: Фэнтези

«Червь Уроборос» — героический «высокий» роман-фэнтези Эрика Рюкера Эддисона, впервые опубликованный в 1922 году. В книге рассказывается о затяжной войне между властным королём Витчланда Горайсом и лордами Демонланда в воображаемом мире, отчасти напоминающем скандинавские саги. Работа немного связана с поздней Зимиамвийской трилогией Эддисона, и иногда их все вместе называют Зимиамвийским сериалом.

---

— И впрямь, какая мелочь, — сказала она. — Мой брат отбрасывает все узы выгоды и союзничества, дабы уберечь этих великих мужей от лютой смерти, а те, оказавшись на свободе, швыряют ему никчемное спасибо и, нимало не заботясь, отправляются восвояси, обрекая его на изгнание из своей собственной страны, а возможно и смерть. Пусть сам великий Дьявол Ада терзает их души!

— Госпожа моя, — сказал лорд Гро, — Я бы хотел, чтобы ты взглянула на дело трезво, без этой горечи и вспышек гнева. Демоны однажды уже спасали твоего брата в Лиде Нангуне, и их освобождение из лап господина нашего короля было лишь платой. Теперь они квиты.

Она ответила:

— Не оскверняй мой слух их оправданиями. Они обошлись с нами бесчестно, и моя глубокая ненависть к ним за их черное дело день ото дня все крепнет. Разве не достаточно сведущ ты в жизни и ее премудростях, чтобы мне учить тебя, как женская злоба может сравниться с ядом смертоносной чемерицы или жабьей блевотины?

Огромная темная облачная гряда, простершаяся с юга, поглотила лунный свет. Презмира повернулась, чтобы продолжить свою неспешную прогулку по террасе. В неровном свете факелов в ее глазах вспыхивали жгучие желтые искры. Она выглядела опасной, словно львица, но изящной и грациозной, словно антилопа. Гро шел подле нее.

— Разве Корунд не загнал их этой зимой на Моруну, и разве смогут они выжить там, среди множества смертельных опасностей? — промолвил он.

— О господин мой! — воскликнула она, — Рассказывай эти добрые вести кухаркам, но не мне. Ты ведь и сам в былые годы бывал в самом сердце Моруны и остался жив, а иначе ты величайший лжец. Душу мою гложет лишь одно: проходят дни, месяцы, король Витчланда подминает под себя все народы, и лишь главных из спесивцев, демонландских мятежников, не попрал он еще своей пятой. Кажется ли ему, что лучше пощадить врага, чем потерять друга? Это было бы неуместное и странное решение. Или он обречен, как и Горайс XI? Упаси от этого небеса, но ему может выпасть столь же горестный конец, а всех нас постигнет полный крах, если он будет удерживать от Демонланда свою карающую длань, пока снова не объявятся Юсс и Брандох Даэй.

— Госпожа моя, — сказал лорд Гро, — В этих немногих словах ты выразила то, что на уме и у меня. И прости меня, что поначалу обращался я к тебе с осторожностью, ибо это вопросы большой значимости, и прежде, чем открыть тебе свои мысли, я хотел убедиться, что они совпадают с твоими. Пусть король ударит сейчас, пока эти великие бойцы столь удачно отсутствуют. Тогда у нас будет преимущество, если они снова вернутся — быть может, вместе с Голдри.

Она улыбнулась, и, казалось, сама душная ночь просветлела и наполнилась благоуханием от ее улыбки.

— Ты так дорог мне, друг мой, — сказала она. — Печаль твоя для меня — словно тенистая летняя роща, где я могу танцевать, если захочу, — а это случается нередко — или грустить, если захочу, — и в эти дни это случается чаще, чем мне бы хотелось, — и ты никогда не сердишь меня. Разве что недавно, когда ты изводил меня своими вычурными угодливыми словесами, покуда я не решила, будто ты обменялся обличьями с Лаксом или юным Коринием, прибегнув к тем соблазняющим речам, какими пользуются ухажеры, дабы забраться к женщинам под юбку.

— Я лишь хотел избавить тебя от этой вновь обретенной печали, — сказал Гро, и добавил: — Но ты можешь мне доверять, ибо я не говорил ничего, кроме правды.

— О, хватит, господин мой, или я прогоню тебя! — воскликнула она.

Они пошли дальше, и Презмира тихо запела:

Я не могу любить того,
Кто влюбчив чересчур;
Любовь — неволя для него,
Тиран ему — Амур.

Но и разборчивых особ
Любить — опасный труд;
Такой легко изменит, чтоб
Отведать новых блюд.

Душе претит тот верхогляд,
Кто лишь к красоткам льнет;
Но если кто уродке рад,
Тот сам в душе урод.

Я остряков…[74]

Внезапно она оборвала пение и сказала:

— Ну вот, я избавилась от дурного расположения духа, что вызвал во мне вид Лакса и его дешевой короны. Давай подумаем о деле. И первым делом я кое-что тебе скажу. Я обдумывала то, о чем мы говорили, все эти два или три месяца, с начала похода Кориния на Пиксиланд. И когда до меня дошла весть о том, что мой супруг уничтожил войско Демонов и, словно беглых рабов, загнал Юсса и Брандоха Даэй в Моруну, я отправила ему с Виглусом письмо, в котором говорилось о дарованном ему господином нашим королем королевском титуле в Импланде. Там я написала, что корона Демонланда была бы для нас более достойной наградой, нежели импландская, как бы та ни сверкала, и заклинала его убедить короля послать в Демонланд армию, во главе которой стоял бы мой супруг. И если он в тот момент не мог вернуться домой и попросить об этом, я молила его сделать меня своим посланцем, который дал бы королю такой совет и просил бы поручить это предприятие Корунду.

— Есть ли его ответ в тех письмах, что я принес тебе? — спросил Гро.

— Да, — сказала она, — И весьма жалкий, убогий и подхалимский ответ для такого великого лорда в ответ на такое дело, какое я предложила. Увы, все мое супружеское почтение испаряется при мысли об этом, и я начинаю браниться, будто нищенка.

— Я отойду, госпожа моя, — сказал Гро, — если ты желаешь уединения, дабы излить свою душу.

Презмира рассмеялась.

— Все не так уж плохо, — сказала она, — И все же, это злит меня. Само предприятие он полностью одобряет, и разрешает мне вынести его на суд короля от его лица, и настаивать на нем изо всех сил. Но касательно своей главенствующей роли, он ее брать на себя не хочет. Пусть она достанется Корсу или Коринию. Подожди, давай я прочту вслух, — и, став в свете одного из факелов, она достала из-за пазухи пергамент. — Тьфу! Как ничтожно! Я не осрамлю господина моего, прочтя это даже тебе.

— Ну, будь я королем, — промолвил Гро, — Корунд был бы моим военачальником при покорении Демонланда. Он может послать Корса, ибо тот в свое время совершил немало великих дел, но, на мой взгляд, он не годится для такого поручения. Кориния же он еще не простил за его выходку на пиру год назад.

— Кориния?! — воскликнула Презмира. — Значит, ты думаешь, что резня, устроенная им на моей дорогой родине не только останется без вознаграждения, но и даже не вернет ему расположение короля?

— Думаю, не вернет, — сказал лорд Гро. — Кроме того, он взбешен тем, что сорвал этот колючий плод для другого. Вечером он держал себя в зале весьма вызывающе, насмехаясь над Лаксом и поддевая его, так что тот едва не хватался за меч, да и вообще был настолько бесстыден, дерзок и разнуздан, среди прочего пытаясь заигрывать со Шривой в первый же месяц ее обручения с Лаксом, что будет удивительно, если до исхода ночи меж ними не прольется кровь. Думается, неохота ему снова выходить на поле битвы, не будучи уверенным в какой-нибудь награде, и, полагаю я, король, догадываясь о его мыслях, не предложит ему новое предприятие, дабы не предоставить ему возможности гордо его отклонить.

Они стояли возле арки ворот, ведших на террасу из внутреннего дворика. Из великого пиршественного зала Горайса XI все еще доносилась музыка. Под сводом арки и в тени могучих стен казалось, будто элементалы тьмы, изгнанные из освещенных факелами кругов, собрались вместе, сделав темноту вдвое непрогляднее.

— Итак, господин мой, — промолвила Презмира, — одобряет ли твоя мудрость мое намерение?

— Каково бы оно ни было, да, ибо оно твое, о королева.

— Каково бы оно ни было?! — воскликнула она. — Ты еще сомневаешься? Что же еще, кроме аудиенции у короля ближайшим же утром? Разве у меня нет на то распоряжения моего супруга?

— И разве не превосходит твое рвение его собственное? — добавил Гро.

— Да, пожалуй! — ответила она. — И если до завтрашнего полудня я не сообщу тебе, что отдан приказ идти на Демонланд, и господин мой Корунд назван военачальником этого похода, и письма для его скорейшего отзыва из Орпиша уже запечатаны…

— Тс-с! — прошипел Гро. — Шаги во дворе.

Они повернули к арке, и Презмира тихо запела:

Я остряков не выношу
Их желчь несносна мне;
Но и болванов попрошу
Держаться в стороне.

Богач подарками скует
И сделает рабой;
Но много ль толку от свобод,
Коль кавалер скупой?

Кого же выбрать из мужчин,
Без страха полюбя?
Всего надежней — без причин —
Любить саму себя[75].

В арке им встретился шедший из пиршественного здания Кориний. Он остановился, преградив им путь и пристально вглядываясь в темноте в Презмиру, так что та ощутила жар его пропитанного вином дыхания. Было слишком темно, чтобы различать лица, но он узнал ее по росту и осанке.