Пётр Пискарёв - Милый старый Петербург. Воспоминания о быте старого Петербурга в начале XX века

• Название: Милый старый Петербург. Воспоминания о быте старого Петербурга в начале XX века
• Автор: Пётр Пискарёв
• Издательство: Гиперион
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-89332-136-4

Эти мемуары написаны двумя петербургскими старожилами, родившимися на рубеже XIX–XX вв., и публикуются по рукописи, которая находится в собрании А. М. Конечного, составителя и комментатора этой книги. Воспоминания П. А. Пискарева и Л. Л. Урлаба — это документальный реестр реалий повседневной и праздничной жизни города рубежа веков и его обитателей, они дополняют и корректируют сведения, сообщаемые другими мемуаристами и являются еще одним источником по быту и зрелищной культуре старого Петербурга для самого широкого круга читателей (от любителя книг до специалиста по городской культуре и истории).

Иллюстративный материал предоставлен А. М. Конечным.

В оформлении обложки использованы работы Мстислава Валериановича Добужинского (1875–1957).

---

Выходили на прогулку и дети с няньками[119]. Няньки были большей частью выходцы из деревни — деревенские девушки, которых сельская нужда гнала из деревни в город. Иногда они были так молоды, что и сами-то находились в ребячьем возрасте. Внешность этих девушек носила на себе отпечаток деревни и в туалете, и в обращении с людьми, и в манере говорить. Их речь изобиловала провинциальными выражениями, а по говору с ударением на некоторые гласные, например на о, нетрудно было догадаться, из какой губернии она происходит. В более состоятельных семьях эти няньки занимались только детьми. В бедных же семьях они выполняли все функции домашней прислуги:[120] и кухарки, и горничной и прачки.

По различному складывалась судьба этих девушек. Живя у хороших людей, они свыкались с этими семьями и жили годами, как бы становясь членами этой семьи. Но были и другие хозяева, которые, пользуясь беззащитностью девушки, за какой-нибудь мелкий проступок выгоняли ее из дома. Жаловаться было и некуда и некому. Судьба таких изгнанниц складывалась различно, одни шли на фабрики и заводы, другие вставали на скользкий путь в жизни.

Следующей категорией женщин, обслуживающих детей, были бонны. Бонны служили в зажиточных семьях. Они обслуживали детей более старшего, но дошкольного возраста или детей младших классов. В большинстве случаев это были немки и немки немолодые, вдовушки, оставшиеся без средств к существованию после смерти мужа. Жили они так же как и няньки, в семье, но на более лучшем положении. Бонны не только ухаживали за детьми, но и прививали им первые знания грамоты и немецкого языка. Вид у этих бонн был довольно старомодный, особенно, если возраст их заходил за сорок. Попадались, конечно, и молодые бонны, у которых все было в соответствии с возрастом.

И, наконец, последняя категория женщин с детьми — гувернантки. Они находились на особо привилегированном положении и жили в богатых семьях. Они имели отдельную комнату, столовались вместе с господами, принимали участие в жизни семьи. Их питомцами были уже дети школьного возраста.

Гувернантки прививали детям практические знания иностранных языков и помогали им готовить уроки. Широко были поставлены функции воспитательного характера. Таких гувернанток, сопровождавших детей, можно было видеть только в центральных районах города, на Невском, особенно в Летнем саду. Дети находились под неусыпным надзором гувернантки, которая стесняла их детскую потребность к свободе, потребность к резвости и шалости. Тут все должно было быть прилично, натянуто, на уровне хорошего воспитания и хорошего тона, в соответствии с высоким положением их родителей в обществе. Надо сказать, что и внешность этих гувернанток и по туалету, и по манере держаться мало чем отличалась от внешности своих господ. Да и по возрасту это были молодые особы и нередко воспитанницы институтов благородных девиц из обедневших дворян.

Но выходили на улицы Петербурга и другие женщины с детьми. Это были домашние хозяйки, жены низкооплачиваемых служащих, рабочих, ремесленников, которые и по своим скромным доходам, и по тесноте помещения не могли нанимать няньку. Такие женщины выходили на улицу не для прогулок с детьми, а по своим хозяйственным делам (на рынки, по магазинам), а ребят брали с собой, так как их не с кем было оставить дома. Тогда не было такой широкой сети детских учреждений, как теперь. Живя в таких районах, где не было ни садиков, ни скверов, дети не видели ни деревца, ни кустика, ни травки и проводили лето и зиму на дворе. Дети и на дворе находили повод для игры и для шалостей. Но двор ничего хорошего привить детям не мог. А погулять с ними было некому — матери и без прогулок едва хватало времени на домашние дела. Так и росли дети на дворе и на улице, входя в жизнь с задатками, которые не всегда были хорошими.

Кухарки, горничные, модистки и портнихи, полотеры, мальчики на побегушках

С раннего утра появлялись кухарки, идущие на рынки и по магазинам с корзинкой или кошелкой на руке. Значительно позднее появлялись горничные. Их можно было отличить от других прохожих по внешнему виду. Если кухарки в большинстве своем были женщины средних лет или пожилые, а туалет их был очень прост и без всяких претензий на нарядность, то горничные были большей частью молодые девушки и выглядели они довольно кокетливо. Одеты они были в черное платье и в белый накрахмаленный передник, отделанный кружевами, с нагрудником и крылышками на плечах, завязанный сзади бантиком. Причесаны они были очень аккуратно и на голове носили белую накрахмаленную кружевную наколку. В богатых домах они принимались еще по привлекательной наружности как с лица, так и по фигуре. Эти внешность и нарядность требовались для того, чтобы создавать хорошее впечатление у гостей в дни званых вечеров или у посетителей в дни приема. На обязанности горничной лежало: топка печей и каминов, уборка помещений, чистка медных ручек у дверей и окон и прочих предметов и украшений, требовавших наведения блеска, уход за домашними животными и птицами, если таковые имелись в доме, подготовка стола к завтраку, обеду и ужину, обслуживание стола во время приема пищи господами и их гостями, выход на звонок в прихожую, встреча гостей или посетителей. Горничная помогала снять и надеть верхнюю одежду и вешала ее на вешалку, и снимала ее с вешалки, заботливо освобождая пришедших людей от всяких затруднений. После завтрака, обеда и ужина, она убирала со стола и приводила столовую в порядок. День горничной начинался очень рано, а в дни приема гостей кончался поздней ночью.

Кроме обязанностей по дому, горничная, появляясь на улице, выполняла разные поручения своей госпожи: делала мелкие закупки, разносила приглашения, держала связь с портнихой, модисткой и т. д.

В больших домах труд горничной был хлопотлив и заботлив. Но труд этот нередко компенсировался доходами, которые горничные извлекали от чаевых, получаемых как от гостей, так особенно от посетителей в дни приема у хозяина дома, если еще хозяин дома был видным чиновником.

Ближе к полудню на улицах города можно было встретить девушек с огромными картонками в руках. Это были портнихи и модистки, которые спешили на примерку к своим заказчицам. Гонка по улицам и этажам была очень утомительна, что налагало отпечаток на их озабоченную внешность. Озабоченность же эта вызывалась очень часто выражением недовольства со стороны капризных заказчиц.

На улицах города встречались и полотеры. Их можно было узнать по тем приспособлениям, которые они носили с собой для работы: ведро с мастикой, щетка на длинной палке и щетки для натирания пола, завернутые в цветную суконку. Одеты они были в свободные рубахи и широкие шаровары, не стеснявшие их движения во время работы. Полотеры были большей частью членами артели. Но встречались и одиночки. В богатых домах работа полотера требовала большой осторожности. Комнаты были заставлены не только мебелью, но и разными предметами украшения из стекла, фарфора, бронзы. Передвигать эти вещи надо было очень осторожно, чтобы не уронить, не сломать, не разбить. Но опытные полотеры набили руку в этом деле, и все у них шло гладко, без аварий. На обязанности полотеров лежала и чистка ковров. А в больших квартирах ковров было много и ковры были большие. Одному человеку такая работа была бы не под силу. Ведь ковер надо было не только вычистить, но и вытрясти. Да полотеры в большие квартиры в одиночку и не ходили. Ходили по два, три человека, а то и больше.

Мальчики на побегушках были почти в каждом магазине, но больше всего доставалось мальчикам, которые работали в мелочных лавках. Это объяснялось тем, что торговля в Петербурге была специализированная, в одном магазине много не купишь, а в мелочных же лавках ассортимент товара был большой. Если купить всего понемногу, то и в этом случае получался солидный груз, который укладывался в большую корзину. Вот этот-то груз в огромной корзине и нес мальчик к покупателю на квартиру. Такого мальчика можно было назвать «мальчик с пальчик», так как возраст его колебался от двенадцати до пятнадцати лет. Кроме разноски товара по квартирам, эти мальчики выполняли всевозможные поручения хозяина лавки и не только по торговле, но и по его домашним и семейным делам. Это была беспощадная эксплуатация детского труда.

Разносчики продовольственных товаров

В Петербурге была широко развита разносная торговля[121]. С раннего утра на улицах появлялось много разносчиков разных продовольственных товаров. Большинство из них заходило во дворы и своими возгласами возвещало проживавших в доме о продаже того или иного товара. Очень характерным в этих возгласах было то, что для каждого товара имелась своя интонация, так что по одной этой интонации можно было знать, чем торгует разносчик[122]. Все эти возгласы разносчиков вносили шум в квартиры с окнами во двор, не давая покоя жильцам.