Питер Бискинд - Беспечные ездоки, бешеные быки

• Название: Беспечные ездоки, бешеные быки
• Автор: Питер Бискинд
• Издательство: АСТ, Харвест
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-044733-6, 978-985-16-2169-5

В 1969 году малобюджетный байкерский фильм «Беспечный ездок» потряс Голливуд невероятным прокатным успехом и возвестил о начале новой эры. Это было время, когда молодые и талантливые режиссеры Скорсезе, Коппола и Спилберг вместе с новым поколением актеров, среди которых Де Ниро, Пачино и Николсон, стали влиятельными фигурами в кинематографе и создали современную киноклассику. Основанная на сотнях интервью самих режиссеров, продюсеров, звездных актеров, их агентов, сценаристов, руководителей студий, жен и экс-жен, эта книга — исчерпывающий и откровенный рассказ о последнем «золотом веке» Голливуда.

---

Какой бы смысл ни вкладывал Уайт в сентенцию «Мы сами всё профукали», его слова, обращенные к Билли, наложили отпечаток на целое десятилетие. И даже те, кто уловил истинный смысл сказанного, не придали значения зловещим минорным аккордам, что прошли через всю музыку «Беспечного ездока», вошедшую в первую десятку саундтреков 60-х годов. В своём эссе «Белый альбом», описывая атмосферу 60-х, Джоан Дидион говорит: «Я ещё помню время, когда каждую ночь лаяли собаки, а полнолуние длилось вечно».

Ранним субботним утром 9 августа 1969 года («Беспечный ездок» шёл тогда в кинотеатрах ещё меньше месяца) банда Чарльза Мэнсона отправилась с ранчо Спэн в дом на Бенедикт Каньон, 10 050 по Чело-Драйв, и зверски расправилась с Шэрон Тейт, бывшей на восьмом месяце беременности. Шэрон и Роман Поланский снимали этот дом после того, как его освободили Кэндис Берген и её компаньонка Терри Мелчер. Убиты были ещё четыре человека. Среди них: парикмахер Джей Себринг и друзья хозяев — Абигаль Фоулджер и Войтек Фрайковский.

Город, словно смог, окутала пелена страха и паранойи. Эту глухую, плотную завесу время от времени, как электрические разряды, прошибали шокирующие известия, усиливавшие предчувствие беды. Вот как описывает атмосферу тех дней Дидион: «9 августа я плескалась в бассейне в доме своей невестки в Беверли-Хиллз, когда ей позвонила подруга, и рассказала об убийствах в доме Шэрон Тейт-Поланской. А ещё я помню то, о чём лучше бы забыть — то, что никто особенно не удивился».

Несмотря на относительную «незвёздность» жертв, убийства потрясли всех. Зацепило каждого, например, Битти и Таун делали стрижку у Себринга. А кто-то был приглашён в дом именно в тот вечер, но отклонил приглашение, сославшись на усталость или пребывание иод кайфом. Были и такие, кто, как, например, Боб Эванс, имел на вечер другие, более интересные планы. Все в округе только и думали о том, что на месте погибших мог оказаться именно он. Буквально за несколько месяцев до трагедии Поланский предлагал Битти взять на себя его договор аренды.

«Я посмотрел дом, и собрался, было, уже согласиться, потому что как раз задумал перебраться куда-нибудь из отеля, но тут из другой части здания появились Абигаль и Войтек, и сказали, что Роман предложил им обосноваться в этом доме. Они считали, что места хватит всем, но делить кров с кем-то ещё было не по мне». Дом Тауна на Хаттон-Драйв был недалеко от Чело-Драйв и к тому же стоял на отшибе, в самом конце шоссе, поэтому он его запер и куда-то переехал. Считалось, что у Мэнсона был список знаменитостей, в который входили Элизабет Тейлор и Стив Мак-Куин.

В это время Поланский находился в Европе, где искал натуру для съёмок фильма «День дельфинов», который он, как предполагалось, должен был снимать. За несколько дней до убийства он был в Париже и вместе с приятелем, подшофе, «сортировал» окружавших его женщин, выставляя им оценки за размер бюста. Стоит сказать, что с Шэрон они не очень-то ладили. По мнению Романа, брак не должен был ограничивать его сексуальную жизнь. В последнее время он, например, спал с Мишель Филлипс из группы «Мамас энд папас». И для Шэрон не было секретом, что муж гуляет на стороне. В день трагедии он вместе с Битти и Сильбертом находился в Лондоне. Первым же рейсом все вылетели в Лос-Анджелес. «Всю дорогу он рыдал, сидя у меня в ногах», — вспоминает Сильберт. Полиция приставила к режиссёру двух копов, и, не дав опомниться, безжалостно допрашивала. Несмотря на то, что в момент преступления Поланский был в Лондоне, он чувствовал, что полиция подозревает именно его. «Роман сам терялся в догадках, перебирая в памяти своих друзей, — рассказывает Сильберт, — ведь он спал с их подружками или с жёнами». Терзался сомнениями и по поводу возможной причастности «Папы» — Джона Филлипса, мужа Мишель — который и сам не скрывал, что угрожал режиссёру мясницким ножом.

Вспоминает Питер Барт из компании «Парамаунт», работавший с Поланским на картине «Ребёнок Розмари»: «Роман — прекрасный человек, самый начитанный и образованный режиссёр из всех, что я встречал в своей жизни. Но в те дни, почему-то, все, кто был близок к Роману, умирали. Он всегда ходил по самому краю». А в это время у Рэфелсона Бак Генри самым омерзительным образом развлекал Николсона, Шнайдера, Хоппера и им подобным, во всех подробностях рассказывая о находках полиции: «Грудь обнаружили в хлебнице, член — в бардачке машины Себринга…» Спрос на пистолеты и караульных собак резко возрос. А наглядно предупреждающие непрошеных гостей автоматические ворота в особняках, устанавливать которые в «Эпоху Водолея» считалось неприличным, стали нормой.

Народ из кожи вон лез, только бы «примазаться» к тем, кто говорил: «Меня чуть не убили». По мнению Генри, «если бы только половина из тех, кто предположительно должен был находиться в доме тем вечером, в нём оказалась, резня по числу жертв превзошла бы Джонстаун [47]». Казалось, люди сами хотели оказаться на месте бойни, быть растерзанными, ведомые тёмной силой своего естества. Причём это была не та, выдуманная смерть от рук «свиней», что реконструировали на экране «Бонни и Клайд», «Дикая банда», «Буч Кэссиди» или «Беспечный ездок». Сценарий реальной смерти был гораздо ярче. Смерть приводила в ужас по-настоящему, она завораживала: ведь Мэнсон сам был хиппи, а значит, — сам олицетворял суть 60-х годов. И, если Голливуд казался людям чем-то запретным, то и Мэнсона считали монстром из подсознания. «Ведь как люди рассуждали: «Раз я известен, я — знаменит, значит меня, мою жену, мою семью не могут просто так взять и убить, я этого не заслуживаю, — продолжает рассказ Генри. — Лично для меня этот случай стал определяющим моментом нашего времени. Он серьёзно повлиял на творчество каждого, заставил по-другому взглянуть на окружавших тебя людей».

Мэнсон вознамерился убедить Хоппера сыграть главную роль в киноинсценировке его жизни. Хоппер отказывался от встречи, потому что Себринг был его хорошим другом, но, в конце концов, любопытство возобладало. «Я отправился в здание суда, где его держали в клетке. Вокруг, на лужайке, совсем молоденькие девчонки разбили палаточный городок, — вспоминает Хоппер. — На лбу он вырезал крест, и я спросил, зачем? Он ответил: «Чувак, ты что, газет не читаешь? Все мои последователи сделали то же самое — когда грянет чёрная революция, по этому знаку каждый узнает, кто принадлежит мне». Я, было, подумал, что он выбрал меня, посмотрев «Беспечного ездока», но он, оказывается, видел меня по телевидению в «Защитниках», где мой герой убивает отца за то, что тот жестоко обращался с его матерью». Клич Мэнсона остался без ответа. И хотя кастинг впечатлял, а сам Мэнсон хотел быть продюсером картины, Хоппер так и не взялся за этот фильм.

По горькой иронии судьбы, трагедия произошла спустя всего два года после «Лета любви» [48] и лишь за неделю до Вудстока [49], событий, которые должны были стать олицетворением всего лучшего, что принесли 60-е. Казалось, что в момент наивысшего расцвета дали корни и ростки будущего упадка. Время психоделиков заканчивалось: теперь «кислоту» сдабривали «спидом» и получали СТП [50] — новый наркотик, вызывавший паранойю. Население Хайт-Эшбери уже пало под натиском «спида» и героина, а Голливуд был вот-вот готов отправиться в путь по кокаиновому шоссе. Воздух был пропитан ощущением конца, того, что заканчивается целая эпоха, а люди, перебрав лишнего, на время попрятались. Тот же, кто мыслил апокалиптическими категориями, считал, что это старуха с косой пришла собирать свой урожай и выкосит всех без остатка. Вот как подводит итог Сильберт: «60-е кончились. По всему городу было слышно, как в туалетах спускают воду».

Однако, несмотря на все моральные и метафизические последствия, вызванные зверствами банды Мэнсона, которые ощущались почти весь следующий год, пока ни шатко ни валко тянулось следствие, Голливуд вернулся к нормальной жизни. У себя в пентхаусе Битти устроил по Шэрон скромные поминки. После похорон убийства, поначалу казавшиеся чем-то эксцентричным, воспринимались как банальность, и это обнадёживало. Боб Эванс устроил приём — угощали хот-догами. И пока полиция разыскивала убийц Тейт, «Беспечный ездок» мчался по экранам Америки всё долгое и жаркое лето 1969 года, потом всю осень, оказавшись «на коне» и в следующем году, въехав в новое десятилетие. А что за бешеная гонка ещё только предстоит! Вероятно, зверства Мэнсона были неким знамением, но большинство людей оказались слишком увлечены съёмками, наркотиками, сексом и тратой денег, чтобы обратить на него внимание.

3 — По главной улице, как в ссылке 1971 год

«Неожиданно возникла ситуация, когда вкусы и желания руководства и режиссёра совпали».

Роберт Олтмен

Как Роберт Олтмен «бодался» с Битти из-за фильма «Мак-Кейб и миссис Миллер», Джон Кэлли вернул к жизни компанию «Уорнер», а Коппола руководил взлётом и падением «Американского калейдоскопа».