Павел Берснев - Лабиринты ума

• Название: Лабиринты ума
• Автор: Павел Берснев
• Издательство: Амфора
• Жанр: Религия
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-367-00731-2

В книге петербургского философа-религиоведа П. В. Берснева рассматриваются возможности изучения мистического опыта человека при помощи современных достижений нейрологии. Что способствует возникновению религиозно-мистических переживаний? Можно ли достичь подобных состояний сознания искусственным путем? Эти вопросы решаются автором книги с привлечением примеров из духовных практик Древнего Востока и первобытных культов Америки.

---

Эта личность представляла собой совокупность нескольких сущностей: тело, Ба (душа), имя, тень и Ка (двойник). От правильного и гармоничного взаимодействия этих сущностей зависели жизнь и здоровье человека. После смерти все эти субстанции отделялись друг от друга и начинали вести фактически самостоятельное существование, а место единой личности занимал Ах – категория, отчасти соответствующая нашему понятию «дух». Покойного в загробном мире ожидали нелегкие испытания.

Представление о «составной личности», которая в конечном итоге представляла собой проявление всесозидающей энергии (ци), было характерно и для Древнего Китая. Согласно традиционным китайским представлениям, в человеке есть три разумные души (хунь), обеспечивающие способность мыслить, и семь животных душ (по), ответственных за жизнедеятельность организма. Эти души – проявления двух парных противоположных аспектов пневмы (ци) – ян и инь. Души хунь проявления аспекта ян, а души по – аспекта инь. После смерти человека души хунь трансформируются в «духа» (шень) и еще некоторое время продолжают существовать, а затем растворяются в своем небесном источнике ян. Души по превращаются в «демонов», или «призраков», которые через некоторое время нисходят в подземный мир теней, к «желтым источникам» (хуань цюань), где их существование поддерживается жертвоприношениями потомков. В обратном случае души по растворяются в земном иньском источнике. Целью даосских практик было соединение двух аспектов инь и ян, представленных на индивидуальном уровне душами хунь и по.

«Соедини воедино души земные и дух небес» – говорится в «Дао-Дэ цзин». Души должны достичь единения как друг с другом, так и с Единым, то есть с Дао (Е. А. Торчинов).

Не значит ли это, что мы должны интегрировать нашу осознанность? Осознать все наши «я», все наши «души» и то, что лежит в их основе? Тогда, быть может, и произойдет великая трансформация и бренная плоть уступит место бессмертному, нетленному телу, обители целостного, гармоничного индивида.

Тело – темница?

В Древней Греции душу воспринимали и как «жизнь, дух тела», и как узницу в телесной темнице[164] (пифагорейско-орфическая доктрина «soma–sema» – «тело – это темница, могила»).

Очень может быть, что такие диаметрально противоположные позиции – результат выбора, с чем отождествляться, идентифицировать себя. С позиции «земного я», физическое тело – наш родной дом, а все паранормальное, метафизическое – чуждо и инородно; с позиции отождествления с «сокровенным, духовным я» – ограничение телесными рамками может восприниматься как темница (но обязательно ли это так, мы еще обсудим позднее).

Наблюдая за переменой в сознании во время сна, болезни, опьянения, транса, вызванного приемом растительных психоактивных веществ, человек начинал осознавать, что «земное сознание» – не единственно возможное состояние бытия. Человек стремился воспроизвести метафизические переживания. Так появились ритуалы умерщвления «земного я» (сознания, обусловленного программами выживания) путем умерщвления плоти (аскеза). Земное сознание испытывает как минимум недоверие к различного рода «шаманским» путешествиям. Это объясняется тем, что с позиции нашего «земного я» выход из «физической реальности» – угроза, смерть для этого «земного я». Животное я смотрит на монахов, отшельников, аскетов с суеверным трепетом, опаской. Духовные подвижники, напротив, ориентируясь прежде всего на «интересы» «духовного я», взирают с состраданием на порабощенных земными страстями людей. Как говорит Сократ в диалоге Платона «Федон»:

«<…> такое убеждение и должно составиться из всего этого у подлинных философов, и вот что приблизительно могли бы они сказать друг другу: „Словно какая-то тропа приводит нас к мысли, что, пока мы обладаем телом и душа наша неотделима от этого зла, нам не овладеть полностью предметом наших желаний. Предмет же этот, как мы утверждаем, – истина. В самом деле, тело не только доставляет нам тысячи хлопот – ведь ему необходимо пропитание! – но вдобавок подвержено недугам, любой из которых мешает нам улавливать бытие. Тело наполняет нас желаниями, страстями, страхами и такой массою всевозможных вздорных призраков, что, верьте слову, из-за него нам и в самом деле совсем невозможно о чем бы то ни было поразмыслить! А кто виновник войн, мятежей и битв, как не тело и его страсти? Ведь все войны происходят ради стяжания богатств, а стяжать их нас заставляет тело, которому мы по-рабски служим. Вот по всем этим причинам – по вине тела – у нас и нет досуга для философии.

Но что всего хуже: если даже мы на какой-то срок освобождаемся от заботы о теле, чтобы обратиться к исследованию и размышлению, тело и тут всюду нас путает, сбивает с толку, приводит в замешательство, в смятение, так что из-за него мы оказываемся не в силах разглядеть истину. И напротив, у нас есть неоспоримые доказательства, что достигнуть чистого знания чего бы то ни было мы не можем, иначе как отрешившись от тела и созерцая вещи сами по себе самою по себе душой. Тогда, конечно, у нас будет то, к чему мы стремимся с пылом влюбленных, а именно разум, но только после смерти, как обнаруживает наше рассуждение, при жизни же – никоим образом. Ибо если, не расставшись с телом, невозможно достичь чистого знания, то одно из двух: или знание вообще недостижимо, или же достижимо только после смерти. Ну конечно, ведь только тогда, и никак не раньше, душа остается сама по себе, без тела. А пока мы живы, мы, по-видимому, тогда будем ближе всего к знанию, когда как можно больше ограничим свою связь с телом и не будем заражены его природою, но сохраним себя в чистоте до той поры, пока сам Бог нас не освободит. Очистившись таким образом и избавившись от безрассудства тела, мы, по всей вероятности, объединимся с другими такими же, как и мы[165], и собственными силами познаем все чистое, а это, скорее всего, и есть истина. А нечистому касаться чистого не дозволено“. Вот что, Симмий, мне кажется, непременно должны говорить друг другу все подлинно стремящиеся к знанию и такого должны держаться взгляда».

В Древней Греции существовала теория о том, что человек имеет две «души», одну божественного, другую земного происхождения (Ферекид Сиросский). Сокровенное «я», продолжающее существовать сквозь череду перевоплощений, древнегреческий философ Эмпедокл называл не псюхе, а даймоном. Он избегал употреблять термин «псюхе» в отношении к вечному, божественному началу человека. Даймон, по его представлениям – это носитель скрытой божественности человека. Мир чувств – это ад, в котором дух испытывает муки за свои провинности. Дух должен освободиться от земного мира посредством катарсиса (священного очищения от преступления, греха, нравственной нечистоты), освободиться от любого следа чувственности. Причем главное средство спасения – не справедливость, а чистота, аскеза (аскесис – сознательное упражнение духа через воздержание от чувственных соблазнов). Даймон, который томится в земном мире, не имеет ничего общего с механически детерминированным (обусловленным) восприятием и мышлением. Поэтому и совершенствовать чувственный мир, производное от чувственного восприятия и мышления – дело бессмысленное и неблагодарное. Очищение, освобождение даймона должно быть не рациональным, а магическим, с использованием специальных музыкальных вибраций, особых ритуалов и самоограничения, хотя правильнее будет сказать не самоограничения, а ограничения, умерщвления псюхе, «психофизического я», разотождествления с ним.

КТО и КУДА? Ответы Востока

Восток дал нам, пожалуй, самые подробные и практически применимые ответы на вопрос – что такое Мир Земной Жизни, что представляет собой ЛОВУШКА и, наконец, КТО и от ЧЕГО освобождается. Ранее мы уже затрагивали тему восточных духовных практик. Здесь мы рассмотрим основные религиозно-философские аспекты ключевых учений Востока – адвайты-веданты, кашмирского шиваизма, буддизма и даосизма. Естественно, в рамках данной работы мы не претендуем на исчерпывающее описание этих тщательно проработанных и выверенных веками учений.

Адвайта-веданта

Главный принцип учения Шанкары (адвайта-веданта[166]), которое является одним из наиболее распространенных (и даже популярных) учений индуизма: «Брахман (Абсолют) реален, мир нереален, Атман (индивидуальная душа) в сути своей то же самое, что Брахман». Таким образом, учение Шанкары провозглашает абсолютное тождество истинного Я и Абсолюта (Атман есть Брахман). Этот бескачественный (ниргуна) и безличный недвойственный Абсолют, иногда условно характеризуемый как Бытие – Сознание – Блаженство (Сат – Чит – Ананда), есть единственная реальность. Весь множественный мир с его субъект-объектной двойственностью есть не что иное, как результат иллюзии (майя), космической иллюзии, скрывающей единство подлинной реальности и развертывающей мнимое многообразие (посредством своего рода «наложения» – адхъяса – неподлинных характеристик на подлинные, наподобие того, как это происходит при иллюзорном восприятии змеи, за которую принимают веревку). По отношению к индивиду майя выступает как незнание (авидья). По отношению к божественному первоначалу, Творцу мира – Ишваре, майя выступает как его сила (шакти). Однако существование души, мира и его созидателя в действительности является иллюзорным, допустимым лишь на «профаническом» (вьявахарика) уровне познания. На высшем (парамартхика) уровне существования и знания нет никакой множественности, а есть лишь недифференцированный Абсолют (Брахман). И хотя, с одной стороны, о чистом состоянии Брахмана говорят, что он не обладает никакими качествами (ниргуна), но поскольку Брахман – основа и изначальная субстанция всей Вселенной во всем ее многообразии, он также обладает всеми качествами (сагуна). При переходе от реальности Ниргуна Брахмана к реальности Сагуна Брахмана проявляется сила, творящая весь мир (шакти). Неведение искажает чистую реальность Брахмана и становится причиной дробления недвойственной реальности на воспринимающих субъектов и воспринимаемый мир.