Вениамин Чернов - Разрозненная Русь

• Название: Разрозненная Русь
• Автор: Вениамин Чернов
• Жанр: Современная проза

---

Что-то случилось. Стало тихо, только из самых пьяных продолжали иногда выкрикивать-говорить. К Савушу подошли двое. Впереди - постарше мужчина: лет 30-35, c черной бородкой, - коричневые глазки его испуганно поблескивали. Он заговорил, Фотий первые слова не понял, потом, разобрал...

... - Видать, богаты они; видать, булгар грабили и теперь отдыхают, - сзади стоящий жадно смотрел на стол, собрав морщины на черном от загара лбу, шумно сглотнул слюну.

- Где они?.. Вы к ним близко подплывали?.. Сколько их?..

Когда рыбак закончил ответ, все вновь зашумели, - захотели тут же идти на Вятку и брать русских купцов (а может разбойников: какая между ними разница!) Но хозяин приказал:

- Идите проспитесь! А завтра днем пойдем.

Послышался и трезвый голос: "Как днем?!.."

- Еще раз говорю: "Днем нужно... Они в это время не ждут - после обеда спят!.."

Когда все ушли, вызвал охранников-сторожей своих и троих послал разведать.

* * *

Медовый напиток ослабил тело, члены, но голова - ясная. Пришел домой, лег рядом с женой и сыном (она в последний момент отъезда вдруг отказалось без Антая ехать), в первое время впал в забытье, но потом: "Ведь они же убьют их, русских, моих соплеменников!.. - мороз по спине, проснулся окончательно: - Вот тот самый случай, не зря шел сюда, сердцем чувствовал, что Бог дает мне возможность уйти к своим... Во сне зачмокал Антай, жена пошевелилась, повернулась, обняла мужа... Фотий вдруг закаменел: - А как же они?!.."

Йымыж проснулась, приоткрыла глаза - благо уже светло (коротка летняя ночь) - смотрела удивленно, как молится муж своему Белому Богу; прислушалась к словам и, хотя не понимала, интуитивно, по тревоге в его голосе заподозрила беду. Она не бросилась расспрашивать, а затаившись ждала - мужчина сам должен все, что надо сказать - так приучена. Кончил молитву. Вышел, где-то долго ходил. Пришел - вся исподняя одежда мокрая. Она села и, широко открыв глаза (теперь, уже в шалаше можно было различить лицо), смотрела на своего любимого мужа. Но Потяй вел себя не по-мужски: он волновался, суетился, жалобно смотрел на нее.

Самой себе удивлялась: "Как я его люблю?.. За что?!.. Кажется, в последнее время начал расти... Какие остальные, русские, если он среди них самый маленький, как он говорит, самый хилый?.. Все равно его люблю, хоть ведет он себя женоподобно..."

- Слышь, - он погладил ее по плечу, - я не могу... Они нападут, перебьют их...

- Кто, кого?! - перепугалась Йымыж (не за "их", а за мужа).

Фотий, волнуясь, рассказал.

Жена облегченно вздохнула.

- О духи! А я уж подумала...

- Надо предупредить их.

- Предупредить?!.. Не ты ли это собираешься сделать? Сощурилась: - Да тебя поймают, не пустят к русским - убьют! - последнее слово выкрикнула в истерике. Сторож-савуш, подслушивающий их разговор, отпрыгнул от шалаша. (Йымыж услышала). Выскочила, босоногая, волосы черные распущены, как упырь накинулась на своего слугу-савуша:

- Ты что делаешь?! Подслушиваешь, подглядываешь! Я вот все скажу отцу...

- Не надо, не говори! Я ничего не слышал и не видел: вот тебе клятва, - и савуш, наклонив голову, руками изобразил клятвенный знак.

Йымыж была в ярости. Фотий никогда ее такой не видел.

- Хочешь меня бросить?! Никому не отдам! Никуда не пущу!..

Успокоилась, взяла себя в руки, в упор стала смотреть своими большими глазами на него, смотрела неотрывно...

- Возьми меня с собой... с сыном... Хочу быть с тобой... Меня тянет к русским - что-то зовет изнутри... Один ты туда не доберешься, а я помогу...

- Со мной!.. - Фотий задохнулся от радости.

"Смотри-ко, обрадовался! Значит любит, - только русские могут так, у наших кобелей нет больших чувств к женщине - им бы только опорожниться..."

- Я хотя женщина, но не хуже любого воина-охотника - ты меня еще не знаешь!..

Позвала сторожа. Фотию приказала: "Бери на руки спящего сына и иди вдоль того оврага - выйдешь на берег Вятки, жди - мы вас догоним.

- Ты, что, Ямыж!.. На самом деле?..

- Конечно, давай, давай!.. У нас нет времени, иначе не успеем, они скоро выступят к реке и будут готовиться к нападению на русских. Кто знает, может Куго Савуш решит раньше напасть.

Подошли савуш-соколы и трое слуг. Некоторые сонно позевывали, ласково щурясь на молодою жену Фотия. (Он с ребенком скрылся за густым ельником, который рос на краю оврага).

- Иди ко мне - дело есть, - позвала Йымыж главного своего савуша Вюдвия.

Коренастый, обросший темно-бурой бородой, савуш подошел к Йымыж и уставился своими коричневыми медвежьими нагловатыми глазками на нее.

- Мне нужна твоя помощь, Вюдвий (савуш не шевельнулся, лишь в глазах вспыхнули искорки), - надо достать лодку и нас с мужем перевести на тот берег... На остров, где русские... Прямо счас...

- Помнишь?.. Просил, не дала...

У женщины на миг на лице - растерянность, глупая улыбка, но тут же озлилась и - сдержанно-гневно - сквозь зубы:

- Я же тебе тогда пояснила, что я жена русского. У них не принято женам, как у нас, блуд творить, все они, кроме тех язычников, как и мы живущих в лесах, имеют по одной женщине...

Савуш прервал зло, грубо:

- Ты и твой Потяй никуда не пойдете - я послан твоим отцом, чтобы следить за вами, охранять... И отвечаю за вас. - И, повернувшись, хотел что-то крикнуть-приказать своим савушам и слугам, но Йымыж, как рысь, бросилась на него, прижалась, обняла.

- Помоги, умоляю тебя!.. Пошли... - взяв его за руку, повела за шалаш, в кусты; сама обломала ветви, обтоптала место, встала на коленки и локти, задрала подол шовура - открыла широкий белый зад...

Когда до ушей оставшихся стали долетать возбуждающие непритворные сладострастные женские стоны и всхлипывания, то их затрясло - вмиг одичавших глазах у них загорелась животная страсть...

Вюдвий такого ни с одной женщиной еще не испытывал... Он тоже обезумел... Только после третьего разу у него хватило сил оторваться от нее: так она была хороша и желанна...

Когда Йымыж с Вюдвием и еще с двумя савушами догнали мужа с Антаем, то она бросилась к Фотию, обняла руками и, впившись губами в губы, прижавшись к нему, со стоном, извиваясь, затрепетала...

Фотий с восхищением глядя на ее прекрасное раскрасневшееся лицо, подумал: "Во как любит!.."

Она раскрыла свои прекрасные опухшие губы: прошептала:

- Потяй, помни, я только тебя люблю!..

Савуши положили на землю котомки и мешок с кузнечными и литейными инструментами.

- Ждите нас, - и, оставив Фотия о женой и сыном, спустились к самой воде, где на берегу лежала перевернутая лодка-долбленка, но - из-за мыса появились вооруженные мари.

- Ложись! - шепотом - Вюдвий, хотя те были далеко. - Отползаем обратно...

Фотию и Йымыж он объяснял, показывая рукой направо (вниз по течению) - в сторону мыса:

- Там должны идти основные приготовления к нападению. Остров, где русские, ниже по течению - отсюда не видать - ближе к левому луговому берегу.

К ним бесшумно метнулся посланный на разведку:

- Весь берег занят енотами - готовят лодки...

Вюдвий взял в руки дротик, вынул длинный нож.

- Сидите, ждите меня! - Мягко поднялся, бесследно исчез... Вернулся, дротик дрожал в его руке: - Не смочь уже, не успели...

Глаза Фотия гневно вспыхнули, лоб, лицо покрылись бисеринками пота. Йымыж взглянула на мужа, потемнела лицом:

- Я сама!..

К ней кинулись муж и Вюдвий.

- Что "сама"?..

- Я сама перейду на остров и предупрежу! Я женщина, меня не остановят, возьму с собой сына, - и презрительно посмотрела на Вюдвия: "Эх ты!.."

Савуш положил руку на плечо женщины:

- Пойду я!.. Мы теперь всегда будем вместе - даже там - в Мире Предков, - и уже другим голосом: - Возьми своего теленка-мужа, савушей и идите вверх - на 2-3 дня пути... Будьте осторожны, обходите людей, стоянки. Я через 3-4 дня поднимусь с русскими и заберу... Мы не сразу пойдем вверх: вначале собьем со следа енотов - уйдем вниз, отсидимся, а потом поднимем паруса - благо сейчас ветра южные - я знаю толк, как по реке ходить. - Он нежно погладил черные волосы Йымыж, на миг прижал к себе стоящего у ног матери Антая, шагнул в кусты - за ельник...

Вюдвий решил дойти до берега напротив острова и переплыть там реку - воины-еноты сосредотачивались выше по течению... Прокрался вдоль берега, далеко уйдя от воды, осторожно спустился с крутого, обросшего кустарником берега к воде; прислушался, пригляделся. Напротив - левый берег, остров были хорошо видны. Солнце скоро должно было выйти из-под Земли - Утренняя Заря уже расчистила дорогу в Небе: развеяла дымку над лугами, проложила красную дорожку по синему Небесному Своду.

Он снял с себя верхнюю одежду, спрятал в кустах - остался в коротких портках, на поясе кожаный ремень с длинным ножом в ножнах. Попробовал воду, ноги приятно обдало прохладой...

- Эй, одо!..

Вюдвий не оглянувшись, прыгнул. И еще брызги, поднятые им, висели в воздухе, а он уже, напрягшись в единый тугой жилисто-мышечный ком, летел-плыл - только руки мелькали, да ноги, помогая плыть, взбуравливали воду...

Несколько дротиков жжукнули рядом, последний с хрустом вошел в спину...