Дэвид Лодж - Райские новости

• Название: Райские новости
• Автор: Дэвид Лодж
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Современная проза
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-94145-063-Х (.Иностранка.) ISBN 5-93381 -074-6 (Б.С.Г.-ПPECC)

"Райские новости" — это роман о безнадежно разобщен­ных людях, которых на короткое время объединяет поезд­ка на Гавайи. Пронизанное юмором повествование пере­межается философскими рассуждениями, помогающими понять сложный и запутанный мир героев, нередко пара­доксальный, а подчас нелепый и смешной. И нужно неве­роятное стечение обстоятельств, чтобы, проехав полми­ра, эти люди научились понимать и ценить друг друга, а главный герой романа наконец-то обрел смысл жизни и подлиннyю любовь.

ISBN 5-94145-063-Х (.Иностранка.) ISBN 5-93381 -074-6 (Б.С.Г.-ПPECC)

---

Вечер был прекрасный. Дневная жара спала, с океана веял ароматный ветерок, тень священника, двигавшаяся на песке, когда он поднимал облатку и чашу, все больше удлинялась, по мере того как солнце все ниже склонялось к закату. Он прочел молитву «об упокоении души Урсу­лы», и меня поразил смысл этого слова — «упокоение», — почти языческая идея, будто душа умершего человека не сможет успокоиться, пока не будут совершены все необ­ходимые обряды. Потом я вспомнила знаменитую цита­ту (это Шекспир? Ты, конечно, знаешь): «Жизнь сном ок­ружена»[119].

Когда месса закончилась и люди стали расходиться, мы с отцом Макфи и Софи сели в маленькую армейскую лодку — надувную шлюпку с навесным моторчиком — и отплыли от берега примерно на четверть мили. К счас­тью, вечер был тихий, да и к тому же в Дерасси не очень сильный прибой, поэтому поездка не была тряской, хотя раза два Софи казалась встревоженной — когда мы рассе­кали довольно большую волну — и придерживала свои волосы, словно боялась, что их сдует. Когда мы миновали буруны, солдат, управлявший лодкой, заглушил мотор, и мы какое-то время дрейфовали. Отец Макфи открыл урну с прахом Урсулы и высыпал его позади лодки — океан принял пепел. На мгновение вода покрылась пятнами, за­тем все исчезло. Отец Макфи прочел короткую молитву — я не помню точных слов — о предании останков Урсулы глубине, а затем предложил немного помолчать.

Удивительно, насколько по-другому смотришь на все связанное со смертью, когда близко с ней сталкиваешься. Я всегда считала себя атеисткой, материалисткой, пола­гая, что эта жизнь — все, что у нас есть, и надо прожить ее как можно лучше; но в тот вечер трудно было поверить, что Урсула исчезла совсем, ушла навсегда. Полагаю, что у всех бывают такие моменты сомнения, или мне следует сказать — веры? Кстати о вере и сомнениях; на днях я на­ткнулась на интересную цитату в «Ридерз дайджесте». Я читала его, ожидая приема у дантиста, и попросила медсе­стру сделать для меня фотокопию. Прилагаю ее. Может, ты уже это читал. Я никогда не слышала об этом авторе, он, наверное, испанец.

Софи и отец Макфи сидели во время молчания с за­крытыми глазами, а я смотрела на берег, и, должна сказать, Оаху в тот вечер оказался на высоте. Даже Вайкики был красив. В высотных зданиях отражалось заходящее солн­це — они были словно залиты светом прожекторов, от­брасывая тени на холмы позади. Над одним из холмов стояла радуга, как раз за башней хилтоновского отеля «Гавайен виллидж» с радугой на стене — ты должен был ви­деть ее, когда въезжал в Вайкики по бульвару Ала-Моана, говорят, это самое большое в мире керамическое панно такого рода. Наверное, вот она — суть Гавайев: настоящая радуга, пытающаяся подружиться с искусственной. Тем не менее это действительно казалось каким-то чудом. Потом отец Макфи кивнул солдату, и мы поплыли к берегу. У ме­ня было такое чувство, что покой душе Урсулы мы обеспе­чили.

Кажется, я сообщила тебе основные пункты ее завещания, но мне следует сказать, что перед консультацией с Беллуччи она спросила у меня совета, и я дала его не колеблясь. Кстати, Беллуччи оказался довольно толковым — оформ­ление его кабинета, якобы в стиле гарвардско-йейльского клуба, обманчиво. Именно он высчитал, что для помощи Патрику лучше всего учредить благотворительный траст в Англии. Таким образом, правительство Соединенного Королевства никогда не сможет обложить дополнитель­ным налогом никакие из этих денег, и если с Патриком что-нибудь случится (я не знаю, какова вероятная продол­жительность его жизни), деньги будут поступать таким же, как он, нуждающимся детям. Поэтому $150000 пошли на учреждение траста (и ты, разумеется, один из опеку­нов), и еще важно то, что он не облагается никакими на­логами на наследство в США Остаток имущества состав­ляет около $139000. Из них 135000 отходят твоему отцу с рекомендацией не беречь их, а пожить на них всласть.

Это поможет ему принять Софи Кнопфльмахер — думаю, ты знаешь, что она грозится навестить его следующим ле­том? Вообще-то она заявляет, что он ее пригласил, — по­лагаю, он не ожидал, что она поймает его на слове. Кстати, Урсула оставила Софи свою коллекцию безделушек, а мне — золотое ожерелье, которое я приняла в знак нашей дружбы. Еще она оставила небольшое наследство Тессе, более чем достаточное, чтобы покрыть ее путешествие на Гавайи, а также кое-какие украшения.

Таким образом, остается около $1000000 для тебя, Бер­нард. Надеюсь, ты не постесняешься их принять. Мы с Ур­сулой потратили уйму времени, обсуждая эту проблему, пытаясь определить сумму, которая будет достаточно большой, чтобы оказаться для тебя полезной, и не слиш­ком большой, чтобы ты почувствовал себя обязанным по­жертвовать ее кому-нибудь. Судя по тем ценам на недви­жимость в Раммидже, что ты мне называл, ты сможешь ку­пить на эти деньги квартиру или, может, домик. С позиции потенциального гостя я бы просила, чтобы в нем было центральное отопление и душ (Урсула рассказывала мне какие-то жуткие истории о британских бытовых условиях, но ее представления, вероятно, устарели).

Из этого ты можешь сделать вывод, что я собираюсь навестить тебя на Рождество, вот, если ты до сих пор хо­чешь меня видеть. Ты был очень терпелив, милый мой Бернард, и во время нашей последней совместной недели на Оаху (между прочим, я получила от той недели огром­ное удовольствие — старомодная галантность, невин­ность дружеских отношений, пикники и катание на вол­нах, пусть и без доски, и долгие, неспешные поездки по острову), и потом, когда я звонила тебе в последующие не­дели, и ты никогда не давил на меня из-за Льюиса, хотя в твоем голосе я всегда слышала тот невысказанный во­прос, когда ты прощался.

Как ты и говорил, этим летом Элли от него устала, а мо­жет, встретила кого-то более подходящего ей по возрасту. В любом случае она бросила его недели три назад, и он на­писал мне письмо, в котором называл себя дураком и спрашивал, не можем ли мы снова сойтись. Он пригласил меня на ужин, и я согласилась (забавно, Льюис выбрал тот же тайский ресторанчик, где я встречалась с тобой и Тес­сой). Он сказал, что не хочет в этот вечер говорить про Эл­ли или о нашем возможном примирении, а просто хочет сломать лед, вернуться к дружеским отношениям, просто поболтать о детях и так далее. Льюис, когда захочет, может быть очень обаятельным, и мы вполне цивилизованно провели вечер, в чем нам помогла бутылка вина. Мы разго­варивали на безопасные темы, например о полемике на Мауи, развернувшейся вокруг разрешения, выданного на строительство нового курорта на месте древних гавай­ских захоронений. Я с горячностью заявила, что, по моему мнению, покой гавайских душ не будет нарушен, если ту­ристы станут катать тележки для гольфа над их могилами. Льюис, казалось, несколько удивился моим словам, хотя сам он придерживается того же мнения — из добрых, ли­беральных побуждений. Он подвозил меня в ресторан, по­этому повез и домой и напросился выпить но последней. Было довольно рано и Рокси еще не вернулась — мне ка­жется, он с ней об этом договорился, потому что вскоре попытался затащить меня в постель. Я отказалась. Он спросил, нет ли у меня кого, и я ответила, что не на Гавай­ях, и он спросил, не тот ли это англичанин, о котором го­ворила Рокси? И я сказала, да, я собираюсь провести с ним Рождество. До того момента я не и не догадывалась, что уже приняла это решение, и подождала еще пару недель, чтобы удостовериться. И я удостоверилась. Льюис непло­хой, но он нечестный человек. Теперь, когда я встретила такого, как ты, на меньшее я не согласна.

Я сказала, что больше не хочу терзать его разводом, и предложила разделить наше общее имущество пополам и оформить совместную опеку над Рокси. Не сомневаюсь, что он согласится, когда придет в себя от потрясения, что его отвергли.

Я еще не знаю, хочу ли выйти за тебя замуж, милый мой Бернард, но собираюсь это выяснить, узнав получше тебя и это место со странным названием, где ты живешь. Полагаю, если я выйду за тебя, мне придется жить там, да? Что ж, я готова для разнообразия сменить Гавайи на что-нибудь другое, и Раммидж, несомненно, для этого подой­дет. Но мне нужно остаться здесь по меньшей мере на год, может на два, пока Рокси не закончит среднюю школу, и еще в зависимости от того, решит ли она на будущий год жить со своим отцом. Ничего пока не ясно, все неопреде­ленно — кроме того, что я заказала билет на чартерный рейс до лондонского Хитроу на 22 декабря — ты сможешь встретить меня в аэропорту? (Гирлянда необязательна.)

Что бы ни случилось, какое-то время наши отношения будут состоять из длительных целомудренных разлук и кратких страстных свиданий, мой милый, но лучше так, чем наоборот.

Шлю всю свою любовь,

Иоланда

В конверт был вложен маленький отротированный буклет с литургией гавайской народной мессы и лис­ток с фотокопией страницы из «Ридерз дайджеста».