Лана Тихомирова - Гладиатор, Маленький Лев и Капитан

• Название: Гладиатор, Маленький Лев и Капитан
• Автор: Лана Тихомирова
• Жанр: Фэнтези

Случилась революция и мир разделился пополам. Часть досталась женщинам часть мужчинам. О любви, в мире лишенном ее, о нежности моря и ласковом предательстве. О том, что только любовь может сотворить настоящую женщину и настоящего мужчину.

---

Меня подмывало спросить, что такое "аппаратная неисправность четвертой степени", но я решила, что лишняя загадка никому никогда не мешала, а вот если я что-то забуду и не возьму, это будет реальной проблемой.

Я набрала воды. Эммэ дал мне жестяную флягу, старую, как сам поезд. В нее поместилось около литра горячей воды. Пока вода не остыла, я использовала флягу, как грелку.

Мы остановились в лесу, едва стемнело. Эммэ и Роберт вдвоем вышли проводить меня до теплушки. Шли мы достаточно долго.

— Ну, давай, Аиша, будь здорова! — улыбаясь, сказал Роберт. Я ждала, что он что-то прибавит о женщинах, которые это любят, но он ничего не сказал.

— Помнишь, как только ты приезжаешь в Иезеркель, то сразу сдаешься властям, — напомнил Эммэ, — Аиша, желаю тебе счастья. Ты — хорошая девчушка, пусть и похожа на мальчика и это не так плохо, как ты думаешь.

Эммэ приобнял меня и помог забраться в теплушку. Дверь лязгнула и закрылась. Я долго сидела в темноте. Скоро поезд двинулся. Тут-то мне и стало страшно по-настоящему. Все мои страхи до этого были лишь блеклыми мелкими цветочками, по сравнению с тем, что я испытала сейчас. Меня вдруг осенило, что я одна, черт знает где, и тот же самый черт только и знает, что надо делать дальше. Сдаться властям… А что будет потом? Вдруг меня посадят. Хотя нет, вряд ли бы Эммэ стал мне советовать то, что совершенно неприемлемо.

Недаром я еду в Иезеркель, Лида нашла там свое счастье, почему бы и мне не попробовать там же. Я не пропаду. Мне всегда говорили, что я умею выплыть, умею выжить. Выжила же я у Ирэн, выживу и в Иезеркеле, каким бы он не оказался.

Путем нехитрых увещеваний, я расхрабрилась и на самом пике бравады уснула сном младенца. Проснулась я от лязга дверей.

На меня смотрели несколько странных рож в фуражках, за ними маячили Эммэ и Роберт.

— А это кто еще? — спросила одна из рож.

— Без понятия, — емко ответил Роберт.

— Так уж и без понятия, — прищурилась вторая рожа.

— Абсолютно, — авторитетно подтвердил Эммэ, — сами знаете, чего только не заведется в хвостовом вагоне.

— Гхм, — прочистил горло первый, — завелось. Ты чей, паренек?

Я так испугалась, что не могла ничего сказать.

— Ты глухой там что ли? — вспылил второй, — Тебя спрашивают, значит, отвечать должен.

— Аэ-э-э, — промямлила я.

— Ты умственно отсталый? — прочувствованно пожалел меня первый.

Находясь в глубоком шоке, я кивнула.

Мужчины расхохотались.

— Давай заберем его, там Патрик сам разберется, что это за человек. Смотрители полезли в теплушку. Я поспешно собрала свои вещи. Забыла только пару бутылок с водой на полу. Они подхватили меня за руки и вывели. Я обернулась, чтобы посмотреть на Эммэ и Роберта, на прощанье они тайком помахали мне руками.

Я осматривалась по сторонам. Смотрители, оба усатые и мордатые, вели меня по каким-то путям к зданию вокзала. Оно было странным, не таким, какими вокзалы бывают у нас. Строгое здание без украшений из побеленного известняком кирпича, в центре его вздымался продолговатый стеклянный пузырь, укрепленный железными балками.

На улице были сумерки, трудно определить время. Проходя мимо каких-то часов, я увидела, что сейчас всего час дня.

В здании вокзала было так же строго и даже угрюмо. Никакой даже маленькой росписи, все по-деловому неуютно. Меня посадили на жесткую скамейку в казенном коридоре. Но очень скоро привели в кабинет, обставленный с претензией даже на роскошь. На двери значилась табличка: "Комендант вокзала".

Сам комендант в собственном кабинете смотрелся блекло. Это был обрюзгший средних лет господин с бардовым лицом и мясистыми губами. Короткие волосы были скрыты под фуражкой, а серые глаза при моем появлении как-то жутковато сверкнули.

Меня посадили на мягкий стул с высокой спинкой, вещи положили рядом. Я как-то неожиданно для себя решила и дальше разыгрывать роль слабоумной девушки, только надо было сначала доказать, что я эта девушка и есть.

— Как твое имя? — спросил комендант с явной угрозой.

Я молчала.

— Ты глухой? Или идиот? — раздражился комендант, и лицо его побагровело, — А может ты террорист! — взорвался он и начал брызгать слюной.

"Почему же мне так везет на душевнобольных?" — мысленно вздохнула я.

Комендант взял в руки мой рюкзак и вытряхнул вещи из него на стол. Я покраснела, он снова недобро сверкнул на меня глазами. Переворошив все мои вещи, перепотрошив каждую тряпочку, перенюхав все бутылочки, он разочарованно крякнул и сел напротив.

— Ты транс ведь так? — задушевно спросил он.

Я не совсем понимала, что такое "транс", но по тону догадалась, что это какая-то тяжелая болезнь, возможно, неизлечимая. И кивнула едва заметно.

— Что ж это многое объясняет. Я столько вашего брата тут повидал и все, как один, говорить не хотят. Что же вы все за люди-то такие. Мужчины не мужчины, женщины, не женщины, — он грузно встал и медленно обошел стол. За это время он умудрился запыхаться. Комендант сел напротив меня совсем близко на корточки и, посмотрев снизу вверх, еще душевнее сказал:

— Меня Патрик зовут. А тебя?

Я кивнула, но ничего не сказала, а смотрела в пол и думала, что лучше уж молчать, чем отвечать на разные странные вопросы. Щеки моей вдруг коснулось что-то горячее и шершавое. Я отпрянула, сквозь макушку и до самых пяток меня прошила молния, да так и пригвоздила к стулу. Я таращилась на Патрика.

— Ну, чего ты глазки прекрасные свои пучишь? — улыбнулся Патрик. Лучше бы он этого не делал. Меня тут же вывернуло наизнанку. Я вскочила со стула, не понимая, что происходит, и что надо делать дальше. Патрик тоже не понимал, что произошло и ошарашено щупал лицо и фуражку, на которые меня стошнило. Он багровел все больше и больше. Вот-вот его мог хватить удар. Пока он не взорвался громогласной бранью, я схватила в охапку вещи и все, что смогла унести унесла, в том числе и ноги, со всем, что было выше. Я бежала долго и успокоилась только тогда, когда пробежала несколько километров, по какому-то пешеходном мосту через небольшую, но тоже естественную реку.

Я вспомнила все, что было в кабинете коменданта и меня передернуло. Стошнило меня от того, что комендант принял меня за мальчика и полез ко мне с совершенно определенной целью. Был бы он симпатичнее, кто знает. Я не обременена особыми принципами, но только не этот боров. Меня чуть не стошнило второй раз. Я снова пустилась наутек и голова у меня совершенно не кружилась, как это бывало раньше.

Остановиться я смогла только перед одним из самых величественных зданий, которые я когда-либо видела. Мэрия Иезеркеля. Здание поражало воображение. Я тут же забыла про все свои невзгоды. Посмотрев на это холодное архитектурное воплощение абсолютной власти на всем сущим, я поняла, что наконец-то достигла своей цели. Я на мужской территории, совершенно одна, почти без денег, без связей и мне открыты совершенно все пути. Пришибленная этой мыслью и навалившейся на меня вдруг гордостью, я пошла искать место, где можно было бы неплохо заночевать.

Глава 13. В Иезеркельском порту

Нарвель не был морским городом, это я знала, но совершенно не предполагала, что Иезеркель северный портовый город. Я вспомнила, что в Неркеле тоже видела естественную реку, Риммель ловила в ней рыбу. Почему тогда величавый вид реки не поразил меня? Видно права поговорка, что в соседском саду и трава зеленее и вон реки величавее, шире и полноводнее.

Я шла по набережной налево от мэрии очень долго, проходила разные величественные здания, которые обеспечены были первосортной иллюминацией, дабы напугать меня своим строгим видом.

Наконец, я вышла к каким-то складам. "Странно располагать склады у воды!" — подумала я, — "Хотя у них тут все не как у людей".

Краны причудливых форм высились над рекой. Где-то громко загудел корабль. Я была в порту. Я остановилась и стала размышлять, а стоит ли в порту что-то делать приличной девушке? Там же пьяные матросы и все такое.

У нас в портах находятся бордели. Женщины, любящие древнейшую из профессий, кучкуются именно там, так как портовое сообщение налажено не только с женскими, но и с мужскими частями света. Здесь борделей не было точно, но я даже предположить боялась, что может быть там еще.

Сглотнув, я поняла, что любопытство разъедает меня на части, и направилась к порту. Поплутав, по узким улочкам, между складами и доками, я вышла на площадь. На ней имелся фонтан, не работавший. Он изображал разломившийся пополам парусник, нещадно пожираемый спрутом. Посреди это великолепия должна была бить вода, но валялись только пустые бутылки.

Площадь по периметру была усеяна различного вида и пошиба тавернами и забегаловками. Все заведения были питейными, и входить мне в них было страшно. Из одного валил густой едкий вонючий дым. Курильни запретили у нас, а здесь видимо еще не до конца вытравили этих оборотистых людей, которые любят поиграть с законом. Из других доносились разные песни, исполняемые пьяными голосами. Я не зашла ни в один из них из страха, что это может плохо кончиться. Как видно, то что я прикинулась мальчиком меня не спасало. Решат еще опять, что я какой-то "транс" и полезут, а то и бить начнут. Эммэ рассказывал, что на таких, как они устраивались целые облавы там, откуда они с Робертом. Они сбежали в ночь, когда всех таких в городе хотели вырезать, как поросят. К слову, люди вовремя одумались и не стали этого делать. Эммэ с Робертом больше туда не вернулись, а переехали в Иезеркель, потому, что тут нравы проще. Да уж, проще не бывает. Я снова вспомнила о коменданте Патрике, и меня затошнило, а потом вдруг сильно захотелось есть.