Лана Тихомирова - Гладиатор, Маленький Лев и Капитан

• Название: Гладиатор, Маленький Лев и Капитан
• Автор: Лана Тихомирова
• Жанр: Фэнтези

Случилась революция и мир разделился пополам. Часть досталась женщинам часть мужчинам. О любви, в мире лишенном ее, о нежности моря и ласковом предательстве. О том, что только любовь может сотворить настоящую женщину и настоящего мужчину.

---

Стена была горячей и я, прислонившись к ней, кое-как согрелась. Во сне я мирилась с Ирэн, и она снова принимала меня на работу и даже кормила, и больше не истерила. Из всех хозяев она теперь казалась мне самой милой и доброй.

— Ты что тут делаешь? — над моей головой раздался низкий голос с каким-то южным акцентом.

— Я? Сплю. У вас очень теплая стенка.

— О, я рад, — с сомнением ответил пекарь. Он был в белом халате, усат, нос щеки и руки все в муке, — Ты бы шла отсюда!

— Да, хорошо, — безразлично ответила я на его спокойное указание. Я, пошатываясь, встала. Ноги и руки были сухими и пылали, я горела изнутри, и мне было абсолютно "по барабану", что там говорит пекарь и что будет со мной через несколько минут.

— Ты есть хочешь? — вдруг участливо спросил он.

— Нет. Но давайте, я потом съем.

— Подожди.

Пекарь исчез и очень скоро вернулся.

— Это брак. Местные все привереды, чуть не так завиток повернут — все! А есть их можно, — он дал мне несколько едва теплых булочек в виде каких-то цветов и пару обычных сдобных булок.

— Вам работник не нужен? — безнадежно спросила я.

— Да, пожалуй, что нет. Пекаренка у меня маленькая. Мне на жизнь хватает, а кому-то жалование платить я не готов.

— Хоть честно, — сказала я, — А за еду?

— Нельзя. У нас это нарушение закона. Иди с Богом. Пусть с тобой все будет хорошо, — улыбнулся пекарь.

Я устало кивнула и куда-то побрела, держа булки в руках. Уже темнело.

Из подворотни меня окликнул голос.

— Эй, ты! Что несешь?

— Я? — безразлично спросила я, вглядываясь во тьму.

— Ну, не мы же.

— А. Так вас там много. Я булки несу. Вам их отдать?

— Ты все прекрасно понимаешь. И рюкзак свой тоже по-хорошему отдавай.

— Вы меня грабите, ведь так? — безразлично сказала я, снимая рюкзак, сил сопротивляться, не было, только желание, чтобы все скорее кончилось.

— Не грабим, а разбойничаем, — уточнил владелец мясистых красных рук, принимавший у меня вещи.

— Ну, и зря. У бедной Аиши и так ничего нет, — вздохнула я.

— Теперь точно нет, — мерзко прохихикали из темноты.

Я пошла дальше, размазывая слезы по лицу. Я ужасно замерзла, с неба падали первые снежинки и я не чувствовала ничего кроме адской ломоты в конечностях.

Скоро я выбрела на какую-то большую площадь, где стояли дома с иллюминацией. Снег валил гуще, и в свете фонарей все было очень красиво. Я залюбовалась этим и не заметила, как лишилась последнего, что у меня оставалось — сознания.

Глава 15. Медведь-Гладиатор

Я была, а Аиши не было. Странное состояние: я не помнила, кто я, зачем я. Все было не таким, как я привыкла. Все было другим: других цветов, других форм. То, что раньше было твердым, стало зыбким, то, что было незыблемо — разрушилось, руины поросли лесами, а пустыни наполнились водой. Теперь вместо снега на землю падали клочки сахарной ваты. Я лежала на поле незабудок. Они пахли морозным холодом, рыбными очистками и выхлопными газами. Посередь поля высился башенный кран. Внутри него кто-то сидел, но этот кто-то не был человеком. А вата все продолжала падать крупными кусками.

Я лежала, и меня не было. Я была везде и одновременно нигде. Я была эхом в горах, которые окружали незабудковое поле. По горам неслись разноцветные речки и ручьи — это тоже была я.

Я порхала крылатым горным козлом и перескакивала с цветка на цветок. Мне было спокойно, но очень жарко. Вата с неба валила сильнее.

Ватные хлопья падали мне на лицо и были холодны, как лед. На жаре самое то. Я попыталась ловить их ртом, но рот не открывался, да и не было у меня рта. У земли нет рта, а я была землею. Вата больно холодила меня и тут же таяла, согреваясь моим жаром. Вата заполнила все пространство от туч до меня. Но я была и тучами тоже. Только падающей ватой не была и завидовала ее короткому веку. Я была вечной.

С гор спустился мой волк. Я была им, и понимала, зачем он приходил. Он хотел уберечь меня от ошибки, он пытался сожрать меня, чтобы я больше не совершала ошибок. Милый, ласковый волк. Он прошел мимо меня, лежащей на поле незабудок. Проходя мимо, он встал на задние лапы и долго шел, повернув свою голову ко мне. Потом опустился на все четыре и потрусил вперед.

Пробегали ежи, пролетали птицы. Мне было не до них. Вата перестала. Ветер угнал тучи, и вышло солнце. Оно, лихорадочно желтое, чихало и кашляло. Я знала, что у него болит все тело: я была им.

Из межгорья на двух лапах пришел медведь. Он ковылял спокойно и медленно по моему полю. Я не была им и с высоты солнца взирала на его широкие плечи и косматую голову. У медведя был воротник, в который он кутал морду, словно ему было холодно. В лапах у него была трость и саквояж.

Он прошел мимо меня, не заметив. Я увидела знакомое лицо, но не могла узнать его. Мысли путались, я снова лежала на площади.

— Капитан, — тихо позвала я.

Медведь обернулся. С солнечных недосягаемых горных высот я смотрела на то, как медведь бросил трость и саквояж и подошел к маленькой Аише, чтобы слопать ее. Я видела, как сверкнули его клыки, как вдруг он протянул к ней лапы. Землетрясение потрясло кручи и стряхнуло меня в Аишу.

Я боролась с медведем, потому что на сегодня это было слишком: обокрали, теперь еще и сожрать собираются. Медведь что-то нечленораздельно рычал и пытался тащить меня. Я ловко вывернулась и, сделав несколько шагов, упала. Медведь с диким ревом схватил меня за шкирку и перевалив через плечо понес.

"Ну, и пусть жрет! Что у меня осталось? Ничего. Ничего нет, только шкурка и несколько костей, ему хватит!", — думала я.

Медведь тащил меня долго, и я не могла понять, где именно нахожусь. Горы сменялись видами незнакомого города, а потом наступали снова. Создавалось ощущение, что мы идем не день и не два, а несколько недель и успели пройти много.

"Когда меня станут есть?!" — возмущенно думала я.

Но ответа на свой вопрос так и не дождалась.

Наконец, медведь подошел к какому-то дубу, несколько раз постучал, ствол раздвинулся и медведь вошел. Он долго поднимался по лестнице наверх. Потом открыл лапой перегородку и вошел в свою берлогу.

— Не знала, что медведи живут на… в… внутри деревьев, — слабо сказала я.

— Ты говорить умеешь? — спросил медведь.

Я закричала, потому что морда медведя надменно сложилась в гримасу. Должно быть он улыбался.

— А ты почему разговариваешь? — спросила я после того, как он отнял свою лапу от моего рта.

— Потому что все люди, разговаривают, — с расстановкой сказал он.

— Но ты не человек, — резонно ответила я.

— А кто же я? — лукаво спросил медведь.

— Медведь, — честно ответила я.

Он снова скорчил свою гримасу и коснулся лапой моего лба. На удивление лапа была прохладной и кожистой, а вовсе не меховой.

— У тебя температура, детка, — сказал Медведь, — Давай снимай пальто свое, будем тебя лечить.

Я посмотрела на себя, но так и не поняла, чего он хотел.

— Притащил домой психа, — фыркнул Медведь и принялся сдирать с меня кожу. Это было совершенно не больно, но без кожи стало зябко.

— Дальше сама.

Я снова не поняла о чем он.

— Ох, ты горе горькое. Приехал, называется, на родину, — фыркал Медведь.

— И ничего я не горе, — обиделась я.

— Хм, я могу соседа позвать, чтобы ты ему рассказала. Мне можешь не рассказывать. Ты откуда такая взялась?

— От мамы с папой, — зевая, ответила я.

Медведь шумно выпустил воздух. Дальше я смутно помню только ощущения чего-то очень теплого, потом мокрого и холодного, потом я заснула и больше ничего не видела.

******

Я проснулась, и первые ощущения были связаны с тем, что я абсолютно здорова и полна сил. После я выяснила, что лежу на кровати. Неужели мне все приснилось? Да, уж, это больше похоже на бредовый сон, чем на правду. Вслед за этим пришло чувство, что я, во-первых, нагишом, во-вторых, не одна. Я была укутана в одеяло, с одной стороны, а со спины меня грел своим телом еще кто-то. Тут произошло сразу две странные вещи.

Первая: я не стала с визгом выпрыгивать и пугать противника. Вторая: кожа как-то вдруг истончилась, я чувствовала абсолютно все, что происходит внутри и снаружи. Странное ощущение.

Я тихонько пошевелилась, чтобы тихо встать, тихо собрать вещи и так же тихо уйти, но это не удалось.

— Проснулась, — некто сзади пробасил мне в затылок, — А я только задремал.

— В-вы кто? — пролепетала я, предпочитая не оборачиваться и не думать о том, что вообще могло быть.

— Я — человек, я, кажется, говорил об этом тебе вчера. Кушать хочешь?

Я прислушалась к себе и поняла, что безумно хочу.

— Нет, — послушно ответила я.

— Значит, хочешь, — мужчина поднялся с той стороны кровати, — Вещи твои на тумбочке, чистые. Впрочем, больше ты в этом безобразии ходить не будешь.