Ален Демюрже - Жак де Моле: Великий магистр ордена тамплиеров

• Название: Жак де Моле: Великий магистр ордена тамплиеров
• Автор: Ален Демюрже
• Издательство: Евразия
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-8071-0322-2

Каждому известен трагический конец ордена Храма, военно-монашеского ордена, основанного в XII веке, одного из самых могущественных на Западе, процесс против которого, начатый Филиппом Красивым в 1307 г., еще и по сей день питает множество легенд и порождает много споров. Возможно меньше знают Жака де Моле (ок. 1244-1314), последнего великого магистра ордена Храма, который погиб в пламени костра за то, что не пожелал отречься от своего ордена.

Правду сказать, об этом человеке, уроженце Бургундского графства, в течение почти всей его негромкой карьеры на Востоке мало кто слышал. Избранный главой тамплиеров в 1292 г., он пережил исчезновение латинских государств после взятия Акры мамелюками. С Кипра, куда отступили христиане Востока, он воодушевлял их на борьбу за возвращение Иерусалима, опираясь на союз с монголами. Но эта стратегия провалилась, и великой мечте пришел конец. Приглашенный во Францию папой Климентом V для обсуждения вопросов крестового похода и слияния орденов Храма и Госпиталя, Моле попал в ловушку в результате интриги, которой он не разглядел и которая стала роковой для тамплиеров.

Ален Демюрже, используя неизданные документы, недавно оказавшиеся в его распоряжении, обозревает жизненный путь человека малоизвестного, о котором потомки часто судили дурно, но не лишенного ни характера, ни амбиций. Попутно уточняя некоторые даты и данные, казавшиеся до сих пор неоспоримыми, он в увлекательном расследовании выявляет меру ответственности последнего великого магистра за исход процесса ордена Храма и подлинные мотивы его поведения.

---

Естественно, поскольку ничего не известно, должностей Жака де Моле никто не нашел. Лоран Дайе, от сведений которого никогда нельзя отмахиваться, несмотря на его манеру заметать все следы, которые могут вывести на его источники, утверждает, что к моменту избрания он был маршалом ордена;[150] не то чтобы это было невероятно, но он мог стать таковым только после Пьера де Севре, обезглавленного мамелюками в конце осады Акры в мае 1291 года.[151] Ранее это невозможно, потому что почти все сановники ордена времен Боже известны, и среди них он не числится.

Говорили, что он занимал должность магистра Англии. В 1295 г., как утверждает Т. Паркер,[152] чего не могло быть, потому что он с 1292 г. был великим магистром; в 1293 г., как пишет другой автор, чего не могло быть по той же причине.[153] А до этих дат есть полный список магистров Англии!

Обратимся к касающимся его упоминаниям за 1284-1285 гг., одно из которых взято из протокола допроса Жана де Виля на Кипре 28 мая 1310 г., другое — из протокола допроса Ги Дофена в Париже 8 января 1311 года. Жан де Виль, последний гардеробмейстер ордена, сказал, что был принят в орден Храма двадцать пять лет назад (то есть в 1285 г.) Жаком де Моле, магистром ордена (siс), в Париже; присутствовали Гуго де Перо, в то время магистр Франции, и Эймон д'Уазеле, последний маршал ордена, также допрошенный на Кипре за несколько дней до Жана де Виля.[154] Тут есть одна проблема — в 1285 г. Гуго де Перо не был магистром Франции; но в качестве командора Эпайи (1280-1285) он мог присутствовать на капитуле провинции Франция, в ходе которого, вполне вероятно, и происходил этот прием.

Ги Дофену к моменту допроса был сорок один год, а вступил он в орден Храма тридцать лет назад (ему было одиннадцать лет), то есть в 1281 году. Двадцать шесть лет тому назад, то есть в 1285 г., он видел, как брата Ронселена, рыцаря из Прованса, в Акре принимал магистр Гильом де Боже в присутствии «братьев Тибо Годена, командора Заморской земли [или великого командора], и магистра Храма, каковой здесь присутствует [Жака де Моле], Пьера де Севре, гардеробмейстера [впоследствии он станет маршалом], Пьера де Монтада [имеется в виду каталонец Монкада], командора Акры, Флорана де Виля, в то время компаньона [socius] означенного магистра».[155] Этот список интересен тем, что Моле в нем фигурирует среди видных сановников 1285 г., причем сам не имеет ни титула, ни должности, даже должности компаньона магистра, каковым его иногда хотят видеть, потому что никем другим он не был! Может быть, в памяти Ги Дофена должность Моле в 1311 г. — великого магистра — вытеснила менее заметную должность, которую тот занимал ранее? Но в пятнадцать лет память бывает отличной, и то, что сказал Ги Дофен, верно и точно (этот список сановников подтверждают другие источники); поэтому нет оснований приписывать ему ошибки или путаницу.

Моле сам на первом допросе в 1307 г. сказал, что принял в орден немногих тамплиеров, и, в самом деле, в разных протоколах процесса их обнаруживается не более десятка.[156] Если он не делал этого в качестве великого магистра, то так же, похоже, вел себя и Боже; но если бы он занимал должность, например, командора, его имя встречалось бы чаще. Если Моле нечасто упоминается, это потому, что, как он верно сказал, он редко участвовал в приеме, — вероятно, так как не занимал никакой из должностей, которые обязывают быть «принимающим»: командора дома, магистра провинции, досмотрщика.

Если только свидетель ничего не путает, получается, что его принимали в тамплиеры в Париже. Возможно, Моле, приехавшему с Востока в Париж, доверили принять соискателя из уважения, даже если он не занимал в ордене должностей первого плана. Может быть, рядовой тамплиер не был безвестным тамплиером, что подтверждают сведения Ги Дофена. К этому я вернусь.

Никаких других данных об этом пребывании на Западе в 1285 г. нет: был ли это краткий визит с каким-то заданием или же начало либо конец долгого пребывания? Ведь если его присутствие в Париже можно датировать концом июня 1285 г. (собрания генерального капитула происходили в это время), то дата приема, на котором присутствовал Ги Дофен в Акре, неизвестна: до или после парижского приема?

Некоторые историки считают, что Моле не было в Акре во время последней осады города, другие утверждают обратное. Ни для того, ни для другого никаких подтверждений нет.[157]

С 1265 по 1291 г. имя Жака де Моле не было на слуху. Может быть, это был человек скромный и сдержанный? Вероятно, но чтобы настолько! Рискнем выдвинуть гипотезу, имеющую весьма хлипкие основания: Моле не занимал в ордене никаких важных должностей потому, что не принадлежал к команде Гильома де Боже и был не согласен с его политикой, даже если в показании во время процесса он признает, что тому ничего другого не оставалось. Вероятно, он никогда не был человеком Боже, человеком Анжуйцев, следовательно, человеком короля Франции. Нужно сохранять осторожность, но обстоятельства его избрания в качестве главы ордена Храма могли бы а posteriori [задним числом (лат)] придать этой гипотезе некоторое правдоподобие.

4 1292 ВЕЛИКИЙ МАГИСТР ОРДЕНА ХРАМА

В 1285 г. Жак де Моле находился в Париже, а потом в Акре, или же в Акре, а потом в Париже. Неизвестно ни где он был, ни что делал с 1285 по 1291 годы. Для того чтобы утверждать, что он был в Акре во время осады, нет ни малейших доказательств, но это отсутствие доказательств не значит, что его там не было![158] Мне придется еще раз описать важные события, происходившие в Акре в 1290-1291 гг., не упоминая Жака де Моле!

От Акры до Кипра

Рассказ о падении Акры хорошо документирован — как латинскими, так и арабскими источниками. С латинской стороны мы располагаем свидетельствами двух очевидцев — Тирского Тамплиера и анонимного автора «De excidio urbis Aconis» (О разрушении города Акры»).[159] С арабской стороны «История мамелюкских султанов» Макризи[160] и «Краткая история человеческого рода», произведение Абу аль-Фида, очевидца, который позже сражался во главе войск Хамы, где был эмиром,[161] открывают список из дюжины исторических трудов, использованных Д. Литтлом для составления рассказа об этих событиях.[162]

Калаун решил напасть на Акру летом 1290 г., после того как его совет обсудил, должно ли убийство мусульманских купцов западными крестоносцами рассматриваться как casus belli, влекущий за собой разрыв перемирия; совет счел, что нет, но Калаун не посчитался с этим, потому что принял свое решение задолго до этих убийств. Он немедленно начал военные приготовления, мобилизовав всех эмиров и все провинции своей империи. Он постоянно шел на хитрости, чтобы усыпить бдительность христиан. Тем не менее Боже получил сведения о намерениях Калауна, но, как и в случае с Триполи, ему не поверили.[163] Смерть султана, произошедшая зимой, ничуть не замедлила приготовлений, и в марте 1291 г. его сын аль-Ашраф Халиль был готов к походу. Войска из провинций, провизия, осадные материалы методично перебрасывались к Акре. Помимо регулярных частей, аль-Ашраф Халиль получил в качестве подкрепления многочисленных «борцов за веру», которых мобилизовала идея джихада.

Осада началась б апреля. Город находился на военном положении и мог рассчитывать на прочность своих стен и на сохранение морских коммуникаций, прежде всего с Кипром. Полагают, что в нем тогда находилось 100 тысяч человек — к обычному числу жителей добавилось много беженцев (около 40 тысяч).[164] Там было от 700 до 800 рыцарей и 14 тысяч пеших бойцов. Оборону двойного кольца стен обеспечивали различные общины, составлявшие население города: каждая отвечала за свой сектор или свои ворота.

Короля Кипра Генриха II, который был также королем Иерусалима и, следовательно, естественным командующим армии, в начале осады на месте не было. Поэтому командование было возложено на шесть лиц: на Жана де Грайи и Оттона де Грансона, соответственно командиров французского и английского полков (Грансон прибыл в прошлом году), Жана де Вилье, магистра ордена Госпиталя, и Гильома де Боже, магистра ордена Храма, а также магистров орденов святого Фомы и святого Лазаря. Любопытно, что тевтонцы в качестве защитников города почти не упоминаются.[165]

В борьбе с султаном, располагавшим бесчисленными войсками и семьюдесятью двумя осадными машинами, которые, непрерывно действуя, покажут свою немалую эффективность, с начала осады франки исходили из принципа активной обороны. Абу аль-Фида пишет, что «франки не закрыли основную часть своих ворот; напротив, большие ворота они оставили открытыми и там держали оборону».[166] Благодаря этому им было удобно производить вылазки, и они в любой момент могли создать угрозу для бескрайнего лагеря мамелюков, раскинувшегося по всему сухопутному периметру города.