Коллектив авторов - Заметки о Ленине. Сборник

• Название: Заметки о Ленине. Сборник
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Словарь Ленина

1

Каждая речевая конструкция имеет свои внутренние законы, которые определяются ее назначением; слово, в зависимости от того, какая задача на него возлагается, бывает выдвинуто то одной, то другой стороной.

Ораторская речь, имеющая цель — убедить — подчеркивает в слове его влияющую, эмоциональную сторону. Здесь играет свою роль момент произнесения; огромное значение интонации; слова могут быть вышибленными из их значения той или иной интонацией[52]. Здесь важно общее значение фразы помимо отдельных слов; это общее значение может, наконец, так деформировать значение отдельных слов, что даст одну видимость «значения», — и все-таки может влиять на слушателей и читателей, потому что останется чисто словесный, отъединенный от вещей план (а мы видели, как это много, — хотя бы на элементе лексической окраски). Фраза может стать сгустком, который ценен сам по себе, — своей «словесной» и эмоциональной силой.

Далее, — для того, чтобы убедить, — нужны сглаженные слова; такие слова имеют большую эмоциональную убедительность. Ведь когда слово сглаживается, — это значит, что оно имеет настолько широкий лексический объем, что в каждом конкретном случае оно уже более не имеет «своего», специфического значения, — но является как бы названием всего лексического объема, своим собственным названием.

Оно совершенно отвыкается от конкретности, но в нем остается клубок ассоциаций, очень эмоциональный, хотя и спутанный; чем больше захватано такое слово, тем больше в нем эмоциональных оттенков, — помимо конкретного значения. Так рождается речь, построенная на «фразе»: «слова, слова, слова».

Как убеждающая — такая речь может быть сильна; она создала сильную традицию. Это — собственно главный тип ораторской речи; и во многом с нею совпадает тип газетной статьи, — цель которой «убеждение» или «освещение факта». У газетной статьи — свои традиции; здесь должны быть приняты во внимание фельетоны и хроникерская заметка, которые во многом влияют на стиль любой «освещающей» статьи. Но общее основное задание сближает такой тип статьи с ораторской убеждающей речью. Ведь здесь важно не сказать о факте (это задача информационной статьи), — здесь важно осветить факт. Поэтому название, конкретное вышелушивание факта, вещи из слова здесь не нужно. Здесь нужно сопоставить факты с другими, вдвинуть их в известный ряд, — и ключом к такому ряду может быть слово, отсюда искусство «уклончивой фразы», дающей значение в словесном плане, непереводимое на вещный; отсюда — обильные цитаты, как готовый, словесный материал, имеющий уже свою окраску; цитата в статье обычно служит окрашенным трамплином для перехода к настоящему моменту, к разбираемому факту, — и словесное действие трамплина сохраняется и помимо самого перехода. И противоположным типом является речь разубеждающая, дающая новое освещение. Здесь самым сильным полемическим оружием будет — во-первых, использовать приемы противника, во-вторых, противопоставить его исторически сложившейся традиции — новую свежую.

Здесь — огромная доля значения Ленина, как политического оратора и стилиста. Его полемические приемы, рождавшиеся во время революционной борьбы — были революцией и в области ораторского и газетного стиля.

Разубеждающая речь есть в то же время и речь «убедительная», но приемы убеждения, самый строй речи будут другие — в зависимости от разного назначения обоих типов. Но, конечно, приемы, выработанные в разубеждающей речи могут затем примениться и в речи убеждающей. И здесь — новый эволюционный этап типа убеждающей речи.

Разубеждающая речь открывала новые приемы и для убеждающей речи. Новая традиция, противопоставленная старой — и в этом смысле сильная и действующая, — была сильна не только в этом противопоставлении, а сама по себе становилась новым этапом стиля.

2

Обращу сначала внимание на один с виду мелкий, а на деле характерный лексический прием Ленина, — ленинские кавычки.

Из фразы противника изымается слово и ставится под кавычки (графические или интонационные). Стоит просмотреть статьи и речи Ленина, чтобы увидеть, что они пестрят этими кавычками. Ленин любит говорить словами противника, но он их заставляет заподозривать, лишает их силы, оставляет от них шелуху.

Приведу один пример:

«Империалистическая война, требуя неимоверного напряжения сил, так ускорила ход развития отсталой России, что мы „сразу“ (на деле как будто бы сразу) догнали Италию, Англию, почти Францию, получили „коалиционное“, „национальное“ (т. е. приспособленное для ведения империалистической бойни и для надувания народа), „парламентское правительство“».

(Первый этап первой революции. Н. Ленин, том XVI, с. 10).

Слова: коалиционное, национальное, парламентское правительство взято в кавычки. Слово вышиблено из его позиции. Слово заподозрено в его конкретном значении. Слова «национальное, коалиционное, парламентское» слова с сомнительным конкретным значением. Подчеркивается, что у них нет реального лексического объема, что они — собственно затасканное название самого лексического объема и ничего более, — «название названия». Слово, как собственное название, слово с выветрившимся лексическим объемом, это подчеркивают иронические кавычки.

И кроме того, они иронически подчеркивают лексическую окраску: все три слова — слова «высокой» политики кстати выразительные и фонически, помимо значения. (Это еще подчеркивается ироническим толкованием, данным в нарочито сниженной лексической окраске, — «бойня», «надувание»).

Это любопытный случай. Собственно такое слово, как «сразу», — слово нецентральное в предложении, — это по значению, как бы усиление слова «догнали». В убеждающей речи эти второстепенные по значению, но в то же время усиливающие, подчеркивающие слова попадаются очень часто и в общей массе слов они играют роль нажима, почти незаметного, но сильно действующего.

Характерно, что и этот прием убеждающей речи Ленин в приведенной цитате обессиливает, эмоциональное «сразу», повидимому второстепенного значения, он берет в кавычки — и дает поправку: как будто бы сразу.

Таким образом, в этом случае подчеркивается не пустота слова, не его словесная сторона, а его невязка с тем, что на «деле», — невязка с вещным планом.

Из слова выдернута вещь, которая неадэкватна слову, слово поколеблено в его связи с вещью, — и дана поправка[53].

Здесь ясно, что тогда как убеждающая речь идет по руслу эмоциональному, тогда как она стремится использовать чисто словесный план, неразложенные «цельные» значения слов, — со всеми примесями, которые дает им лексический план, со всеми эмоциональными оттенками, и тогда как для нее фраза является цельным сгустком, некоторым синтетическим целым, часто ценным сам по себе, — разубеждающая речь идет по пути разложения этих сгустков анализа их, вышелушивания слова из фразы и вещи из слова.

Сглаженное слово может быть подчеркнуто в словесном плане; последняя ступень сглаженного слова — это окончательный разрыв его с конкретными, специфическими значениями, — когда слово употребляется как «название названия», как обозначение самого лексического единства.

Таковы в прессе «слова с большой буквы».

Родина, Революция, Восстание, — в самой графике подчеркнуто, что здесь говорится не о специфических значениях, встречающихся на пространстве лексического единства, — нет здесь, собственно, дано название самого лексического единства, — это словесное обозначение самого слова. Мы видели, что эмоциональное воздействие у сглаженных слов имеется, что как раз отсутствие специфического, конкретного в них значения оставляет простор для эмоциональных оттенков, окружающих слово вне конкретных значений[54].

Ленин в полемике с «разгулом революционной фразы» — противополагает этим большим буквам — свои кавычки:

«„Дело Народа“ фразерствует „под якобинца“. Грозный тон, эффектные революционные восклицания. „Мы знаем довольно“, „вера в победность нашей Революции“ (обязательно с большой буквы), „от того или иного шага русской революционной демократии… зависит судьбы всего так счастливо, так победно поднявшегося Восстания (обязательно с большой буквы) трудящихся“. Конечно, если слово Революция и Восстание писать с большой буквы, то это „ужасно“ страшно выходит, совсем как у якобинцев. И дешево и сердито».

(О вреде фраз, т. XIV, стр. 223).

Таким образом, тогда как в случае со словом «сразу» обращено внимание на невязку слова с вещью, — в этом случае «Восстание», а также в случае с «национальным», «коалиционным» и т. д. разоблачается самое слово в его значении. По этим двум руслам и идет полемическая «языковая политика» Ленина.