Александр Королев - Загадки первых русских князей

• Название: Загадки первых русских князей
• Автор: Александр Королев
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-94538-096-2

Книга представляет собой попытку разобраться в самых запутанных вопросах русской истории IX–X вв., ведь по существу Киевская Русь — это иная цивилизация; мышление человека Средневековья отличалось от сегодняшнего. Временная удаленность событий русской древности, малый круг первоисточников, их ошибочные интерпретации предшествующими исследователями поставили массу вопросов перед современными учеными. Сколько Олегов было среди первых русских князей? Кто погубил киевского князя Игоря? Почему Святославу не «сиделось» в Киеве? Историк А. С. Королев приходит к ошеломляющим выводам: настоящие князья IX–X веков оказываются совершенно не похожими на их летописные портреты…

---

Г. Г. Литаврин совершенно справедливо обратил внимание и на то, что статус Святослава низок даже для положения наследника Ольги. Напомню, что в составе посольства 957 года наиболее важной особой, разумеется, после Ольги, являлся ее «анепсий». Об этом свидетельствуют и полученные им денежные дары. Будучи вторым человеком в русском посольстве, он, вполне вероятно, был вторым человеком после Ольги и в княжеском союзе. Получается, нельзя говорить не только о переходе власти к Святославу в 957 году, но даже и о наличии предпосылок для подобных изменений.

Несмотря на то что из описания визита Ольги видно, что ее высокое положение на Руси было более чем стабильно, некоторые историки считают, что ее крещение и заигрывание с христианской Византией привели к недовольству языческой партии во главе со Святославом, свержению Ольги около 957 года и приходу к власти ее сына-язычника (В. А. Пархоменко, И. Лебедев и др.).

В «Продолжении хроники Регинона Прюмского» под 959 годом сказано: «Послы Елены (княгиня Ольга после крещения приняла христианское имя Елена. — А.К.), королевы ругов (русов. — А.К.), крестившейся в Константинополе при императоре константинопольском Романе, явившись к королю, притворно, как выяснилось впоследствии, просили назначить их народу епископа и священников». Под 960 годом следует продолжение о том же: «Король отпраздновал Рождество Господне во Франкфурте, где Либуций из обители святого Альбана посвящается в епископы для народа ругов достопочтенным архиепископом Адальдагом». Под 961 годом сообщается: «Либуций, отправлению которого в прошлом году помешали какие-то задержки, умер 15 февраля сего года. На должности его сменил, по совету и ходатайству архиепископа Вильгельма, Адальберт из обители святого Максимина, который, хотя и ждал от архиепископа лучшего и ничем никогда перед ним не провинился, должен был отправляться на чужбину. С почестями назначив его епископом народу ругов, благочестивейший король, по обыкновенному своему милосердию, снабдил его всем, в чем тот нуждался». И, наконец, в 962 году: «В это же лето Адальберт, назначенный епископом к ругам, вернулся, не сумев преуспеть ни в чем из того, чего ради он был послан, и убедившись в тщетности своих усилий. На обратном пути некоторые из его спутников были убиты, сам же он, после больших лишений, едва спасся»{186}.

Сообщение о неудачной миссии Адальберта, о которой он сам и сделал запись в указанной хронике, имеется в более сокращенном виде в «Хронике» Титмара Мерзербургского, который несколько изменяет его окончание, сообщая, что Адальберта изгнали язычники{187}. «Кведлинбургские анналы» отмечают, что Адальберт «не избежал смертельной опасности от их (русов. — А.К.) козней»{188}. Схожие краткие сообщения о миссии Адальберта содержатся и в некоторых германских хрониках{189}.

Из этих сообщений видно, что еще в начале 60-х годов X века Ольга по-прежнему оставалась киевской княгиней, «королевой ругов», и, следовательно, поездка в 957 году в Константинополь не принесла ей вреда. Однако из рассказа Адальберта следует, что на Руси он подвергся каким-то опасностям, многие его спутники погибли, а сам он едва спасся. Причину бегства Адальберта большинство историков видит все в том же перевороте, совершенном «языческой партией», который они относят уже к 962 году (М. Д. Приселков, М. С. Грушевский, В. А. Мошин, В. В. Мавродин, В. Я. Рамм, Б. А. Рыбаков, М. Б. Свердлов, А. П. Новосельцев и др.).

Действительно, вскоре после изгнания Адальберта Святослав начал свои знаменитые походы. Но из рассказа Адальберта вовсе не следует, что епископ не сумел преуспеть ни в чем из-за переворота в Киеве. Судя по сообщению его хроники, Адальберта обманули те же люди, что и пригласили. Сам епископ воспринял свое назначение к русам как наказание, отправился в свою миссию неохотно и поэтому еще мог потерпеть неудачу. Не случайно Адальберт скромно умалчивает о причинах провала и ничего не говорит ни о каком насильственном изгнании. Из рассказа хроники можно сделать вывод, что он сам уехал, потерпев неудачу. Ситуация на Руси действительно могла измениться за то время, которое прошло с момента приглашения епископа до момента его изгнания, но это не означает, что в Киеве произошел переворот. Отметим, что мотив изгнания Адальберта русами появился в источниках гораздо позднее поездки, когда возникла необходимость чем-нибудь оправдать неудачу Адальберта и его отъезд, чтобы он мог продолжать делать карьеру{190}. Что же касается известия о гибели спутников Адальберта, то он не связывает эти события с действиями русских властей. Лишения и гибель товарищей Адальберт пережил «на обратном пути», то есть речь скорее всего идет о дорожном происшествии. Отметим, что если бы в Киеве произошел перевороту то вряд ли Ольга осталась бы там жить и даже управлять городом в отсутствие Святослава, что явно следует из летописного рассказа о 6476–6477 (968–969) годах. Таким образом, мы не можем точно ответить на вопрос, пришел ли Святослав к власти в начале 60-х годов X века или нет. Из летописного текста следует, что, несмотря на расхождения в вере, Ольга любила своего «непутевого» сына. Расхождения у них были только по вопросу о том, каким богам молиться и как управлять Русью. По существу отношения между Ольгой и Святославом представляли собой столкновение двух «концепций» развития Руси.

Какова же была «концепция» Ольги? Летописи считают центральным событием внешней политики Ольги — поездку княгини в Царьград и ее крещение там. Действительно, интерес Ольги к христианству был велик. Кроме рассказа о крещении княгини, летописи знают только о ее замужестве с Игорем, мести древлянам и смерти. По летописям получается, что Ольга в своей внутренней политике занималась только пропагандой христианского учения. Повесть временных лет считает Ольгу одной из первых русских христианок, которая светилась среди язычников, «аки бисер в кале».

Встречала ли проповедь Ольги понимание в русском обществе? Много ли было христиан в Киеве? Играли ли они какую-нибудь роль в управлении Русью? Среди историков нет единого мнения на этот счет. С одной стороны, большинство исследователей признает, что влияние христиан было велико в Киеве уже в середине X века. Об этом свидетельствуют упоминания в источниках о «крещении» русов до Ольги, наличие в Киеве христианской церкви, участие русов-христиан в заключении договора с греками в 944 году. Причем, согласно договору, христиане и язычники представляли в то время в Киеве равные силы. Однако не меньше историков, напротив, уверены в том, что в первой половине X века влияние христиан было еще слабым. Ольгу не поддерживал даже сын. Ведь Повесть временных лет сообщает, что «жила же Ольга с сыном своим Святославом, и учила его мать креститься, но он пренебрегал этим и не принимал в уши. Но если кто желал креститься, то не запрещал, а насмехался над ним… Ольга часто говорила: «Я познала Бога, сын мой, и радуюсь, если и ты познаешь — будешь радоваться». Он же не внимал этому, отговариваясь: «Как мне одному принять новую веру, а дружина моя станет над этим смеяться?» Она же сказала: «Если ты крестишься, то и все сделают то же». Он же не послушался матери, следуя обычаям языческим, не ведая, что кто матери не послушает — в беду попадет… Он же за это гневался на мать… Но Ольга любила своего сына Святослава и говорила: «Да будет воля Божья. Если захочет помиловать Бог род мой и народ русский, то вложит им в сердце то же желание обратиться к Богу, что даровал и мне». И так говоря, молилась за сына и за людей каждую ночь и каждый день, воспитывая сына до его возмужания и совершеннолетия». Обращают эти исследователи внимание и на то, что после смерти княгини ее похороны по христианскому обряду были совершены втайне. Ольга даже побаивалась, что ее некому будет похоронить так, как ей хочется.

Из этих двух точек зрения нам кажется более обоснованной первая. Еще А. А. Шахматов обратил внимание на то, что рассказ Повести временных лет о тайном погребении Ольги явно тенденциозен и составлен из разных источников: «Через три дня Ольга умерла, и плакали по ней плачем великим сын ее и внуки ее, и все люди. И понесли, и похоронили ее на открытом месте. Ольга же завещала не творить по ней тризны, ибо имела при себе священника, который и похоронил блаженную Ольгу». Как видим, сначала летописец говорит, что Ольгу хоронили всем Киевом, а чуть ниже сказано, что ее похоронил священник. Скорее всего, мы здесь имеем дело с особым рассказом о крещении и погребении Ольги. Летописцу было важно доказать, что святая Ольга жила и умерла как христианка, окруженная язычниками и потому страдающая и одинокая{191}. Рассказ же летописи о том, что Ольга уговаривала сына креститься, можно понимать и в том смысле, что княгиня не видела никаких препятствий для распространения христианства на Руси и предлагала креститься Святославу и его дружине.