Илья Ильин - Постмодернизм от истоков до конца столетия - эволюция научного мифа

• Название: Постмодернизм от истоков до конца столетия - эволюция научного мифа
• Автор: Илья Ильин
• Жанр: Философия

---

жить грань между реальным фактом и вымыслом). В качестве

примера приводятся романы "Бледный огонь" (1962) Владимира

Набокова и "Бойня номер пять" (1969) Воннегута.

Как свидетельствуют высказывания самих писате

лей-постмодернистов, в своей практике они редко прибегают к

столь сознательно и математически рассчитанной конструкции.

164

ГЛАВА III

Предполагать же, как это делает Фоккема, что эти математиче

ские приемы "неподвластны вмешательству человеческой воли"

(144, с. 92), -- значит встать на позиции мистификации реаль

но-жизненных отношений, постулируя существование в мире того

же онтологического хаоса, где безудержно господствуют слепой

случай и принцип игры, художественно-литературный аналог ко

торого и пытаются создать писатели-постмодернисты.

Фактически, как отмечалось, правило нонселекции отражает

различные способы создания эффекта преднамеренного повество

вательного хаоса, фрагментированного дискурса о восприятии

мира как разорванного, отчужденного, лишенного смысла, зако

номерности и упорядоченности. Это и является самой приметной

чертой постмодернистской манеры повествования, выявить прави

ла внутренней организации которой (а, вернее, правила дезорга

низации) Фоккема и пытается. В этом и заключается одновре

менно слабая и сильная стороны его подхода. Если оценивать его

в целом, то он сугубо негативен, поскольку описывает только

разрушительный аспект практики постмодернизма -- те способы,

с помощью которых постмодернисты демонтируют традиционные

повествовательные связи внутри произведения, отвергают при

вычные принципы его организации.

Но в таком случае остается открытым вопрос: что же явля

ется связующим центром подобного фрагментированного повест

вования, что превращает столь разрозненный и гетерогенный ма

териал, которым заполнено содержание типового постмодернист

ского романа, в нечто такое, что при всех оговорках все-таки за

ставляет себя воспринимать как целое? И на этот вопрос Фок

кема не дает ответа.

В то же время не вызывает сомнения, если даже отвлечься

от событийного аспекта содержания постмодернистского произве

дения, всегда работающего на определенный моральный урок

читателю, что литературные тексты данного типа в своем подав

ляющем большинстве обладают единством эмоционального тона и

общего впечатления. Это побуждает к поискам не только общей

символической структуры, но и некого содержательного центра,

выраженного и формальными средствами.

Маска автора

И такой центр существует. Это образ автора в романе, и

если быть более точным, "маска

автора" -- характерная черта постмодернистской манеры повест

вования. Именно она является тем камертоном, который настраи

165

ПОСТМОДЕРНЫЙ ЛИК СОВРЕМЕННОСТИ

вает и организует реакцию имплицитного (а заодно и реального)

читателя, обеспечивая тем самым необходимую литературную

коммуникативную ситуацию, уберегающую произведение от ком

муникативного провала. Возможно, здесь мы сталкиваемся с чис

то психологической реакцией писателя, заранее неуверенного в

том, что ему удастся наладить контакт со своим читателем, пере

дать ему свое сокровенное знание о бессмысленности мира в це

лом и усилий человека упорядочить в нем свою жизнь. Другой

причиной появления этой маски, интуитивного ощущения ее необ

ходимости, является тот факт, что в условиях острого дефицита

человеческого начала в плоских, лишенных живой плоти и психо

логической глубины персонажах постмодернистских романов, фак

тически марионеток авторского произвола, маска автора часто

оказывается единственным реальным героем повествования, спо

собным привлечь к себе внима

ние читателя.

Страх перед "несостоявшимся читателем"

В композиционном плане,

который и есть выражение ав

торского замысла, попытка до

биться успешной коммуникации

-- достичь взаимопонимания с

читателем -- уже служит свидетельством опасения писателя ком

муникативного провала. Иными словами, автор, рискнувший поя

виться на страницах своего произведения в том или ином виде,

сразу выдает свое беспокойство, что он может столкнуться с

lecteur manque -- "несостоявшимся читателем". Можно сформу

лировать это и по иному: автор, следовательно, заранее подозре

вает, что посредством объективации своего замысла всей структу

рой произведения (общей моралью рассказываемой истории, рас

суждениями и действиями персонажей, символикой повествования

и т. д.) ему не удастся вовлечь читателя в коммуникативный про

цесс и он вынужден взять слово от своего имени, чтобы вступить

с читателем в непосредственный диалог и лично растолковать ему

свой замысел. Следовательно, проблема маски автора тесно свя

зана с обострившейся необходимостью наладить коммуникатив

ную связь с читателем.

Возникшую потребность в коммуникативности можно объяс

нить целым комплексом причин, которые в рамках данной работы

вряд ли удастся полностью перечислить. Поэтому ограничимся

лишь самыми, на наш взгляд, существенными и релевантными

для задач нашей работы. Одной из причин следует назвать изме

нившуюся социокультурную ситуацию, о чем частично говорилось

166

ГЛАВА III

в начале. Это прежде всего технический прогресс в области

масс-медиа -- развитие аудио-визуальных средств коммуникации

во всех сферах, которые активно влияют на формирование массо

вого сознания -- от создания мощной индустрии книгоиздатель

ства с ее разветвленной системой рекламы, рецензирования, пре

мирования и заказного "монографирования" до влиятельной им

перии газетно-журнального дела; от кинопромышленности с ее

производственными и прокатными мощностями до телевидения и

бурно растущего феномена видео -- гибрида кино и телевидения.

Другой причиной можно назвать изменение самой структуры

читателя, воспитанного на этой массовой культуре. Наивно пола

гать, что сегодняшний читатель ничем не отличается от читателя

начала века -- он изменился и качественно и количественно; в

своей массе он стал носителем устоявшихся вкусов и пристрастий

к стереотипам массовой культуры.

Третья причина -- изменение вкусов самой творческой ин

теллигенции и, как следствие, изменение ее эстетической ориента

ции. В XX в. с особой остротой возник вопрос о пропасти меж

ду высокой и низкой культурой.

В произведениях постмодернистов бросается в глаза сущест

венная переориентация эстетических установок, явное стремление

стереть грань между высокой и низкой литературой, однако, надо

сразу сказать, эти попытки весьма непоследовательны и противо

речивы, поскольку они адресованы все-таки искушенному читате

лю и носят явно вызывающе эпатажный и пародийный характер.

Ощущение угрозы коммуникативного провала породило агрессив

ность речевого поведения авторской маски, всеми имеющимися в

ее наличии языковыми средствами она стремится вовлечь читате

ля в активный диалог с собой, вызвать его на спор, спровоциро

вать непредвиденную им реак

цию.

Новьй дидактизм

Пожалуй, никогда в искус

стве со времен эпохи Просвеще

ния так сильно не ощущался в

литературе элемент дидактической направленности, целеустрем

ленно ориентированный на перевоспитание читательских вкусов,

на перестройку стереотипов его восприятия. Здесь речь, конечно,

не идет о нравственном воспитании читателя в духе гуманистиче

ских идеалов просветителей, придававших нравственному совер

шенству человека социально-политический смысл.

Общественный и нравственный горизонт большинства писа

телей-постмодернистов, как правило, совсем другого качествен

167

ПОСТМОДЕРНЫЙ ЛИК СОВРЕМЕННОСТИ

ного и временного ряда и рода и имеет дело с якобы извращен

ными человеческими ценностями (что в частности и определяет

одну из главных проблем этического импульса этих писателей),

деформированными, по их представлению, современным уровнем

состояния культуры и цивилизации постбуржуазного общества.

Эстетическое мироощущение в значительной степени ограни

чено, если можно так сказать, внутрилитературной полемикой

против реализма, модернизма и массовой культуры, тривиальной,

развлекательной литературы, -- иными словами, не выходит за

пределы специфических форм эстетического сознания. Разумеет

ся, тут приходится делать неизбежную оговорку, поскольку необ

ходимо различать литературное течение постмодернизма, миро