Хилари Мантел - Чернее черного

• Название: Чернее черного
• Автор: Хилари Мантел
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-42855-7

Впервые на русском — один из ярчайших современных авторов Британии, лауреат Букеровской премии 2009 года Хилари Мантел.

В романе «Чернее черного» показана спиритическая изнанка старой и новой Англии. На сеансы, устраиваемые Элисон Харт и ее приятельницами-медиумами, являются настоящие призраки — духи, которые жаждут не покоя, но мести. А мстить им есть за что — ведь прошлое Элисон скрывает массу загадок, о которых ее новая помощница Колетт, обратившаяся к спиритизму после развода с неряхой системным администратором, даже не догадывается…

---

— Весь инвентарь в шкафу в прихожей, — сказала Эл. — Хрустальные шары и прочая дребедень.

— Разве можно их там хранить?

— В темноте даже лучше. Чай, кофе?

Колетт попросила травяной чай. Больше никакого мяса, подумала она, и никаких пирожных. Она хотела быть чистой.

Пока она разбирала вещи, Эл принесла густой зеленый напиток в белой фарфоровой кружке.

— Не знаю, как тебе больше нравится, — сказала она, — поэтому оставила пакетик внутри.

Колетт осторожно взяла чашку, пальцы женщин соприкоснулись. Эл улыбнулась. Она захлопнула дверь, оставив Колетт в одиночестве. Кровать была заправлена, двуспальная кровать. Большое пружинистое пуховое одеяло в однотонном кремовом чехле. Она откинула одеяло. Простыни отглажены до хруста. Высокие стандарты: хорошо. Хватит с нее убожества. Она взяла свою косметичку. Отправилась в ванную — Эл топталась рядом и слегка виновато бубнила, просто отодвинь мои вещи и поставь свои. Оставить тебя пока? Еще чаю?

Колетт осмотрелась. «Флорис»,[28] ну конечно. Эл богата или просто любит понежиться в ванне? У нас с Гэвином было хуже, подумала она, вспоминая свой перестроенный второй этаж, с его непредсказуемым и шумным центральным отоплением и внезапными ледяными сквозняками.

— Заходи. Чувствуй себя как дома. — В комнате было два дивана, квадратных и твидовых. Эл шлепнулась на один из них, тот, где лежала стопка глянцевых журналов, и жестом пригласила Колетт сесть рядом. — Я подумала, может, тебе интересно посмотреть мою рекламу. — Она взяла верхний. — Полистай с конца и увидишь меня.

Колетт листала журнал, пропустив гороскопы. Впервые в жизни взгляд ее не задержался на этой странице. Что толку держать пса и лаять самому? Фотография Элисон выделялась на странице сияющим пятном. «Элисон, прирожденный медиум. Частные консультации. Профессионализм и участие. Отношения, бизнес, здоровье. Духовное наставление».

— И люди соглашаются ехать в Слау?

— Как только объяснишь им, что это приличный район Слау. Я могу консультировать и по телефону, если нужно, но предпочитаю смотреть клиенту в глаза.

— Видеофоны, — резюмировала Колетт. — Скоро уже появятся. И все изменится.

— Я могу выехать и на дом, если платят достойно. Поеду, если в перспективе долговременное сотрудничество. Я завишу от постоянных клиентов, именно они приносят основной доход. Как по-твоему, реклама нормальная?

— Нет. Надо было цветную сделать. И размером побольше. Надо вложиться.

Над объявлением Эл красовалась реклама эстетической хирургии с фотографиями «до» и «после». Слева — женщина с обвисшим подбородком, справа — она же после того, как великан врезал ей снизу по челюсти. У другой, плоскогрудой, женщины выросли два объемистых шара, соски торчали, как свистки на спасательном жилете. Под фотографиями…

Элисон прыжками переместилась по дивану поближе к ней, отчего пружины угрожающе заскрипели.

— Неожиданно гнусные оказались журнальчики, — сказала Эл. Она ткнула длинным накрашенным ногтем в рекламу «Сексуальной консультации» с телефонным номером после каждого пункта. — Лесбийские анальные забавы. Ты знала, что у лесбиянок бывают анальные забавы?

— Нет, — ответила Колетт как можно более холодно. Аромат Эл окатил ее мощной сладкой волной. — В смысле, не знаю, никогда не думала. Я ничего об этом не знаю.

— Я тоже, — сказала Эл. Пикантные лесбияночки, подумала Колетт. Эл погладила ее по плечу. Колетт замерла. — Это не забавы, — сообщила Эл, — это сочувствие. — Она уронила голову, закрыла волосами лицо, пряча улыбку. — Просто я подумала, что надо сразу расставить все по местам. Чтобы избежать недоразумений.

Стены цвета магнолии, бежевый ковер в рубчик, журнальный столик — невыразительный кусок бледного дерева на коротких ножках. Эл хранила колоду Таро в плетеной корзинке, завернув карты в отрез алого шелка, и, когда она разворачивала их и расплескивала шелк по столу, казалось, что здесь произошло кровавое убийство.

Август. Она проснулась: Эл стояла в дверях ее комнаты. На лестничной площадке горел свет. Колетт села.

— Сколько времени, Эл? В чем дело, что-то случилось?

Свет просачивался сквозь батистовую ночнушку Эл, подчеркивая ее гигантские ляжки.

— Надо собираться, — сказала она, как будто им надо было мчаться в аэропорт.

Эл подошла и встала у постели. Колетт потянулась и взяла ее за рукав. Как будто пустоту ущипнула.

— Это Диана, — сказала Эл. — Она умерла.

Колетт позже говорила, что никогда не забудет охватившую ее дрожь: словно ледяной ток, словно электрический угорь.

Эл язвительно фыркнула.

— Или, как говорится, скончалась.

— Самоубийство?

— Или несчастный случай. Она не хочет говорить. Дразнится до последнего, — ответила Эл. — Хотя, может, и не до последнего. С нашей точки зрения.

Колетт выпрыгнула из постели. Одернула футболку на бедра. А потом просто стояла и смотрела на Элисон; она не знала, что дальше делать. Эл повернулась и направилась вниз по лестнице, на секунду остановившись, чтобы включить отопление. Колетт побежала за ней.

— Уверена, все прояснится, — сказала Эл. — Когда это наконец произойдет.

— В смысле? Хочешь сказать, это еще не произошло? — Колетт прошлась рукой по волосам, и они поднялись светлым пушистым облаком. — Эл, мы должны что-то сделать!

— Например?

— Предупредить кого-нибудь! Вызвать полицию! Позвонить королеве?

Эл подняла руку.

— Тише, пожалуйста. Она садится в машину. Застегивает ремень безопасности — нет-нет, не застегивает. Они веселятся. Они беззаботны. Почему они едут в эту сторону? Боже, боже, да их целая толпа!

Элисон рухнула на диван, стеная и хватаясь за грудь.

— Ждать бессмысленно, — сказала она, перестав стенать, неожиданно ровным голосом. — Теперь мы долго ничего от нее не услышим.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила Колетт.

— Можешь подогреть мне молока и принести две таблетки парацетамола?

Колетт пошла на кухню. Холодильник обдал ее влажным ледяным дыханием. Наливая молоко в кастрюлю, она разлила немного, и огонь газовой горелки зашипел и слопал угощение. Она отнесла молоко Эл.

— Ой, таблетки, я забыла таблетки!

— Неважно, — сказала Эл.

— Нет, погоди, сиди, я сейчас принесу.

Эл посмотрела на нее слегка укоризненно.

— Мы ждем «скорую помощь». Нам уже ничем не поможет парацетамол.

В не признающей законов стране между жизнью и смертью все происходит так быстро. Колетт побрела наверх по ступенькам. Она чувствовала себя de trop.[29] Ее ноги были повсюду: шатающиеся, костлявые, бесцельные. Что мне делать? Вернувшись в спальню, она поправила одеяло, так опрятнее. Надела фуфайку; села на постель и ущипнула свою тощую бледную ляжку в поисках целлюлита. Внизу раздался приглушенный крик, но она не собиралась вмешиваться. Наверное, в таких случаях положено курить, думала Колетт; но она пыталась бросить. Вскоре она включила свой новый компьютер. Колетт собиралась подготовить бумаги, которые помогут извлечь выгоду из события. Каким бы оно ни оказалось.

Лишь после, все взвесив, она поняла, что ни на миг не усомнилась в словах Элисон. Конечно, от Эл новости поступали по частям, но так было даже интереснее. Через какое-то время радио на столе подтвердило правоту Эл. Событие действительно произошло в реальном мире; она перестала печатать и прислушалась. Огни, тоннель, удар, огни, тоннель, черная пелена, а потом что-то за ней: просвет и последняя ослепительная вспышка. К рассвету ее распирало от ужаса и нечестивого веселья, а также бурлящего самодовольства; а чего, собственно, она ожидала, эта Диана? В этом было что-то очень правильное и предопределенное. Все закончилось так замечательно плохо.

Она скатилась по лестнице, чтобы проверить, как там Элисон, и увидела, что та раскачивается и стонет. Она спросила, может, включить радио, но Эл молча помотала головой. Она рванула назад, чтобы успеть к последним новостям. Компьютер жужжал и гудел, время от времени тихо вздыхая, как будто глубоко внутри операционной системы принцесса выплескивала свою историю. Колетт обеспокоенно положила ладонь на системный блок; она боялась, что машина перегреется. Лучше выключить, подумала она. Когда она снова спустилась вниз, Эл, похоже, впала в транс, Колетт могла лишь воображать, что разворачивалось перед ее глазами. Нетронутое молоко стояло рядом с ней, подернутое пенкой. Ночь выдалась теплая, но босые ступни Эл были синими.

— Почему бы тебе не поспать, Эл? Сегодня воскресенье. Никто не будет звонить в такую рань.

— Где Моррис? Так и не вернулся с вечера? Слава богу.

Страшно даже представить, какие неуместные шутки отпускал бы Моррис в этот траурный миг. Колетт хихикнула про себя. Она укутала Элисон в халат и задрапировала ее массивное тело малиновой накидкой из мохера. Она приготовила грелку, укрыла Эл одеялом, но та все дрожала. За следующий час лицо Эл словно выцвело. Глаза провалились. Она вертелась, и металась, и все время норовила свалиться с дивана. Эл как будто говорила, тихо-тихо, с людьми, которых Колетт не видела.