Олег Верещагин - Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем)

• Название: Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем)
• Автор: Олег Верещагин
• Жанр: Альтернативная история

Эта книга никогда не была предназначена для коммерческой публикации (в отличие от остальных моих книг — каюсь в гордыне…) Поэтому сюжеты и образы из неё могут встречаться моим читателям в других моих произведениях. Роман написан полностью, но, к сожалению, в те времена, когда у меня не было компьютера, и это занятие меня угнетает — переписывать с бумажных листов в файл. Тем не менее, перед вами — вполне самостоятельный роман. Точнее — первая его часть. Откройте его. Может быть, он вам понравится.

---

И только наш новый знакомец действовал…

Да нет. Я не знаю, как назвать то, что он делал. Наверное — искусство. Страшное, купленное тем, через что лучше не проходить…

…Левой рукой он выдернул из чехла лук — щёлкнула тетива, — а правой из колчана — стрелу, мгновенно перебросив её в зубы. Движением всего тела согнул лук, удерживая его левой, а правой накинул на верхнюю честь дуги кожаную петельку тетивы. В руках у него оказался огромный "лонгбоу" — английский лук из тех, про которые я читал в книжках, даже больше, чем виденные мной у людей Свена или ван дер Бока. Лук выше человеческого роста… Я и понять ничего не успел, а рука Джека молниеносным движением растянула тетиву к уху, и с коротким щелчком вперёд метнулась метровая стрела.

До первого негра оставалось шага три, не больше. Удар стрелы бросил его назад и буквально пришил к бежавшему следом. Столкнувшись, оба рухнула в снег замертво, а стрела… стрела полетела дальше и зарылась в снег матров за сто от нас.

Этих двух секунд мне хватило, чтобы выдернуть из чехла метательный нож — и третий негр покатился по склону, поднимая вихри сухого снега.

— А ножи ты мечешь неплохо, — совершенно спокойно отметил Джек.

— А я вот думаю, — прищурился я, — как бы мои ребята не назвали тебя князем, когда увидят, как ты стреляешь.

— Нет уж, — улыбнулся Джек, — это не по мне, Олег Верещагин. Не меня они назвали князем первого, не мне им и быть дальше. Но, — Джек пошёл за стрелой и оглянулся через плечо, — не кажется ли тебе, что в твоих землях завелась нечисть?

* * *

Джек был прав.

Эта встреча с неграми не оказалась для нас неожиданной — нет. Но и приятного в ней было мало.

До нашей пещеры оставалось километров десять — не больше часа хода, мы бы успели до темноты — когда впереди и чуть слева, за скалами, послышался шум схватки: лязг металла и крики негров.

— На наших напали, — пробормотал я, сбрасывая лыжи и подстёгивая полы к поясу, — или

184.

на чехов… Танюшк, держись позади, стреляй, — она кивнула, заряжая аркебузу. — Джек, ты… — я вовремя оборвал себя, едва не оскорбив его вопросом, будет ли он драться — англичанин уже достал свой бастард и прикидывал его в руках. — Тогда вперёд!

Мы разом вскарабкались по скользким ото льда выступам на гребень скалы. И под своими ногами увидели картину, которую и ожидали, но меньше всего хотели увидеть.

Негров было не меньше двух десятков. Вернее — было и больше, но три или четыре порубленных тела лежали в алом истоптанном снегу. Полукольцом прижав к подножью скалы двух человек, негры бросались на них, как стая шакалов.

Арнис дрался топором, стоя на одном месте, как гранитный столб. Только столбы не рычат, а он рычал. Я ещё никогда не слышал из человеческой глотки такого страшного, клокочущего звука.

А с места он не двигался оптому, что за его спиной прижималась к скале Ленка Рудь. Она быстро заряжала аркебузу.

Топор Арниса тяжело и точно рубанул в бедро близко подобравшегося негра, овернувшись, обухом отбил летящую толлу. Негр отползал, завывая и силясь зажать рану в бедре.

— Пошли, — буркнул я и прыгнул вниз, сжимая в правой палаш, а в левой — револьвер. Выстрел, выстрел, ещё выстрел — в упор! Пламя почти расплющивалось о грязные меховые куртки (интересно, кто их шьёт?), негров швыряло спинами в снег, и некогда было думать об экономии патрон.

— Вовремя! — крикнул Арнис. Я согласно кивнул, швыряя пустой "наган" за спину и выдёргивая дагу. С другой стороны уже стоял Джек, и Арнис не стал даже спрашивать, кто это такой — достаточно было и того, что клинок бастарда закрывал его левый бок. Обрадовано закричала Ленка, ещё кто-то из негров упал, и ещё — девчонки стреляли из аркебуз. — Везучий сегодня день!

Негры попятились. Одно дело — двадцать на двоих, другое — десять на пятерых. Я не стал ждать, пока они опомнятся — выпадом достал одного, рубанул сверху в голову, и он осел в снег, обливаясь кровью. Арнис сбил кого-то кулаком, впереди вдруг замелькали, замельтешили спины, я ещё кого-то догнал и свалил косым ударом в плечо — а дальше сражаться было уже не с кем. До первых деревьев не добежал ни один.

— Быстро всё кончилось, — заметил я. — Арнис, и как вы дошли до жизни такой?

— На прогулку отправились… — покаянно начал Арнис, поворачиваясь, и вдруг крикнул встревожено: — Лена!

Крикнул так, что я обернулся тоже.

Ленка садилась в снег — сползала по каменной стене к ногам спрыгнувшей со скалы Танюшки. Растерянно улыбаясь.

Слева в груди у неё торчала рукоять толлы.

Танюшка не успела её подхватить — Ленка села в снег и, завалившись вбок, ткнулась виском в Танькин унт. Только тогда Арнис длинными прыжками бросился к скале.

Никогда не забуду, как он, рухнув на колени, подхватил голову Ленки и не закричал, а спросил: "Лена?" И, не услышав ответа, прижал её голову к своей груди, а сам сложился возле её тела в беспомощный комочек.

Я попытался его оттащить — Арнис отбросил меня так, что я упал в снег. Танюшка осторожно присела рядом, что-то сделала и встала на ноги, качая головой. Она побледнела и закусила губу. Я подошёл, даже не пытаясь отряхнуть снег.

— Что с ней?

— Убита. Сразу умерла, — Танюшка прижалась ко мне, и я почти судорожно обнял её обеими руками, не зная, что сказать, не умея ничему помочь… да что там, не осознавая до конца произошедшее и не веря в возможность того, что Ленка — Ленка, Ленка Рудь, девчонка Арниса! — убита.

Мы так и стояли молча, и Арнис не двигался, пока верещащий вопль не заставил

185.

меня вскинуть голову.

Джек Путешественник стоял в снегу на колене над одним из негров — тот всё ещё подёргивался. Второй негр — тоже живой, хотя и с окровавленным лицом — сидел рядом, его челюсть тряслась. Я увидел, как Джек тщательно вытер и убрал охотничий нож. И почему-то именно эта картина вновь сделала меня князем.

— Подожди, Тань, — почти приказал я и, освободившись от её рук, подошёл, подняв наган, к Джеку.

— Ты что, говоришь на их языке? — спросил я. Джек поднялся:

— Да… Он сказал, что сотня чёрных стоит лагерем на морском берегу. Они собираются уходить послезавтра.

Один глаз негра был выколот, горло перерзано наискось. Я скользнул по нему взглядом и вновь посмотрел на Джека:

— Послезавтра — это ещё много времени… Куча времени… Посмотри… помоги Танюшке с Арнисом, это была его девчонка.

Он кивнул и пошёл к скале. А я повернулся к сидящему в снегу негру.

Он плакал. И челюсть тряслась… тряслась… тряслась…

Я взял его за волосы и потащил за собой, и он покорно волокся на коленях, помогая себе руками. Молча. Только плакал, и я, оборачиваясь, видел его перекошенный раззявленный рот.

Скучно мне было. Скучно. Мне вдруг вспомнилась одна из книг Пикуля — как умирал отравленный герцогом Левенвольде русский вельможа, и перед смертью говорил в тоске: "Скучно мне… ой, скучно-о!"

"Скучно мне… ой, скучно-о!" — мысленно завыл я. Такая тоска, такая беспросветность навалились на меня, что я не слышал, что говорит мне негр, цепляясь за мою руку. Нет, не слов не понимал, это понятно, а именно — не слышал, и хотел только одного: чтобы он перестал быть.

Я толкнул его на оклени, но он упал на четвереньки, и я приподнял его носком ноги под подбородок:

— Голову подними.

Он застыл на коленях, чуть наклонившись и сведя руки у живота.

Я потянул из ножен палаш. Долго-долго он вытягивался наружу, и шуршал… шуршал… шуршал… А я смотрел поверх головы негра в лицо Танюшки. "Отвернись," — попросил я губами. Она отчаянно замотала головой, а глаза стали огромными и застывшими, как зелёный лёд. Смотреть в них было просто невыносимо.

Я взялся за рукоять палаша обеими руками, разрезав мякоть левой ладони о край слишком тесной для двух рук гарды. Встал сбоку от негра, и примерился, и поразился будничности происходящего, и трупу Ленки, лицо которой по-прежнему пряталось на груди у Арниса, и кровавым пятнам на снегу возле влипших в него тел… и мысли о том, что это — пройдёт, и мы как-то будем жить дальше…

И тому, что это вообще будет возможно — жить.

Палаш режуще свистнул.

Кровавым дождём ударило мне в лицо…

…Я сидел на камне, и Танюшка обтирала мне лицо снегом. Тёплым снегом — он таял в её ладонях, а у меня плохо ворочался язык, и я никак не мог спросить, не противно ли ей. А вместо этого спросил наконец:

— Что с Арнисом?

— Вон он сидит, — она указала на литовца. Тот застыл на камне — голова поникла, руки висят между колен. Джек деловито прикрыл лицо Ленки курткой, потом встал и подошёл к нам:

— У тебя это первый? — без насмешки спросил он. Я поднял на него глаза:

— Так — первый.

186.

— Я это и имел в виду… Мы будем её хоронить, или мне делать волокушу, князь?