Александр Берзин - Историческое взаимодействие буддийской и исламской культур до возникновения Монгольской империи

• Название: Историческое взаимодействие буддийской и исламской культур до возникновения Монгольской империи
• Автор: Александр Берзин
• Жанр: История

Отношение христианского Запада к мусульманам как к силам дьявола имеет долгую историю. Начавшись в конце XI века н.э. с крестовых походов, целью которых было отвоевать Святую Землю у мусульман, оно продолжилось падением центра Восточной Православной Церкви – Константинополя – под натиском тюрок в середине XV века и возобновилось после крупного поражения британцев и австралийцев в битве с турками при Галлиполи (Дарданелльская операция) в Первой мировой войне. Западные средства массовой информации зачастую изображают исламских религиозных фигур как «бешеных мулл» и выставляют таких мусульманских лидеров, как полковник Каддафи, Саддам Хусейн, Иди Амин, аятолла Хомейни и Ясир Арафат, в сатанинском обличии. Многие представители Запада считают всех мусульман фанатиками-террористами, а в таких бессмысленных актах насилия, как взрыв здания госучреждения в Оклахома-Сити в 1995 году, сразу же подозревают исламских фундаменталистов. В ответ на подобное проявление неуважения к их лидерам, религии и культуре, многие мусульмане в свою очередь рассматривают Запад как «землю сатаны», угрожающую их ценностям и святым местам. Подобная взаимная паранойя и недоверие являются основным препятствием для понимания и сотрудничества между немусульманами и исламским миром.

Александр Берзин, 1996 год статья редактировалась в январе 2003 и декабре 2006

Оригинал статьи: www.berzinarchives.com /web/x/nav/group.html_1232962266.html

---

Таковы были китайско-тибетские отношения, когда тибетский император Три Сонгдецен созвал знаменитые дебаты в Самье (792 – 794 гг.), на которых представители буддизма северной Индии нанесли поражение ханьским буддийским монахам. Это раз и навсегда определило то, что основной формой буддизма, практикуемого в Тибете, станет северо-индийская, а не ханьская. С таким же итогом закончились подобные дебаты относительно того, какую медицинскую систему примет Тибет. Однако эти события были также и политическим триумфом настроенной против танского Китая фракции, поскольку ее члены были последователями принципов индийской буддийской философии и медицинской практики. Религиозный совет, несомненно, поддерживал проиндийскую фракцию в борьбе с прокитайской. Более того, поскольку большую часть дебатов переводил Селнанг, он мог повлиять на их исход.

Краткий итог тибетской политики в Согдиане

Император Три Сонгдецен умер в 797 году, и на трон взошел его сын Муне Ценпо (Mu-ne btsan-po, годы правления 797 – 800). Ему, в свою очередь, наследовал Три Десонгцен (Khri lDe-srong-btsan, годы правления 800 – 815) также известный как Сеналег (Sad-na-legs, Садналег). В конце периода своего правления халиф аль-Мамун совершенно оправданно считал Тибет могущественной державой, представляющей угрозу, особенно когда Тибет и его союзники угрожали Согдиане и поддерживали мятеж. Тем не менее, его оценка мотивов Тибета и последующее объявление конфликта священной войной были ошибочными.

Восстановив позиции в Восточном Туркестане, Тибет, конечно, стремился расширить свою территорию за счет Западного Туркестана и поэтому, несомненно, пытался ослабить власть своих противников. При этом Тибет не стремился подорвать религию своих врагов. Религиозный совет монахов был одержим получением неоспоримой внутренней власти в самом Тибете, чтобы обеспечить развитие буддизма в стране. После искоренения правительственных фракций, которые могли препятствовать религиозному совету или пытаться его контролировать, совет главным образом был занят составлением словаря для стандартизации переводов с санскрита на тибетский язык, а также принимал решения о том, какие из текстов переводить, чтобы буддизм был понятнее и оставался чистым. Совет не интересовали другие религии или распространение буддизма как в пределах, так и за пределами Тибета.

Более того, поддерживая восстания согдийских последователей исламских течений мусалемийя и манихейского шиизма против Аббасидов, Тибет ни в коем случае не выказывал поддержку этим религиозным течениям. Указы императора Три Сонгдецена о выборе индийского буддизма в качестве основы для тибетского однозначно отвергают и манихейство. Они повторяют критический отзыв танского императора Сюань Цзуна о том, что манихейство – это лишь поверхностное подражание буддизму, основанное на лжи.

Император Три Релпачен

Несомненно, смерть Три Десонгцена в 815 году была одной из основных причин того, что в этом году Аббасиды нанесли поражение тибетскому вассалу Кабул Шаху, а в последующие годы вторглись в занятый тибетцами Гилгит. Следующий император Тибета – его сын Три Релпачен (Khri Ral-pa-can, Три Ралпачан, годы правления 815 – 836) – взошел на трон маленьким ребенком, и в Тибете того времени не было сильного лидера. Однако повзрослев, Три Релпачен стал очень могущественным и еще больше укрепил положение буддизма.

Аббасиды оставили Кабул и Гилгит в 819 году, когда было основано государство Тахиридов. В 821 году Тибет подписал второе мирное соглашение с танским Китаем, а на следующий год – такое же соглашение с уйгурами. За тибетцами остались коридор Ганьсу и Дуньхуан, а также Турфан и Бешбалык. На протяжении предшествующих трех десятилетий власть в Турфане и Бешбалыке несколько раз переходила от тибетцев к уйгурам и обратно.

Воодушевленный военными победами, император Три Релпачен построил множество новых буддийских храмов в ознаменование мира, а также перенес столицу из долины Ярлунг в Лхасу, где располагался главный буддийский храм Тибета. Кроме того, согласно тибетской религиозной истории, Три Релпачен основал бюро переводов, чтобы составить санскритско-тибетский словарь и стандартизировать терминологию и стиль перевода тибетских текстов. На самом деле эта работа началась еще при жизни его отца Три Десонгцена. Тем не менее, религиозная история приписывает эту заслугу сыну, чтобы поддержать отождествление Сонгцена Гампо, Три Сонгдецена и Три Релпачена – трех основных императоров-покровителей буддизма того времени – c воплощениями будд Авалокитешвары, Манджушри и Ваджрапани. Это соответствует описаниям этих трех будд как покровителей, соответственно, Тибета, Китая с Маньчжурией и Монголии, а основателя традиции гелуг Цонкапы (Tsong-kha-pa, годы жизни 1357 – 1416) как воплощения всех трех.

Подобно свирепому Ваджрапани, император Три Релпачен стал немного фанатичен в своем религиозном рвении. Он не только увеличил количество семей, назначенных поддерживать каждого монаха, с трех до семи, тем самым подвергнув серьезному риску государственную экономику, но и издал указ, по которому каждому, кто, ругая монаха, укажет на него пальцем, этот палец отрубят. Так как положение буддизма было сильным, а Аббасиды были заняты своими делами, обращение в ислам Кабул Шаха лишь незначительно отразилось на распространении ислама в Тибете и его вассальных государствах – Кабуле и Гилгите.

12. Основание уйгурами буддийских царств

Завоевание киргизами Монголии

Киргизы имеют монгольские корни. Изначально киргизы жили в горных лесах современного юга Сибири – на Алтае и в Тыве, расположенных к северу от Джунгарии. Некоторые из их племен жили в западной части горного хребта Тянь-Шань, к югу от Джунгарии. Исторические киргизские земли на Алтае входили в состав Восточного Тюркского каганата, и уйгуры, завоевав каганат, опустошили их в 758 году. С тех пор киргизы и уйгуры враждовали. Многие киргизы переселились в западную часть Тянь-Шаня, где вступили в союз с карлуками, тибетцами и Аббасидами против уйгуров и танского Китая.

Начиная со второй половины VIII века торговля между тибетцами и арабами шла из западной части Тибета через Ваханский коридор в западную часть Бактрии и далее в Согдиану. Второй торговый путь шел из северо-восточной части Тибета через находившийся во власти тибетцев коридор Ганьсу в важные области – Турфан и Бешбалык, оспаривавшиеся тибетцами, уйгурами и танским Китаем вплоть до 821 года, когда оба города-государства отошли к Тибету. Далее путь пересекал юг Джунгарии, шел через западный отрог гор Тянь-Шань на север Западного Туркестана – по территориям, до девяностых годов VIII века принадлежавшим карлукам, а затем уйгурам, – и наконец в занятую арабами Согдиану. Уйгурские разбойники доставляли много неприятностей на части пути, проходящей через горы Тянь-Шань. Киргизы играли важную роль в борьбе с этими разбойниками и сохранении торговых маршрутов открытыми и безопасными.

Карта №19: тибетско-арабские торговые пути

Путешествовавшие по этому пути тибетские торговцы были буддистами, что подтверждается буддийскими мантрами (священными слогами), вырезанными ими тибетской письменностью на камнях, найденных в окрестностях озера Иссык-Куль в западной части современной Киргизии. Эти торговцы не были объектами религиозного преследования и им не запрещалось находиться в мусульманских землях в западной части центральноазиатского Великого шелкового пути, иначе бы они не стали предпринимать столь рискованное путешествие. Это еще раз свидетельствует о том, что джихад, объявленный в 815 году халифом аль-Мамуном против союза тибетцев, тюркских шахов, карлуков и огузов, имел политические цели и не был массовым, насильственным обращением в ислам людей, считавшихся неверными.

После подписания в 821 году мирного договора с тибетцами и танским Китаем, уйгуры постепенно ослабели из-за внутренней розни и сложностей, возникших в силу того, что теперь между их территориями в Монголии и Джунгарии находились тибетские владения. В 840 году, после особенно суровой зимы с сильными снегопадами, во время которой погиб весь уйгурский скот, киргизы свергли Орхонскую империю в Монголии, Джунгарии и в восточной части севера Западного Туркестана. С тех пор киргизы правили этой территорией из своей твердыни в Алтайских горах, пока в 924 году их самих не сместили кидани.

Переселение уйгуров в Туркестан и коридор Ганьсу

Когда киргизы захватили Орхонскую империю, большая часть населения этого государства переселилась южнее. Многие отправились в Турфан (Кочо), Бешбалык и Кучу. Их естественным пунктом назначения были города-государства с тохарийской культурой и с большими общинами согдийцев и ханьцев, расположенные недалеко от границы Таримской впадины или на севере от нее.