Поль Пасмор - Чёрный Огонь

• Название: Чёрный Огонь
• Автор: Поль Пасмор
• Жанр: Фэнтези

Из-за Барьера, вот уже многие века отделяющего населённые драконами острова от остального мира, люди кажутся загадочными и ну очень интересными. А ещё где-то там, во внешнем мире, должны скрываться остатки таинственного народа, некогда сражавшегося с драконами в войне, поставившей Мир на край гибели. И разве удивительно, что молодая драконь покою тропических островов предпочитает экскурсию в человеческую империю? А дальше в строгом соответствии с законами жанра: спасение принцессы (ну хорошо, не принцессы, но всё-таки!), знакомство с эльфами (те самые старые враги, а как же!), да ещё конь оказывается единорогом! А люди, как выясняется, уже довольно давно освоили человеческие жертвоприношения — единственный оставшийся в Мире источник Силы. Ну как тут не вмешаться?

---

Зак завязал входную шкуру, помог старику скинуть тяжёлую меховую накидку и опуститься на ложе, после чего занялся костром. Огонь милостиво принял подношение, и шатёр наполнился потрескиванием, оранжевыми отблесками, запахом дыма — и теплом.

— Скажи, Зак, — неторопливо обратился старец к воину, — ты бился с Ортигом… после того, как он вернулся с Кручи?

— Бился. — коротко ответил тот, не прерывая своего занятия. Узкоглазое лицо не выражало никаких эмоций, кроме неизменной почтительности.

— И Ортиг жив?

— Мы бились не до смерти.

— А если бы…?

— То сейчас, Старейший, здесь стоял бы другой Младший. — равнодушный, слишком равнодушный тон не обманул старика — парню отнюдь не безразлично первенство и в бою, и на Совете Вождей. Дух лидерства в нём горит неукротимым пламенем, юноша привык побеждать — но люди ледяной равнины не лгут. Никогда и никому. Если воин не может сказать правду — он промолчит. В остальных случаях на прямой вопрос возможен лишь честный ответ.

— То есть Ортиг сильнее.

— Ты же знаешь, Старейший, каждый уносит с Кручи столько, сколько может. Ортиг научился у Девы большему, чем я.

Старик медленно кивнул, словно движение причиняло ему боль. Да, Дева Льда не станет магическим заклятьем превращать сопляка и слабака в великого воина — она лишь указывает путь. Сколь далеко ты пройдёшь по этому пути — зависит от тебя и только от тебя.

Жрец поёжился, словно от внезапного озноба, хотя шатёр успел прогреться. Казалось, старые воспоминания уснули навсегда; что Старейшего, Говорящего со Спасителем, не волнуют и не могут волновать ошибки, совершённые когда-то давно младшим сыном охотника из клана Белого Тарва. Тот парнишка, хилый и болезненный, умер, замёрз на странной тупой вершине. И всё же нет-нет да и всплывёт в памяти картина: белизна одеяний соперничает с белизной снегов, волосы волной искрящейся под лунами стали ниспадают почти до лодыжек, а тёмные, полные загадочного огня глаза красавицы, словно выточенной из глыбы льда, смотрят холодно, оценивающе, и радость достижения растворяется в снежном безразличии… а потом Дева исчезла. Растаяла, словно видение, затерялась среди мрачных обледенелых валунов. Мимолётный жест показал пареньку следующий шаг его пути — если, конечно, всё увиденное не было бредом, рождённым голодом, усталостью и надеждой.

Сверкающая зеленоватым льдом вершина Кручи, обитель Девы, казалось, упиралась в небо. Скалистые склоны не оскверняла ни единая тропа. Существовал лишь один верный способ подняться на заветную вершину — отрастить крылья. Во всех остальных случаях взыскующий славы и доблести скорее окажется внизу, в качестве доброй трапезы для желтобрюхих ворру, нежели достигнет желаемого. Так и должно быть, ибо тот, кто хочет стать больше, чем воином, должен сперва доказать, что достоин идти по пути, указываемому Девой Льда.

Видят боги льда и Светлый Оро, он пытался! Шёл, полз, карабкался, кровь из-под сорванных ногтей застывала на морозе…. Проклинал свою слабость, и болезни, и отца, отдавшего отпрыска в учение старому знахарю, и мать, родившую на свет сына, неспособного стать воином…. А потом на проклятия не осталось сил, и звёзды, насмешливо прищуренные глаза богов, завертелись в безумном хороводе. Каким чудом полумёртвый паренёк не сорвался ни в одну расщелину, не поскользнулся на обледенелых камнях, не потерял сознание от голода и усталости? Когда Светлый Оро, из непредставимой дали посылающий людям тепло, вырвался из плена угрюмых скал, мальчик, взыскующий высшего воинского мастерства, сидел на какой-то площадке и ждал смерти. Тронутая первыми лучами солнца, желанная и недостижимая вершина сверкала розоватой шапкой в изрядном отдалении. Человеческая память не сохранила пройденного пути. А чего он хотел? Что Дева приведёт его, слабого и жалкого, в свою обитель, и он волшебным образом перестанет болеть и обретёт силу? Нет, владычица Кручи покровительствует лишь воинам, а он недостоин даже принять отцовское копьё!

Что произошло дальше, он тоже помнил весьма смутно. Смерть от холода приближалась: безмерная усталость наполнила тяжестью руки и ноги, глаза после бессонной ночи слипались, тщедушное тело в отцовском кожухе поверх собственного постепенно теряло чувствительность и способность шевелиться. На сверкающей, девственно ровной поверхности снега одна за другой возникали призрачные картины: воины какого-то клана на охоте, сшибки на Диком Берегу, Дева Льда с обнажённым мечом в руке, какие-то вовсе непостижимые твари, огромные, крылатые, плюющиеся огнём…. Постепенно всё заслонили сцены убийств, и алая влага жизни, щедро хлещущая из ран, казалось, вот-вот растопит вечный снег. Мальчик умирал, и кровавые сцены не вызвали отклика в замороженной душе, а тот, кем этот мальчик, возможно, и стал бы, сумей он дойти до заветной вершины, мог лишь завидовать чужой силе и мечтать о невозможном — вобрать в себя ненужные павшим доблесть и отвагу, крепость мышц и силу духа, покидающие умирающего с багровыми струями. Сознание затягивала смертная пелена, реальность видений мешалась с реальностью заснеженной площадки, и голос, прозвучавший в голове паренька, с равным успехом мог исходить из Царства Тумана и из глубин воображения. Умирающий неудачник не понимал, что первый из всех людей слышит глас Спасителя. Он вообще тогда ничего не понимал, кроме одного — некая Сила спасла ему жизнь, и Сила эта достойна поклонения.

Чуть слышный лязг вырвал старца из потока воспоминаний. Зак насыпал углей в жаровню и, придвигая её поближе к Старейшему, задел крышку.

— Значит, Ортиг превосходит тебя… — задумчиво произнёс жрец, привычным жестом поглаживая бороду. — Как ты считаешь, смог бы он уничтожить отряд, посланный в погоню?

— Нет, Старейший. — судя по уверенности тона, Зак неоднократно размышлял на данную тему. — Он смог бы убить всех, но не сразу, а используя атаки из засад и прочие хитрости, возможные в горах. Сезон лавин уже прошёл, да и не заманить ему опытных воинов из горных кланов под оползень. Нет, уничтожить всех скопом он не мог, а в ином случае они бы отправили весть — с отрядом шли маги.

— И какой вывод ты делаешь? — старец спросил небрежно, словно его ничуть не интересовал ответ — но простоватого с виду парня тон Старейшего не обманул.

— Ему помогли. — уверенно произнёс он. — Не знай я, что подобное невозможно, то решил бы, что за него заступилась Дева Льда.

— Да, ему помогли. — жрец несколько раз кивнул, помолчал и негромко продолжил: — Интересно, кто… не Дева, это точно…

Заснеженная равнина лежала светлым пятнистым покрывалом, тёмная громада гор сливалась с небом, затянутым тучами, и потрескивающий костерок казался оскорблением этому царству тьмы и холода. Вытянувшись на плаще, Иния следила за извивами пламени, языки которого тщетно тянулись ввысь. Покинув этим утром «зелёную тропу», маленький отряд оказался во владениях Лише, совсем рядом с памятным перевалом. Виа с Духом довольно долго обсуждали некий животрепещущий вопрос, после чего уехали к горам, велев девушке оставаться на привале. Для разнообразия графская дочь не стала сопротивляться и даже возмущаться. Ини не сомневалась — они направились на тупую вершину. Отчего-то такая уверенность восторга не вызывала, равно как и желания следовать за спутниками. Хоть в обществе Виа девушка и чувствовала себя спокойно и уверенно практически при любых обстоятельствах, но…. Вот это самое «но» и определяло необходимость добавлять «практически». Вроде бы ничего особо страшного на оной вершине не случилось, никакие монстры не нападали, и всё же при мысли о повторном визите в сие заповедное место графскую дочь сотрясал неясной природы озноб. Вместе с тем Иния прекрасно понимала, что скорее откусит себе язык, чем сообщит о своих переживаниях хоть Виа, хоть эльфу.

К слову сказать, на свою мистическую разведку оба нечеловека (или обе нелюди, что тоже верно по сути, но не по форме) отправились довольно давно, сразу после ужина. Отправились, само собой, верхом, скакуны хорошо, если пару часов отдохнули… Хотя эльфийским коням, надо понимать, и не такие нагрузки по плечу. Множественное число возникло не на пустом месте — Иния уже не сомневалась в принадлежности Тайфуна к этой породе… или этому виду? Те же пропорции, те же стати: маленькая голова, лебединая шея, тонкие ноги… И такой же взгляд, из-за которого девушке зачастую казалась, что конь понимает человеческую речь. У обычных лошадей графская дочь такого никогда не встречала, равно как и такой скорости, выносливости, гибкости и силы. Вот только, как ни напрягала девушка память, не могла вспомнить, чтобы в эльфийском табуне ей на глаза попался хоть один конь тёмной масти. Белоснежные, словно взбитые сливки; туманно-серые; серебряные, будто клинки, облитые лунным светом; золотисто-рыжие и рыжие, точно языки пламени… Как-то раз мелькнул даже сияюще-белый зверь с длиннющими гривой и хвостом, поблёскивающими бледным золотом. Но никаких тёмно-серых, гнедых и игреневых, не говоря уж о вороных! Вот вернутся Дух с Виа, надо будет спросить, с чего бы такая закономерность.