Ольга Хлудова - Волны над нами

• Название: Волны над нами
• Автор: Ольга Хлудова
• Издательство: Географгиз
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1960

Лениво набегают на гальку пологие волны. В прозрачной морской воде скользят силуэты рыб, медуз, колеблются нити водорослей.

А на самом берегу стоит группа странных загорелых людей: у них большие лягушачьи лапы, стеклянные маски на лицах. Что они собираются делать?

Но вот странные люди без всплеска уходят под воду. Среди них и автор — художник-зоолог Ольга Флорентьевна Хлудова, — энтузиаст подводного спорта и большой любитель природы. Она сама иллюстрировала книгу «портретами» своих «персонажей».

Цель автора — ознакомить читателя с подводным миром прибрежных зон Черного и Азовского морей, с его самыми обыкновенными обитателями, которых может встретить любой ныряльщик.

Перед глазами любознательного читателя открывается многообразная и интересная жизнь таинственного подводного мира — еще одного замечательного природного уголка нашей родины.

Вся книжка проникнута большой любовью к животным, к природе и написана увлекательно, с живым и теплым юмором.

---

На мелком гравии и песке постепенно понижающегосядна можно было найти немало животных, характерных для этого грунта. Нетрудно догадаться, что в те дни, когда меня одолевали приступы «каменной болезни», я немедленно отправлялась собирать беспозвоночных именно на этот пляж, совмещая приятное с полезным.

Как-то, продрогнув до костей, я возвращалась уже на берег, мечтая о горячей гальке и возможных ценных находках среди ее гладких камешков. В толще воды у дна мелькнул краб-плавунец. Я нырнула и только протянула руку, чтобы пошарить в песке, где притаился краб, как у самого моего носа взвилось облако песчинок и ила. В мутной воде мелькнул большой мраморный ромб. Мягко изгибаясь, лисица спланировала у самого дна и залегла где-то недалеко. Я примерно наметила место, где она может оказаться, и начала поиски. Лисица как сквозь землю провалилась.

Чтобы немного согреться, я сжалась в комок и крепко обхватила руками колени, прижатые к груди. Вести интенсивные поиски в такой позе было, мягко выражаясь, затруднительно. С каждой минутой мне становилось все холоднее. Пришлось заметить место по подводным ориентирам и двум точкам на берегу. Обычно такие ориентиры оказывались очень неточными, а в тот момент речь шла о нескольких квадратных метрах незнакомого дна.

Без всякой надежды найти интересное животное, которое, вероятно, несколько раз еще переплывет с места на место, пока я буду греться, я поплыла к берегу. И вдруг увидела перед собой, вернее сказать, под собой, на глубине едва ли двух метров крупную лисицу. Трудно было поручиться, что это та самая рыба, которую я видела за четверть часа до этого. Размеров она была примерно таких же, сантиметров 50–60. Ее желтовато-серая окраска с множеством светлых и черных пятнышек совершенно сливалась с цветом дна. Не удивительно, что лисицу, частично зарывшуюся в песок, найти не легко.

Я почти неподвижно висела над лисой, стараясь разглядеть и запомнить, как она лежит на дне. У меня от холода начало сводить ноги. Это прямое указание, что надо немедленно выбираться на берег. Я нырнула и кончиком ласта осторожно тронула морскую лисицу. Она отнеслась к этому с завидным равнодушием и даже не пошевелилась. Только поднялось облако мути и изменился узор на спине. Уже без всякой деликатности я подковырнула лисицу ластом и обнаружила, что все это был чистейший обман зрения. Никакой лисицы и в помине не было. Ямки и камешки на песке изображали пестрые узоры, которыми покрыта спина лисицы. Злая как черт, я вылезла на берег и с горя даже не стала искать сердолики.

В следующий раз, увидев характерный ромб тела с россыпью черных и белых пятен, я просто не поверила своим глазам.

Но это действительно была морская лисица. В прозрачной воде хорошо было видно, как она лежит на дне, поводя по сторонам глазами с горизонтальным узким зрачком, и как она плывет, как пробегает волна по краю ее плавников, создавая впечатление взмахов крыльями, и как медленно скат ложится на дно и зарывается в песок. Несколько трепещущих движений плавниками — и поднявшийся в воду песок оседает на ее плоское тело, скрывая контуры ромба. Из тонкого слоя песка видны голова с острым носом и выпуклыми глазами, спина и часть хвоста. Я не видела, чтобы лисица зарывалась глубоко. Достаточно небольшого количества песка по краям плавников, и отчетливый, геометрически правильный контур рыбы приобретает расплывчатый, неопределенный характер. Действительно, ее тогда трудно разглядеть.

Морская лисица, возможно, привлечет внимание подводного охотника. Но следует помнить, что ее тело и хвост покрыты крупными, загнутыми, как крючок, очень острыми шипами. Ее так же трудно убить сразу, как и других примитивных поперечноротых рыб (то есть различных скатов и акул). Кидаться к раненой морской лисице и хватать ее руками за тело или хвост не рекомендуется. Я видела результаты такого опрометчивого поступка. Десятки рваных ранок и царапин покрывали руки, грудь и живот охотника. Морскую лисицу охотник вытащил, и мы ее съели, но, право же, его удовлетворенное тщеславие не стоило тех двух недель, что ушли на заживление многочисленных дырок на коже.

Говоря о черноморских скатах, нельзя не упомянуть и об акулах. Скаты и акулы относятся к одному отряду акулообразных. Целый ряд анатомических и физиологических признаков, характерных для акул и скатов, отличает их от остальных рыб.

У всех акулообразных хрящевой скелет, кожа покрыта зубообразными шипами, жаберные отверстия не прикрыты крышками, рот в виде поперечной щели расположен внизу головы.

Колючие акулы, к которым относится и черноморская акула-катран, или, как ее еще называют, морская собака, распространены в открытых морях почти всего мира. Катран — стайная рыба, достигающая одного-полутора метров. Самые большие катраны Черного моря достигают двух метров, но такие «крупные» акулы попадаются редко. Самцы по размерам несколько меньше самок. Растет катран очень медленно, и только достигнув метровой длины начинает размножаться.

Катраны — живородящие рыбы, как скат — морской кот и многие другие представители этого отряда. Зародыши развиваются в теле матери в течение полутора — двух лет. Катраны мечут от 3 до 30 детенышей, обычно 10–12. При рождении детеныши достигают 27–28 сантиметров длины и уже достаточно велики и развиты, чтобы вести самостоятельный образ жизни. Питаются катраны мелкой рыбой, крабами и моллюсками, которых они собирают на дне. Ночью акулы поднимаются в верхние слои воды и охотятся за рыбой.

Возможно, многим из подводных туристов удастся встретить катрана в его родной стихии. Мне это не удалось, и мое знакомство с ними ограничилось маленькой акулой в аквариуме (которой пришлось каждый час менять воду, и все же она подохла на другой день) и случайными экземплярами, пойманными в ставной невод. Для человека катраны не представляют опасности, если обращаться с ними с некоторой осторожностью. Первый луч каждого из двух спинных плавников этой рыбы образует длинный колючий шип. Убить акулу с одного выстрела вряд ли удастся, и подстреленное животное может нанести своими шипами глубокие и болезненные раны охотнику, слишком поспешно схватившему еще живую добычу. Не следует забывать также, что у катрана зубы настоящей акулы, и надо внимательно следить за тем, чтобы не попасть пальцами к нему в рот.

На Черном море существует промысел катрана. Мясо его вполне съедобно, из печени вытапливают богатый витаминами жир, шкура, покрытая мельчайшими зубчиками (шагрень), употребляется для полировки ценных сортов дерева и на некоторые поделки. Из головы, плавников и хвоста варят клей. В Батуми на пристани рыбкомбината часто можно было видеть корзины с голубовато-серыми тушками катранов. Я видел, как на батумском рынке предприимчивый рыбак продавал курортникам балык из катрана, выдавая его за севрюжий. Впрочем, балык довольно вкусен и особых сомнений у покупателей не вызывал.

Глава 12

В те дни, когда дует северный ветер, заметно понижается температура воды у берегов. Ветер сгоняет от берега в открытое море верхние, нагретые слои воды, которые замещаются холодными придонными слоями. Плавать в такой воде не очень приятно, но зато она замечательно прозрачна. У самого берега, под защитой горного хребта, в эти дни почти полный штиль. Только мелкая рябь изредка пробегает по воде, когда ее задевает случайный завиток ветра.

Немного дальше, там, где ветер, громадным прыжком перемахнув через барьер Карадага, с разлету падает на море, темная мохнатая синь с белыми гребешками резкой границей отделяется от светлой зоны затишья. Охлажденные слои воды приносят с собой массы гребневиков. Это прозрачные шарики диаметром не более сантиметра с двумя длинными щупальцами, которые то свертываются в спираль, то плавно извиваются.

В лучах солнца гребневики вспыхивают радужными огнями; разноцветные искры непрерывно пробегают по нежному студенистому телу животного. Это солнечный свет преломляется в крошечных пластинчатых гребеночках, которые правильными рядами покрывают тело гребневика. Удары этих пластинок дают ему возможность двигаться в воде. Иногда гребневиков так много, что приходится уже не лавировать между ними, а просто плыть сквозь их прозрачную толпу. К счастью, стрекательные клетки этих гребневиков нечувствительны для человека.

С потеплением воды гребневики исчезают. Изредка только встретишь у берега два-три искрящихся шарика.

Ветер с юга — наш враг. Из-за горизонта выходят одна за другой тяжелые волны. Они поднимают ил и песок у берега, отрывают водоросли и бросают гальку на берег.

В эти дни вода относительно прозрачна только в тех бухтах, где каменистое дно круто спускается в глубину, а береговые утесы создают кое-где небольшие зоны затишья. Чтобы добраться до этих бухт во время прибоя, надо иметь шлюпку. Правда, в некоторые из бухт можно пройти и через перевал, как это делал Вадик—подводный стрелок, но не всегда хочется лезть на триста метров вверх по крутейшей тропинке, а потом спускаться с перевала в бухту и помнить, что обратная дорога еще менее удобна. После волнения, когда море уже спокойно, вода еще несколько дней совершенно мутная и надо ждать, пока осядет ил. Тогда можно идти в дальние глубокие бухты, пробираясь по карнизам вдоль береговых скал.