Борис Фрадкин - Пленники пылающей бездны

• Название: Пленники пылающей бездны
• Автор: Борис Фрадкин
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Вы становитесь догадливым.

- Но позвольте, этот захват должен сопровождаться выделением энергии.

- Разумеется. Но какой энергии?

- Прежде всего тепловой.

- Учтите, при определенных условиях, когда атом имеет возможность разлететься вдребезги. А здесь все явления К-захвата идут в мощном панцире.

Приборы подтверждали слова Биронга. Простейшие химические. соединения распались. Вокруг подземохода было вещество, состоящее из химически свободных элементов в их атомарном состоянии.

Наружная температура оставалась неизменной. Николай Николаевич сосредоточенно задвигал бровями. Температура должна расти - так требовала логика происходящих явлений. Насколько было известно Дектяреву, К-захват электронов вызывал распад ядра с одновременным выделением тепла. Во что же обращается энергия распада, если не в тепло?

- Я ничего не понимаю, Валентин Макарович, - откровенно признался геолог.

- Ну, если бы все было понятным, не пришлось бы выдумывать теорию переохлаждения, - Биронт с достоинством выпрямился, и Дектярев понял, что у атомиста уже готово объяснение. - Дело обстоит так: люди привыкли все виды энергии сводить к положительному эквиваленту тепла. Удобная осязаемая мера. Но что такое тепло? Это движение материальных частиц. А каких? Существующие термометры, даже наши полупроводниковые, реагируют на движение молекул, атомов, электронов. Какую же температуру замерит термометр, если прекратится движение молекул и атомов?

- Абсолютный нуль. Минус двести семьдесят три градуса.

- А если остановить и электроны?

Дектярев пожал плечами. Над таким вопросом задумываться ему не приходилось.

- Одно из двух, - ответил на свой вопрос Биронт, - либо произойдет термоядерный взрыв с выделением тепла, либо, если вещество не имеет возможности расшириться, температура его упадет значительно ниже абсолютного нуля, а выделение энергии произойдет в какой-то неизвестной нам форме.

- В какой же все-таки?

- Я думаю, в форме того самого излучения, которое мы наблюдаем.

Валентин Макарович снисходительно поглядывал на задумавшегося геолога. Он чувствовал себя победителем. Факты все решительнее подтверждали теорию переохлаждения.

- Какова же природа вашего излучения?

- Не знаю. Пока не знаю. Во всяком случае, это что-то среднее между магнитным полем и полем гравитации. Больше всего меня смущает направленность.

- Не приведет ли К-захват к падению положительной температуры? - забеспокоился Николай Николаевич.

- Все может случиться, все может случиться. Чувствуете, похолодало? То-то и оно.

Биронт торжествующе потирал руки.

- Действительно, - геолог поежился и оглянулся, словно надеялся увидеть, откуда исходит холод. - Мистика получается: с одной стороны вещество остается горячим, а с другой стороны оно уже холодное. Так быстрее можно рехнуться, чем от вибрации.

Будить других членов экипажа не стали. Ученые поудобнее устроились в креслах и принялись за наблюдения.

10

На всякий случай Вадим и Андрей проверили охладительную систему и лишний раз убедились в ее безотказной работе. Тем сильнее было недоумение и командира подземохода и механика, сначала веселое, потом тревожное.

Для охлаждения оболочки корпуса использовались свойства полупроводникового спая охлаждаться с одного конца и нагреваться с другого, когда через этот спай течет электрический ток. Внешняя оболочка играла роль того конца спая, который должен охлаждаться.

Система реле позволяла оградить корпус от теплового воздействия любой интенсивности и обеспечивала, внутри подземохода заданную температуру воздуха.

Вадим начал было подтрунивать над Биронтом и над его пресловутой теорией переохлаждения. То, что было истиной для Валентина Макаровича, казалось, противоречило всякому здравому смыслу. Термоизмерители ясно показывали, правда, постоянную, но достаточно высокую температуру в недрах земли. Откуда же здесь взяться холоду?

Но по мере того как в кабинах становилось холоднее, у конструктора пропадала охота смеяться. Все-таки тут что-то было не так. Падение температуры в кабинах могло произойти только в двух случаях: либо при неисправности охладительной системы (что уже отпадало), либо при наличии за стенами минусовой температуры порядка семидесятиградусного мороза и ниже.

Да, факты подтверждали слова Биронта.

- Пусть будет переохлаждение, - сдался Вадим. - Для нас это не представляет опасности. Придется только изменить настройку реле-автоматов.

И подумал: "Нужно немедленно заняться наброской универсальной системы охлаждения. Каждый раз производить перенастройку - кустарщина".

Изменение регулировки отняло шесть часов. В кабинах потеплело, и у Дектярева отлегло от сердца. Он уже было насторожился в ожидании новой опасности.

Но спустя одиннадцать часов после перенастройки розовая нить термоизмерителя опять пришла в движение и, покинув отведенное ей постоянное деление "25", сместилась в сторону деления "24", сместилась совсем чуточку, на волос, не более, однако этого оказалось достаточно, чтобы приковать к себе пристальные взгляды экипажа.

Движение нити было безостановочным, и уже через неделю обитатели "ПВ-313" начали поеживаться от холода, хотя температура снизилась всего до плюс двадцати градусов.

Вадим и Андрей сделали вторичную перенастройку охладительной системы.

И еще на сутки в кабинах установилась нормальная комнатная температура. Но когда к возне с релеавтоматами пришлось прибегнуть и в третий и в четвертый раз, у Вадима заныло в груди, зашевелилось предчувствие новой надвигающейся беды.

- Давайте остановим подземоход, - посоветовал он Дектяреву. - Черт его знает, как сильно может упасть температура.

- Раз не знаем, - равнодушно ответил Дектярев, - так ради чего мы должны торчать на месте?

- Отчаянный вы человек, Николай Николаевич.

- Увы, нет, Вадим Сергеевич. У меня у самого душа в пятки уходит.

- А вы все-таки не унываете?

- Когда нужно - нет.

11

Хронометр отсчитывал сутки за сутками. С экрана окончательно исчезла синева. Поле его напоминало теперь фиолетовый бархат.

На сороковые сутки глубина достигла тысячи семисот километров. Раскаленная до трех тысяч градусов среда угрожала подземоходу холодом. Один Биронт воспринимал это как должное. Если врали термоизмерители, то экран в точности воспроизводил видимый спектр теплового излучения, и это был спектр звездных температур.

- Ну, а если бы сейчас взять и выйти из подземохода, пристал Андрей с расспросами к Биронту, - замерз бы я или сгорел?

- Вы бы не успели сделать ни того, ни другого.

- Понимаю. Меня бы стерло в порошок давлением. Хорошо, пренебрежем давлением.

- Тогда бы вы превратились в облако пара.

- Значит, все-таки сгорел бы?

- Не в том смысле, в каком вы привыкли представлять себе процесс парообразования. Просто вещество, из которого вы состоите, было бы мгновенно распылено действием излучения.

- И не почувствовал бы ни тепла, ни холода?

- Наоборот, ощутили бы в полной мере и то и другое.

- Хм, хм... Андрей смотрел на ученого круглыми глазами. Вид у него был настолько растерянный, что Валентин Макарович засмеялся, довольно потирая руки.

- По законам физики, - запротестовал Чураков, - с повышением давления температура обязана расти.

- А вот теперь она будет падать. - Биронт закрыл один глаз, а второй устрашающе выкатил на механика. Дектярев, наблюдая за этой сценой, давно покатывался от смеха. - Так ли вы применяете диалектику, молодой человек? - загремел изобличающий атомист. - О каких давлениях вы изволите говорить? Сотни, тысячи атмосфер? А вокруг нас уже миллионы. Хе, хе, - Валентин Макарович открыл второй глаз и заговорил уже мягко, благодушно: - Давление давлению рознь. Количество на определенном уровне переходит в новое качество. Нуте-ка, давайте вспомним: на космическом корабле, летящем со скоростью, близкой к скорости света, за один земной год сколько минет? Один день? Так? Надеюсь, с этим вы спорить не станете. А давно ли не только простые смертные вроде вас, но и маститые ученые, - Биронт подмигнул в сторону Дектярева, кричалЕГ. "Вздор! Схоластика!"? Теперь все объясняется просто: при больших скоростях все физические и биологические процессы резко замедляются. Только и всего. Мы же вместо больших скоростей столкнулись с высокими давлениями.

- И все же непонятно, - упрямился Андрей. - Ну, пусть бы еще был один холод. Так ведь рядом и то и другое.

- Рядом вещество, материя в ее новом состоянии, можете вы понять это? - рассердился Валентин Макарович. - Внешнее воздействие на нашу охладительную систему и на приемные устройства термоизмерителей совсем иное. Какое именно - предстоит еще разобраться.

Андрей взглянул на Дектярева в надежде, что тот разделит его недоумение. Но Дектярев смотрел на Биронта с любовью и уважением. Геолог восхищался смелостью мыслей атомиста, бесстрашием, с которым тот заглядывал в самую глубь явлений природы.