Натан Гимельфарб - Записки опального директора

• Название: Записки опального директора
• Автор: Натан Гимельфарб
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Вероятно он не смог «сработаться» со своим начальством и ему вскоре объявили о предстоящем увольнении по причине временного статуса его работы.

Через некоторое время ему удалось устроиться на другую временную работу, подобную первой, но финал её был таким же и в ещё более короткий срок.

Вскоре он, наконец, окончательно убедился, что Одесса не для него и стал ждать нашего распределения, убеждая нас в том, что вместе нам будет лучше и что в другом городе он раскроет свои способности и покажет чего стоит.

Мой тесть часто вспоминал Днепродзержинск, где до войны работал начальником хлебного отдела в Управлени рабочего снабжения крупнейшего в стране металлургического завода имени Дзержинского. Парторгом на том заводе был Леонид Ильич Брежнев, который затем стал мэром города, перед войной был избран секретарём обкома партии, а позднее стал лидером партии и государства. С ним Абрам Александрович был почти в дружеских отношениях и за его спиной чувствовал себя спокойно и надёжно. Брежнев часто отмечал его успехи в работе и заслуги перед страной, как Красного партизана и беспартийного большевика.

Одессу тесть возненавидел и называл её городом жуликов, воров и спекулянтов, для которых она стала родной мамой.

Позднее, когда Анечка объявила, что ждёт ребёнка, мы и сами пришли к выводу, что нам будет лучше жить с родителями в расчёте на помощь мамы в уходе за малышом. Из этого мы и исходили, когда были приглашены на заседание комиссии по распределению молодых специалистов. Нужно было получить назначение на работу, где предоставлялась хоть какая-нибудь жилплощадь. Таких мест было мало, ибо жилья тогда строили немного и люди годами, а порой и десятилетиями ожидали своей очереди на получение крыши над головой.

В первую очередь выбор места работы предлагался отличникам, активистам партийно-комсомольской и другой общественной работы, инвалидам и участникам Отечественной войны. С учётом этого я был приглашён на комиссию первым, когда все наличные места были ещё свободны. Был большой выбор городов Союза, предприятий и организаций пищевой и мясомолочной промышленности с различными вакантными должностями. Предлагались Тирасполь и Кишинёв в Молдавии, Симферополь и Ростов в России, Херсон и Николаев на Украине и многие другие крупные, средние и небольшие населённые пункты в различных республиках страны. Была даже вакансия на Одесском консервном заводе имени Ворошилова, что было мечтой любого нашего студента. На самом деле, кому бы не хотелось остаться жить и работать в этом прекрасном городе на берегу тёплого моря. Меня же все эти престижные предложения не могли устроить из-за отсутствия жилплощади.

Предложили мне и несколько вакантных должностей главного инженера райпищекомбинатов в Одесской области с жильём. Я уже решился дать согласие на такую должность в один из райцентров вблизи Одессы, но тут в дело вмешалась уже не молодая, представительная женщина с депутатским значком на пиджаке, которая отрекомендовалась:

-Шаройко Марфа Дмитриевна, заместитель наркома мясной и молочной промышленности Белоруссии.

Она предложила инженерную должность в производственном отделе наркомата с предоставлением комнаты в Минске. Не знаю почему, но я тогда проникся уважением к этой властной женщине. Может быть её солидный внешний вид располагал к доверию, может убеждённость в правоте своих доводов, а может и депутатский значок на груди сыграл свою роль, но её предложение показалось мне заманчивым. Шаройко убеждала, что мне не придётся жалеть о своём выборе, что в Белоруссии очень нуждаются в грамотных специалистах для возрождения разрушенной войной промышленности, что она лично поможет мне в первое время и в обиду не даст. Я попросил сохранить за мной эту вакансию и вышел посоветоваться с Анечкой, которая ждала меня за дверью.

За мной вслед вышел Фан-Юнг и посоветовал дать согласие на работу в Белоруссии. Раньше он предлагал мне поработать три года в Тирасполе, поступить в заочную аспирантуру, а после защиты диссертации обещал устроить в институте. Однако, учитывая хорошие перспективы открывающиеся в Минске с предоставлением жилплощади, посчитал целесообразным согласиться с предложением Шаройко. Он рассказал, что накануне она долго беседовала с ним по вопросу отбора специалистов и, по его совету, остановилась на моей кандидатуре. Что же касается аспирантуры, то его предложение оставалось в силе и он считал, что работа в аппарате наркомата этому не помешает.

Анечка одобрила мой выбор главным образом из-за жилья и мы дали согласие на работу в Минске. Марфа Дмитриевна выразила удовлетворение тем, что получает одновременно двух специалистов и пообещала подобрать инженерную должность и для моей супруги.

95

В начале марта в Одессу приехала Полечка. Несмотря на тесноту в половине нашей комнаты и финансовые трудности, её приняли тепло и радушно. Это было первое знакомство моей сестрёнки с Анечкой и её родителями. Я было считал, что в этом и была цель её приезда. Мы долго беседовали с ней о планах на будущее и велели готовиться к отъезду в Белоруссию, как только мы обустроимся на новом месте. Хотелось помочь ей в учёбе и получении специальности. Со всеми нашими предложениями и советами она как-будто соглашалась, а когда пришла пора прощаться и возвращаться домой, призналась, что уже два месяца замужем и мужем её стал тот самый сержант Володя из лётной воинской части, о котором мне говорила Клара Кучер во время моего последнего приезда в Красилов.

Вот в этом, как оказалось, и была основная причина её приезда к нам. Она выглядела растерянной, испуганной и была похожей на ребёнка, совершившего ужасную шалость, за которую нужно держать ответ перед взрослыми.

Со слезами на глазах она рассказывала о том, как состоялось её замужество. Выходила замуж её подруга Лиза за того солдата, с которым давно встречалась, а Полечка и Володя были на той свадьбе в качестве первой подружки и первого дружка. Вот на свадьбе и уговорили её расписаться с Володей, который не раз уже делал ей предложения. Так хором и порешили. С этим была согласна и тётя Клара, которая разглядела в сержанте доброго и отзывчивого парня, да ещё и наполовину еврея.

Полечка утверждала, что хоть они и расписались, она живёт отдельно и не пустит мужа в дом до тех пор, пока не получит на то нашего согласия. Если мы не согласны, она подаст на развод.

Что было делать в этой ситуации? Мы, конечно понимали, что замужество ей сейчас ни к чему, что ей нужно учиться, получить специальность, укрепить своё здоровье после ужасных страданий войны, но были вынуждены принять случившееся, как свершившийся факт, и смириться с ним.

Своим поступком Полечка перечеркнула все наши проекты и благие намерения относительно её будущего и, как потом выяснилось, не в свою пользу. Мы часто сожалели потом о случившемся, но исправить уже ничего не могли.

96

Трудными были последние месяцы студенческой жизни. Работа над дипломом была сложной и напряжённой. Наша тема была на виду и нужно было выполнить проект так, чтобы не стыдно было и за себя, и за институт, который доверил нам столь важное и ответственное дело.

Председателем комиссии по защите дипломных проектов обычно был начальник Главконсервпрома Наркомата Пищевой Промышленности Союза Осипов и институту было важно, чтобы реальные проекты, подобные нашему, получили хорошую оценку заказчика и Главка.

С Борей Шнайдером мы распределили работу справедливо и мне достались ТЭО, Генплан, основные технологические листы, объяснительная записка и доклад на защите. Он выполнял расчётную часть, подбор оборудования, нонтажные листы, электротехническую, холодильную и теплотехнические части, водопровод и канализацию.

Работы было много и Фан-Юнг старался нам во всём помогать. На помощь Анечки в последнее время мне особенно рассчитывать уже не приходилось, так как на её работоспособности всё более сказывалась беременность, вызвавшая частые рвоты и головокружение. Теперь она больше нуждалась в моей помощи.

Подготовка к защите отнимала всё свободное время, кроме нескольких часов на сон и вечерние прогулки с Анечкой. Во многом помогала мать. Она заботилась о питании и освободила нас от всей домашней работы. Даже отец старался теперь быть внимательным к дочери, что редко замечалось раньше, не грубил и не повышал голос.

Наши друзья по-прежнему тепло относились к нам, но встречались мы теперь реже и на их помощь было трудно рассчитывать. Костя Высота и Галя Харченко защитились в прошлом году и оба остались в институте. Они работали лаборантами на кафедре теплотехники и готовились к поступлению в аспирантуру. Оба были заняты наукой, работой и семейными проблемами. Совсем мало времени оставалось у них для досуга и общения.