Ева Модиньяни - Ваниль и шоколад

• Название: Ваниль и шоколад
• Автор: Ева Модиньяни
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007673-8

Проблемы и болезни детей, готовка, стирка, уборка… Измены мужа, ревность, непонимание родителей, капризы детей, обиды, усталость, слезы…

И вот однажды Пенелопа Донелли решила разорвать этот замкнутый круг. Оставив троих детей и хозяйство на попечение мужа, она уезжает на море, в дом своего детства, чтобы наконец разобраться со своей жизнью, с собственными чувствами и желаниями.

А ее потрясенный муж, брошенный в пучину житейских забот, пытается вернуть жену любыми способами.

---

В конце концов она нашла его номер в телефонной книге. Там было указано два адреса: домашний на улице Сан-Барнаба и рабочий на улице Сан-Дамиано. Пенелопа набрала рабочий номер и услышала запись на автоответчике, извещавшую, что доктор принимает во второй половине дня.

– Значит, он доктор, – сказала вслух Пенелопа и повесила трубку, не оставив никакого сообщения.

Она позвонила домой. Ответил слуга с вежливым голосом и иностранным акцентом.

– Доктор в больнице, – пояснил он и добавил: – Если вы оставите свое имя и номер телефона, он вам перезвонит.

Мортимер перезвонил через полчаса.

– Я хотела поблагодарить тебя за возвращенные перчатки, – начала Пенелопа, уверенно переходя на «ты». – А что касается подарка, могу лишь сказать, что он великолепен. Но зачем ты подарил мне такую ценную вещь?

– Мне показалось, что она тебе подходит, – объяснил он. – И потом мне хотелось доставить тебе удовольствие.

– Я тебе уже говорила, что я замужем? – мужественно напомнила Пенелопа.

– Я не забыл. И все же мне хотелось бы снова тебя увидеть.

Пенелопа машинально скатывала трубочкой и распрямляла визитную карточку, разглядывая романтический английский пейзаж на стене перед собой. На картине были изображены берег реки, плакучая ива, склонившая ветви в воду, белая беседка, увитая ползучими растениями. Мужчина и женщина в костюмах прошлого века стояли на мосту, облокотившись на парапет, и следили за лодкой, плывущей по реке. Ей хотелось, чтобы и ее жизнь напоминала этом мирный идиллический пейзаж, она видела себя и своего собеседника, стоящими на этом мосту. «Куда меня несет? – пронеслось у нее в голове. – О чем я думаю?»

– Знаешь маленький ресторанчик на улице Сант-Андреа? – спросил Мортимер.

– Да, знаю, – поспешила ответить Пенелопа, вспомнив, что уже бывала там пару раз с Данко, старым другом-музыкантом.

– Тогда я буду ждать тебя там в два, пообедаем вместе, – не дав ей времени на раздумия, торопливо сказал он и повесил трубку.

У Пенелопы появилось ощущение, будто она села в поезд, не зная, куда он отправляется.

4

Пенелопа лихорадочно принялась за уборку и готовку, чтобы не предаваться сомнениям. Она приготовила пюре, залила его оливковым маслом и посыпала пармезаном, обваляла в сухарях телячьи котлеты, пока картофель запекался в духовке, взбила мусс из яблок и бананов, добавила в него лимонный сок. Посадив свекровь и детей за стол, она побежала к себе, умылась, накрасилась, причесалась и тщательно оделась. После чего она вызвала такси и лишь тогда вернулась на кухню.

– Мне нужно отлучиться на пару часов, – объявила Пенелопа. – Старайтесь не беспокоить бабушку, не висите на телефоне, не ссорьтесь и не спалите дом.

С этими словами она ушла.

Когда Пенелопа вошла в ресторан, к ней направился старший официант и проводил ее к уютному угловому столику, где ее уже ждал Мортимер. Он показался ей еще более привлекательным, чем накануне. Он был в сером костюме, в безупречной голубой рубашке со строгим галстуком в синюю и бордовую полоску. У него были золотисто-каштановые волосы и серые глаза с золотистыми искорками. Она протянула ему руку, и он сжал ее своими сильными, теплыми, сухими ладонями. Он дождался, пока она сядет, и лишь потом занял свое место.

– Что ты предпочитаешь? Мясо или рыбу?

– Спагетти. Когда я нервничаю, а сейчас я ужасно нервничаю, углеводы придают мне уверенности.

– Тогда спагетти на двоих, – сказал Мортимер официанту. Потом повернулся к ней, заглянул в глаза и спросил: – Как ты?

– Я счастлива, хотя знаю, что мне не следует находиться здесь, – искренне ответила Пенелопа.

– Я тоже женат, – признался Мортимер, – но мы с женой договорились о раздельном проживании.

Его жену звали Кэтрин (фамилию ее Пенелопа не запомнила), она была американкой и жила в Бостоне, где Мортимер проработал два года, получив диплом по медицине.

Они поженились в Италии и прожили вместе ровно столько, сколько потребовалось, чтобы понять, что они не созданы друг для друга. Поэтому Кэтрин вернулась в Соединенные Штаты. Они уже три года жили раздельно, и она начала оформлять развод.

– Могу себе представить, насколько это болезненная процедура, – сочувственно проговорила Пенелопа, для которой слова «раздельное проживание» и «развод» были синонимами некой тяжелой болезни. Ей всегда внушали, что даже несчастливый союз предпочтительнее разрыва.

– Безусловно, развод – процедура менее болезненная, чем те операции, что мне приходится делать ежедневно, – возразил Мортимер. – К тому же я больше не люблю Кэтрин, и она меня тоже не любит.

Итак, Мортимер не просто врач, он хирург. Пенелопе хотелось о многом его расспросить, но она решила не торопить события. К тому же ей просто нравилось слушать его спокойную неторопливую речь. Он смотрел ей в глаза гак, словно она была единственной в мире женщиной, достойной внимания. Пенелопа уже успела забыть, какое это приятное ощущение. Только ее отец иногда так смотрел на нее и говорил с ней так внимательно.

Она задумалась о том, как слепой случай играет судьбами людей. До вчерашнего дня она не подозревала о существовании Раймондо Теодоли. А сегодня они сидели за одним столиком, если спагетти и чувствовали себя так, словно были знакомы с рождения. Впервые с тех пор, как вышла замуж, Пенелопа наслаждалась близостью мужчины, который не был ее мужем.

– А у тебя были другие женщины? – осторожно спросила она, удивляясь собственной смелости.

– Были. Но ни одна не задержалась надолго, – искренне ответил Мортимер. – Так что можно сказать, никого у меня нет.

– А я никогда не изменяла мужу, – краснея, призналась Пенелопа.

– Уважающие себя люди не изменяют. Они уходят. Разрывают старые, изжившие себя отношения и начинают новые.

– У тебя новые отношения начинаются частенько, как я погляжу, – парировала Пенелопа, неожиданно осознав, что ощущает укол ревности.

– Это не отношения. Это всего лишь знакомства.

– Вот как сейчас, например, – заметила она и тотчас же пожалела об этом. Собственные слова ей не понравились.

– Наша встреча – это совсем другое дело. Я пытаюсь понять, почему ты мне так понравилась с первого взгляда. Женщины, с которыми я обычно встречался, не вызывали у меня такого интереса. Думаю, в сущности, и я для них ничего не значил. Но я хотел бы что-то значить для тебя. Поверь, я говорю это искренне!

Пенелопа не ответила, чувствуя себя польщенной, взволнованной, сбитой с толку. Она ощущала неодолимое влечение к нему.

– Эй, да это же Пепе! – внезапно прозвучал у нее над ухом мужской голос.

Пенелопа подскочила на стуле от неожиданности.

Подняв взгляд, она увидела Данко. С их последней случайной встречи прошло уже несколько лет. Его волосы совсем поседели, нос картошкой еще больше покраснел, морщин прибавилось, но хриплый голос и лучащаяся весельем улыбка не изменились.

Она представила мужчин друг другу.

– Доктор Теодоли, Данко, мой старый друг, – проговорила Пенелопа.

Мужчины пожали друг другу руки. Старый музыкант сразу дал понять, что не собирается им мешать.

– Я тороплюсь, – сказал он, – но мне надо поговорить с тобой о работе. Как-нибудь на днях загляну.

– В любое время, – кивнула она. – Хоть завтра.

– Тогда до завтра. Зайду где-нибудь после обеда. Когда он ушел, Мортимер взглянул на нее с любопытством.

– Прошлое возвращается? – спросил он. Пенелопа рассказала ему о своем увлечении легкой музыкой, о том, как она сочиняла тексты, которые Данко превратил в песни, но в конце концов отказалась от этого занятия, не веря, что у нее и вправду есть талант.

– Похоже, я так и не избавилась от пристрастия к песенкам. Но учти, я к себе очень строга, причем с годами все больше, и теперь почти все, что я сочиняю, летит в мусорную корзину. Понимаешь, Мортимер, настоящая музыка – это планета для немногих. Я могу оценить красивую мелодию, но предпочитаю традиционные, ритмичные, легко запоминающиеся пьески. В музыке есть вершины – Бах, Моцарт, Бетховен, а есть и пропасти: все эти рокеры, от которых у нас лопаются барабанные перепонки. Так вот, я остановилась где-то посредине, да там и застряла. Мне нравятся Эдит Пиаф, Жак Брель, Ив Монти, Фрэнк Синатра. Тексты я сочиняю вполне на уровне, но… ничего выдающегося. Я это понимаю. В голове у меня теснятся тучи образов, но мне никогда не передать их словами, – объяснила она в порыве откровенности.

Пока она говорила, Мортимер взял ее за руку. Пенелопе вспомнились слова старинной баллады, которую Ив Монтан напевал своим незабываемым задушевным голосом:

Дорогая, если хочешь,
Вместе мы уснем
На большом квадратном ложе
С белым покрывалом.

Да, ей хотелось бы лежать вместе с Мортимером на этом большом белом ложе. По воле случая она познакомилась с мужчиной, в которого влюбилась с первого взгляда. Вот только появился он десятью годами позже, чем следовало. Судьба выждала, пока она обзаведется мужем и двумя детьми, а потом преподнесла подарок, который Пенелопа не могла принять. Она подумала о своих детях, и ей показалось, что сердце у нее сейчас перестанет биться. Они остались с бабушкой, хотя та сама нуждалась в уходе. Мало ли что могло случиться! А вдруг Марии стало плохо? А вдруг Даниэле устроит пожар? А Лючия полезет на шкаф за кошкой и сорвется?