Ева Модиньяни - Ваниль и шоколад

• Название: Ваниль и шоколад
• Автор: Ева Модиньяни
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007673-8

Проблемы и болезни детей, готовка, стирка, уборка… Измены мужа, ревность, непонимание родителей, капризы детей, обиды, усталость, слезы…

И вот однажды Пенелопа Донелли решила разорвать этот замкнутый круг. Оставив троих детей и хозяйство на попечение мужа, она уезжает на море, в дом своего детства, чтобы наконец разобраться со своей жизнью, с собственными чувствами и желаниями.

А ее потрясенный муж, брошенный в пучину житейских забот, пытается вернуть жену любыми способами.

---

Несмотря на болезнь, дети радовались незапланированным каникулам. Как только им стало чуточку лучше, они начали ссориться и бороться за пульт переключения телепрограмм. Лючия хотела смотреть «Колесо фортуны», маленький Даниэле требовал спои любимые японские мультфильмы. Точно такие же споры вспыхивали из-за телефона. Девочка болтала с подружками, мальчик засекал время и жаловался матери: ему тоже хотелось поговорить с товарищами.

Пенелопа сновала, как челнок, между спальнями и кухней, где варились бульоны и жарились котлеты. Чтобы утихомирить детей, ей приходилось громко кричать. Когда удавалось завладеть телефоном, она звонила учителям, узнавала, что проходили в школе и какие уроки заданы, чтобы дети не отстали от школьной программы. Однако отвлечь их от телевизора и заставить заниматься становилось все труднее. Иногда Пенелопа прятала пульт, но тут же на свет извлекались сборники комиксов. Тогда она ложилась в постель и начинала читать детям вслух что-нибудь более поучительное. Она выбрала «Приключения Гекльберри Финна»: когда-то в детстве ей нравился Марк Твен. Ее дети находили его скучным, они прерывали чтение, бросаясь подушками, а потом, уставшие, засыпали.

Пенелопа пользовалась моментом, чтобы вывести погулять Пирипиккьо, старого и глупого ирландского сеттера, которого Андреа навязал ей одиннадцатью годами раньше, хотя знал, что щенку трудно будет ужиться с кошкой Фризби, принадлежавшей Пенелопе и считавшей себя полновластной хозяйкой в доме. Пенелопа торопливо обходила квартал с собакой на поводке, предварительно передав консьержу деньги и список очередных покупок. Как-то вечером она вдруг сообразила, что уже в который раз подряд машинально надевает одну и ту же юбку и старый свитер. От Андреа не было ни слуху ни духу. Ирена тоже больше ни разу не позвонила, не говоря уж о том, чтобы заглянуть.

Зато позвонила София.

– Как ты? – спросила она.

– Так себе, – уклончиво ответила Пенелопа.

– Что значит «так себе»? – удивилась подруга.

– Хорошо, – устало уточнила Пенелопа.

– Все ясно, – изрекла София. – Тебе паршиво.

– Ну, если тебе это ясно, какого черта ты меня спрашиваешь? – взорвалась Пенелопа и, не удержавшись, всхлипнула.

– Сейчас приеду, – быстро отреагировала подруга и положила трубку, не дав Пенелопе времени возразить.

Когда Пенелопа открыла входную дверь, София предстала перед ней, свежая, элегантная, накрашенная и надушенная. Воплощение здоровой, спокойной, уверенной в себе женщины.

– Господи помилуй, какой кошмар! – начала она, оглядывая Пенелопу и освобождаясь от собольей шубки, легкой, как дуновение ветерка. Тем временем Мария из своей комнаты жалобным голосом звала невестку, а из хозяйской спальни доносился ни с чем не сравнимый шум детской драки.

– Если ты явилась, чтобы усугубить этот кошмар, можешь сразу отправляться восвояси, – неприветливо встретила подругу Пенелопа.

Но София ничуть не растерялась. Она улыбнулась Пенелопе и обняла ее.

– Ах ты моя бедняжечка, – улыбнулась она и тут же очаровательно наморщила носик. – От тебя пахнет твоей кошкой. Дурной знак. Теперь слушай внимательно: я займусь этими маленькими разбойниками и твоей свекровью, а ты живо прими душ, оденься, как подобает цивилизованному человеку, и дуй в парикмахерскую. Нет ничего лучше для поднятия боевого духа.

Пенелопа повиновалась. Приняв душ, она оделась и вышла из дома. Она остановила такси и отправилась на улицу Монтенаполеоне, в салон «Миранда». Она не записалась заранее, но потребовала все и сразу.

– Что значит «все»? – спросила хозяйка салона, окидывая ее профессиональным взглядом и отмечая про себя, что с этой клиенткой придется повозиться, чтобы привести ее в божеский вид.

– Маникюр, педикюр, чистку лица, мытье головы, укладку и макияж, – отчеканила Пенелопа.

Три часа спустя она вышла на улицу и посмотрелась в зеркальную витрину. Она чувствовала себя заново родившейся и благословила Софию за ее золотое сердце. Чтобы еще полнее ощутить свою молодость и привлекательность, Пенелопа решительно переступила порог одного из модных магазинов.

Это был сезон распродаж. Она выбрала костюм изысканного лиловато-синего цвета и вошла в кабинку, чтобы его примерить. Костюм сидел идеально. Решив не скупиться и истратить весь свой «золотой запас», Пенелопа прикупила еще и синее кашемировое пальто-труакар.

– Срежьте, пожалуйста, этикетки, я все надену прямо здесь, – попросила Пенелопа, радуясь возможности освободиться от старой одежды.

Прошло четыре часа, как ее не было дома, и за все это время она ни разу не вспомнила ни о детях, ни о муже, ни о свекрови. Пенелопа подошла к прилавку, дожидаясь, пока ей упакуют старые вещи.

И тут она увидела его.

2

Пенелопе всегда нравились красивые мужчины. Но мужчина, смотревший на нее сейчас, превосходил самые смелые мечты. Он сосредоточенно разглядывал женские шали из шелка и кашемира, услужливо выложенные продавщицей на стеклянный прилавок. Расположенные веером, они образовывали красивую гамму цветов: от бледно-голубого до темно-синего, от тускло-розового до огненно-красного, от кремового до коньячного. Красавец разглядывал их с растерянным видом.

– Они все такие красивые… Не знаю, какую выбрать, – проговорил он наконец. От звука его голоса сердце Пенелопы растаяло.

– Могу я узнать, для кого предназначен подарок? – спросила продавщица, искренне желая ему помочь.

Он поднял взгляд, заметил Пенелопу, не сводившую с него глаз, и улыбнулся.

– Для женщины, которая не так молода, как эта синьорина, но по типу лица на нее похожа, – объяснил он. И тут же, продолжая смотреть на Пенелопу, добавил: – Мне кажется, вот этот бледно-лиловый цвет подойдет. – При этом он указал на только что купленный костюм на Пенелопе.

– Это цвет глицинии, – пояснила она и, подойдя к прилавку, выбрала шаль того же цвета.

– Спасибо, – поблагодарил он.

Пенелопа оплатила свои покупки и вышла из магазина.

Ей казалось, что она ступает по воздуху. Стоит немного разбежаться и можно взлететь. Ей было тридцать лет, она была матерью двух непослушных ребятишек, а ее называют синьориной!

Четыре часа назад она плакала на плече у Софии, бранившей ее за наплевательское отношение к себе. Пенелопа опять посмотрелась в витрину и с трудом узнала себя.

С приходом вечера в воздухе заметно похолодало. К счастью, ее новое кашемировое полупальто обволакивало ее теплым облаком. Она вошла в кафе «Кова», решив устроить себе настоящий праздник непослушания, и выпила горячего кофе со сбитыми сливками, посыпанными шоколадной крошкой.

А отходя от стойки, опять увидела его.

Он узнал ее и улыбнулся.

– Привет, – сказала Пенелопа.

– Привет, – отозвался он.

– Желаю вам приятного вечера, – прошептала она, направляясь к выходу из кафе.

Он распахнул перед ней дверь и пропустил ее вперед.

– Благодарю вас за совет. Моей матери непременно понравится шаль. Еще раз спасибо.

– Не за что, – пожала плечами Пенелопа.

– Меня зовут Раймондо Теодоли. Друзья называют меня Мортимером. Эту позорную кличку я ношу с детства, – пошутил он.

– Меня зовут Пенелопа Пеннизи. Друзья называют меня Пепе.

– Ну что ж… Пока, Пепе.

– Пока, Мортимер, – ответила она и торопливым шагом поспешила прочь, чувствуя себя оглушенной.

В какой-то момент она не выдержала и оглянулась. Он все еще стоял на пороге кафе «Кова» и смотрел ей вслед. Пенелопа в последний раз помахала ему рукой. Он нагнал ее.

– Позвольте мне проводить вас домой, – спросил он не без робости.

Пенелопа решила, что сейчас она уж точно взлетит, как бабочка.

– Я как раз собиралась поискать такси, – ответила она.

Мортимер знаком подозвал проезжавшее мимо такси, открыл дверцу и помог ей сесть и сам сел рядом. Пенелопа назвала адрес и сняла перчатки. Теперь, когда они оказались так близко в замкнутом пространстве, до нее донесся тонкий запах его туалетной воды. «Наверняка английская, как и у меня, – подумала Пенелопа. – А Андреа пользуется этим ужасным французским одеколоном!»

Невольное сравнение, пришедшее на ум, заставило ее вернуться с небес на землю. Она больше не была бабочкой.

– Мои дети болеют ветрянкой, – произнесла она вслух.

Мортимер принял удар, как мужчина.

– «Девчонкой я ее считал и на реку повел. А у нее был муж…» – шутливо процитировал он.

Пенелопа любила Лорку,[15] ей нравилось это стихотворение. Приятно было сознавать, что у них схожие вкусы.

– Я очень даже замужем, – сказала она.

– Вашему мужу крупно повезло, – вздохнул Мортимер.

Она удержала на губах ядовитое замечание и одарила улыбкой своего соседа.

– Вы похожи на мою мать в молодости, – продолжал он.

Пенелопа подумала, что его мать, должно быть, наделена чем-то особенным, чего у нее самой не было: такого любящего сына нельзя получить даром, его можно только заслужить.