Грэм Макнилл - Зубы Урсуна

• Название: Зубы Урсуна
• Автор: Грэм Макнилл
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-91181-189-8

Империя вновь готовится дать отпор ордам Хаоса, и на этот раз война обещает быть жесточайшей. Молодой посол Каспар фон Велтен направлен императором в Кислев, где располагается гарнизон Империи. Именно Каспар должен навести порядок на местах: разогнать проворовавшихся бюрократов, подготовить запасы продовольствия, повысить боевой дух армии. Он еще не знает, какие изощренные ловушки готовят ему демоны, как сложно отличить своих от чужих и какую цену придется заплатить за победу над Хаосом.

---

– Да, не так-то легко вынести, когда вместо тебя продвигают младшего офицера.

– Нет, но будь я проклят, если бы отдал Убийце Клеменцу свой полк. Спасибо Сигмару, отец графини-выборщицы, бывший тогда графом Нулна, согласился со мной, и Спицзанер с повышением перешел в подразделение Талабекланда.

– Где он, очевидно, процветал, если теперь стал генералом,– заметил Бремен.

– О, вероятнее всего, это его деньги купили ему продвижение по служебной лестнице.

Продолжения дискуссии не последовало из-за прибытия самого Спицзанера и его ближнего круга: его офицеров, его жрецов, его счетоводов, его летописцев, его личных камердинеров, пары мужчин в длинных плащах-рясах с имперскими печатями Карла-Франца, пришпиленными к лацканам, и отряда дородных бойцов с раздвоенными бородами и длинными мечами, которыми они, похоже, умели пользоваться. А также его знаменосца, а также собственного герольда генерала Клеменца Спицзанера, без которого он не путешествовал, выдувающего из латунного горна звонкие ноты. Группа всадников приблизилась к Каспару с Бременом.

Спицзанеру было немного за сорок, но казался он гораздо моложе благодаря вольной и буйной жизни, полной пороков,– жизни, обычной для знати Империи. Худое, болезненно-землистое лицо с неправильными чертами выглядело так, словно кости черепа слишком плотно прижались к коже. Портрет дополняли мутные глаза неопределенного бледно-зеленого оттенка. Командующий носил алый сюртук с золотым галуном, перекинутым через одно плечо, и изумрудно-зеленый ментик с золотистой бахромой, наброшенный на другое. Его кремовые лосины для верховой езды были девственно чисты, а высокие черные сапоги сияли глянцем.

Спицзанер, въезжая в Кислев в пышном генеральском облачении, вероятно, знал, с кем ему предстоит встретиться. Любой другой скакал бы в практичных мехах и стеганом камзоле, но только не Спицзанер; ему было что доказывать. Каспар задумался, долго ли пришлось ждать армии вне пределов видимости Кислева, пока их командующий переодевался в этот смехотворный наряд.

Группа генерала остановилась со звоном постромок и уздечек, и Каспар натянул на лицо свою самую любезную улыбку.

– Мое восхищение, генерал Спицзанер. Как посол в Империи я приветствую вас на севере, – сказал Каспар и повернулся, показав на стоящего рядом с ним рыцаря. – Позвольте представить Курта Бремена, командира моего полка Рыцарей Пантеры.

Спицзанер поклонился Бремену, затем коротко кивнул Каспару и произнес:

– Много воды утекло, фон Велтен.

– Да, немало, – ответил Каспар. – Полагаю, в последний раз мы виделись на балу графини-выборщицы в две тысячи пятьсот двенадцатом.

Он заметил, как Спицзанер стиснул челюсти, и не смог устоять перед соблазном всадить нож чуть глубже.

– А как там маршал Хоффман? Вы поддерживаете связь? – поинтересовался он.

– Нет,– отрезал Спицзанер.– Мы с маршалом Хоффманом не общаемся.

– Ах, как часто это случается, когда одного из братьев-офицеров повышают в звании. С другой стороны, я вот до сих пор время от времени получаю от него письма. Я всегда считал его одним из моих самых одаренных протеже. Тебе, без сомнения, будет приятно узнать, что он преуспевает.

– Конечно, но не будем отвлекаться, – сказал Спицзанер чуть громче, чем требовалось. – Его тут нет, а я здесь. Я генерал, командующий этого подразделения, и было бы неплохо, если бы ты оказывал мне уважение, соответствующее моему званию.

– Конечно, генерал, я не хотел показаться непочтительным, – отозвался Каспар.

Ответ явно не убедил Спицзанера, но настаивать он не стал. Генерал окинул взглядом неряшливые лагеря солдат, разбитые под городскими стенами, и видневшиеся там и тут на скалистой земле штандарты Империи.

– Что, имперские войска уже здесь?

– Да, – ответил Каспар. – Остатки полков, рассеянных после бойни у Ждевки. Около трех тысяч человек.

– Они на что-то годятся?

Каспар проглотил яростную реплику и сказал:

– Они люди Империи, генерал.

– А кто ими командует?

– Капитан по имени Гошик, хороший человек. Он собрал солдат и держит их в готовности к военному сезону.

– Капитан командует тремя тысячами? – возмутился Спицзанер.

– Он самый старший и наиболее компетентный офицер из тех, кто выжил в сражении.

– Немыслимо! Я немедленно назначу на его место кого-нибудь из офицеров моего штаба, как только мы разместимся в этой чудовищной стране. Буду благодарен, если ты побыстрее покажешь, где нам расквартироваться. Путешествие из Империи было долгим и трудным.

– Вижу, – заметил Каспар, разглядывая сверкающую великолепием форму Спицзанера.

Генерал проигнорировал шпильку Каспара и, повернувшись в седле, махнул рукой, подзывая пару с печатями императора на лацканах.

– Это Йохан Мишленштадт и Клаус Ботнер, эмиссары императора, – представил подошедших Спицзанер. – Их безопасность в походе в Кислев мне доверил сам рейхсмаршал.

Каспар кивнул, приветствуя двух мужчин и размышляя, в каком же отчаянии должен был быть Курт Хелборг, чтобы доверить Спицзанеру жизни этих людей.

– Рад знакомству, джентльмены.

– Аналогично, посол фон Велтен, – ответил Мишленштадт.

– Да, генерал Спицзанер много о вас рассказывал, хотя, полагаю, он кое-что преувеличил, – сказал Ботнер.

Каспар уловил иронию в тоне эмиссара и немедленно почувствовал расположение к Ботнеру. Он вполне представлял себе, сколько яду мог вылить Спицзанер на бывшего командующего, и был рад встретить человека, способного видеть истину сквозь эту слизкую пелену злых слов.

– Я уверен, генерал польстил мне своими рассказами, – вежливо проговорил Каспар, – но я заинтригован: с какой же миссией вы прибыли, если сам рейхсмаршал проявил к ней такой интерес?

– Вопрос чрезвычайной важности, – сказал Мишленштадт. – Нам необходимо увидеться с Ледяной Королевой как можно скорее.

– Да,– подхватил Ботнер.– Мы привезли письма от самого императора и должны передать их царице в собственные руки.

– Это может оказаться не так-то просто, – заметил Каспар, слегка удивленный привычкой эмиссаров заканчивать друг за друга фразы. – Царица не та женщина, с которой легко повидаться.

– Это жизненно важно, – заявил Мишленштадт.

– Да, – кивнул Ботнер. – От этого зависит судьба всего мира.

II

Сосульки, свисающие с крыши погреба, таяли, капля за каплей роняя влагу на бронзовый гроб, и громкое эхо ледяной комнаты вторило мерному звону. Бледно-голубой лед, покрывающий стены и пол, прорезали черные и зеленые жилки отравы, быстро распространяющейся от гроба, окруженного ядовитыми миазмами, заражая все вокруг смертельной, все изменяющей хворью.

Чума, разгуливающая по улицам наверху, убивающая ежедневно десятки людей, была наглядной демонстрацией мощи, покоящейся в гробу, – ее вредоносные создатели отлично справились со своей задачей. Возможно, даже слишком, думала она, праздно шагая вокруг гроба. Выдыхаемый на морозе воздух собирался перед лицом в мутные облачка. Сила внутри гроба жила, энергия порчи возрастала с каждым минувшим днем, и требовались надежные обереги, чтобы держать эту злобу под контролем, чтобы ее стремление искажать и менять не сорвало маску с нее самой до того, как она будет готова открыть свое истинное лицо.

Крошечные замерзшие трупики, лежащие в углу погреба, служили свидетельством того, какое количество невинной крови понадобилось, чтобы подчинить злобную силу, но, к счастью, Лосев открыл в Лубянке почти неисчерпаемый источник этих безымянных, безликих жертв.

Когда придет время разбить обереги и позволить энергии зла развернуться в полную силу, пролиться необузданным дождем, она будет без устали наслаждаться зрелищем мучительных смертей и мутаций, которые последуют сразу же за отравленным шквалом. Прибытие имперских войск два дня назад наполнило ее отнюдь не разочарованием, но восторгом. Ей говорили, что армии Талабекланда и Стирланда явятся в Кислев, но сейчас, кажется, силы Стирланда свернули на запад, чтобы соединиться с войском боярина Куркоза.

Возле городских стен собралось очень много людей, и она чувствовала пульсирующее, смертельное желание порчи, запертой в гробу, освободиться, перенести свой распад на массу живых существ, превратить их в зловонные гниющие груды разлагающейся измененной плоти и костей. Она подозревала, что армия Стирланда все равно подойдет к Кислеву, и знала, что если дождется благоприятного момента, то сумеет причинить гораздо большие страдания – всем.

Изящные пальчики скользнули по ржавой крышке гроба, ощутив скрытую в нем мощь и жажду искажать, портить, разрушать. Но той, кого коснулась милость Темных Богов, зло не могло причинить вреда.