Грэм Макнилл - Зубы Урсуна

• Название: Зубы Урсуна
• Автор: Грэм Макнилл
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-91181-189-8

Империя вновь готовится дать отпор ордам Хаоса, и на этот раз война обещает быть жесточайшей. Молодой посол Каспар фон Велтен направлен императором в Кислев, где располагается гарнизон Империи. Именно Каспар должен навести порядок на местах: разогнать проворовавшихся бюрократов, подготовить запасы продовольствия, повысить боевой дух армии. Он еще не знает, какие изощренные ловушки готовят ему демоны, как сложно отличить своих от чужих и какую цену придется заплатить за победу над Хаосом.

---

Возможно, дело было в надежде на подкрепление, или в удлинившихся днях, или в дыхании нового года, но по столице кислевитов начал распространяться вполне ощутимый дух оптимизма.

V

У него было около сорока тысяч воинов, и каждый день прибывало все больше и больше. Верховный Зар Железных Волков Альфрик Цинвульф удовлетворенно наблюдал, как скачут из холодных степей севера всадники, спеша присоединиться к его армии, вздымая свои черепа-тотемы едва ли не выше улюлюкающих боевых кличей. Победа рождает победу, и северные племена – кулы, ханги, варги, кьязакские конники – вставали под его знамена, стремясь разделить будущие успехи. Приходили и отдельные банды со своими печально известными предводителями, и войско Верховного Зара неуклонно росло.

Воины, которых он собирал, были самыми свирепыми бойцами, каких только можно пожелать. Никакая другая армия севера не выигрывала столько сражений и не покоряла столько племен. Никакая другая армия не пробуждала такого страха и ненависти у своих жертв и не убивала столько побежденных.

Сотни всадников и тысячи пехотинцев собрались в заметенной снегом долине, их было слишком много, чтобы окинуть всех одним взглядом. Войско расползлось по степи на день езды, дожидаясь приказа двинуться на юг. За Верховного Зара сражались и люди и монстры: уродливые тролли с высоких гор, звероподобные чудовища, осененные прикосновением Темных Богов, и безмозглые твари, чей безобразный вид не поддавался описанию.

Это войско поднялось не для того, чтобы завоевывать, а для того, чтобы уничтожать.

Люди южных земель уже изведали ужас перед ним и его армией, и Верховный Зар знал, что страшные истории послужат в деле ослабления неприятеля не хуже топора или меча.

Верховный Зар был великим воином, широкоплечим и могущественным. Он стоял, держа на сгибе руки свой рогатый шлем в форме волчьей морды, стоял на вершине скалистого угорья, позволяя своему войску видеть его. Плащ развевался за его спиной на ветру, переливающиеся пластины тяжелых доспехов сверкали в лучах позднего зимнего солнца.

Он вскинул татуированные руки, и поймавшие свет трофейные кольца, льнущие к мускулам, блеснули. Военачальник поднял над головой свой могучий палаш, держа тяжелое оружие так, словно оно ничего не весило. Он возвышался над восемью копьеносцами, сопровождавшими его, – избранник Хаоса, любимый сын Чара, будущий сокрушитель стран и народов.

Серебристые волосы с угольно-черными прядями на каждом виске колыхались на ветру, обрамляя покрытое шрамами лицо, знавшее лишь победы. Он улыбнулся, обнажая заточенные треугольники зубов.

Весенняя оттепель была не за горами, и его шаман, Кар Одаген, заверил его, что снега уже тают. Завтра придет утро, когда они выступят на юг, следуя линии гор Края Света, обойдут Прааг, а потом повернут на запад, к великому шраму земли, известному как Урзубье.

Зубы Урсана.

– Много воинов, – послышался голос, прозвучавший так, словно пополз ледник, и улыбка сбежала с лица Верховного Зара.

Кожу его защекотали мурашки, а волосы на руках поднялись дыбом – на скалу за ним взобрался Падший. Земля тряслась под его весом, и сапфировые искры заплясали вокруг окаймленных золотом краев доспехов Цинвульфа. Прежде чем ответить, он облизал внезапно пересохшие губы.

– Да, много воинов. На рассвете двинемся войной на юг.

Струйки темного дыма обвились вокруг его тела, когда разбуженное ото сна древнее существо шагнуло вперед, пошатнув гору своей тяжелой поступью. Верховный Зар не осмеливался вглядеться в него попристальнее; он видел участь тех, кто рискнул, и не желал закончить свои дни комком опаленной мертвой плоти.

– Я не помню этого мира, – произнес Падший. – Я помню разрушение Великих Врат и всеобщую суматоху, но все это… все это было тогда молодо. Я так долго спал, что больше ничего не помню.

– Мир будет нашим, – пообещал Цинвульф.

– Да… – пророкотало существо, дым окутал величественную фигуру, пульсирующую небесно-голубым светом, и Верховный Зар вздохнул с облегчением, когда Падший повернулся и спустился с горы.

VI

Когда Каспару сказали, что внизу его ждет Василий Чекатило, посол предположил, что кислевит принес новости о невидимом враге, до сих пор ускользавшем от них. Но теперь, сидя в своем кабинете и глядя на Чекатило, который лениво развалился перед камином, он жалел, что вообще впустил этого самодовольного мерзавца в посольство. После событий в Лубянке прошло уже много дней, а Каспар все откладывал разговор с Чекатило.

– Ты не можешь думать, что я действительно это сделаю,– сказал Каспар, сжав губы так, что они превратились в тонкую линию.

Чекатило коротко кивнул:

– Но я думаю, посол.

– Я не стану.

– Полагаю, станешь, это ведь в твоих интересах, – зловеще заметил Чекатило. – Помнишь, ты добровольно назвал себя моим должником, когда пропала твоя драгоценная Софья, ну, тогда, когда Саша Кажетан пытал ее на своем чердаке. Ты умолял меня о помощи.

– Но мы вернули Софью без твоей помощи, – заявил Каспар.

– Да. Но без моей помощи ты не поймал бы Кажетана, а?

– Нет, – признал Каспар. – Но я не просил тебя помогать мне в этом. К тебе приходил Павел. Я ничего не должен тебе.

Чекатило рассмеялся:

– Думаешь, это важно, имперец? Если человек, который должен мне деньги, умрет, разве я не потребую долг с его женщины? А если умрет она – с его сына? Это одно и то же, долги переходят. Ты мне должен, и я помню, что ты дал мне слово. И сказал, что оно железно, данное раз, никогда не нарушается.

Каспар поднялся из-за стола и повернулся спиной к Чекатило, глядя в окно на крыши Кислева. Снега отступали, первые дожди превратили улицы в слякотные болота, несколько поубавив оптимизм, принесенный в город новым годом.

Он знал, что армии выступили. Передовые всадники авангарда войска Талабекланда уже прибыли, принеся вести о семи тысячах бойцов под командованием генерала Клеменца Спицзанера, человека, которого Каспар хорошо знал и не испытывал особого удовольствия при мысли о новой встрече. Он мимоходом подумал, не притупили ли годы резкости полководца, но решил, что довольно скоро это выяснится.

– Посол?

Оклик Чекатило вывел Каспара из задумчивости.

– То, что ты просишь меня сделать, противоречит всем обязательствам и присягам, которые я давал, принимая этот пост в твоей несчастной стране, – сказал Каспар, снова оборачиваясь к Чекатило.

– И что? Для твоего предшественника подобные вещи проблемы не составляли.

– Охотно верю, но Тугенхейм был трусом, а шантажировать меня у тебя не получится.

– Я тебя не шантажирую, имперец, – ответил Чекатило. – Я лишь прошу тебя уважить твой долг передо мной. Я покидаю Кислев и отправляюсь в Мариенбург, а путь туда очень долог. По твоим землям – во время войны они становятся опасным и подозрительным местом. Как посол Империи, ты можешь подписать документы, которые позволят мне передвигаться по твоей стране… как это говорится? Ага, вот, у меня записано: «без помех и препятствий». Тугенхейм также говорил мне, что, как посол, ты имеешь право на подразделение солдат, оберегающих тебя в путешествиях.

– Все это я знаю, – фыркнул Каспар.

– Естественно, – улыбнулся Чекатило. – Ты выделишь мне людей из своих солдат, чтобы они позаботились о моей безопасности. В конце концов, они сидят под стенами Кислева и ничего не делают, так пусть послужат хоть кому-то на пользу.

– Но скоро их призовут, – заявил Каспар. – Возможно, это ускользнуло от твоего эгоистичного разума, но надвигается война, и эти люди будут рисковать своими жизнями, защищая Кислев.

– Тьфу, если уж на то пошло, я не просил их приходить сюда. Думаю, многие из них будут только счастливы, получив возможность убраться из Кислева, прежде чем начнется война.

– Возможно, тебе неизвестно, что такое честь, раз ты бежишь из своей страны, как трусливая крыса, Чекатило, но для меня честь – не пустой звук, и будь я проклят, если подпишу хоть какие-нибудь проездные документы или выдам тебе своих солдат.

– Ты отказываешься оплатить свой долг? – мрачно проговорил Чекатило.

– Ты чертовски прав, отказываюсь.

– Я не стану больше просить вежливо, имперец. Ты дашь мне то, что я прошу.

– Только через мой труп! – прорычал Каспар.

– Если не через твой, то, возможно, через чей-то еще, – пообещал Чекатило, встал и вышел из комнаты.

VII

Павел брел по снежной каше Громадного проспекта, пригнув голову под моросящим дождем, окрасившим небеса в серое, смыв все остальные краски мира. Он знал, что в такую погоду выходить не стоило,– Софья предупреждала его, – но кислевит не мог оставаться в посольстве. Там все постоянно напоминают ему о том, что именно он вовлек посла в эти неприятности, а обвиняющие взгляды рыцарей и стражников бередят в душе стыд.