Кшиштоф Борунь - Грань бессмертия

• Название: Грань бессмертия
• Автор: Кшиштоф Борунь
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Когда начали говорить о привидениях... людей? - пытался я найти какой-то исходный пункт.

- Я понимаю, к чему вы клоните, - подхватил да Сильва. - Не могу утверждать, что эти разговоры не появились еще до смерти Браго. Во всяком случае, лишь в последние годы россказни стали в какой-то степени логичными. И если я говорил об удивительном совпадении между этими сказками и тем, что мы сегодня услышали, то я имею, естественно, в виду только некоторые, наиболее осмысленные рассказы. А это совпадение, мне кажется, не может быть случайным...

- Я тоже так думаю, - сказал я, вопросительно посматривая на Альберди, но тот молчал, глядя только на да Сильву, притом скорее подозрительно, нежели с интересом.

- Попытаемся сопоставить факты, - продолжал хозяин. - Из рассказа Игнацио следует, что Марио утверждает, будто его отец, Хозе Браго, находится в подземельях института. Более того, Игнацио был свидетелем разговора Марио с кем-то, кто выдает себя за отца мальчика. А ведь Хозе Браго умер шесть лет назад. Его останки в течение шести лет пролежали на кладбище в Пунто. Кроме того, экспертиза показала, что перед смертью Хозе Браго был подвергнут, мягко выражаясь, недозволенным экспериментам. Давайте подумаем, а не может ли быть, что... - он на секунду остановился для того, чтобы подчеркнуть необычность своего предположения, - что эксперимент продолжается.

- Не понимаю, - прошептала сеньора Долорес, с ужасом глядя в лицо да Сильвы.

- Я не нейрофизиолог и даже не врач, - медленно продолжал хозяин, старательно подбирая слова. - Простите, если я попытаюсь высказать гипотезу, не имеющую под собой твердой почвы. Наше знание фактов весьма ограниченно, а мои научные познания оставляют желать лучшего... Когда-то я читал о некоторых экспериментах, проводимых, правда, только на животных, чаще на кошках или обезьянах. Опыты основывались на изоляции мозга от организма. Это было много лет назад, и, пожалуй, нельзя сомневаться, что в этой области сделан серьезный шаг вперед. Сопоставим это с фактом, обнаруженным профессором Гомецом: за несколько месяцев до смерти у Хозе Браго был извлечен мозг. Следует ли решительно исключить вероятность того, что этот мозг, искусственно питаемый, живет до сих пор? Еще будучи молодым, я читал где-то, что десятки лет искусственно поддерживалась жизнь отделенного от тела сердца курицы. Оно не переставая билось, хотя курицы давно уже не было...

- Чудовищно... - простонала сеньора Долорес.

- Да! Чудовищно! - подхватил да Сильва. - Но именно это лучше всего могло бы объяснить, почему то, что происходит в институте, окружено такой непроницаемой тайной. Быть может, неудачи в исследовании нейродина Боннар пытается восполнить экспериментами над животными и даже... человеком. Обнародование правды неизбежно привело бы господина профессора и его сотрудников на скамью подсудимых.

Я начал подумывать, действительно ли хозяин верит в то, что говорит.

- Вы серьезно допускаете возможность такого эксперимента? Профессор Гомец считает, что мозг у Браго удаляли частями, постепенно, путем многократных операций в течение нескольких месяцев... Уж не говоря о том, что, приняв гипотезу, будто мозг Браго живет, общается с Марио и даже создает новые произведения, мы должны предположить, что Боннар разрешил множество необычайно сложных проблем. Ведь это был бы мозг, снабженный искусственными органами чувств и искусственными исполнительными органами.

Да Сильва насупился.

- Так вы говорите, что Гомец утверждает... - начал он и умолк. - Не знаю, к сожалению, подробностей экспертизы... Однако возможно, Гомец ошибается, - в голосе хозяина прозвучала нотка надежды.

- Он слывет знающим специалистом.

Хозяин надолго задумался.

- Собственно... это уже не имеет значения. Я только напрасно забиваю вам головы глупыми предположениями. В ближайшие дни мы узнаем правду. Главное - уже не удастся скрыть, что в институте Барта творятся довольно странные вещи... и что общественное мнение потрясено обнаруженными фактами. Должен сказать, что пока все складывается удачно. Даже ваш сегодняшний приезд и сообщение Игнацио... Даже то, что Марио остался в институте. А что если вам, сеньор адвокат, сегодня вечером нанести визит Боннару? Нельзя упускать времени и - подходящего случая.

- Мы как раз туда едем. Втроем...

Да Сильва благодарно взглянул на меня.

- Вижу, сеньор адвокат отлично разбирается в обстановке...

- О том, что Марио в институте, мы знали уже в полдень, - вставила сеньора Долорес. - Сеньор Эспиноза получил известие... и мы приехали, чтобы забрать Марио.

Хозяин с трудом сдержал удивление.

- У вас отличные осведомители. Примите мои поздравления! - деланно рассмеялся он. - Неужели падре...

Я подумал, что пришло время поставить точку над "i", чтобы избежать двусмысленного положения, которое наверняка вызовет встреча Долорес с Катариной.

- Я получил это сообщение от сеньорины Дали, - спокойно объяснил я. Не исключено, что мы встретим ее у Боннара.

Хозяин внимательно посмотрел на меня, словно хотел прочесть по моим глазам, что я думаю в этот момент.

- А... сеньорина Дали в курсе дела? - спросил он, акцентируя последние слова.

- Думаю, полностью, - ответил я тем же тоном и машинально взглянул на Альберди.

В уголках губ священника затаилась ироническая усмешка.

12

Было уже совсем темно, когда мы выехали из "Каса гранде".

Луна еще не взошла, и огни фар разрезали тьму длинными снопами света, ломающимися на каждом повороте о стволы деревьев и придорожные кусты.

Все молчали. Только сидящий рядом со мной Альберди отрывисто указывал направление, впрочем, совершенно излишне, так как я уже неплохо ориентировался в здешних местах.

Здание института имени Барта не было освещено. Лишь на первом этаже в остекленном холле горели затемненные ночные лампы.

Я остановил машину у подъезда. Только когда мы вышли, я заметил, что Долорес еле жива от волнения, а может быть, даже страха. Она судорожно вцепилась в мою руку, я почувствовал, как ее бьет нервная дрожь. Надо сказать, я и сам бессознательно поддался этой атмосфере напряженности, тем более что мне предстоял особый разговор с Катариной и Боннаром.

Зато Альберди держался не только совершенно спокойно, но даже по сравнению с пассивным поведением в "Каса гранде" словно бы ожил. Опередив нас, он первым поднялся по ступеням и, не дожидаясь, когда мы подойдем к двери, позвонил.

Пришлось довольно долго ждать. Потом зажглись два ярких прожектора, которые ослепляли настолько, что лишь спустя несколько секунд, заслонив глаза ладонью, я смог различить какую-то высокую фигуру, стоявшую на лестнице. Мужчина, не подходя к двери, осмотрел нас, потом куда-то исчез.

Прожекторы погасли. Прошло еще несколько минут. Сеньора де Лима дрожала все сильнее, и я уже начинал подумывать, не отвезти ли ее в "Каса гранде". Я попытался было заикнуться об этом, но встретил бурные возражения с ее стороны.

Наконец в холле загорелся нормальный свет и из бокового коридора вышла Катарина в сопровождении молодого широкоплечего индейца, одетого в темную рубаху и серые рабочие брюки. Мужчина что-то говорил Катарине, недоверчиво поглядывая в нашу сторону. Вероятно, Катарина втолковывала ему, что опасаться нечего, так как спустя немного времени он ушел и стеклянные двери перед нами раскрылись.

Мы вошли в холл. Катарина встретила нас кивком головы, но не произнесла ни слова. Альберди и сеньора де Лима тоже молчали, не зная, как себя держать.

- Не очень-то любезно вы встречаете гостей, - сказал я, прерывая неприятное молчание. - Словно в осажденной крепости.

Катарина взглянула мне в глаза, на ее губах появилась ироническая улыбка.

- Действительно, - сказала она. - Ты угадал. Час назад камнями выбили стекла в кабинете профессора Боннара...

- У вас хоть охрана-то хорошая? - спросил я.

Катарина пожала плечами. Я еще никогда не видел ее в таком состоянии.

- Профессор пытался дозвониться до полицейского участка, но телефоны не работают. Видимо, линия оборвана. Правда, здесь есть коротковолновый передатчик, но ведь нельзя объявлять тревогу из-за единственного инцидента.

- А персонал?

- В институте живет несколько человек. Остальные работники, к сожалению, уехали. Завтра праздник... Ты должен был приехать один! неожиданно переменила она тему.

- Сеньора де Лима сама хочет забрать сына, - поспешил я ответить, чтобы не оказаться в двусмысленном положении. - Не следует оставлять здесь мальчика. Особенно при сложившихся обстоятельствах... Кроме того, пора, пожалуй, до конца разобраться с делом Браго. Мы знаем, что Хозе... - я многозначительно замолчал.

Катарина смерила меня взглядом.

- Не знаю, куда ты клонишь, Фил. Я не имею права говорить от имени профессора Боннара, я тут такой же гость, как и ты, - она искоса взглянула на Долорес, - но думаю, ситуация действительно такова, что пора сыграть в открытую, - последние слова прозвучали угрозой.