Виктория Холт - Принц-странник

• Название: Принц-странник
• Автор: Виктория Холт
• Жанр: Исторические любовные романы

Действие романа первой книги дилогии «Любовь у подножия трона» происходит в смутные времена, знакомые читателю по роману А. Дюма «Двадцать лет спустя». Принцесса Генриетта, дочь свергнутого английского короля, с юных лет оказывается при французском дворе. Ее дружба с братом — принцем Уэльским, впоследствии Карлом II, любовь к царствующей во Франции особе и калейдоскоп придворных интриг определяют судьбу юной принцессы, о которой взволнованно и детально повествуется в книге. Герои этой истории, в том числе и королевские особы, смотрят на нас со страниц романа живыми глазами, в которых порой блестят слезы.

А принцев в этой книге целых два. «Странствующими принцами» называли юную Генриетту, которую привезли из охваченной восстанием Англии в одежде мальчика, и ее брата, будущего английского короля.

---

— А где вы живете?

— У Сомерсет Хауз, над цирюльней.

— Нелегко найти достойную квартиру для такой леди, как вы!

— О, я довольна своей квартирой, смею вас заверить!

— Догадываюсь.

— Зато вы ни за что не догадаетесь, где я проживала еще недавно!

— Вы жили за границей?

— Да. В Гааге, в Париже и в Кельне.

— Там были другие англичане, не так ли?

— Вы угадали.

— Настоящие джентльмены, я в этом уверена.

— И какие джентльмены, вы рот раскроете, если узнаете!

— Меня ничто не удивит, если речь идет о такой прекрасной женщине, как вы.

— Вы очень любезны.

— Всего лишь правдива. — Женщина подняла стакан и сказала:

— Пью за здоровье того, чье имя не может быть здесь произнесено!

Люси осушила свой стакан, и слезы показались на ее глазах.

— Храни его Бог! — сказала она.

— Вы говорите с таким чувством, мадам…

— Еще бы: на свете нет равного ему, никого, вообще никого!..

— Вы были знакомы с ним?.. И в Гааге, и в Париже?..

— Еще бы!..

Женщина покачала головой и сказала:

— Никому другому об этом не рассказывайте. Это небезопасно для вас.

— Спасибо. Вы правильно сделали, что напомнили мне об этом.

— Хорошо иметь подругу. Надеюсь, мы еще встретимся. Мы обязательно должны встретиться снова. Вы посетите мой дом завтра?

— Если это не будет обременительно для вас.

— Конечно же, приходите! Завтра вечером, к примеру. Мы всласть повеселимся! Как вас зовут?

— Барлоу. Госпожа Барлоу.

— Госпожа Барлоу, надеюсь, мы будем отныне подругами. Мне кажется, мы с вами самой судьбой сведены в этом угрюмом городе. Меня зовут Дженни. Так меня и зовите: Дженни. Это звучит более приятельски.

— А меня зовите Люси.

— Люси! Какое милое имя, и вы так славно говорили со мной! Немножко не по-лондонски.

— Да, потому что я родом из Уэльса.

— Барлоу! Это валлийская фамилия?

— Да. Точно так же, как и Уотер — моя девичья фамилия.

— Уотер, вы говорите?..

— Да. Это моя фамилия до замужества за мистера Барлоу.

— Люси Уотер, только что приехавшая из Гааги… Вы придете ко мне завтра, а уж я подготовлюсь к вашему визиту.

Люси вернулась домой, ни о чем дурном не думая. Что ж, завтра она пойдет к Дженни. Будет занятно провести время в веселой компании!

Люси провела в гостях веселый вечер. Наутро она проснулась в чужой спальне и, открыв глаза, слегка смутилась.

Энн, конечно же, поймет, что она осталась на ночь, и не станет искать ее по улицам в поздний час, так что дети будут под присмотром, и за это нечего беспокоиться. А вот любовник, с которым она провела ночь, не вполне устроил ее. Ему не хватало приятных манер джентльменов двора, и вообще он был груб с ней этой ночью.

Вторым, еще более неприятным открытием, было то, что дом Дженни оказался ничем иным как обычным публичным домом. Она начинала осознавать это вскоре по приходу, но к тому времени уже слишком много выпила и чувствовала себя слишком расслабленной, ну и, конечно, было бы не очень вежливо — взять и уйти.

Лежа в постели, она думала, что любовник ей не понравился, и сама любовь, как ее понимали в заведении Дженни, была совсем иного рода, чем та, которой она наслаждалась в недавние времена. Ей было присуще привередничать при выборе любовников. Одни ее притягивали как магнит, другие вызывали отвращение, и она привыкла иметь за собой право выбора. Здесь было все иначе, и речь шла о похоти, покупаемой за деньги, а для этого Люси была недостаточно испорченной женщиной.

Теперь ей стало ясно, отчего Дженни была так мила с ней в парке и почему так упорно стремилась заманить к себе в дом. По счастью для Люси, любовник уже ушел и не мог портить настроение и дальше.

Итак, она поднимется, оденется, поблагодарит Дженни за гостеприимство и ускользнет, чтобы больше никогда здесь не появляться. Она уже оделась, когда в дверь постучали.

— Войдите! — сказала она. Появилась Дженни.

— Доброе утро, Люси! Клянусь, ты выглядишь утром даже лучше, чем при свечах прошлым вечером. Тебе было удобно в этой комнате?

— Да, спасибо. Вполне.

Дженни засмеялась.

— Ты, как я заметила, всласть нарезвилась с этим джентльменом.

— Повеселилась? Боюсь, я вчера слишком много выпила. Я не привыкла много пить.

— Да? В любом случае тебе это шло, имей в виду.

— А теперь я должна поблагодарить вас и уйти.

— Люси!.. Ты придешь снова?

Люси была уклончива. Про себя она полагала, что если бы не выпила столько вина и не устала от столь долгого отсутствия любовников, с ней никогда бы не произошло того, что случилось прошлой ночью.

— Возможно, и приду, — ответила она.

— Люси, тебе здесь будет очень удобно. Я могу дать тебе новую служанку, которая станет прислуживать одной тебе. Эта комната над цирюльней неподходящее место для такой леди, как ты.

— Я очень уютно устроилась, а кроме того, за моими детьми там присматривают.

— Ты можешь взять детей сюда. Мы будем жить дружной семьей в этом доме.

Женщина говорила, задыхаясь от волнения. При всей своей недалекости Люси поняла, что вела себя безрассудно. Вне сомнения, разговоры о жизни короля на континенте и его любовницах доходили и до Лондона, и она по глупости и неосторожности раскрылась этой женщине и, возможно, еще больше наболтала этой ночью.

Ей захотелось убежать.

— Ну, а теперь до свидания!

— Но вы придете еще?

— Я… я подумаю.

Женщина прищурилась. Она не собиралась так просто терять Люси.

Энн была воплощением укоризны. Она догадывалась, что Люси провела ночь с мужчиной, и, хотя ничего не сказала, была испугана. Радость по случаю возвращения в Лондон у нее еще быстрее, чем у Люси сменилась пониманием того, что Лондон уже не тот, чем восемь лет назад.

Явилась Дженни, сначала подшучивала, потом перешла к скрытым угрозам. Она намекнула, что человек, таинственно пересекший Ла-Манш и имевший близкие отношения с врагами Республики, должен иметь надежный кров, где он был бы под защитой хороших друзей.

— Мне очень хорошо и здесь, — сказала ей Люси.

— Так не может продолжаться вечно, — возразила Дженни. — А среди друзей вам будет весело.

— Я не стану жить в вашем борделе, — твердо сказала Люси.

— Вы можете очутиться в гораздо более серьезном месте, чем мое учреждение, Люси Уотер.

— Никогда, — беспечно ответила Люси.

— Вы скоро измените свое мнение.

— Никогда! — воскликнула Люси, и губы ее твердо сжались.

Женщина ушла, и Люси снова забралась в постель, уплетая сладости. Дженни приходила еще два раза, она пыталась задобрить Люси, но тщетно.

Через несколько дней в комнате над цирюльней появились двое мужчин. Это были строго одетые служащие Республики со зловещими лицами. Они спросили госпожу Барлоу.

— А по какому поводу, — спросила с порога Энн.

Мужчины ответили, что женщина, снимающая эту комнату, недавно приехала с континента и является шпионкой Карла Стюарта.

Люси поднялась с постели навстречу им, так что легкая накидка упала с плеч. Но это были не джентльмены двора, которых тронула бы ее беззащитная красота. Пришельцы начали обыск комнаты и в одной из коробок нашли документ за подписью короля о выплате четырехсот фунтов в год Люси Уотер.

Один из них сказал:

— Госпожа, соберитесь и немедленно следуйте за нами. — Он повернулся к Энн. — Вы тоже. Мы переведем вас в другое место.

Перепуганная Энн собрала хозяйку и детей, заинтересовавшихся, куда их поведут.

— А куда мы идем? — спрашивала маленькая Мэри, — Мы будем гулять?

— Подожди немного, и все увидишь сама, — сказала ей Люси.

— Мама, — крикнул Джимми. — Ты не хочешь с ними идти? Если нет, я их всех порублю моим мечом!

Мужчины смотрели на малыша, не улыбаясь. Джимми сразу же возненавидел их. Он привык к ласке и восхищению. Он выхватил меч из ножен, но Энн, стоявшая рядом, успела поймать его за руку.

— Сейчас, господин Джимми, делай то, что тебе скажут. Так будет лучше для твоей мамы и… для всех нас. То же самое сказал бы тебе папа.

Джимми затих. Что-то в лице Энн заставило его остановиться и задуматься; он увидел, что мать тоже серьезна, и это была уже не игра.

Не прошло и получаса, как они покинули цирюльню и были отконвоированы к берегу реки, где их ожидала баржа.

Они медленно плыли по реке, и вскоре Джимми увидел громадную серую крепость на берегу.

— Это Тауэр! — закричал он.

— Точно, — подтвердил один из мужчин. — Хорошенько посмотри, как он выглядит со стороны, мой мальчик. Возможно, ты никогда больше не увидишь ничего, кроме его внутренних стен.

— Что это значит? — закричала Люси.

— Только то, что мы помещаем вас в вашу новую квартиру, госпожа, новую квартиру в Тауэре. Самое подходящее место для друзей Карла Стюарта, которые приезжают в Лондон, чтобы шпионить на него.

Люси очень страдала. Строгая тюремная жизнь была не по ней. Она привыкла к комфорту. В тюрьме она сильно похудела, хотя большую часть времени сидела у зарешеченного окна, глядя на церковь Святого Петра, и каждый раз, когда слышала колокольный звон, ее охватывал озноб.