Дмитрий Урушев - Святая Русь. Подлинная история старообрядчества

• Название: Святая Русь. Подлинная история старообрядчества
• Автор: Дмитрий Урушев
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-96435-2

Книга историка-религиоведа Дмитрия Александровича Урушева посвящена старообрядчеству. История этого исконно русского духовного движения от трагического раскола середины XVII века до наших дней предстает в портретах выдающихся его деятелей (протопоп Аввакум, боярыня Морозова и др.), в рассказах о достопамятных событиях, традициях и культурных особенностях. Книга написана на богатом фактическом материале, что не лишает ее легкости стиля и простоты изложения. Она будет интересна самой широкой читательской аудитории, не только подготовленным специалистам, но и людям, впервые услышавшим о старообрядчестве.

---

В 1694 году царские войска разорили и сожгли Смольяны, а Феодосий вынужден был бежать в Калугу, где жило немало староверов. Здесь он нашел заброшенную церковь, в которой за ветхостью уже много лет не совершались богослужения, но храм не был разорен. В нем сохранился и иконостас времен Ивана Грозного, и престол с антиминсом[147], освященным еще при патриархе Иосифе.

В Великий Четверток 1695 года Феодосий совершил в этой церкви литургию и освятил запасные дары. По замечанию писателя Павла Ивановича Мельникова (Андрея Печерского): «Все сделано было сообразно требованиям самых строгих ревнителей старого обряда. В дониконовской церкви, на дониконовском антиминсе, дониконовского рукоположения священник совершил литургию по старому служебнику. Святость даров, освященных Феодосием, была для всех несомненна. Даже самые беспоповцы просили у него совершенных им даров»[148].

Вскоре в Калугу из-за польского рубежа прибыл инок Нифонт с письмом от тамошних староверов, умолявших старца прийти к ним.

Первые старообрядческие поселения на русско-польской границе были основаны в 1685 году, когда туда переселились со своими прихожанами священники Козьма и Стефан.

Отец Козьма служил в московской церкви Всех святых на Кулишках в Белом городе. Около 1678 года с двенадцатью семействами самых ревностных к древлему благочестию прихожан Козьма ушел на русско-польский рубеж.

В ту пору граница Русского царства с Польским королевством проходила неподалеку от Смоленска, Брянска и Чернигова. Местность вокруг пограничного города Стародуба[149] называлась Стародубьем, или Стародубским полком.

Как пишет Мельников: «Здесь у него <у Козьмы> был приятель, вероятно, один из сотников Стародубского полка, Гаврила Иванович. Снисходя к просьбе попа Козьмы, велел он курковскому атаману Ломаке поселить московских выходцев в местечке Понуровке»[150].

В первый же год беженцы заселили еще четыре слободы, население которых особенно умножились после поражения в 1682 году московского стрелецкого восстания. Тогда же в Стародубье пришел священник Стефан из города Белева[151] со множеством старообрядцев из калужских и тульских краев.

Когда в 1685 году правительство царевны Софьи издало «Двенадцать статей», стародубскому полковнику было приказано применить их против поселенцев. Тогда «священницы же Козьма и Стефан со своими чады совет положиша отъити в Польшу»[152].

Перейдя польский рубеж, который был в пятнадцати верстах от их слобод, староверы нашли удобное место для поселения почти у самой русской границы. На пустынном острове реки Сож, недалеко от Гомеля они построили первую слободу, названную по имени речного острова Веткой. Также Веткой принято называть всю совокупность старообрядческих поселений в нынешней Гомельской области Белоруссии.

Весть о том, что в польских землях старая вера «во ослабе», привлекала сюда новых беженцев. В кратчайшее время они заселили четырнадцать больших слобод. Паны Халецкий и Красильский, которым принадлежало это место, были рады переселенцам, отвели им пустовавшие дотоле земли и, получая за них хороший чинш (оброк), покровительствовали и защищали «москалей», сколь могли.

Стефан и Козьма поселились в слободе Ветке[153]. Но на новом месте между ними возникло разногласие – Козьма купил колокола «на позывание народное к службе», Стефан же не одобрил этого: «Мы не славитися семо забегохом, но от новин и гонений укрытися, и в тайных сокровищах сих цело и непорочно благочестие соблюсти древнее, а он глас издает, чтобы призвати на ся паки гонение»[154].

Покинув Ветку, отец Стефан поселился в слободе Карпово, где и скончался. Отец Козьма сначала жил в Ветке, а потом в слободе Косецкой, где умер в 1690 году. По преданию, Козьму отпевал священноинок Иоасаф.

Этот Иоасаф был послушником и келейником преподобного Иова Льговского, который постриг Иоасафа во иночество, а затем ходатайствовал перед тверским и кашинским архиепископом Иоасафом († 1676) о хиротонии[155] своего любимого ученика в священнический сан. Архиепископ, рукоположенный Никоном в 1657 году, тайно сочувствовал староверам и имел «дружество» с Иовом. Он уступил просьбам подвижника и рукоположил Иоасафа по дораскольным книгам.

Некоторое время отец Иоасаф жил во Льговском монастыре при старце Иове. А в 1674 году, когда Иов переселялся на Дон, ушел в Польшу, в деревню Вылево[156], отстоящую от Ветки на двадцать верст. Но слобожане не приняли инока, считая его предателем древлего благочестия, получившим священнический сан от еретика.

Опечаленный Иоасаф возвратился на Русь и, как пишет церковный историк, рассказал игумену Досифею, уважаемому проповеднику старой веры, о своих злоключениях «и прошаше, да соблажнения ради народного не повелит ему священнодействовати. Досифей же, видя нужду в священстве, и внят о сем, помолився, и метну жребий, яко да тем показано будет от Бога, что ему сотворити, и паде жребий, еже бы священнодействовати Иоасафу. И тако известився, приим и благослови его священнодействовати»[157].

Ободрившись, Иоасаф вернулся на Ветку и поселился «от Вылева по пути семь верст». Между тем местные жители наконец-то уверились в истинности сана Иоасафа, просили его жить близ их слободы и служить для них. «Иоасаф же бяше благонравен и легок во обычаи, не помяну их первыя досады, преклонися на прошение их, прииде»[158]. Сначала он жил в Вылеве, а потом переселился в Ветку, где решил устроить церковь и монастырь.

Началось строительство. Но Иоасаф не успел освятить храм, он умер в 1695 году. Слобожане, почитавшие старца святым, положили его останки «в самой церкви, над которыми и амбон по подобию гроба зделан»[159].

В 1717 году «мощи его и одежда обретошася целы и нетленны, ничем же вредимы»[160]. Была написана икона Иоасафа, составлено его житие и служба ему, к сожалению, не дошедшие до нас.

Отец Феодосий, прибыв на Ветку, увидел, что церковь, начатая Иоасафом, мала и не вмещает всех богомольцев, ибо население слобод значительно возросло. Тогда он велел распространить храм в длину и ширину и украсить старинным иконостасом из заброшенной калужской церкви.

В ту пору старообрядчество испытывало великую нужду в священстве – попы, рукоположенные до раскола, старели и умирали, а заменить их было некому. Ведь у староверов не было епископа, который мог бы рукополагать новых священнослужителей. Для разрешения этой проблемы Феодосий, «собрав лик иночествующих пустынножителей и мирских, советова с ними соборне о приятии новохиротонисанных иереов по Никоне»[161].

Собор постановил принимать в старообрядчество попов, иноков и мирян из официальной Церкви как еретиков второго чина, то есть через проклятие ересей и помазание святым миром. По преданию, Феодосию так советовал поступать сам святитель Павел Коломенский. Этого постановления Русская Церковь придерживается и ныне.

Но у староверов не хватало мира, употребляемого при крещении людей и освящении храмов. По церковным канонам миро, сложное ароматическое вещество из оливкового масла, белого вина и благовонных трав, символизирующее благодать Святого Духа, может варить и освящать только верховный епископ (патриарх или митрополит), которого у старообрядцев не было.

Дораскольное миро кончалось, а нового взять было неоткуда. Тогда Феодосий разбавил деревянным маслом имевшееся у него старое миро, руководствуясь при этом древним правилом: «Аще скудство будет мира в божественных крещениях, и церквоосвящениях, и во иной сего потребе, обретающемуся малому миру примешати елей прощено есть, яко да сице умножившися удовлит исполнити освящение требующим то» (Книга Матфея Правильника)[162].

Также в чине освящения антиминсов, содержащемся в «Большом потребнике» – древнерусском сборнике молитвословий на разные случаи, указывается, что епископ берет «сосуд великаго мира исполнен или с маслом смешано за скудость»[163].

Возможно, тогда же был составлен чин отречения от никонианской ереси. Переходящий в старообрядчество проклинал тех, которые не крестятся двумя перстами «яко же и Христос», хулят древний трисоставный (восьмиконечный) крест и поклоняются четырехконечному «латинскому крыжу», «развратно» совершают крещение (не погружением в воду, а обливанием), бреют и стригут «постригалы и бритвами» бороды и усы, едят в посты мясо и т. п.[164].

Первыми иереями, принятыми в Церковь вторым чином, стали священник Александр из Рыльска, родной брат Феодосия, и священник Григорий из Москвы. «И сих иереов Феодосий приял вторым чином, с писанием отрицания нововводных и миропомазанием, и священников сих с первою хиротониею приял»[165].

Вместе с этими иереями осенью 1695 года Феодосий освятил расширенный храм во имя Покрова Богородицы на древнем антиминсе, привезенном когда-то отцу Иоасафу старицей Меланией, ученицей протопопа Аввакума.

Так начался расцвет Ветки, на несколько десятилетий превратившейся в столицу старообрядчества. Здесь ежедневно совершалась литургия, отсюда по всей Руси рассылались запасные дары и миро. Население слобод увеличилось до сорока тысяч человек.