Святослав Иванов - Самовар над бездной

• Название: Самовар над бездной
• Автор: Святослав Иванов
• Жанр: Альтернативная история

Иван, главный герой романа, оказывается в альтернативной реальности, где Гражданская война закончилась победой белых. Мир устроен иначе (и вроде бы лучше), а параллельная жизнь Ивана – и вовсе идиллия. Простому московскому невротику предстоит оказаться ещё в нескольких искажённых мирах: в мятежном монархическом Петрограде, в реальности победившего нацизма, в тоталитарной антиутопии и в постапокалиптическом хаосе. Однако, самая сложная задача, стоящая перед Иваном, – разобраться в самом себе.

---

Иван помог ей собрать апельсины с пола, пробежавшись за одним из них – видимо, бунтарём, – в другой конец вагона. Вернувшись, он спросил у женщины, какая станция следующая. Её будто бы удивила сама постановка вопроса:

– Откуда я знаю, какая у вас следующая станция?

Следующей оказался снова «Нахимовский проспект». И снова Иван не смог расслышать, что же говорит диктор. Через несколько таких перегонов Иван вышел-таки на станцию. Он взбежал вверх по лестнице и прошёл сквозь турникет, но место, где должны были быть двери, было завалено камнями. Перепрыгнув турникет, он вернулся на станцию и впервые в своей жизни нажал на кнопку справки на красно-синей колонне в центре зала.

Но справки никакой не последовало. А палец намертво прилип к кнопке. Всё его тело магнитилось к красно-синему столбу. Иван уже будто видел себя со стороны – его сознание через палец плавно перетекало в столб. Он повернул голову, услышав шум: облицовка опадала с одной из стен – на бетоне под ней проступала надпись «Бомбоубежище».

Потом долго ничего не было.

Часть вторая

Расклад такой: жил да был один царь, правил он справедливо, казна золотом полнилась, всюду цвели гортензии, а подданные были так ему благодарны, что по вторникам с восьми до четырёх выстраивались у государевой приёмной, чтобы правителю поклон отвесить. Был у государя сын – благородный, остроумный и красивый Иван-царевич.

Случались и шалости, но в целом он батюшку радовал и последовательно готовился сменить старика на высшем посту: объезжал коней, ублажал девиц и между делом штудировал трактаты мудрецов о том, как управлять державой.

Но стали бы о нём сказку сказывать, если бы всё на свете ему давалось с такой лёгкостью?

Понял однажды Иван-царевич, что весь мир вокруг него подёрнут патиной неизведанной тоски. Вместо снов он видел одни мрачные тени в тяжёлых намокших халатах с восточным шитьём; по коридорам терема гуляли холодные дуновения, напоминавшие о неприветливости мироздания; даже серебряные ложки предательски зеленели, недвусмысленно намекая на бренность всего сущего.

Обратился Иван-царевич к друзьям – без промедления в его покои приехали добрые молодцы с опиумом и абсентом, начался поэтический симпозиум, где историософская лекция сменялась песней под гитару от бледной синеокой чаровницы с косой:

Во тьме ночной белее белого
Белеют белые стволы —
Стволы берёз осоловелые
В ночи особенно белы,

– пела она, а учёный не стеснялся при самом царевиче рассказывать, как давним предком государя овладели нечистые силы и велели ему сменить курс развития страны на неолиберальный.

Не помогло Ивану-царевичу это собрание. Разогнали гостей, вызвали наследнику престола главного лекаря столицы. Врач осмотрел царевича и выписал ему от смертной тоски отвар арктического мха. Была снаряжена экспедиция из лучших матросов, боцманов, коков, геологов, биологов и уфологов страны, поехавших в Арктику за чудодейственным мхом. По пути были найдены новые доказательства существования Атлантиды, открыты доселе неведомые небесные тела и был побеждён кровожадный подлёдный спрут.

Но и заветный отвар мало помог Ивану-царевичу. Некоторое время он чувствовал себя пободрее, но вскоре облегчение сменилось тяжелейшим расстройством желудка – и ещё большей тоской.

Приглашали и самого модного из мудрецов. Тот пообещал обследовать Ивана по свежайшей австрийской методике.

– Как ваш отец к вам?.. – загадочно спрашивал мудрец, почесывая бороду.

– Хорошо, он же царь-батюшка, как-никак, – отвечал Иван, а мудрец записывал в блокнот и заново поджигал потухшую сигару.

Он расспросил царевича обо всех его недугах (особенно интересовали младенческие), просил пересказать все сны, которые тот помнит, показывал старые фотокарточки его матушки и делал странные намёки. В результате мудреца с сигарой прогнали ко всем чертям (порешив, что там его поймут) и стали дальше думать, как развеселить царевича.

Нынешние шуты и скоморохи совсем не радовали Ивана-царевича, ведь он-то знал, что все их прибаутки заверены охранкой. Позвал царевич Медиума и велел вызвать одного лицедея с того света, который точно принесёт ему утерянную радость.

Медиум сел напротив Ивана-царевича и раскрыл на столе свой волшебный ларчик. Края стола он посыпал волшебным порошком, попросил приглушить свечи – да и принялся завывать да глаза закатывать. Ивану и от этого веселее стало – так Медиум забавно покачивался и надувался.

– Кто меня беспокоит? – раздался вдруг хрипло-звонкий голос лицедея. – У меня же на двери табличка «Не беспокоить» висит. В раю у всех такие таблички, вспомнил царевич.

– Это Иван, царский сын. Хочу, чтобы ты мне радость мою вернул.

– Ох, Ванюша, это ты по адресу. Я могу и песню спеть, и сплясать чего, и шутку-прибаутку, и за жили-были поговорить. Сам выбирай, царский сын!

– Сначала можно поговорить, а потом уже – остальное.

– Ну тогда расскажи, что тебя гложет.

Ларчик выслушал исповедь Ивана. Лицедей на том конце провода крепко задумался.

– Ох, не люблю я этого, Ванюша, не люблю, – наконец изрёк он.

– Чего не любишь, лицедей?

– Фатального исхода. Он тебе точно грозит, зуб даю, если ты в таком же духе продолжишь. И открытого цинизма не люблю.

– Но что же делать?

– Сдаётся мне, не со мной разговоры вести. Твою радость украл твой двойник и сбежал с нею в свой Белый город на Серебряном облаке. Скачи туда и верни себе радость. Может быть, тогда тебе повезёт.

Сел Иван-царевич на электричку и поехал в Белгород-на-Облаке. В рамках введенного кабинетом министров режима жесткой экономии царской семье урезали пользование железными конями и коврами-самолетами, так что царский сын воспользовался более простым видом транспорта.

На одном из полустанков поезд стоял слишком долго.

– Отпустите, пожалуйста, двери, – объявил по громкой связи машинист.

Реакции, видимо, не последовало – кто-то продолжал держать раздвижные двери так, чтобы их нельзя было закрыть.

– Значит так, пока держим двери, стоим, – сказал машинист.

Хулиган продолжал держать двери. Иван-царевич огляделся вокруг, но никто из пассажиров не двигался, в том числе люди в форме, поигрывавшие в нарды в углу вагона. «Ах да, – вспомнил Иван-царевич. – Это же я герой, это же я богатырь, значит мне дурака из двери и выпихивать».

Хулигана Иван-царевич нашёл в одном из соседних тамбуров. Он представлял собой ленту в красно-белую полоску натянутую крест-накрест поверх дверного проема. Иван дернул за ленту, но она не поддалась.

– А вот и не порвёшь! – воскликнул голос хулигана. – Я крепкий!

Иван приложил максимум усилий, но ленточное тело хулигана было прочнее камня. Царевич понуро сел рядом с ним в тамбуре.

– Закурить не найдётся? – спросил хулиган.

– Нет, я не курю.

– А я вот всё бросить никак не могу.

– Вот и не кури.

– Справедливо.

– Что ты двери-то держишь? Отпустил бы, да и поехали бы себе дальше.

– Нет, это моя идейная борьба! Моя задача – парализовать движение поездов в Белый город.

– Это зачем же?

– Зло там гнездится, вот зачем. Там все люди друг другу продались и купились. От всех горечей мира откупились и сидят там себе. Ещё и радость с других земель воровать повадились!

Иван-царевич подумал: а ведь и правда, может быть, его двойник не просто радость у него украл, а в организованной преступной группировке состоит?

– У них там имена ещё такие, продажные, – продолжил хулиган. – Они купцам часть своего имени продают, или всё имя сразу. Есть там всякие Иваны Gilette, Васьки Coca-cola и Машки Smart TV. Есть у меня там знакомый, так ему пришлось всё имя целиком продать. Зовут его Марс Пирелли, и никто слова не скажет, какая гадость.

Оказалось, корпорации платили тем, кто брал их имена, неплохие пособия. Иногда купцы начинали войну пособий, люди меняли имена и продавались тем, кто в этом сезоне платил больше. Выходила неслабая бюрократическая суматоха – и каково же было чиновникам, которые за день регистрировали 500 человек по имени Егор Газпром!

Но у Ивана-царевича никак не получалось так разозлиться на происходящее, чтобы разделить протестный запал ленточного хулигана. Так что он принялся уговаривать его отпустить двери и позволить поезду ехать дальше. Пришлось рассказать историю о своей печали и лицедее, который поведал, как двойник царевича скрылся с его радостью в Белгороде-на-Облаке.

В конце концов хулиган всхлипнул и отпустил двери. В нерастянутом виде это оказался низкорослый крепкий парень в кепке набекрень. Он приобнял Ивана-царевича и, прослезившись, сказал ему: