Олег Кутафин - Российская автономия

• Название: Российская автономия
• Автор: Олег Кутафин
• Жанр: Юриспруденция

Автор, основываясь на большом фактическом материале, анализирует особенности автономии в царской, советской и постсоветской России. В работе подчеркивается мысль, что в условиях современной РФ, все субъекты которой являются автономными, нет необходимости в существовании каких-либо других автономий или подчеркивании автономного характера отдельных субъектов РФ в их наименовании. Для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов юридических вузов, всех, кто хочет получить глубокое знание о конституционном праве России.

---

Е. И. Козлова отмечала, что советская автономия является такой формой национального самоопределения, которая позволяет с максимальной гибкостью обеспечить свободное развитие всех народностей, компактно проживающих на территориях союзных республик, как унитарных, так и федеративной (РСФСР).

Касаясь идеи областной автономии, выдвинутой большевиками, она подчеркивает, что автономия рассматривалась как государственно-правовая форма решения национального вопроса, как форма самоопределения наций, пожелавших оставаться в рамках другого государства. Областной автономией должны были обладать территории, области с особым национальным составом населения, которым обеспечивались бы самоуправление во всех сферах жизнедеятельности данной нации.

В Советском государстве, отмечала Е. И. Козлова, автономия являлась одной из важных форм разрешения национального вопроса, вовлечения всех наций, независимо от того уровня развития, на котором они находились к моменту Октябрьской революции, в социалистическое и коммунистическое строительство.

Е. И. Козлова указывала, что, несмотря на различия в правовом положении различных видов автономных образований, всем им присущи общие черты, вытекающие из их автономного статуса. В государственно-правовом смысле автономия означает обеспечение народностям, компактно проживающим на территории союзной республики, правовой и фактической возможности реализовать национальный суверенитет путем создания определенной формы национальной государственности в составе союзной республики с предоставлением прав самоуправления, самостоятельности в осуществлении государственной власти, пределы которых закрепляются союзной республикой на основе или с учетом волеизъявления данного автономного образования.

«Автономия, – писала Е. И. Козлова, – означает такой уровень самостоятельности в осуществлении государственной власти, который не идентичен суверенному статусу государства. Автономия обеспечивает выражение суверенности наций и народностей, однако она не означает государственного суверенитета, не означает независимости государства. Вместе с тем автономные начала в осуществлении государственной власти получают свое выражение в специфическом правовом статусе автономных образований по сравнению с иными, обычными, не автономными административно-территориальными единицами. Это проявляется в том, что их права определяются в особом правовом акте, который не свойственен другим частям государства…»[229]

Е. И. Козлова отмечала, что в определении пределов самоуправления в той или иной форме участвуют сами автономные образования, что в осуществлении государственной власти в пределах автономных образований обеспечивается максимальный учет национальных и местных особенностей, функционирование государственных органов на языке данной национальности и действие других факторов, гарантирующих свободное развитие национальностей.

Как полагала Е. И. Козлова, основной чертой советской автономии, предопределяющей содержание всех иных ее особенностей, является построение ее на базе Советской власти.

Другую характерную черту советской автономии она видела в национально-территориальном принципе ее построения, который означает, что она предоставляется не каким-либо обычным территориальным частям государства, а лишь определенным территориям, областям, отличающимся особым национальным составом.

Е. И. Козлова указывала, что советская автономия выступает как одна из важных форм разрешения национального вопроса, обеспечения свободного развития национальностей, служит важной формой обеспечения демократического централизма, поскольку она позволяет обеспечить гармоничное сочетание общегосударственных и местных интересов, прежде всего тех, которые основаны на национальных особенностях.

Е. И. Козлова подчеркивала, что в советской автономии воплощается равноправие национальностей, проявляющееся в том, что всем компактно проживающим национальностям и народностям обеспечивается равное право самоопределения, свободного развития, консолидации и создания автономного национально-государственного формирования. Она отмечала, что советская автономия явилась одной из форм реализации права наций на самоопределение, а создание национальных автономных государственных образований осуществлялось по воле самих народов. При оформлении автономии учитывались интересы каждой народности и возможность наиболее эффективного использования ею своих автономных прав[230].

В другой работе Е. И. Козлова дала следующее определение автономии: «В государственно-правовом смысле автономия означает обеспечение нациям и народностям, компактно проживающим на территории союзной республики, правовой и фактической возможности реализовать национальный суверенитет путем создания определенной формы национальной государственности в составе союзной республики с предоставлением права на самоуправление или самостоятельности в осуществлении государственной власти, пределы которых закрепляются союзной республикой на основе или с учетом волеизъявления данного автономного образования»[231].

А. И. Ким и Ф. А. Муртаза-Оглы отмечали, что в союзных республиках СССР имеется немало автономий, образованных не нациями и народностями, а их частями, т. е. национальным меньшинством, под которым они понимали такую часть нации, которая проживает в отрыве от нее, среди инонационального населения, но не потеряла еще национального самосознания, общности языка и культуры с исходной этнической общностью, и этнографической группой, которой они считали часть нации, проживающей внутри данной нации, но имеющей специфические для нее в языковом, культурном и хозяйственном отношении локальные особенности.

Они указывали, что национальные меньшинства и этнографические группы, наряду с нациями и народностями, являются правосубъектами и в отношениях, связанных с образованием автономий как формы государственного устройства.

По мнению А. И. Кима и Ф. А. Муртазы-Оглы, создание этнографическими группами и национальными меньшинствами своих автономных образований не означает, что правом на автономию могут обладать все части наций. В то же время все компактно проживающие нации и народности страны самоопределились в различные формы национальной государственности. Из этого исследователи делали вывод, что носителем права на самоопределение, в том числе на автономию, является, как правило, нация, а не ее части. Они рассматривали это обстоятельство как прогрессивное, поскольку признание такого права за всеми частями наций неизбежно привело бы к увековечению их раздробленности по многочисленным мелким национально-государственным образованиям.

Как считали авторы, при решении вопроса о праве части нации на автономию решающим является комплекс факторов внутреннего порядка. Они указывали, что автономия призвана обеспечить в возможно короткие сроки преодоление экономической, политической и культурной отсталости национальных меньшинств и этнографических групп, объединение разрозненных частей в единые нации, их консолидацию, обеспечение безусловного уважения национальных обычаев, нравов и традиций.

А. И. Ким и Ф. А. Муртаза-Оглы отмечали, что советская автономия по характеру этносоциальной природы ее субъектов может быть подразделена на три разновидности: на автономию наций, национальных меньшинств и этнографических групп. Поскольку национальное меньшинство проживает в окружении инонационального населения, постольку его автономия, как и автономия нации в целом, строится по национально-территориальному принципу. «Иначе обстоит дело с автономией этнографической группы, – писали они. – Последняя, будучи в среде основной части своей нации (народности), самоопределившейся в форме союзной республики, в основе своей не отличается от нее национальными особенностями. В этом смысле она образует автономию не по национальному признаку, а на основе особых бытовых, религиозных и т. п. этнографических различий… Автономия этнографической группы имеет некоторые различия с автономией нации и национального меньшинства и по своему социальному назначению. Эти различия выражаются в том, что в условиях автономии нации и национального меньшинства органы государственной власти и управления, суда и прокуратуры, школы действуют на языке коренного населения, тогда как в условиях автономии этнографической группы эти органы работают на языке той нации, которая составляет ее большинство и является носителем языка всей нации; автономия нации и национального меньшинства имеет своей задачей обеспечение жизни коренного населения сообразно с его национальными особенностями, традициями, правами и т. д., тогда как автономия этнографической группы призвана обеспечить стирание религиозных, областных и т. п. этнографических различий, усиление процесса сплочения, а затем и консолидации ее населения со своей основной этнической общностью»[232].