Виктор Гидиринский - Русская идея как философско-исторический и религиозный феномен

• Название: Русская идея как философско-исторический и религиозный феномен
• Автор: Виктор Гидиринский
• Жанр: Философия
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-7429-0573-8

Данная работа является развитием и продолжением теоретических и концептуальных подходов к теме русской идеи, представленных в предыдущих работах автора. Основные положения работы опираются на наследие русской религиозной философии и философско-исторические воззрения ряда западных и отечественных мыслителей. Методологический замысел предполагает попытку инновационного анализа национальной идеи в контексте философии истории. В работе освещаются сущность, функции и типология национальных идей, система их детерминации, феномен национализма. Особое внимание уделено обоснованию феномена русской идеи, ее исторической уникальности и содержательной структуре.

Работа рассчитана на специалистов-философов, аспирантов и преподавателей гуманитарных дисциплин, всех, интересующихся проблемами русской идеи.

---

Европе (с 1947 г.), явилась своего рода приглашением мыслителям Запада искать объединяющие Россию и Запад социокультурные идеи.

Резюмируя собственно методологический аспект, подчеркну ведущий творческий мотив. Анализ проблемы национальной идеи «работает», хочется думать, не только на выяснение сущности и содержания русской идеи, но и на философско-историческую «панораму». Философия истории человечества, в ее цивилизационно-типологическом подходе, приобретает целенаправленно-конкретный характер. В единстве с другими проблемами важнейшее направление философского мировоззрения – философия истории – обогащается.

Социокультурный аспект

В России на государственном уровне национальная (русская) идея не декретирована. Страна живет в идейном вакууме. Даже в Конституции не нашлось места для ее формулирования в адекватной для великой страны форме. Программные документы политических партий обходят идейный базис нации стороной. В лучшем случае ему посвящаются экзотические передачи по телевидению, отдельные статьи в журналах и текущих периодических изданиях.

Подобный индифферентизм в верхних эшелонах власти обусловливает определенный негативизм в настроениях части интеллигенции и других социальных групп. Доминируют две тенденции: во-первых, убеждение в том, что в многонациональной и многоконфессиональной стране акцент на русской идее может нарушить единство Федерации; во-вторых, необоснованное отождествление русской идеи с русским народом, дающее основание говорить о панславизме, шовинизме и русском национализме.

Подобные воззрения, к сожалению, не единичны и неслучайны. Более того, они имеют место в гуманитарной научной среде и соответственно в отдельных слоях студенческой молодежи.

Резюмируя вышеизложенное по целевой установке темы, можно сказать: духовное выздоровление, духовно-нравственное возрождение России объективно требует сосредоточения в общественном сознании на теоретическом и обыденном уровнях, внимания на проблеме «русской» и «российской идеи» (далее разведем эти понятия). «Источник силы или бессилия общества – духовный уровень жизни, а уже потом уровень промышленности»[3]; «…с гнилым дуплом дерево не стоит»[4].

Обоснование актуальности и методологии темы предполагает постановку ряда акцентов, т. е. выделение важного, существенного:

1. Русская идея должна постоянно соотноситься с российской идеей, поскольку славянский (русский) этнос естественно-исторически возник и развивался в глубоком единстве с другими этносами России (не обойти в связи с этим евразийскую концепцию и ее критический аспект). Сказанное не только актуализирует тему, но и вторгается в методологию анализа проблемы русской идеи, о чем пойдет разговор далее. Но замечание А. И. Солженицына по этому поводу следует упомянуть уже здесь: «И "российский" и "русский" – имеет каждое свой объем понимания. В нашем многонациональном государстве оба термина имеют свой смысл и должны соблюдаться»[5].

2. Проблема национальной русской идеи не может рассматриваться статично, поскольку она органично связана с историей России, ее социальной динамикой, сложнейшей, многогранной, уникальной и вариативной судьбой. Дистанцируясь от апологии и «розовости» в отношении русскости и России в целом, солидаризируемся с Ф. И. Тютчевым (как бы тривиально это ни звучало), с его любовью к России, которую умом не понять, аршином общим не измерить[6], и с М. Ю. Лермонтовым, с его «странной любовью» к отчизне. Гипотеза состоит в том, что, зародившись в глубинах теории «Третьего Рима», национальная русская идея претерпела весьма противоречивую эволюцию, а духовный облик ее субъектов постепенно в XV–XIX веках деформировался, что частично подготовило ослабление духовности народов России и самой русской национальной идеи до 1917 года и в последующем[7].

3. Усеченная, обедненная интерпретация русской идеи как только феномена национального сознания и самосознания, т. е. как сугубо идеального феномена, некорректна. Русская идея выражает и бытие, и сознание русского народа, его историю и национально-психологические черты, а российская идея – бытие и сознание, историю и национальный характер русского и других народов России в органическом единстве.

Научно-теоретический аспект

Проблема русской идеи глубоко интересовала и волновала большинство русских религиозных философов. Их труды, особенно XIX и XX веков, многоплановы и многозначительны, масштабны и всеохватны. Все они, так или иначе, интегрированы в судьбу России, ход ее исторического развития, особенно в периоды защиты отечества, крутых поворотов в ее истории.

Неслучайно оценки русской идеи глубоко впечатляют. Сошлемся предварительно на воззрения И. А. Ильина и Н. А. Бердяева, весьма необходимые для введения. Бердяев определял русскую идею как основную проблему русской теоретической мысли и публицистики. «Русская мысль, – писал он в «Русской идее», – русские искания начала XIX и начала XX века свидетельствуют о существовании русской идеи, которая соответствует характеру и призванию русского народа»[8].

И. А. Ильин, солидаризируясь, по сути, с Бердяевым, подчеркнул в статье «О русской идее», что «она (русская идея. – В. Г.) не выдумана мною. Ее возраст есть возраст самой России»[9]. В этой же статье Ильин определяет главное в русской идее: она выражает «русское историческое своеобразие и в то же время – русское историческое призвание», а также «…. указывает нам нашу историческую задачу и наш духовный путь…..». Русская идея, по Ильину, – это «творческая идея России» (курсив мой. – В. Г.)[10].

Итак, «русская идея» интегрирует историософские проблемы, касающиеся России и русского народа. Вне России немыслимо понимание места и роли русской идеи, так же как русская идея живет и здравствует в органическом единстве с Россией, ее историей и судьбой.

В связи с этим поражают как минимум два фактора: определенный обход в гуманитарном образовании проблемы русской идеи; недооценка, а подчас и принижение русской религиозной философии.

Между тем понимание глубинной сути многих героических и трагических событий в истории России невозможно без акцента на идейной мотивации русских людей, отдававших свои жизни за Отечество. Примеров великое множество. Назову лишь некоторые, имея в виду конкретные национально-исторические мотивы, подвигавшие их на самоотверженные действия: схватка с татаро-монголами во имя развенчания мифа об их непобедимости (1380); спасение Руси от нашествия польско-шведских интервентов (XVI в.); национальная идея спасения России в 1812–1814 годах, увенчавшаяся разгромом сильнейшей в те времена армии Наполеона Бонапарта; вершина торжества русской (российской) национально-исторической идеи в победе над германским фашизмом.

Относительное абстрагирование в ходе изучения этих и других событий от национально-идейной мотивации не просто затрудняет ход исторического познания, но совершенно очевидно девальвирует и деформирует учебно-познавательный процесс в целом.

Теперь кратко о другом факторе, который, несомненно, актуализирует проблему русской идеи. Поставим вопрос так: что происходит многие годы (с 90-х годов, о советском времени говорить не будем) с изучением истории русской философии, приобщением к этому значительному феномену отечественной духовной культуры миллионов россиян, прежде всего студенческой молодежи? С одной стороны, такая постановка вопроса может показаться странной. Ведь в России издано огромное количество первоисточников, трудов русских философов XIX–XX веков. Написаны и пишутся монографии и статьи по этой проблематике. В государственных университетах плодотворно работают кафедры истории русской философии.

Однако, с другой стороны, продолжается и, как мы полагаем, углубляется консервативное направление в этом вопросе, причем тенденциозно завуалированное. Программы вузов России (госуниверситеты можно пересчитать по пальцам) твердо, определенно и, видимо, на многие годы исключают изучение русской философии. Парадоксально, что приобщение россиян к таким областям отечественной культуры, как музыка, художественная литература, живопись, наука, чудовищно контрастирует с плохим освоением одной из важных областей нашей культуры – русской философии. Если во Франции трудно найти образованного француза, не имеющего понятия о Вольтере, Жан-Жаке Руссо, Рене Декарте и других мыслителях, в Германии мало тех, кто ничего не слышал о Гегеле, Канте, Шеллинге, Фихте, в Англии вряд ли найдется интеллигент, ничего не знающий о Томасе Море, то в России миллионы опрошенных вытаращат глаза, если их спросят о Соловьеве, Бердяеве, Флоренском, Лосском, Франке, Хомякове, Леонтьеве и других русских мыслителях.