Булач Гаджиев - Поляки в Дагестане

• Название: Поляки в Дагестане
• Автор: Булач Гаджиев
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-98390-009-9

Книгой «Поляки в Дагестане» Булач Гаджиев продолжает серию «В стране легенд и преданий». Неутомимый краевед проделал грандиозную работу: по крупицам собрал материал о поляках, волею судьбы попавших в Дагестан в первой половине XIX века. Одни из них старались бежать на Родину, другие смирились со своей судьбой, третьи переходили на сторону дагестанцев, ведших войну против царской деспотии.

Книга будет интересна всем. И доподлинно известно, что ее выхода с нетерпением ждут и в Польше.

---

После Великой Отечественной войны прямо на глазах город стал разрастаться за счет переселенцев, спустившихся с гор.

Особенно быстро застраивался восточный склон Беловеской горки. Появились улицы, которые почему-то стали называть именами классиков русской литературы: Толстого, Тургенева, Достоевского, Чехова, Островского.

Не могу сказать, что дома, возникшие на этих улицах, украсили наш город. Вид на горку был размазан. Приходилось со всем этим мириться, так как горцы, не выдержав тягот войны, бежали в город и строились, не придерживаясь никаких правил архитектуры и домостроения. Если жители города отнеслись к беженцам с пониманием, то природа жестоко отомстила. В ночь на 25 января 1990 года под оползнем оказались десятки людей, домов, а всего пострадало более сотни строений. Столько же в аварийном состоянии находятся по сей день. Всеми правдами и неправдами жители не покидают дома, хотя угроза того, что произошло в январе 1990 года, не снята с повестки дня и сегодня.

Темир-Хан-Шура (XIX в.)

Ныне на Беловеской горке установлен телетранслятор, который устойчиво принимает из Махачкалы три программы по 1-му, 2-му, и 7-му каналам.

Еще задолго до написания данной работы я интересовался почему холм, нависший над городом носит имя некоего Беловеского.

Однако вплотную этим вопросом занялся только в конце 70-х годов.

Первым делом я отправился в семью Беломазовых, коренных темирханшуринцев. Мария Беломазова еще до революции окончила женскую гимназию, знала много историй, связанных с нашим городом. Дочь ее, Галина, училась со мной в школе № 1. Начитанная, любознательная Галина также могла быть мне полезной.

Итак, я постучался в квартиру Беломазовых. Мать и дочь оказались дома. Объявив, по какому поводу беспокою их, раскрыл блокнот, и вот что узнал от этих двух женщин:

«Адам Беловеский имел роскошный сад. В нем, отражая синь неба, или бегущие по нему облака покоился большой пруд, в котором водилось множество черепах. Они выползали греться на сушу, но при появлении людей поспешно уходили в воду.

Беловеским принадлежали два дома. Тот, что выше, представлял собой постройку дачного типа, с большой верандой.

Рядом находилась красивая беседка, увитая хмелем. Сад Беловеских с верхнего дома тянулся до нынешней ул. Красной, где стоял второй дом из кирпича.

Сад от улицы, ведущей на макушку горки, был отгорожен колючей проволокой. За нею пролегала канава, которая почему-то всегда бывала влажная, хотя по ней только в дождь урчала вода.

Темирханшуринская женская гимназия

Детвора там собирала ежевику. Беловеские разводили яблони, груши, черешню, персики. Урожаи бывали высокие, иначе чем объяснить, что в этом же саду действовал небольшой консервный завод. На банках пестрели очень красивые этикетки с печатью императорского двора. Свою продукцию – компоты и варенья Беловеские поставляли царскому семейству.

В общем – все это располагало к покою, отдохновению, миру…»

Затем я встретился и с сестрами Лебедевыми. Младшая из сестер вспоминала: «Мой отец, как вы знаете, работал на почте. Беловеским поступало много корреспонденции. Из уважения к Адаму Григорьевичу родитель пешочком отправлялся на их ферму. Это к вечеру. Отца обычно сопровождала я. Мы заставали жену Беловеского Марию Иосифовну за доением коровы. Не было случая, чтобы добрая женщина не угостила бы меня парным молоком.

Мария Беломазова – мой информатор

Писали Беловеским из самых разных уголков мира, в том числе из Франции. Мы с сестрою рассматривали журнал, в котором была помещена фотография, изображавшая свадебный процесс внука Беловеских с дочерью Шаляпина, всех нас поражали ее босоножки – невиданная обувь в наших краях.

Длинный массивный стол на веранде постоянно бывал накрытым для гостей.

К супруге Адама Григорьевича, Марии Иосифовне, и ее двум сестрам приходили пожилые темирханшуринки. Они вели светский разговор.

Беловеская горка

У Беловеских было три дочери. Одна, Людмила, умерла еще до революции. Другая, Евгения, в Петрограде вышла замуж за датчанина – инженера-химика. В 1938 году до Буйнакска докатился слух, что эта чета проживает во Франции. Мария Иосифовна получала письма от своей дочери. Та звала свою мать во Францию, но в ту пору выехать из СССР за границу было так же возможно, как попасть ей, скажем, на Северный полюс. Невзирая на это, Мария Иосифовна стала хлопотать о выезде, однако этому помешало следующее обстоятельство.

Адам Григорьевич Беловеский

Анна Адамовна Беловеская

Третью дочь Беловеских, приемную, звали Анной. Так как ей заграничную визу не давали, Мария Иосифовна вынуждена была отказаться от поездки во Францию.

Анна до 8-го класса занималась в Буйнакской СШ № 1 им. В. И. Ленина, затем переехала в Москву, куда она вызвала маму… Там и умерла Мария Иосифовна. А приемная дочь, может, жива, а может, нет…». Вот так, по крупинке я стал собирать сведения о хозяевах горы.

Я знал, что ни Адама Григорьевича, ни его супруги, ни других родственников в живых не было. Все надежды теперь я возлагал на третью дочь Беловеских – Нюсю (Анну). Что ее в Буйнакске не было – знали мои знакомые. Дорогу, как известно, осилит идущий. Я стал обращаться к старожилам, коренным темирханшуринцам. Мало кто мог помочь мне. Многие разводили руками.

Много воды утекло с тех пор, пока я узнал, что ближайшая подруга Анны живет в Белоруссии.

К моему удивлению, последняя оказалась моей бывшей одноклассницей – Ираидой Носковой-Литвиновой. Срочно отправляю письмо в г. Жидино. Мое нетерпение трудно представить. Первые строки от Ираиды о Буйнакске, школьной жизни. Так мол и так, а дальше: «…Много было в их имении сирени и разных цветов. Кроме фруктовых деревьев, имелись орешники. Этим делом занимался сам Беловеский. Ему помогал аварец по имени Магома. Дом Беловеских всегда посещался народом. Гостей принимали с распростертыми объятиями. Надо знать изумительный климат Темир-Хан-Шуры. Сюда летом на отдых приезжали богачи из Баку, Грозного, Красноводска, Москвы, Петербурга и других городов. Все они квартировались на даче Беловеского».

Мария Иосифовна с дочерью Анной

«Не помню точно, – сообщала мне далее Ирина Носкова-Литвинова, – то ли в 1934, то ли в 1935 году сестер Беловеских выселили из сада, а дома отобрали.

В нижнем из них организовали инкубаторную станцию, которая почему-то вскоре сгорела, голые стены начали разваливаться. Палисадник выломали, цветы вытоптали, а сад был запущен, зарос крапивой, пруд высох. Сестры Беловеские скитались по частным квартирам. Чтобы не умереть с голоду, нянчили чужих детей, ухаживали за больными, помогали прибрать по дому. Что можно было заработать таким способом? Однако, и в таком положении сестры делились чем могли с теми, кто был беднее их. В частности, когда приболела моя мама, они как ангелы-хранители оказались у ее постели. Особенно отличалась Мария Иосифовна. Умерла она в войну, в подмосковном городе Жуковском, где жила ее приемная дочь Нюся.

После войны Анна приезжала в Буйнакск, много раз со мною поднималась на горку.

В последний раз родной город она посетила в 1962 году. Никак не узнавала место, где был их верхний дом и сад. Все было застроено новыми хозяевами.

С Нюсей мы дружим по сей день и ездим друг к другу. Она уже на пенсии. У нее сохранились фотографии матери, близких. Она хороший человек, отзовется на твою просьбу…»

Ирина завершила письмо адресом Анны Адамовны. Я немедленно отправил письмо в Жуковское. От ее ответа теперь зависело, насколько обогатится материал о семье Беловеских. Недолго мне пришлось ждать письма из Подмосковья. Анна Адамовна обещала помочь во всех моих исканиях, однако, считала, что лучше всего будет, если я сам приеду к ней.

Лучшего совета мне не надо было. Едва дождавшись летних каникул, мы с супругой уехали в Жуковское.

Быстро находим дом Анны Адамовны. Она догадывается, кто мы, откуда и зачем приехали. Беловеская оказалась моложавой симпатичной, хорошо сложеной для своих лет женщиной. Былая красота еще не сошла с ее лица.

Анна Адамовна сразу доверилась нам, из сарая притащила ветхий чемодан больших размеров, битком набитый письмами. Принесла она и уйму пожелтевших от времени фотографий. Я даже немного опешил. Началось знакомство. Письма непосредственного отношения к моим поискам не имели. Отобрав несколько конвертов, привлекших мое внимание, другие отложил в сторону. Больше всего меня занимали фотографии. Я стал их сортировать. Те, что были связаны с семьей Беловеских, откладывал в отдельную стопку.

– Для чего вы это делаете? – спросила Анна Адамовна.

– Если позволите, – отвечал я хозяйке дома, – пересниму их.