Джон Уилер-Беннет - Брестский мир. Победы и поражения советской дипломатии

• Название: Брестский мир. Победы и поражения советской дипломатии
• Автор: Джон Уилер-Беннет
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4288-7

Книга британского историка Джона Уилер-Беннета посвящена одной из самых драматических коллизий Первой мировой войны – заключению мирного договора между Советской Россией и Германией.

Автор воспроизводит напряженнейшую атмосферу и драматический накал борьбы, которая велась вокруг заключения мирного договора на международном форуме в Брест-Литовске. Уилер-Беннет представляет реалистичный анализ ситуации, а также отдает должное политической дальновидности В.И.Ленина, «оставившего не у дел» те политические круги Германии и стран Антанты, которые хотели «растащить по кускам» ослабленную войной Россию и фактически лишить ее независимости и самостоятельности.

---

Именно в такой ситуации было, наконец, объявлено о проведении 26 октября межсоюзнической конференции по вопросам целей войны, которую Керенский и Терещенко так давно ждали и на которую так надеялись. Для совершенно деморализованного Временного правительства это был своего рода полученный в последнюю минуту шанс на какую-то передышку в череде сплошных неудач. Было намерение, чтобы Россию на этой конференции представляли Терещенко и старый генерал Алексеев. Однако Петроградский Совет, стремясь продемонстрировать свою постоянно растущую власть и относясь с недоверием к правительству ввиду его «империалистических целей и поползновений», настоял, чтобы его представитель Скобелев был включен в состав делегации; причем ему был дан ставший знаменитым наказ добиваться мира на принципах «без аннексий, без контрибуций и на основе уважения права народов на самоопределение».

Временное правительство было против того, чтобы Скобелев стал членом делегации, а союзнические правительства после появления упомянутого наказа заявили резкий протест против включения Скобелева в состав делегации представителей от России. Венцом же разочарований для России стало заявление, которое сделал Бонар Лоу, отвечая на один из вопросов в английской палате общин. «Насколько мне известно, – заявил он, – на конференции в Париже вообще не будут обсуждаться цели войны; будут обсуждены лишь методы ее ведения».

В это же время военный министр генерал Верховский заявил, что ввиду творящегося в российской армии хаоса единственный выход состоит в том, чтобы оказать давление на союзников, чтобы они выступили с немедленным предложением мира. Это заявление было охарактеризовано большевистской прессой как предложение заключить сепаратный мир за спиной союзников, и министр подвергся острым нападкам. Военный министр был отправлен в отпуск на неопределенное время, и Керенский в последний короткий период своего пребывания у власти стал верховным военным диктатором России.

13 октября Ленин, скрывавшийся после июльских волнений в Финляндии, тайно вернулся в Лесное, под Петроградом. В течение всего времени этой вынужденной ссылки он посылал письма товарищам по партии, поддерживая их, давая указания и советы, непрерывно снабжая их хорошо продуманными аргументами для использования их в борьбе против Временного правительства. В этих письмах гений Ленина-пропагандиста раскрылся как никогда; эти работы являются классическими образцами революционной литературы.

Штаб (Центральный комитет) большевистской партии переехал из дворца примы-балерины в другое место, также, казалось бы, весьма неподходящее – в расположенное на севере Петрограда здание, где ранее располагался Смольный институт благородных девиц. В тех же самых помещениях, где в более счастливые и спокойные времена молодых девушек из знатных семей обучали хорошим манерам и тому, как вести домашний быт, партийные тактики отшлифовывали планы вооруженного восстания, которое, по их мнению, было единственной возможностью спасти революцию от буржуазного влияния Керенского и окружавших его доктринеров и попыток буржуазии использовать революционный настрой масс в своих целях.

Первые встречи с товарищами по партии, состоявшиеся 9 и 15 октября, Ленин провел в Лесном, поскольку возвращаться в столицу было еще опасно. Во время этих встреч, на которых присутствовали Троцкий, Зиновьев, Сталин, Свердлов, Каменев, Дзержинский, Коллонтай, Сокольников и еще три человека, Ленин подчеркивал, что пора пожинать плоды пропаганды и агитации, которые тщательно высевались большевистскими агитаторами со времени июльских волнений. Сейчас наступил подходящий момент для того, чтобы большевики взяли власть. Никакого промедления и оттяжки не должно быть. Сейчас или никогда.

Все присутствующие с этим согласились, за исключением Каменева и Зиновьева. Последние считали вооруженное выступление крайне рискованным и авантюрным; не было, по их мнению, никаких оснований быть уверенными в его успехе. Они предпочитали подождать, пока программа, предложенная большевиками, как и аргументы, разоблачающие меньшевиков и эсеров, станут известными широким слоям населения. Каменев и Зиновьев опасались повторения июльской ситуации и успеха контрреволюционных сил, в частности своего рода нового корниловского мятежа, на этот раз успешного.

Не сумев убедить членов ЦК, Каменев и Зиновьев заявили 15 октября о выходе из Центрального комитета и предприняли крайне резкий шаг, подвергнув критике политку Ленина и его призыв к вооруженному восстанию в непартийной газете «Новая жизнь» (в номере от 17 октября). За разглашение партийной тайны Ленин заклеймил эту «парочку» как «предателей», подверг их взгляды уничтожающей критике и потребовал исключения их из партии. Поскольку эта угроза осталась невыполненной, Каменев и Зиновьев продолжали выступать против вооруженного восстания вплоть до самой Октябрьской революции, правда, больше они не выносили свои взгляды за пределы партии.

Между тем Временное правительство продолжало заниматься подготовкой к предстоящей межсоюзнической конференции, хотя и заявляло о том, что ему известны планы большевиков. В Совете республики Терещенко потребовал, чтобы данный Скобелеву наказ был отозван. Он заявил:

«Мы объединены с союзниками в такую комбинацию сил, которая отвечает интересам России. Поэтому крайне важно, чтобы наши взгляды по вопросам войны и мира находились в ясном и, максимально возможно, точном соответствии со взглядами наших союзников. Во избежание каких-либо недоразумений и недопонимания я хочу ясно и откровенно заявить, что на парижской конференции у России должна быть единая точка зрения».

Однако в то время как Совет республики скрупулезно занимался формулировками в документах, основы властной структуры Временного правительства уже начали рушиться. Об этом говорило образование 15 октября Петроградским Советом Военно-революционного комитета. На следующий день пала одна из основ, на которой держалась шаткая конструкция управления, головная часть которой находилась в Мариинском дворце. Части петроградского гарнизона единогласно приняли следующую резолюцию: «Петроградский гарнизон больше не признает Временное правительство. Нашим правительством является Петроградский Совет. Мы будем выполнять приказы только Петроградского Совета, передаваемые через Военно-революционный комитет».

Третья встреча членов ЦК состоялась в Лесном 19 октября. Ленин, который выступал за то, чтобы действовать без промедления, по-прежнему сталкивался с возражениями со стороны тех, кто хотя в принципе и выступал за вооруженное восстание, но при этом сомневался, наступил ли для этого подходящий момент. Планы восстания обсуждались на встрече 19 октября, однако и на этой встрече Ленину не удалось добиться принятия решения о точной дате выступления. Второй съезд Советов должен был открыться 25 октября, и Ленин был убежден, что вооруженное выступление необходимо осуществить до его открытия и принятия каких-то решений, в том числе и организационного характера; власть следовало брать силой, чтобы не зависеть от результатов голосования. Вечером 24 октября он написал последнее письмо в ЦК по этому вопросу, призывая к немедленному выступлению. «Яснее ясного, что теперь, – писал он, – уже поистине, промедление в восстании смерти подобно. История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня (и наверняка победят сегодня), рискуя потерять много завтра. Было бы гибелью или формальностью ждать колеблющегося голосования 25 октября, народ вправе и обязан решать подобные вопросы не голосованием, а силой… Промедление в выступлении смерти подобно!»

Позднее, вечером того же дня переодетый Ленин пришел в Смольный, чтобы лично возглавить подготовку к восстанию. Его присутствие, хоть и скрытое, ликвидировало последние остатки сомнений и колебаний, и 25 октября уже шатающемуся Временному правительству был нанесен смертельный удар.

Режим Керенского пал так же бесславно и невразумительно-безропотно, как и существовал. Красногвардейцы рассчитывали встретить серьезное сопротивление, но Временное правительство просто растаяло, как снег, и само прекратило существование. Керенский утром 25 октября покинул Петроград, намереваясь вернуться с верными Временному правительству воинскими частями. Он их не нашел и в Петроград больше никогда не вернулся. Несколькими часами позже оставшиеся члены Временного правительства, преданные своей охраной, были арестованы во время своего последнего заседания в Мариинском дворце. Их последними защитниками были подавленные и растерянные старые слуги, обслуживающие дворец, горстка юнкеров да несколько женщин из женского батальона, не способных оказать какого-либо сопротивления.