Джон Уилер-Беннет - Брестский мир. Победы и поражения советской дипломатии

• Название: Брестский мир. Победы и поражения советской дипломатии
• Автор: Джон Уилер-Беннет
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4288-7

Книга британского историка Джона Уилер-Беннета посвящена одной из самых драматических коллизий Первой мировой войны – заключению мирного договора между Советской Россией и Германией.

Автор воспроизводит напряженнейшую атмосферу и драматический накал борьбы, которая велась вокруг заключения мирного договора на международном форуме в Брест-Литовске. Уилер-Беннет представляет реалистичный анализ ситуации, а также отдает должное политической дальновидности В.И.Ленина, «оставившего не у дел» те политические круги Германии и стран Антанты, которые хотели «растащить по кускам» ослабленную войной Россию и фактически лишить ее независимости и самостоятельности.

---

В середине июля был взят Тарнополь, а 19 августа немецкие войска форсировали Двину и на следующий день взяли Ригу. Только из-за нарушенной транспортной системы немецкое контрнаступление не смогло развиваться более стремительно, и к началу октября 1917 г., после того как германской армией были захвачены расположенные в Рижском заливе острова Моон, Даго и Эзел, ситуация на Восточном фронте стабилизировалась.

В Петрограде на Временное правительство обрушивались одна катастрофическая неудача за другой. 3 июля 1917 г., когда наступление захлебнулось и не выполнило поставленных перед ним целей, а члены партии кадетов, включая премьер-министра Г. Львова, подали в отставку в связи с вопросом о признании украинской автономии, большевики предприняли первую попытку государственного переворота, которая оказалась неудачной, поскольку не была должным образом организована и подготовлена. Она стихийно выросла из массовой манифестации недовольных солдат пулеметного полка в Петрограде. Ленина не было в городе, он восстанавливался за городом после небольшого заболевания, и его наиболее нетерпеливые соратники сочли, что в условиях правительственного кризиса, открывавшегося I Всероссийского съезда Советов и революционных выступлений в войсках имеется благоприятное стечение факторов для захвата власти.

После ожесточенных перестрелок на улицах, продолжавшихся в течение двух дней, силы Временного правительства взяли верх, причем не столько благодаря эффективности своих действий, сколько из-за неподготовленности большевиков к вооруженному выступлению. Те репрессивные меры, которые за этим последовали, показали неуверенность и нерешительность Временного правительства, которое, с одной стороны, хотело подавить и уничтожить своих врагов, а с другой – не было уверено в своих возможностях это сделать. Эти действия явно и весьма контрастно отличались от тех безжалостных, но эффективных шагов, которые предпринял Носке[45] против спартаковцев в Берлине в 1918 и 1919 гг. Большевистские газеты были закрыты; Л. Троцкий, Н. Крупская, А. Коллонтай и другие были арестованы и приговорены к смертной казни; позднее приговоры были смягчены и их, в конце концов, освободили. Ленину пришлось скрываться; в течение трех месяцев вместе с Зиновьевым он находился в Финляндии под видом машиниста. С товарищами по партии он поддерживал связь при помощи тайной переписки.

Керенский после того, как ему удалось на время избавиться от угрозы со стороны большевиков, сконцентрировал усилия на реорганизации правительства. 8 июля ему удалось сформировать кабинет с участием представителей всех партий, за исключением крайне правых и крайне левых: монархистов и большевиков. Генерал Л. Корнилов[46] сменил А. Брусилова на посту Верховного главнокомандующего, и ему было поручено остановить наступление немцев. Сам Керенский 18 июля в обращении к союзникам высокопарно обещал, что Россия приложит все силы для того, чтобы успешно продолжить войну. Однако в этом заявлении просматривались первые нотки того безнадежного фатализма, который становился все более характерен для части социалистических партий, в частности эсеров. Керенский, занявший к этому времени пост премьер-министра, очень хорошо понимал, что единственный его шанс на успех заключался в том, чтобы союзники сами предприняли шаги к немедленному заключению мира и чтобы было безотлагательно созвано Учредительное собрание; при этом он также понимал невозможность и того и другого.

Отношение союзников к Временному правительству очень сильно изменилось в сравнении с той полной радужных надежд благожелательностью, которая была характерна сразу после Февральской революции. Их посольства в Петрограде слали сообщения, полные уныния и подавленности, в которых в мрачных тонах обрисовывалась обстановка неуверенности и замешательства вокруг Временного правительства. В результате отношение союзников все более и более менялось в сторону разочарования, которое перемешивалось с раздражением и досадой, граничащей с откровенным возмущением по поводу происходящего. Свою лепту в подобное отношение внесло, в частности, и то, что в министерство иностранных дел Англии были представлены одна за другой три кандидатуры на пост посла России в Англии; все три были одобрены, но ни один из них в Лондоне так и не появился. Это ничего, кроме раздражения, в Лондоне не вызвало, и единственный ответ, которым было удостоено вышеупомянутое заявление Керенского со всеми его заверениями, которое официально пришло в Лондон как раз в момент проходившей там межсоюзнической конференции, представлял собой ноту, в которой выражался «решительный протест в связи с продолжавшимися в России процессами распада и анархии и непринятием мер по их прекращению». Как ни странно, уже после того, как этот протест был передан, российского временного поверенного в делах попросили высказать свои соображения по этому вопросу.

Между тем правительство Керенского продолжало удручающе следовать курсу, который неизбежно должен был привести к катастрофе. В конце лета и осенью 1917 г. кризисы следовали один за другим. После того как 19 августа немцы взяли Ригу, Петроград оказался в радиусе досягаемости военных воздушных шаров – цеппелинов. Фронт практически рухнул. В отчаянии от неспособности Временного правительства справиться с ситуацией как внутри страны, так и на фронте Верховный главнокомандующий генерал Л. Корнилов, «человек на коне», предпринял в последней неделе августа попытку государственного переворота, которая выглядела столь же невероятной и фантастичной, сколь и плохо подготовленной. В своей основе она имела зачатки мощного патриотического движения – Ленин охарактеризовал ее как «серьезный и чрезвычайно опасный удар», – однако ввиду нечеткости, если не явной незрелости по замыслу и неумелости и неэффективности по исполнению, попытка переворота превратилась в опереточное представление, что весьма ярко проявилось, когда казачьи части Корнилова без боя сдались вооруженным рабочим отрядам из Петрограда. Как и во время июньских событий, Керенский и в данной ситуации продемонстрировал неспособность реально оценить обстановку и извлечь политическую выгоду из происходящего. Тогда у него была возможность покончить с большевиками раз и навсегда, но он ею не воспользовался; сейчас, вместо того чтобы попытаться договориться о каком-то союзе или сотрудничестве с человеком, за которым готова была идти значительная часть армии, Керенский открыто выступил против Корнилова, обвинив в мятеже, для подавления которого ему пришлось согласиться на вооружение гражданского населения, чего как раз и требовали большевики. Однако рабочие, раз взяв в руки оружие, не собирались его складывать. С этого момента судьба Временного правительства была решена и его крах стал вопросом ближайших недель.

Несмотря на провал корниловского мятежа, правительство пало и Керенский стал главой директории из пяти человек[47].

13 сентября в Москве на широкой представительной основе было созвано Демократическое совещание[48].

Однако правительственная реорганизация не дала никаких результатов. События уже приняли такой ход, что Временное правительство неминуемо катилось к своему краху. Соответственно 19 и 24 сентября Московский и Петроградский Советы перешли под контроль большевиков, причем председателем Петроградского Совета стал Троцкий. Между тем Керенский, отчаянно пытаясь найти временную замену так пока и не созванному Учредительному собранию, провозгласил создание Совета Российской республики (известной также как предпарламент), в котором были представлены все классы населения. Этот орган являлся совещательным и не имел законотворческих полномочий. Во время его первого заседания 6 октября 1917 г. большевики покинули его, объявив, что не желают участвовать в «правительстве, предающем интересы народа», и заявив о намерении созвать в последнюю неделю октября Всероссийский съезд Советов, «который возьмет в свои руки всю полноту власти в России».

Именно в такой ситуации было, наконец, объявлено о проведении 26 октября межсоюзнической конференции по вопросам целей войны, которую Керенский и Терещенко так давно ждали и на которую так надеялись. Для совершенно деморализованного Временного правительства это был своего рода полученный в последнюю минуту шанс на какую-то передышку в череде сплошных неудач. Было намерение, чтобы Россию на этой конференции представляли Терещенко и старый генерал Алексеев. Однако Петроградский Совет, стремясь продемонстрировать свою постоянно растущую власть и относясь с недоверием к правительству ввиду его «империалистических целей и поползновений», настоял, чтобы его представитель Скобелев был включен в состав делегации; причем ему был дан ставший знаменитым наказ добиваться мира на принципах «без аннексий, без контрибуций и на основе уважения права народов на самоопределение».