Майкл Дэвид-Фокс - Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости, 1921-1941 годы

• Название: Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости, 1921-1941 годы
• Автор: Майкл Дэвид-Фокс
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4448-0215-1

В книге исследуется издавна вызывающая споры тема «Россия и Запад», в которой смена периодов открытости и закрытости страны внешнему миру крутится между идеями отсталости и превосходства. Американский историк Майкл Дэвид-Фокс на обширном документальном материале рассказывает о визитах иностранцев в СССР в 1920 — 1930-х годах, когда коммунистический режим с помощью активной культурной дипломатии стремился объяснить всему миру, что значит быть, несмотря на бедность и отсталость, самой передовой страной, а западные интеллектуалы, ослепленные собственными амбициями и статусом «друзей» Советского Союза, не замечали ужасов голода и ГУЛАГа. Автор показывает сложную взаимосвязь внутренних и внешнеполитических факторов развития страны, предлагая по-новому оценить значение международного влияния на развитие советской системы в годы ее становления.

---

Несмотря на некоторые трения относительно отдельных публикаций в «Ost-Europa», которые ВОКС счел нелестными или антисоветскими, отношения оказались привлекательными для обеих сторон. Более того, Хётч ревниво охранял свои связи с ВОКСом от любых посягательств. Так, существовал ярко выраженный элемент соперничества и конкуренции между его Обществом и Обществом друзей СССР, поскольку последнее возникло под эгидой того самого советского учреждения, с которым организация Хётча была наиболее тесно связана. Символичен тот факт, что во время своих поездок в Германию Каменева посещала обе организации. В одну из таких поездок в 1928 году, когда Каменева побывала в Кёльне на выставке под названием «Pressa», она убеждала мэра — социал-демократа, будущего канцлера Германии Конрада Аденауэра — создавать местные отделения Общества друзей СССР. По имеющимся сведениям, Общество Хётча предупреждало Аденауэра о «политическом характере» своего конкурента, напрямую финансируемого советским государством, и постаралось убедить мэра открыть в городе именно свое отделение{206}.

К 1925 году привлекательная возможность оказывать влияние на лиц, определяющих политический курс Германии, настолько вскружила головы персоналу советского посольства в Берлине, что некоторые его сотрудники стали склоняться к переориентации культурных устремлений ВОКСа на Общество проф. Хётча. Существенное значение имел тот факт, что оптимистическая оценка потенциала этого Общества исходила из советского посольства в Берлине, где работал уполномоченный ВОКСа и берлинский дипломат А.А. Штанге, который стал специальным доверенным лицом, определявшим, кто из советских авторов будет печататься в «Ost-Europa». Именно потому, что Общество было консервативным и националистически настроенным, никто, как полагал Штанге, не заподозрит, что советское государство манипулирует им, и в конечном итоге оно послужит хорошим прикрытием для достижения целей большевиков. 24 августа 1925 года Штанге писал Каменевой, что Общество Хётча приобретает «все большее и большее значение для нас». У него широкие возможности, заметные имена и «чисто немецкий характер» (формулировка, которую мог использовать любой немецкий националист), что давало ему преимущества перед Обществом друзей СССР. Поскольку журнал «Ost-Europa» сохранял «национально-политический облик», он считался авторитетным органом в широких кругах образованной публики, куда левая «Новая Россия» («Das neue Russland» — финансируемый ВОКСом орган Общества друзей СССР) «совершенно не способна проникнуть». Напротив, как признавался Штанге, «у очень многих» людей накапливались «сомнения и недоверие относительно информации в “Новой России”»{207}.[13] В целом советские работники культуры и дипломаты слишком уверовали в то, что положительный результат их деятельности будет достигнут с помощью простого размещения материалов советского происхождения в зарубежной печати.

По мнению Штанге, «прямые связи между правительством и учеными» не мешали Обществу проф. Хётча, а, наоборот, помогали. Берлинский дипломат настаивал на том, что «мы имеем на него [Общество] влияние» и ситуация является «выгодной»:

Конечно, не приходится закрывать глаза на то, что «расположенные» к нам буржуазные деятели и ученые в случае какого-либо серьезного кризиса в отношениях между Германией и СССР вряд ли станут на защиту наших интересов. Но они все равно не выступят открыто, если бы даже мы были с ними связаны и другим способом. Во время конфликта прошлого года многие из членов «Друзей новой России» отходили от Об[щест]ва и даже вышли из него. При нормальных же условиях мы имеем в Гезельшафт [т.е. в Обществе проф. Хётча. — М.Д.-Ф.] весьма мощный аппарат, которым можем пользоваться для пропаганды идеи сближения среди буржуазных кругов Германии{208}.

Каменева разделяла мнение Штанге о том, что Общество проф. Хётча заслуживало «всесторонней поддержки». Она согласилась предоставлять статьи для его журнала, организовать книгообмен и чтение лекций, заручившись одобрением Литвинова. Важно отметить, что Штанге поддерживал также идею передачи Общества друзей СССР под контроль Коминтерна, в данном случае не из враждебности, а по причине своего всепоглощающего интереса ко всем нелевым силам. Однако Каменева, так много сделавшая, чтобы не допускать вмешательства Коминтерна в дела ВОКСа, была непреклонна в вопросе сохранения контроля над Обществом друзей и настаивала на одновременном привлечении германских левых и националистов. Как мне кажется, именно ее резкие возражения Штанге по этим вопросам привели его к мысли отказаться от должности уполномоченного ВОКСа в Германии, что он и сделал в сентябре 1925 года{209}.

Отношения между ВОКСом и Обществом Хётча продолжали развиваться и достигли наивысшей точки после 200-летнего юбилея Российской академии наук, отмечавшегося в 1925 году. Это сотрудничество действительно помогло осуществлению целого ряда заметных научных и культурных мероприятий, включая Недели советского естествознания и истории, проведенные в Берлине в 1927 и 1928 годах, а также Неделю германских технических достижений в Москве в 1929 году{210}. Каменева отстаивала успешность и незаменимость ВОКСа, требуя признать его роль в достижении высокого уровня германо-советских научных инициатив в тот период. Подобные притязания основывались главным образом на работе ВОКСа с влиятельными представителями нелевых кругов{211}.

Однако как и Общество друзей СССР, организация Хётча не была застрахована от острой критики со стороны советских референтов и партийного руководства. Вследствие тесной связи данной организации с германскими госструктурами и иностранными политиками представление о том, что она легко может быть использована большевиками в своих интересах, зачастую не выдерживало критики. Более того, в период после 1927 года печатный орган Общества Хётча, «Osf-Еигора», претерпел, по словам одного историка, «медленную трансформацию» под воздействием «давления извне… и компромисса внутри», в результате чего публиковать в этом журнале «что-либо положительное о Советском Союзе» стало очень рискованно{212}. Общество Хётча было лишено возможности установить самостоятельные отношения с представителями культуры на Украине и в Грузии, поскольку ВОКС ревниво оберегал свою всесоюзную монополию, не забывая попутно обвинять «влиятельные круги» Общества в поддерживании отношений с украинской «белой эмиграцией» в Германии{213}. В 1929 году референт ВОКСа по Центральной Европе Левит-Ливент подчеркивал, что Общество проф. Хётча «можно использовать лишь относительно» и что оно всегда останется орудием германской политики в руках германского Министерства иностранных дел{214}.

К концу 1920-х годов в глазах заинтересованных советских наблюдателей Общество если и не было еще окончательно дискредитировано, то по меньшей мере не оправдывало ожиданий. Однако характерно, что Левит-Ливент, каким бы суровым критиком данного Общества он ни был, не отвергал тех планов, которые советское государство вынашивало в отношении немецких националистов, — он лишь критиковал Общество Хётча как неподходящее для этого средство. Смешивая классовые и политические категории, Левит-Ливент утверждал:

Нам необходимо иметь в Германии влияние на левую и среднюю буржуазию, охватывающую трудовую интеллигенцию, а также и часть той правой буржуазии, которая является противником политики соглашения с западными союзниками. Путем такого влияния мы получили в рядах самой буржуазии круги, нейтрализующие враждебные к нам отношения{215}.

Вскоре после того, как в начале 1930-х годов — в результате аналогичного разочарования в Обществе друзей СССР — начался поиск новых рычагов влияния, появилась возможность привлекать авторитетных лиц из крайне правых националистических кругов Германии.

Учитывая эти внутренние дискуссии в ВОКСе, остается только удивляться тому, насколько навязчиво (практически как основную ценность) его сотрудники рекламировали Общество Хётча перед политическим руководством. Ресурсы Общества и конкретные результаты его работы являлись почти предметом гордости и в 1930 году были представлены чуть ли не в качестве инструмента влияния ВОКСа на «национальную консервативную буржуазию»{216}. Общество проф. Хётча, как и Общество друзей СССР, стало в отчетах ВОКСа парадной витриной для высшего партийного руководства. По тому же принципу и Хётч для собственной внутренней аудитории старался увязывать деятельность своего детища с внешней политикой Германии (он уверял, что Общество не предпринимает ни одного важного шага без консультаций с германским Министерством иностранных дел) — особенно по мере того, как увеличивались нападки на Общество со стороны могущественных правых сил, считавших его явно просоветским или попросту управляемым «товарищем Каменевой-Бронштейн» и О ГПУ, как говорилось в одном из разоблачений{217}. В 1933 году Хётч вставлял такие выражения, как «восточное пространство» (Ostraum), в свои статьи и сигнализировал о том, что журнал, издаваемый Обществом, можно привести к согласию с нацистской идеологией, но когда члены нацистской партии были зачислены в редколлегию, он вышел из ее состава. Вдобавок к обвинениям в близких связях с большевиками Хётч имел несчастье в 1934 и 1935 годах одобрительно отозваться о диссертациях двух еврейских студентов, в результате чего 14 мая 1935 года он потерял место в университете. Общество проф. Хётча заклеймили как клику «еврейско-массонско-либеральных друзей советского режима и салонных большевиков» (Sowjetfreunde und Salonbolschewisten){218}. Эти обвинения со стороны нацистов были, несомненно, ложными. Хётча и его коллег можно было считать надежными партнерами советского государства, но они никогда не были его «друзьями»: в 1920-х годах, на пике успешной совместной деятельности ВОКСа и Общества Хётча, каждая из организаций лелеяла надежду, что именно она успешно манипулирует партнером.